Глава 15Войдя, он увидел в гостиной Слизерина лишь Клодаг, которая сидела на диване, приняв, как ей, наверное, казалось, соблазнительную позу.
— Ну, наконец-то, ты пришел, милый.
Ему не нужна была улыбка, в которой сквозила фальшь. Ему не нужно было это слащаво вылетавшее из ее уст обращение. Ему не нужна была она. И уже довольно давно.
— А что, ты ждала меня? — спросил Майкл, проходя в гостиную.
Она сразу же поднялась с дивана, очевидно, боясь, что он уйдет.
— Конечно, милый, — ответила Нотт, подойдя очень близко. — Я подумала, ты не будешь против моего общества.
Она протянула руку к его лицу, но он внезапно перехватил ее, крепко сжав за запястье. Клодаг продолжала улыбаться, несмотря на то, что глаза ее говорили о боли и невероятной злобе.
— Майкл… отпусти меня. Твоей малышке больно…
Его чуть не затошнило. Он на секунду прикрыл глаза, закачав головой.
Резко отпустив ее руку, Майкл обошел Нотт, остановившись неподалеку от окна. Эта девчонка погубила его счастье. Она добралась своими гадкими ручонками до самого прекрасного, до того, что он так долго искал. До того, что было неприкосновенным…
— Ты слишком наивна, Клодаг, — неожиданно сказал он. — И слишком глупа.
— Почему же? — удивилась она. Ведь это был такой чудесный план! Поганая гриффиндорка лишается красоты, и Майкл, разочаровавшись, бежит прямиком к ней, к его самой преданной девушке…
— Ты что, думаешь, ты теперь нужна мне больше Эддингтон? — безжалостно произнес он, дернув уголком губ.
Улыбка потихоньку сползала с ее лица, уступая место гримасе гнева.
— Я всегда была нужна тебе больше, чем эта гребаная гриффиндорка. Чем кто бы то ни было!
Майкл прохладно и с едва заметной полуулыбкой смотрел на Нотт. Ее незамысловатость могла бы даже повеселить, если бы до жути не раздражала.
— Я к тебе равнодушен, — бросил он. — И мне плевать на то, что ты делаешь, Клодаг. Неужели ты полагала, я вернусь к тебе после того, что ты сделала с ней? Ты что, думала, что я не найду никакую другую вместо нее? Именно к тебе?
Он усмехнулся, тогда как в ее глазах полыхала злость и жгучая ненависть. Нотт явно не ожидала подобной реакции от него.
— Ты просто мерзость, Клодаг, — холодно и выразительно сказал Майкл, чтобы она прочувствовала каждое произнесенное им слово.
И она, не выдержав, сорвалась:
— Замолчи! Ты не понимаешь, о чем говоришь! Эта проклятая гриффиндорка была не достойна ни тебя, ни твоей любви! Она даже взгляда твоего не была достойна! Она хотела запудрить тебе мозги и за это получила то, что заслужила…
— Если она это заслужила, то окунись в свое поганое зелье с головой. Это то, что заслужила ты.
Нотт стояла, не двигаясь. Ее била мелкая дрожь.
— Твоя душа такая же черствая и уродливая, Льюис, — внезапно изрекла она. — Поэтому довольствуйся тем же или беги к своей безобразной гриффиндорке. Лучшего ты уж точно не получишь…
Она собралась и выплюнула ему все это, а затем кинулась прочь из гостиной.
Майкл стоял все на том же месте, осознавая, что это была, возможно, самая правдивая, самая умная и тонкая вещь, которую Клодаг когда-либо произносила. И он был не в силах противиться даже мысленно.
«…ты нашел во мне внутреннюю красоту лишь после того, как нашел внешнюю… С твоей стороны это эгоистично вдвойне. И ты не заслуживаешь и того, и другого вместе».
Голос Шарлин эхом отдавался в его голове, потихоньку сводя с ума.
«И ты не заслуживаешь и того, и другого вместе».
«Не заслуживаешь».
Майкл схватился за голову, не в силах взять контроль над собственными мыслями. Они изводили его, и он не мог прекратить это. Перед глазами мелькал образ Шарлин и Альвареса из сегодняшнего утра. Они уходили вместе…
Хотя это он, Майкл Льюис, должен идти рядом с нею. Это с
ним она должна гулять возле озера. Это
он должен держать ее за руку.
Он, он! А не этот долбаный испанец!
Почему Альварес мог так свободно общаться с ней и смотреть ей в глаза, а
он не мог? Почему ему было все равно на то, что случилось с ее лицом, а
ему нет? Почему?
Почему?!
Майкл опустился на диван, все еще держась за голову.
Ведь она светлая… добрая…
Ангел…
Она самая лучшая.
Она совершенна…
И эти шрамы не сделали ее менее совершенной. Она по-прежнему та же. У нее по-прежнему самое прекрасное имя и отзывчивое сердце, приветливая и милая улыбка, наивный, но завораживающий взгляд…
Только теперь не для
него.
— Черт… — почти беззвучно произнес Майкл. — Какой же я идиот… Идиот!
Он резко вскочил с дивана и со всей дури ударил ногой в кресло. Ему было паршиво. Он не думал, что когда-нибудь прибегнет к такому, но сейчас ему нужен его запас огневиски. Срочно. Немедленно.
Он должен забыть это.
Хотя бы ненадолго…
***
Вдыхать ночной осенний воздух и кутаться в свою мантию было уж точно приятнее лежания на кровати в безуспешных попытках заснуть. Шарлин наблюдала за стареющей луной, поднявшись на верхнюю площадку Астрономической башни. Она меньше всего думала о том, что ее могут поймать разгуливающей по замку, ее почему-то потянуло именно сюда. Хотя, вероятнее всего, она догадывалась, почему…
Здесь могла бы состояться ее встреча с Майклом.
Она вздохнула…
Да, могла бы. Но не состоялась.
Несмотря на то, что она забывала о Льюисе, когда находилась, например, с Дьего, она не могла забывать о нем, когда оставалась наедине с собственными мыслями. И хотя Лили предлагала остаться вместе с ней, Шарлин не хотела, чтобы та нарушила обещание, данное Малфою. Тем более возможно, что пребывание в одиночестве пойдет самой Шарлин на пользу…
Она решила порвать с прошлым, не собираясь мстить Нотт и часто попадаться на глаза Майклу. Пусть это останется на совести слизеринки, которая у нее, конечно же, в огромном дефиците. Но в любом случае Шарлин все равно была настроена оставить все, как есть. Что же касается Майкла, то тут все еще даже проще. Она не хочет пересекаться с ним. Он не хочет пересекаться с ней. Доводим это до состояния стабильности, и все чувствуем себя прекрасно.
За вечер она также успела подумать о Дьего, который начал ухаживать за ней. Они отлично погуляли у озера днем, он пригласил ее в Хогсмид. Может, это и есть знак судьбы? Надо забыть Льюиса и оглядеться вокруг…
Услышав у дверей шорох, Шарлин резко развернулась, вздохнув со страхом.
Кто-то должен был появиться здесь, а она не знала, куда может спрятаться. Это настолько застало врасплох, что она не могла даже сдвинуться с места.
В темноте Шарлин не сразу поняла, кто это был. Силуэт явно принадлежал парню. Причем знакомому…
Он остановился, глядя на нее и будто не веря собственным глазам. Судя по всему, ему уже мерещилось…
— Шарлин? — на всякий случай спросил он.
Она ничего не отвечала, и пару секунд даже не двигалась, но затем внезапно сорвалась с места, захотев поскорее убежать.
— Стой, — сказал он, успев схватить ее за предплечье. — Ты ведь настоящая…
Нервный смешок чуть не сорвался с ее уст. Ну, конечно, она настоящая! Эта чертовка хоть и изувечила ей пол-лица, но ведь не подменила ее на какую-то другую.
— Майкл, ты что, пьян? — слегка удивленно, но совершенно спокойно спросила Шарлин. Она старалась повернуть голову слегка влево.
— Нет, — почти честно ответил он, несмотря на появившийся необычный блеск в глазах. — А что ты здесь делаешь?
Изо всех сил Шарлин пыталась прервать попытки дыхания участиться. Ведь сейчас
он был рядом.
— Просто мне не спалось и…
Она не договорила, сглотнув образовавшийся в горле ком — Майкл коснулся ее подбородка, аккуратно поведя его в правую сторону. Он забрал ее волосы за ухо. Под свет начавшей свое очередное старение луны Льюис смог разглядеть еще не успевшие зажить шрамы.
— Не надо… — слабо вырвалось у нее.
Однако он с некоторым любопытством продолжил рассматривать дальше.
— Это нанесет урон твоему эстетическому восприятию, — слегка грубо сказала Шарлин, попытавшись отстраниться, как только заметила изменение в его взгляде и лице. Она подумала, что он испытывает отвращение.
— Нет, это не так, — замотал головой Майкл. — Шарлин…
Ей было не по себе смотреть на него. Она ясно чувствовала, что это наводит на нее панику.
Она ведь уже все распланировала. Ни о каких встречах, даже случайных, не могло быть и речи. А теперь что? Система произвольно рушилась?
— Я бы хотел принести тебе извинения.
— За что? — нарочно спросила она. — За то, что оказался тем, кем ты на самом деле есть, и не изменил себе?
Он будто получил не первый удар. И Шарлин мгновенно затормозила.
— Майкл, — она старалась, чтобы ее голос звучал как можно ясно и спокойно, — ты ни в чем не виноват. Я ведь уже говорила, что понимаю тебя, помнишь? Поэтому ты не должен извиняться передо мной.
— Но…
— И я предлагаю оставить все, как есть.
Шарлин не знала, откуда она берет силы, чтобы произносить это. Хотя она ведь и вправду так считала.
— Я знала, что все будет именно так. Поэтому я предлагаю воздержаться от разного рода общения и отношений… Надеюсь, ты согласен, что так будет лучше.
Какое-то время Льюис просто молчал, и Шарлин даже подумала, что ей пора уходить.
— Видимо, детка, я разбил тебе сердце раньше, чем ты мне.
Шарлин коротко вздохнула и решила ничего не отвечать. Она собралась уйти, но он еще на несколько секунд задержал ее.
— Тебе с ним лучше, чем со мной? — спросил Майкл, дернув рукой в ее сторону.
— Это… — Шарлин не знала, как правильно выразиться. — Мы знакомы всего пару дней. Сравнение здесь неуместно совсем, так что…
Льюис коротко кивнул, и она повернулась к дверям.
Шарлин, как только могла, быстро и бесшумно спускалась по лестнице. Собравшаяся слеза вырвалась из глаза и прочертила по щеке дорожку, обжигая не зажитые шрамы.
Нет, он просто не понимал, о чем говорил. На самом деле он так не считает.
Конечно, Шарлин, но разве стал бы он себя так вести? Зачем он вообще выпил и поднялся на Астрономическую башню?
В голове пронеслась совсем уж плохая мысль, от которой она поспешила избавиться. Она не стала возвращаться назад, ибо слишком хорошо знала Майкла. Он никогда не причинит вред сам себе.
К тому же если Шарлин не ошиблась, то его последний кивок не выражал абсолютного смирения с ее уходом. Интуиция подсказывала, что это еще не конец, и ей еще не раз придется объяснять Льюису, что все, как самое хорошее, так и плохое, закончилось. У нее нет никакого будущего с ним.
