Назгул страны Рун

15

В ут­ренние ча­сы ко­роль пред­по­чита­ет ра­ботать в трон­ном за­ле: не от­жи­ла еще свое ста­рин­ная тра­диция при­нимать пред­ста­вите­лей гиль­дий и про­сите­лей от на­рода, а так­же вы­носить по­каза­тель­ные ре­шения по слу­чай­но отоб­ранным жа­лобам и хо­датай­ствам. Эрэн­дис ед­ва ус­пе­ва­ет прос­коль­знуть в уже зак­ры­ва­ющи­еся за спи­нами по­сети­телей две­ри; хо­тя го­сударь не вы­носит, ког­да его от­вле­ка­ют без по­вода, он все же под­ни­ма­ет удив­ленный взгляд на вос­пи­тан­ни­цу.

— Не уз­наю те­бя в пос­леднее вре­мя, — за­меча­ет он с доб­ро­душ­ной ус­мешкой. — Рань­ше ты на­ходи­ла об­ще­ние с на­шими под­данны­ми са­мым скуч­ным и уто­митель­ным за­няти­ем на све­те.

— Все ме­ня­ет­ся, — прин­цесса на­де­ет­ся, что ее от­вет проз­ву­чит дос­та­точ­но ис­крен­не. — Мне нра­вит­ся смот­реть, как вы ра­бота­ете. Не хо­чу вне­зап­но осоз­нать, что ни­чему не ус­пе­ла у вас на­учить­ся, ес­ли мне при­дет­ся од­нажды по­кинуть Ну­мено­рэ.

Оче­вид­но, что Ар-Фа­разон ни на ми­нуту не ку­пил­ся на ее сом­ни­тель­ную лесть, но не хо­чет ак­центи­ровать на этом вни­мание прид­ворных.

— Что же, пох­валь­ное стрем­ле­ние, — лу­каво от­зы­ва­ет­ся он. — Ду­маю, это нес­коль­ко уто­лит твою жаж­ду поз­на­ния, — с эти­ми сло­вами ко­роль про­тяги­ва­ет ей уве­сис­тую чер­ную пап­ку, что до это­го ле­жала на его ра­бочем сто­ле, и до­бав­ля­ет: — Ку­ратор двор­цо­вой биб­ли­оте­ки до­вел до мо­его све­дения, что кол­лекция пред­став­ленных там книг с не­кото­рых пор пе­рес­та­ла удов­летво­рять ожи­дани­ям прин­цессы, что я счи­таю не­допус­ти­мым.

Эрэн­дис не сов­сем по­нима­ет, что имен­но Ар-Фа­разон име­ет в ви­ду, по­ка не за­нима­ет мес­то за длин­ным, пок­ры­тым бор­до­вой ска­тертью сто­лом у сте­ны и не про­бега­ет взгля­дом вер­хний лист, ис­пи­сан­ный кал­лигра­фичес­ким по­чер­ком про­фес­си­ональ­но­го пис­ца. С этой ми­нуты про­ис­хо­дящее в за­ле до­носит­ся до нее не чет­че ед­ва уло­вимо­го ше­лес­та с дру­гого кон­ца все­лен­ной.

Она уже и не мо­жет при­пом­нить, ког­да ин­те­ресо­валась офи­ци­аль­ны­ми би­ог­ра­фи­ями ула­ири — не ина­че как вско­ре пос­ле по­яв­ле­ния Тху­рин­гве­тиль в Ро­мен­не. Сей­час в ее ру­ках пол­ное досье на каж­до­го из них — ин­форма­ция, со­бира­емая тай­ной служ­бой ко­роля по кру­пицам на про­тяже­нии де­сяти­летий. Эрэн­дис прос­матри­ва­ет очер­ки, вос­по­мина­ния и гра­вюры, стра­ницу за стра­ницей, по­ка не ос­та­нав­ли­ва­ет­ся на том, кто с не­кото­рых пор ин­те­ресу­ет ее боль­ше про­чих.

Лорд Кха­мул, проз­ванный в не­кото­рых зем­лях Тенью Вос­то­ка. Впер­вые прин­цессе до­водит­ся ли­цез­реть его в от­но­ситель­но сов­ре­мен­ном ри­сун­ке: вас­та­ки от­но­сят­ся к жи­вопи­си с су­евер­ной по­доз­ри­тель­ностью, да ес­ли и ос­та­лись те, ко­му слу­чилось зас­тать са­мый за­кат ко­ролевс­тва Рун, се­год­ня они уже глу­бокие ста­рики. Эрэн­дис вгля­дыва­ет­ся в его су­ровое ли­цо в по­пыт­ках отыс­кать хоть ка­кие-то чер­ты фа­миль­но­го сходс­тва, не то же­лая за­ручить­ся под­твержде­ни­ем слов Са­уро­на, не то, нап­ро­тив, на­де­ясь са­му се­бя убе­дить в том, что тем­ный майя оши­ба­ет­ся, как бы ко­щунс­твен­но это ни зву­чало. Кха­мул на пор­тре­те спо­ко­ен и рав­но­душен, он ни­чуть не ста­ра­ет­ся ей по­мочь.

По­жалуй, его мож­но бы­ло бы наз­вать кра­сивым, ес­ли бы не глу­бокие мор­щи­ны и склад­ки меж­ду бро­вями, вы­да­ющие пол­ную нев­згод жизнь и тре­вож­ность на­туры. Сын на­лож­ни­цы пра­вите­ля Рун, треть­ей по сче­ту и са­мой млад­шей, пос­то­ян­но под­вергав­шей­ся прес­ле­дова­ни­ям, за­вис­ти и мно­гочис­ленным по­куше­ни­ям. В день со­вер­шенно­летия прин­ца его пра­ва на прес­тол мож­но бы­ло наз­вать сме­хот­ворны­ми. Cове­ты Са­уро­на он ис­поль­зо­вал, что­бы обой­ти в по­ряд­ке нас­ле­дова­ния один­надцать стар­ших брать­ев, сре­ди ко­торых — сы­новья за­кон­ной ко­роле­вы. Пред­по­ложи­тель­но на­делен кол­дов­ским да­ром, ко­торый пе­редал мно­гочис­ленным по­том­кам, жи­вущим в рас­се­янии к вос­то­ку от Ан­ду­ина — Эрэн­дис иро­нич­но хмы­ка­ет в от­вет на за­мет­ное сом­не­ние, прос­каль­зы­ва­ющее в сло­вах би­ог­ра­фа. По­жалуй, ни од­но го­сударс­тво Сре­диземья не по­дари­ло ми­ру столь­ко убеж­денных ра­ци­она­лис­тов, сколь­ко поль­зо­вав­ший­ся пок­ро­витель­ством ва­лар Ну­менор.

Прин­цесса про­пус­ка­ет нес­коль­ко па­раг­ра­фов, на ред­кость су­хо и бес­цвет­но опи­сыва­ющих за­во­ева­тель­ные по­ходы ко­роля — для нее не сек­рет, что дос­ти­жения эти ока­зались не­дол­го­веч­ны­ми, и по­корен­ные про­вин­ции вновь об­ре­ли не­зави­симость, ког­да лорд Кха­мул ос­та­вил Рун. Она ос­та­нав­ли­ва­ет­ся лишь на сле­ду­ющем име­ни — яв­но аду­на­ик­ско­го про­ис­хожде­ния.

Анор­род, уро­женец Фо­рос­та­ра, уче­ный-ес­тес­тво­ис­пы­татель, ас­тро­ном и це­литель, прос­ла­вил­ся сре­ди жи­телей ос­тро­ва, как че­ловек, мыс­ля­щий с опе­реже­ни­ем сво­его вре­мени. Тху­рин­гве­тиль охот­но де­лилась вос­по­мина­ни­ями о пред­ке выб­ранной ею мас­ки, и в та­кие мо­мен­ты в го­лосе ее зву­чала не­под­дель­ная теп­ло­та. Майэ мож­но по­нять — ко­му, как не ей со зна­ни­ем де­ла рас­суждать о жиз­ни в ус­ло­ви­ях пол­но­го ин­теллек­ту­аль­но­го оди­ночес­тва?

— Вы се­бе и пред­ста­вить не мо­жете, ва­ше вы­сочес­тво, что та­кое ид­ти враз­рез с оди­оз­ны­ми и уве­рен­ны­ми в сво­ей аб­со­лют­ной пра­воте уче­ными ста­рой шко­лы, — взды­ха­ет Иш­тар, ка­чая го­ловой. — Анор­ро­ду при­ходи­лось неп­росто. Де­ло да­же не в его уме, мно­го пре­вос­хо­дящем сред­неста­тис­ти­чес­кий. Он умуд­рился рас­со­рить­ся со все­ми зна­мени­тыми сов­ре­мен­ни­ками: од­них кри­тико­вал за из­лишнюю ту­ман­ность, от­ход от ба­зовых за­конов фун­кци­они­рова­ния ми­ра, дру­гих за ан­га­жиро­ван­ность. Сам при этом ста­рал­ся выб­рать прос­тей­шее объ­яс­не­ние из воз­можных, и боль­ше по­лагал­ся на здра­вый смысл, не­жели на сказ­ки о ва­лар — или о Мель­ко­ре.

— Я ду­мала, в ок­ру­жении лор­да Май­ро­на с та­кими иде­ями дол­го не жи­вут, — по­ража­ет­ся Эрэн­дис. — Раз­ве по­чита­ние Тем­но­го Влас­те­лина не яв­ля­ет­ся обя­затель­ным ус­ло­ви­ем для всех слуг Мор­до­ра?

— Ос­тавь­те, Май­рон же не Выс­ший со­вет жре­цов в Луг­бурзе со­бирал, — за­каты­ва­ет гла­за Иш­тар. — На­обо­рот, его всег­да прив­ле­кали не­зави­симо мыс­ля­щие лич­ности, он сам та­кой. С объ­емом зна­ний Анор­ро­да край­не слож­не не стать ате­ис­том. Ра­зуме­ет­ся, он не от­ри­цал оче­вид­но­го — су­щес­тво­вание Эру и ва­лар ни у ко­го не вы­зыва­ет сом­не­ния. Дру­гое де­ло — сте­пень их вли­яния на мир. У Анор­ро­да мно­жес­тво лю­бопыт­ных ги­потез — нап­ри­мер, он пы­та­ет­ся до­казать по­яв­ле­ние на­шего дис­ка ес­тес­твен­ным пу­тем, а Ай­ну­лин­да­лэ пред­став­ля­ет не­ким соп­рожда­ющим яв­ле­ни­ем, не пер­вопри­чиной. Сог­ла­ситесь, приз­на­ние этой те­ории в кор­не из­ме­нит взгляд на роль то­го же Мель­ко­ра. Собс­твен­но, эти рас­сужде­ния и под­порти­ли знат­но его ре­пута­цию в Ну­мено­ре, — она сме­ет­ся. — Пом­ню, за­яв­ля­ет­ся он как-то с це­лым во­рохом гра­фиков и рас­сче­тов и на­чина­ет убеж­дать Май­ро­на в том, что эта зем­ля об­ре­чена, что по ка­ким-то не­оп­ро­вер­жи­мым за­конам про­изой­дет при­род­ный ка­так­лизм, диск не­об­ра­тимо де­фор­ми­ру­ет­ся, и пла­кали тог­да на­ши кре­пос­ти и за­во­ева­ния. Май­ро­ну, ко­неч­но, та­кие ве­щи не нуж­но объ­яс­нять дваж­ды, он это знал и без вся­ких до­каза­тель­ств, но сам факт, по­нима­ете? Его тог­да по­рази­ло, что прос­той смер­тный, не пос­вя­щен­ный в выс­ший за­мысел, спо­собен са­мос­то­ятель­но пос­тичь та­кие ве­щи. Он мне по­том приз­нался, что в этот мо­мент по­нял, по­чему Мель­кор в свое вре­мя сде­лал став­ку на лю­дей, а не на эль­дар.

— И мно­го у вас та­ких… не­зави­симых мыс­ли­телей? — Эрэн­дис от­кры­ва­ет сле­ду­ющее досье на­угад, а в ушах ее про­дол­жа­ет зву­чать без­за­бот­ный го­лос Иш­тар.

— В этой ком­па­нии их трое, пог­ля­деть со сто­роны, и не пой­мешь, то ли пе­ред то­бой братья, то ли злей­шие вра­ги, — рас­ска­зыва­ет она. — Гун­нульв вот, нап­ри­мер, по­томок лю­дей Эре­ги­она, по­селив­шихся там еще в прош­лую эпо­ху, за­дол­го до при­хода эль­фов. Так он ут­вер­жда­ет, что ос­но­ватель их ро­да с Мель­ко­ром лич­но поз­на­комить­ся удос­то­ил­ся, ког­да тот еще при­ходил к эдайн. Ес­тес­твен­но, он счи­та­ет это ос­но­вани­ем про­воз­гла­сить се­бя хра­ните­лем тра­диции в чис­том ви­де, в от­ли­чие от жре­цов, что все пе­ревер­ну­ли с ног на го­лову. Вып­ро­сил у Май­ро­на коль­цо, что­бы до­жить до воз­вра­щения Мель­ко­ра и пов­то­рить дос­ти­жение сво­его пред­ка. А Уль­фаст, нап­ро­тив, вы­рос в Ум­ба­ре, рас­счи­тывал сде­лать карь­еру свя­щен­нослу­жите­ля, а по­том ра­зоча­ровал­ся во всем на све­те и вы­думал на­писать мас­штаб­ный труд об ис­то­рии и ме­тафи­зике прош­лой эпо­хи, ис­хо­дя из по­ложе­ния, буд­то бы дей­ствия Мель­ко­ра бы­ли угод­ны Эру, пос­коль­ку рас­кры­вали пе­ред че­лове­ком — ис­тинной целью тво­рения — не­ог­ра­ничен­ные воз­можнос­ти вы­бора и са­мораз­ви­тия, а сле­дова­тель­но пок­ло­нять­ся сле­ду­ет двум Твор­цам, как про­тиво­полож­ным на­чалам, име­ющим об­щий ко­рень. От­пра­вил­ся пу­тешес­тво­вать, ис­кать ис­ти­ну, так и встре­тил­ся с Май­ро­ном. Анор­ро­да на­зыва­ет ере­тиком и без­божни­ком, Гун­нуль­ва — ди­летан­том и ска­зоч­ни­ком, лич­но я в ком­па­нии этой тро­ицы дол­го не вы­дер­жи­ваю. А Май­ро­на они раз­вле­ка­ют. По-мо­ему, он ви­дит в них не по го­дам раз­ви­тых де­тей. Мель­кор так же от­но­сил­ся к сво­им дра­конам...

— На­вер­но, это тя­жело, — за­меча­ет Эрэн­дис. — Неп­росто, ког­да ты ни с кем не мо­жешь об­щать­ся на рав­ных. Нам с ва­ми это­го ни­ког­да не по­нять, будь мы да­же се­ми пя­дей во лбу, всег­да най­дет­ся кто-то, спо­соб­ный нас прев­зой­ти.

— Я не ду­маю, что Май­рон нуж­да­ет­ся в ком-то… рав­ном ему, — ос­то­рож­но под­би­рая сло­ва, от­зы­ва­ет­ся Иш­тар. — Пус­то­ту, что об­ра­зова­лась пос­ле ухо­да По­вели­теля, слож­но за­пол­нить та­кими ба­наль­ны­ми ве­щами, как друж­ба… в че­лове­чес­ком ее по­нима­нии. Хо­тя с Фре­кой, нап­ри­мер, они об­ща­ют­ся очень за­бав­но. Не то что бы Май­рон поз­во­лял ему фа­миль­яр­ности, но ес­ли кто и рис­кнет ска­зать ему неп­ри­ят­ную прав­ду, так это Фре­ка. Да­же в тех си­ту­аци­ях, ког­да я ста­ралась дер­жать язык за зу­бами.

— Фре­ка? — за­ин­те­ресо­ван­но пе­рес­пра­шива­ет прин­цесса, ког­да ей впер­вые не уда­ет­ся уга­дать род­ные края ула­ири по име­ни. — От­ку­да он?

— Из Мин­хи­ри­ата, — со зна­чени­ем смот­рит ей в гла­за Иш­тар. — Не нуж­но объ­яс­нять, что при­вело его к Май­ро­ну, прав­да? Фре­ка был пред­во­дите­лем мин­хи­ри­ат­рим, пос­ле дол­го­го про­тивос­то­яния с ну­менор­ца­ми увел сво­их лю­дей в Эрин Ворн, где соз­дал по­добие эда­кого ко­чу­юще­го ко­ролевс­тва. С Май­ро­ном у них так на­зыва­емый вре­мен­ный со­юз. Фре­ка с са­мого на­чала был убеж­ден, что Май­ро­ну здесь ско­ро на­до­ест, что он не ста­нет веч­но пре­бывать в Сре­диземье, а ра­но или поз­дно по­кинет его пос­ле окон­ча­тель­ной по­беды, а власть раз­де­лят меж­ду со­бой те, кто был ему ве­рен. Эта фи­лосо­фия не ме­ша­ет ему раз в нес­коль­ко ме­сяцев тор­жес­твен­но объ­яв­лять, мол, хва­тит, на­до­ело, го­ри оно все в Ород­ру­ине, нель­зя так жить. Сда­ет­ся мне, он единс­твен­ный, кто с са­мого на­чала от­четли­во по­нимал, на что идет, при­нимая коль­цо. Еще, мо­жет быть, Гун­нульв, от­части. Хо­тя тот по­лучил коль­цо в наг­ра­ду, ока­зав Май­ро­ну не­оце­нимую ус­лу­гу.

Эрэн­дис за­дум­чи­во про­водит ру­кой по вет­хой кар­те — ни­ког­да рань­ше ей не при­ходи­ло в го­лову, что ко­рен­ные уро­жен­цы Эре­ги­она — лю­ди, та­кие же, как она, — мог­ли быть не­доволь­ны во­царе­ни­ем Ке­леб­римбо­ра. Она пы­та­ет­ся пред­ста­вить се­бе их жизнь в со­седс­тве с ис­кусны­ми эль­фий­ски­ми куз­не­цами — и тут на кар­ту па­да­ет тень. Прин­цесса под­ни­ма­ет взгляд и с удив­ле­ни­ем об­на­ружи­ва­ет, что трон­ный зал опус­тел, и единс­твен­ные ос­тавши­еся в нем — она и ко­роль.

Ар-Фа­разон ак­ку­рат­но под­но­сит к гла­зам кар­ту, ис­пещрен­ную крас­ны­ми стре­лоч­ка­ми, ил­люс­три­ру­ющи­ми на­паде­ние Са­уро­на, и по­нима­юще ус­ме­ха­ет­ся.

— По­бесе­довать с этим про­нырой до­рого­го сто­ит, но ищи вет­ра в по­ле, — с со­жале­ни­ем кон­ста­тиру­ет он. — А меж­ду тем, же­ла­ющих окон­ча­тель­но от­пра­вить его на тот свет выс­тро­ит­ся це­лая оче­редь. У эль­фов Сре­диземья мо­гут быть раз­ногла­сия, но все они счи­та­ют лор­да Гун­нуль­ва сво­им лич­ным вра­гом. На его ру­ках кровь каж­до­го уби­того в Эре­ги­оне.

— До ме­ня до­ходи­ли слу­хи, буд­то бы эдайн Эре­ги­она не же­лали жить в те­ни эль­дар, — пы­та­ет­ся раз­ве­дать об­ста­нов­ку Эрэн­дис. — Их не при­тес­ня­ли, не бы­ло по­вода вос­стать про­тив влас­ти Ке­леб­римбо­ра, но лю­ди буд­то бы от­хо­дили на вто­рой план. Ста­нови­лись су­щес­тва­ми вто­рого сор­та в собс­твен­ной стра­не. Не­уди­витель­но, что лорд Гун­нульв с на­деж­дой вос­при­нял при­ход Са­уро­на. Эль­фов все­го лишь у­яз­вля­ет, что прос­той смер­тный ока­зал­ся со­об­ра­зитель­нее их ге­ни­аль­но­го пра­вите­ля.

— Гил-Га­лад был бы до бо­ли огор­чен, ус­лы­шав твои сло­ва, — воп­ре­ки ее ожи­дани­ям, Ар-Фа­разон не гне­ва­ет­ся, а сме­ет­ся. — Что же, у лор­да Гун­нуль­ва, не­сом­ненно, име­лись ве­сомые ос­но­вания для пре­датель­ства, а с та­кими за­щит­ни­цами ему да­же не пот­ре­бу­ют­ся ад­во­каты. Од­на­ко фак­ты го­ворят са­ми за се­бя: он знал, что Са­урон под чу­жой ли­чиной го­товит ди­вер­сию в Эре­ги­оне, он стал его по­соб­ни­ком, он при­нял коль­цо вто­рым пос­ле лор­да Ан­гма­ра. Еще од­но­го пре­дате­ля.

— Я не ус­пе­ла про­читать об Ан­гма­ре, — по­жима­ет пле­чами прин­цесса. — Ле­ди Иш­тар его не лю­бит, го­ворит о нем ред­ко. Рас­ска­жите вы.

— Что мож­но ска­зать о не­годяе с чер­ной ду­шой и не­ог­ра­ничен­ны­ми воз­можнос­тя­ми? — раз­во­дит ру­ками Ар-Фа­разон. — Ко­роль Тар-Су­ри­он сде­лал его на­мес­тни­ком в Винь­ялон­дэ. Лорд Ан­гмар не мог не воз­вы­сить­ся, его семья — став­ленни­ки са­мой Тар-Ан­ка­лимэ, дя­дя от­ца дос­лу­жил­ся до боль­шо­го чи­на в ар­мии, а ее ве­личес­тво це­нила тех, кто до­бивал­ся вы­сот без ог­ромно­го сос­то­яния и гром­ко­го име­ни. Лорд Ан­гмар меч­тал об им­пе­рии... Об ог­ромном силь­ном го­сударс­тве на всей тер­ри­тории Сре­диземья. Сох­ра­нились за­писи его выс­тупле­ний в Со­вете Ски­пет­ра, в хо­де ко­торых он при­зывал к пре­ум­но­жению чис­ла ну­менор­ских ко­лоний. Пос­ле смер­ти ко­роля он не­од­нократ­но пы­тал­ся вло­жить эти мыс­ли в го­лову его до­чери, пра­вящей ко­роле­вы Тар-Тэл­пе­ри­ен. В го­ды ее прав­ле­ния эль­дар Эре­ги­она бы­ли из­го­тов­ле­ны Коль­ца Влас­ти, — зло­веще зак­лю­ча­ет он.

Изящ­ную гра­вюру, изоб­ра­жа­ющую Тар-Тэл­пе­ри­ен, Эрэн­дис на­ходит на од­ном из лис­тков, что ра­нее от­ло­жила в сто­рону, сос­ре­дото­чив­шись на Кха­муле. Ко­роле­ва ка­жет­ся та­кой хруп­кой и ме­лан­хо­лич­ной, что сов­сем не удив­ля­ет на­личие за ее спи­ной жес­тко­го и ко­вар­но­го со­вет­ни­ка, пле­туще­го ин­три­ги. Эрэн­дис не ре­ша­ет­ся оз­ву­чить при Ар-Фа­разо­не так и не по­лучив­шие под­твержде­ния слу­хи о том, что связь меж­ду пра­вящей ко­роле­вой и лор­дом Ан­гма­ром от­нюдь не ог­ра­ничи­валась го­сударс­твен­ны­ми де­лами. Иш­тар го­ворит об этом ук­лончи­во, Ан­гмар в ее пред­став­ле­нии без­да­рен и неб­ла­гона­дежен, нас­то­ящая ошиб­ка Са­уро­на. При­бегая к столь лю­бимым ею ме­тафо­рам и срав­не­ни­ям, она на­зыва­ет его бес­кры­лым дра­коном и прит­ворно изум­ля­ет­ся, от­че­го сом­ни­тель­ный ком­пли­мент не встре­ча­ют с вос­торгом.

— Ну­менор­цы во всем опе­режа­ют дру­гие на­роды, — про­дол­жа­ет рас­суждать Ар-Фа­разон, — и в пре­дан­ности, и в ве­роломс­тве. Име­на лор­да Ан­гма­ра и лор­да Анор­ро­да боль­ше не про­из­но­сят в этом ко­ролевс­тве, о них не пи­шут в кни­гах, и все же я счи­таю важ­ным сох­ра­нить эти хро­ники для по­том­ков. Ник­то не уп­рекнет Ар-Фа­разо­на в по­пыт­ках пе­репи­сать ис­то­рию. По­каза­тель­но, что в том же Ум­ба­ре эти лю­ди счи­та­ют­ся ге­ро­ями, че­му, ра­зуме­ет­ся, не­мало спо­собс­тву­ет страх, ко­торый пе­ред ни­ми пи­та­ют. Мне до­води­лось бе­седо­вать с тре­мя из ула­ири. Лор­дом Уль­фас­том из Ум­ба­ра, лор­дом Фре­кой из Мин­хи­ри­ата и Аль­вом из Кхан­да. В чем Са­уро­ну не от­ка­жешь, так это в уме­нии под­би­рать со­юз­ни­ком. Сре­ди эль­дар бы­ту­ет мне­ние, буд­то бы коль­ца сде­лали этих от­ступ­ни­ков те­ми, кем они за­пом­ни­лись ми­ру, воз­несли на не­видан­ные вы­соты. Я счи­таю ина­че. Сла­бого че­лове­ка коль­цо прев­ра­тило бы в ра­ба, ма­ри­онет­ку Са­уро­на. Я бе­седо­вал с ни­ми и не ви­дел пе­ред со­бой ра­бов. Впро­чем, си­ние ма­ги ут­вер­жда­ют, что сос­то­яние ула­ири — зер­каль­ное от­ра­жение са­мого Са­уро­на, слу­чись что с ним, и удар, при­шед­ший­ся на Де­вят­ку, бу­дет сок­ру­шитель­ным. Что же, по край­ней ме­ре, я смог убе­дить­ся, что дер­жу в под­зе­мель­ях двор­ца не бе­зум­ца, — ус­ме­ха­ет­ся ко­роль.

Эрэн­дис рас­се­ян­но ки­ва­ет. Лорд Уль­фаст пред­став­ля­ет­ся ей мед­ли­тель­ным, чу­дако­ватым и до­воль­но за­нуд­ным про­повед­ни­ком, лор­да Фре­ку, лю­то не­нави­дяще­го Ну­менор за ра­зоре­ние Мин­хи­ри­ата и сме­юще­го дер­зить са­мому Са­уро­ну, она поп­росту бо­ит­ся, а вот за­гадоч­ный Альв, под­чер­кну­то из­бе­га­ющий лю­бых прис­та­вок к сво­ему име­ни, ее весь­ма ин­три­гу­ет. Не так час­то в Сре­диземье мож­но встре­тить по­лу­эль­фов, от­ка­зав­шихся от при­виле­гий сво­его по­ложе­ния, — собс­твен­но, Эрэн­дис при­ходит в го­лову лишь го­сударь Эл­рос, по про­шес­твии лет ка­жущий­ся фи­гурой ед­ва ли не ми­фичес­кой. Тем лю­бопыт­нее ус­лы­шать ис­то­рию о воз­люблен­ной Аль­ва.

— Он был слиш­ком в нее влюб­лен, — иро­нич­но скри­вив гу­бы, вспо­мина­ет Иш­тар. — Лю­бовь, что срод­ни одер­жи­мос­ти, мне та­кое всег­да ка­залось не­нор­маль­ным. По­нача­лу она не ду­мала от­ка­зывать­ся от бес­смер­тия, унас­ле­дован­но­го от от­ца, со вре­менем да­же счи­тала воз­можным вер­нуть­ся к сво­им эль­фий­ским ро­дичам, что осе­ли на юге. Мать она по­терял ра­но, Альв был круг­лым си­ротой, по су­ти, с эдайн их ни­чего не свя­зыва­ло. Альв при­нял­ся ис­кать пу­ти, ве­дущие к бес­смер­тию, что­бы ни­ког­да не рас­ста­вать­ся. По­ис­ки при­вели его в Мор­дор, где он уз­нал о Мель­ко­ре. По­том, ка­жет­ся, был ка­кой-то сон, ей яви­лась мать, го­вори­ла о не­ведо­мых пу­тях, ко­торы­ми ухо­дят ду­ши эдайн пос­ле смер­ти… Она еще сов­сем мо­лодой бы­ла, при­няла этот сон за про­рочес­тво, кто зна­ет, мо­жет быть, и не ошиб­лась. Тог­да же она от­ка­залась от бес­смер­тия эль­фов, из­брав дру­гой путь, они с Аль­вом по­жени­лись. Вско­ре он до­бил­ся ог­ромно­го вли­яния сре­ди эдайн, объ­еди­нив нес­коль­ко не­покор­ных кла­нов ва­ри­агов в еди­ную сис­те­му. Это поз­во­лило за­ложить ос­но­вы бу­дущей го­сударс­твен­ности Кхан­да.

— Она от­ка­залась от бес­смер­тия ра­ди то­го, что­бы быть с ним, а он все рав­но при­нял коль­цо? — уточ­ни­ла Эрэн­дис. — Как же он смог пе­режить ее смерть?

Иш­тар по­жима­ет пле­чами.

— Альв ве­рит, что сно­ва встре­тит­ся с ней, ког­да вер­нется Мель­кор, а по­ка что он не име­ет пра­ва бро­сить на про­из­вол судь­бы тех лю­дей, что при­нял на по­пече­ние. Вот по­чему я не ве­рю в слиш­ком силь­ную лю­бовь, — ух­мы­ля­ет­ся она. — Нич­то не веч­но, кро­ме ха­оса, прин­цесса, все ра­но или поз­дно про­ходит. А зап­ретные чувс­тва очень час­то не вы­дер­жи­ва­ют про­вер­ку обы­ден­ностью. Лю­бить воп­ре­ки всег­да про­ще.

— А вот этот — урож­денный ис­терлинг, да еще и из Даль­не­го Ха­рада, тем­но­кожий, — рас­ска­зыва­ет, тем вре­менем, ко­роль. — И все же он сыг­рал зна­читель­ную роль в ис­то­рии Ну­мено­ра. Атия. Еще один бес­след­но ис­чезнув­ший пос­ле ка­питу­ляции Са­уро­на.

— Ка­жет­ся, о нем мне рас­ска­зыва­ли учи­теля на уро­ках ис­то­рии, — при­поми­на­ет Эрэн­дис. — Ему ка­ким-то об­ра­зом уда­лось стать со­вет­ни­ком ко­роля Тар-Ки­ри­ата­на. Не ис­клю­чено, что при по­мощи кол­довс­тва.

— Ме­ня всег­да вос­хи­щала эта не­замут­ненная ве­ра лю­дей оп­ре­делен­но­го скла­да в то, что лю­бые не­дос­тупные им свер­ше­ния име­ют единс­твен­но вер­ное объ­яс­не­ние — кол­довс­тво, — сме­ет­ся ко­роль. — Атия, ко­неч­но, ред­кос­тный мер­за­вец, но в чем ему не от­ка­жешь, так это в уме­нии вы­живать и прис­по­саб­ли­вать­ся. Он доб­рался до Ум­ба­ра… вер­нее, до то­го по­гано­го го­родиш­ки, на мес­те ко­торо­го ну­менор­цы воз­ве­ли кре­пость, бук­валь­но с края зем­ли и су­мел ус­тро­ить­ся у жре­цов. Боль­шо­го ре­лиги­оз­но­го рве­ния он, прав­да, не про­яв­лял, это те­бе не ма­гистр Шия, за­то об­ла­дал очень цен­ным та­лан­том до­бывать бо­гатс­тво ед­ва ли не из воз­ду­ха. Жре­цы ра­ботать не лю­бят и не уме­ют, во­евать, как ты са­ма по­нима­ешь, — тем бо­лее. Они до­воль­ны быс­тро со­об­ра­зили, что не им тя­гать­ся с ну­менор­ским фло­том, кор­са­ры по тем вре­менам толь­ко на­чина­ли раз­во­рачи­вать свою бур­ную де­ятель­ность, и ко­раб­ли их бы­ли ос­на­щены в дос­та­точ­ной сте­пени раз­ве что для мел­ких сты­чек меж­ду со­бой. Атия очень убе­дитель­но изоб­ра­зил пре­дате­ля, вы­дал вож­дей соп­ро­тив­ле­ния ну­менор­цам и та­ким об­ра­зом смог сбли­зить­ся с ко­ролем Тар-Ки­ри­ата­ном. Про­дол­же­ние те­бе из­вес­тно.

— Под его вли­яни­ем Тар-Ки­ри­атан на­чал вес­ти зах­ватни­чес­кие вой­ны, — под­хва­тыва­ет Эрэн­дис. — Об­ла­гать на­роды Сре­диземья данью, зна­читель­ная часть ко­торой нап­равля­лась на раз­ви­тие Ум­ба­ра.

— А фак­ти­чес­ки осе­дала в кар­ма­нах жре­цов и сок­ро­вищ­ни­цах хра­мов, — уточ­ня­ет Ар-Фа­разон. — Атия имел боль­шое вли­яние и на сы­на Тар-Ки­ри­ата­на, бу­дуще­го ко­роля Тар-Ата­нами­ра, ко­торо­го су­мел за­разить иде­ей бес­смер­тия. Он час­то ез­дил на юг, как-то поз­на­комил­ся с Са­уро­ном…

— По­нача­лу он не знал, что пе­ред ним Са­урон, — поп­равля­ет его Эрэн­дис и быс­тро до­бав­ля­ет: — Так мне ле­ди Иш­тар рас­ска­зыва­ла. Са­урон пред­стал пе­ред ним в об­ли­чие эль­фа, как в Эре­ги­оне, и лишь пос­ле рас­крыл свое ин­когни­то. А по­том Атию об­ви­нили в пре­датель­стве и под­го­тов­ке го­сударс­твен­но­го пе­рево­рота. Кто-то из Вер­ных пос­та­рал­ся убе­дить ко­роля, буд­то Атия на­мерен рань­ше сро­ка воз­вести на прес­тол его сы­на, сле­дуя ука­зани­ям, по­лучен­ным из Мор­до­ра. А Тар-Ки­ри­атан к то­му вре­мени уже нас­толь­ко бо­ял­ся, что его мо­гут свер­гнуть, что, не раз­би­ра­ясь, по­шел навс­тре­чу их тре­бова­ни­ям. И Атию он дей­стви­тель­но каз­нил, а по­том вне­зап­но со­шел с ума, и от ко­роны все же приш­лось от­ка­зать­ся.

Эрэн­дис мно­гое опус­ка­ет в этой, по­жалуй, са­мой тем­ной ис­то­рии при ну­менор­ском дво­ре. С точ­ки зре­ния Тху­рин­гве­тиль, бе­зумие ко­роля силь­но пре­уве­личе­но и име­ет впол­не ло­гич­ные объ­яс­не­ния. Нем­но­гим из­вес­тно, что на­кану­не каз­ни Атия по­лучил коль­цо, что, по сло­вам Са­уро­на, бы­ло его единс­твен­ным спо­собом спас­тись от смер­ти. Ник­то не по­верил, что приз­рак обез­глав­ленно­го со­вет­ни­ка мог по­явить­ся во двор­це Ар­ме­нело­са и бро­сить сло­ва уко­ра в ли­цо обе­зумев­ше­го от ужа­са ко­роля. Ник­то, кро­ме юно­го прин­ца, ко­торый со всех сто­рон ус­пел об­ду­мать идею за­гово­ра и пе­рево­рота и счесть ее не та­кой уж дур­ной.

А вот на де­вято­го наз­гу­ла Эрэн­дис не мо­жет смот­реть ина­че, как со смесью жгу­чего лю­бопытс­тва и ужа­са, па­рали­зу­юще­го ку­да эф­фектив­нее ле­ген­дарных чер­ных ко­ней с ле­дяным ды­хани­ем и кро­ваво-крас­ны­ми гла­зами или раз­ве­ва­ющих­ся мрач­ных пла­щей, под ка­пюшо­нами ко­торых не вид­но лиц. Лорд Ха­ук, на­мес­тник Са­уро­на в зем­лях близ мо­ря Нур­нен, ни­ког­да в сво­ей жиз­ни не по­кидав­ший Мор­до­ра, пря­мо и от­кры­то смот­рит на изоб­ра­зив­ше­го его ху­дож­ни­ка, и Эрэн­дис дей­стви­тель­но ин­те­рес­но уз­нать, кто же ре­шил­ся за­печат­леть его об­раз на бу­маге.

По сло­вам Иш­тар, внеш­не лорд Ха­ук уди­витель­ным об­ра­зом на­поми­на­ет Вла­дыку в его луч­шие го­ды, и прин­цесса ка­тего­ричес­ки не в сос­то­янии по­нять, как этот смер­тный мо­жет жить с та­кой но­шей — да и ка­ким об­ра­зом выс­шие си­лы во­об­ще до­пус­ка­ют его су­щес­тво­вание.

— По-ва­шему, это име­ет объ­яс­не­ние? — пот­ря­сен­но смот­рит она на со­бесед­ни­цу. Иш­тар тон­ко улы­ба­ет­ся — ко­неч­но, вот уж у ко­го бы­ло вре­мя при­вык­нуть к та­кому шо­киру­юще­му на­поми­нанию о прош­лом.

— Ни­чего свер­хестес­твен­но­го, рав­но как и ни­чего при­зем­ленно­го, иног­да жизнь пре­под­но­сит нам сюр­при­зы, — оп­ро­вер­га­ет она не­выс­ка­зан­ные по­доз­ре­ния. — Не ре­ин­карна­ция, не по­томок, в ко­тором вдруг за­гово­рила кровь, пос­леднее уж точ­но не­воз­можно, у ва­лар не бы­ва­ет де­тей. Вы дол­жны бы­ли ви­деть ли­цо Май­ро­на, ког­да ему впер­вые по­палось на гла­за это див­ное су­щес­тво. Я да­же не уди­вилась, ког­да Ха­ук, не имея ни­каких дос­ти­жений, кро­ме прив­ле­катель­но­го ли­чика, по­лучил коль­цо, бес­смер­тие и все при­лага­ющи­еся при­виле­гии. Мне и са­мой бы­ло бы не по се­бе от мыс­ли, что ина­че он об­ре­чен уме­реть, и хо­рошо, ес­ли в бою, а не от ста­рос­ти... Бла­го, Ха­ук ока­зал­ся до­воль­но умен. И, во вся­ком слу­чае, его по­яв­ле­ние ре­шило проб­ле­му со ста­ту­ями раз и нав­сегда.

— Со ста­ту­ями? — Эрэн­дис не­пони­ма­юще хму­рит­ся, а Иш­тар сме­ет­ся уже в пол­ный го­лос.

— Ва­ше счастье, прин­цесса, что вы не ви­дели это­го бе­зумия. Расс­про­сите ва­ших во­инов, вам в крас­ках опи­шут тщес­ла­вие Вра­га и зо­лотые ста­туи По­вели­теля в дру­жес­твен­ных Мор­до­ру зем­лях. Мель­ко­ру, бе­зус­ловно, эта бу­тафо­рия бы поль­сти­ла, он всег­да был не­рав­но­душен к по­доб­ным про­яв­ле­ни­ям вос­хи­щения. А лю­дям, как мы уже об­сужда­ли, не­об­хо­димы сим­во­лы. До­воль­но слож­но бы­ло ожи­дать дос­то­вер­но­го об­ра­за Вла­дыки от тех, кто ни­ког­да Его не ви­дел, но в пос­ледние го­ды Май­рон ре­зуль­та­тами до­волен.

— Лорд Ха­ук еще дос­та­вит нам серь­ез­ные проб­ле­мы, — ми­мохо­дом за­меча­ет ко­роль. — Он ведь так и про­дол­жа­ет си­деть в Нур­нен, от­ка­зыва­ясь приз­на­вать ка­питу­ляцию Са­уро­на.

— Как та­кое воз­можно? — воп­ро­ситель­но смот­рит на не­го Эрэн­дис. — Мне ка­залось, ула­ири не спо­соб­ны на ав­то­номию во­ли. Все, что они де­ла­ют, со­от­ветс­тву­ет же­лани­ям Са­уро­на.

— Так оно и есть, — мрач­но под­твержда­ет Ар-Фа­разон. — Так го­ворят те, кто раз­би­ра­ет­ся в при­роде ко­лец Влас­ти. А это оз­на­ча­ет, что Са­урон мо­рочит нам го­лову со сво­им мни­мым рас­ка­яни­ем, прек­расно по­нимая, что я не пош­лю в Мор­дор ар­мию. Прод­ви­гать­ся вглубь стра­ны, к Нур­нен — пол­ное без­рассудс­тво. Мы удер­жи­ва­ем под сво­им кон­тро­лем Ба­рад-Дур, но ни­чего не мо­жем по­делать с ор­ка­ми, бе­жав­ши­ми на юг. Их спо­собен обуз­дать лишь страх пе­ред хо­зя­ином, а лорд Ха­ук — в нас­то­ящий мо­мент единс­твен­ный в Мор­до­ре вы­рази­тель его во­ли. Во вся­ком слу­чае, до тех пор, по­ка в на­ших ру­ках не ока­жет­ся Еди­ное коль­цо… А най­ти его без по­мощи быв­ших прис­пешни­ков Са­уро­на мы не мо­жем. Зам­кну­тый круг… — он прис­таль­но смот­рит на вос­пи­тан­ни­цу. — Вот по­чему ле­ди Тху­рин­гве­тиль все еще жи­ва. Ты ведь из-за нее приш­ла.

Эрэн­дис ис­пу­ган­но от­во­дит взгляд. В от­ли­чие от Са­уро­на, Ар-Фа­разон не на­делен да­ром чте­ния мыс­лей — од­на­ко и без вся­кой ма­гии он с по­луна­мека рас­позна­ет ее пла­ны, что в мо­мент сос­тавле­ния ка­жут­ся ей вер­ши­ной про­думан­ности и та­инс­твен­ности. Не­воль­ные вос­по­мина­ния о пу­тешес­твии в тем­ни­цы вновь от­зы­ва­ют­ся жгу­чей вол­ной сты­да — ка­кое впе­чат­ле­ние она рас­счи­тыва­ла про­из­вести на По­вели­теля Мор­до­ра, ес­ли да­же ко­роль, вос­пи­тывав­ший ее с детс­тва, зас­тавля­ет ее чувс­тво­вать се­бя та­кой на­ив­ной и сла­бой?

— Я приш­ла, по­тому что бес­по­ко­юсь за вас, — со­вер­шенно ис­крен­не приз­на­ет­ся она. — Мне не нра­вит­ся, что эту ис­то­рию с май­ар пы­та­ют­ся ис­поль­зо­вать как ко­зырь в про­тивос­то­янии Вер­ных и Лю­дей ко­роля. Вре­мена Са­уро­на дав­но прош­ли. Я ви­дела его в Нин­да­носе, слы­шала его ре­чи. Он не бо­лее чем тень из дав­но ушед­ших вре­мен. Ме­ня пу­га­ют не его прак­ти­чес­ки не су­щес­тву­ющие шан­сы зах­ва­тить Сре­диземье, а лю­ди, ко­торым вы до­веря­ете и ко­торые, тем вре­менем, рас­счи­тыва­ют ру­ками Са­уро­на раз­вя­зать но­вую вой­ну — внут­ри Ну­мено­ра, — пос­ле не­боль­шой за­мин­ки она все же ре­ша­ет­ся ска­зать глав­ное: — Тху­рин­гве­тиль очень при­вяза­на к сво­ему слу­ге. Ес­ли он ум­рет, она ни­ког­да не рас­ска­жет вам, где коль­цо. Я уве­рена, ес­ли она не зна­ет на­вер­ня­ка, как до не­го доб­рать­ся, то уж точ­но до­гады­ва­ет­ся.

— Уве­рена? — вкрад­чи­во пе­рес­пра­шива­ет ко­роль. — Тху­рин­гве­тиль хит­ра. С ней ты ни­ког­да не мо­жешь поз­во­лить се­бе та­кую рос­кошь, как уве­рен­ность. Она бле­фу­ет, что­бы обе­зопа­сить се­бя. С че­го бы ей пре­давать Са­уро­на, ко­торо­му она слу­жила две эпо­хи?

— Са­урон пер­вым пре­дал ее, — и сей­час Эрэн­дис не ка­жет­ся, что ее сло­ва так уж да­леки от ис­ти­ны. — Ра­ди не­го она прип­лы­ла на ос­тров, ос­та­вила бе­зопас­ное ук­ры­тие. В от­ли­чие от тех же ула­ири, что бы­ли ве­личай­ши­ми пра­вите­лями, ча­роде­ями и уче­ными, Тху­рин­гве­тиль ни для ко­го не пред­став­ля­ет осо­бен­ной цен­ности. Вам лишь дос­та­точ­но пе­редать ее в ру­ки ма­гов и эль­дар, что­бы нав­сегда из­ба­вить­ся от нее. Го­това пос­по­рить, Са­урон ни­чего не сде­лал для то­го, что­бы по­мочь ей. И не сде­ла­ет.

— Тху­рин­гве­тиль ни­как не свя­зана с Коль­ца­ми Влас­ти, — воз­ра­жа­ет ко­роль, од­на­ко блеск его глаз поз­во­ля­ет Эрэн­дис по­верить, что ее сло­ва все же ус­лы­шаны. — О ней ни­чего не ска­зано в зак­ли­нании, за­писан­ном и пе­реве­ден­ном эль­фа­ми. Нам не­из­вес­тно, чем она за­нима­лась, по­ка Са­урон на­ходил­ся в Эре­ги­оне. В сущ­ности, дос­то­вер­ных за­писей о ней не сох­ра­нилось со вре­мен Лю­ти­эн Ти­нуви­эль, все боль­ше слу­хи, ко­торы­ми раз­ве что не­пос­лушных де­тей пу­гать. Лорд Лан­гон го­ворил мне, что нет ни­каких сви­детель­ств да­же ее учас­тия в пос­ледней бит­ве Мор­го­та с ва­лар.

А вот это из­вестие ста­новит­ся для прин­цессы пол­ной не­ожи­дан­ностью — Лан­гон сно­ва со­вер­ша­ет неп­редви­ден­ный ход, раз­би­ва­ющий все ее пред­став­ле­ния о про­ис­хо­дящем вдре­без­ги.

— Лорд Лан­гон ска­зала та­кое? — изум­ленно пов­то­ря­ет она. — Ког­да?

— Не да­лее, как вче­ра ве­чером, — по­жима­ет пле­чами ко­роль. — Вы с ее ве­личес­твом как раз на­веща­ли Аман­ди­ла и его семью. Так что не со­ветую из­лишне тре­вожить­ся, ты не единс­твен­ная, ко­го за­нима­ет даль­ней­шая судь­ба Тху­рин­гве­тиль. По сло­вам Лан­го­на, на­ша ува­жа­емая гостья от­но­сит­ся к чис­лу тех май­ар, что от­реклись от Мор­го­та за­дол­го до его па­дения и раз­бе­жались по все­му Сре­диземью, коль ско­ро об­ратно­го пу­ти в Ва­линор для них уже не бы­ло. Ес­ли опи­рать­ся на до­несе­ния мо­их шпи­онов, она вновь при­со­еди­нилась к Са­уро­ну уже пос­ле Гвайт-и-Мир­дайн, а до то­го край­не ин­те­ресо­валась его наз­гу­лами.

— Вот как? — Эрэн­дис пы­та­ет­ся со­об­ра­зить, для че­го Лан­го­ну пос­ле всех уг­роз по­надо­билось пре­под­но­сить ко­ролю нас­толь­ко бе­зыс­кусную ложь, но не на­ходит удов­летво­ритель­но­го от­ве­та. — Раз­ве это не до­казы­ва­ет, что она мо­жет знать о коль­цах да­же боль­ше, чем ка­жет­ся Са­уро­ну?

— Это не до­казы­ва­ет ни­чего, кро­ме от­сутс­твия в ее дей­стви­ях вся­кой пос­ле­дова­тель­нос­ти, — раз­дра­жен­но от­зы­ва­ет­ся Ар-Фа­разон. — Да, Тху­рин­гве­тиль ин­те­ресо­валась по­том­ка­ми каж­до­го из ула­ири и ни­ког­да не вы­пус­ка­ла их из ви­ду. Да, у них с Аль­вом бы­ли и ос­та­ют­ся боль­шие пла­ны на Кханд. Да, ей да­же дос­та­ет бе­зумия или глу­пос­ти ве­рить в воз­можность фи­зичес­ко­го воз­вра­щения в этот мир су­щес­тва, что бы­ло унич­то­жено сто­летия на­зад. До­верия Са­уро­на не зас­лу­жить та­кими ме­лоча­ми.

“Я твер­до на­мере­на ис­поль­зо­вать этот приз­рачный шанс, прин­цесса”, — за­яв­ля­ет Тху­рин­гве­тиль, ед­ва ус­пев по­кинуть трон­ный зал в свой пер­вый день в Ро­мен­не, и сей­час уже не­воз­можно ска­зать, име­ет ли она в ви­ду ос­во­бож­де­ние во­евав­ших на сто­роне Мор­до­ра и зах­ва­чен­ных в плен во­инов, Са­уро­на — или и вправ­ду са­мого Мель­ко­ра, о чем она с та­кой уве­рен­ностью поз­же за­яв­ля­ет Лан­го­ну.

— Пле­нен, а не унич­то­жен, — ти­хо поп­равля­ет Эрэн­дис. Ар-Фа­разон иро­нич­но ус­ме­ха­ет­ся в от­вет на ее за­меча­ние.

— Взгля­ни на ве­щи трез­во, Эрэн­дис, — го­ворит он. — Вой­на Гне­ва име­ла са­мые раз­ру­шитель­ные пос­ледс­твия, мы се­бе да­же во­об­ра­зить не мо­жем по­доб­но­го раз­ма­ха. Она нав­сегда из­ме­нила струк­ту­ру ми­ра. Ес­ли рань­ше, как уве­ря­ют эль­фы, ва­лар и име­ли воз­можность соз­дать се­бе фи­зичес­кие обо­лоч­ки и не­пос­редс­твен­но вли­ять на судь­бу ми­ра, се­год­ня са­ма ре­аль­ность вос­про­тивит­ся лю­бой их по­пыт­ке вме­шать­ся. Враг был ли­шен сил и выб­ро­шен за кру­ги ми­ра. На­роды из са­мых уда­лен­ных угол­ков Сре­диземья мо­гут сколь­ко угод­но по­эти­зиро­вать эту вой­ну и пред­став­лять его пле­нен­ным му­чени­ком, а жре­цы — воз­во­дить собс­твен­ную пи­рами­ду влас­ти на ос­но­вании этих ве­рова­ний, но суть ос­та­ет­ся не­из­менной — фак­ти­чес­ки Враг мертв и нес­по­собен вос­крес­нуть. На­деж­дам Тху­рин­гве­тиль не суж­де­но сбыть­ся ни­ког­да, и те­бя не дол­жны пу­гать или вво­дить в заб­лужде­ние ее ил­лю­зии.

— Од­на­ко вы ни­чего не мо­жете по­делать с тем, что в ми­ре су­щес­тву­ет сра­зу нес­коль­ко ко­ролевств, где эти ил­лю­зии ед­ва ли не воз­ве­дены в ранг го­сударс­твен­ной по­лити­ки, — па­риру­ет Эрэн­дис. — Ес­ли Элен­дур, или Исил­дур, или лю­бой дру­гой ваш про­теже от­пра­вит­ся в Ба­рад-Дур и по­пыта­ет­ся про­пове­довать по­доб­ные идеи мес­тным жи­телям, над ни­ми, са­мое ма­лое, что пос­ме­ют­ся, — она пе­рево­дит ды­хание. — В знат­ных до­мах Ар­ме­нело­са в пос­леднее вре­мя толь­ко и го­ворят, что о Еди­ном коль­це. Тху­рин­гве­тиль рас­ска­зыва­ла, что оно спо­соб­но по­дарить сво­ему хра­ните­лю ве­ликую си­лу и ус­пех во всех на­чина­ни­ях. И я бы не по­ручи­лась, что это­му че­лове­ку очень ско­ро не за­хочет­ся при­мерить на се­бя и ва­шу ко­рону.

Ар-Фа­разон сно­ва мрач­не­ет, а Эрэн­дис чувс­тву­ет, как от нап­ря­жения у нее на­чина­ют дро­жать ру­ки. Она не слу­чай­но на­поми­на­ет ко­ролю о сво­ем ви­дении на Ме­нель­тар­ме — лю­бые по­доз­ре­ния в ад­рес Исил­ду­ра ав­то­мати­чес­ки зас­та­вят его усом­нить­ся и в Аман­ди­ле. Ей не­чего до­бавить к ска­зан­но­му — те­перь, как бы аб­сурно это ни зву­чало, все ее на­деж­ды лишь на нас­той­чи­вость Ар-Зим­ра­фель.

— Я бы не стал пе­ре­оце­нивать власть коль­ца, — от­ве­ча­ет Ар-Фа­разон пос­ле тя­гос­тной па­узы. — Оно тво­рение Са­уро­на и его же прок­ля­тие. Для то­го, что­бы стать ко­ролем Ну­мено­ра, си­лы и ус­пе­ха не­дос­та­точ­но. Я бла­года­рен те­бе за за­боту, Эрэн­дис, но нет нуж­ны бес­по­ко­ить­ся о проч­ности мо­его по­ложе­ния. Ник­то не пос­ме­ет его ос­по­рить. Не пе­реби­вай ме­ня, — ос­та­нав­ли­ва­ет он уже го­товое сор­вать­ся с ее губ воз­ра­жение. — Не ста­ну скры­вать, я и сам же­лаю най­ти коль­цо — или поз­во­лить ему за­терять­ся, нав­сегда ос­тать­ся там, где оно пре­быва­ет ны­не. Но не по­тому что я пре­выше все­го стрем­люсь из­ба­вить­ся от Са­уро­на. Я не слу­чай­но дал те­бе прос­мотреть эти бу­маги, — он ки­ва­ет на чер­ную пап­ку. — Мне не нуж­ны бес­смыс­ленные жер­твы. Са­урон су­мел соб­рать вок­руг се­бя та­лан­тли­вых пол­ко­вод­цев, ис­сле­дова­телей, ли­деров, за ко­торы­ми го­товы пой­ти лю­ди. Их ус­пе­хи — зас­лу­га вов­се не ко­лец. И я бы хо­тел ви­деть этих лю­дей на служ­бе у ди­нас­тии.

Эрэн­дис не­под­вижно смот­рит на Ар-Фа­разо­на, не пред­став­ляя, как ре­аги­ровать на его го­ловок­ру­житель­ные пла­ны. Он же, тем вре­менем, с не­воз­му­тимым ви­дом со­бира­ет раз­бро­сан­ные на сто­ле до­кумен­ты и выг­ля­дит спо­кой­ным и уми­рот­во­рен­ным, буд­то они толь­ко что не об­сужда­ли ни­чего серь­ез­нее пла­нов на сле­ду­ющее ле­то.

— Как я уже го­ворил, в мои пла­ны не вхо­дит смерть ле­ди Тху­рин­гве­тиль, — про­дол­жа­ет ко­роль. — По­лагаю, в на­ших тем­ни­цах дос­та­точ­но мес­та для то­го, что­бы до по­ры со­дер­жать ее в дос­той­ных ус­ло­ви­ях, как и Са­уро­на. Что ка­са­ет­ся слу­ги, — он по­жима­ет пле­чами, — пусть жи­вет, не­нависть Тху­рин­гве­тиль нам ни к че­му. Од­на­ко по­ка его неп­ри­час­тность не бу­дет до­каза­на, он не вый­дет на сво­боду, Эрэн­дис. Бо­лее то­го, я не ви­жу смыс­ла и даль­ше со­дер­жать его в ко­ролев­ском двор­це. Маль­чиш­ку дос­та­вят в Винь­ялон­дэ, в тюрь­му для прос­то­люди­нов. Я рас­по­ряжусь, что­бы Ала­нор за­нял­ся этим.

В гру­ди Эрэн­дис что-то сжи­ма­ет­ся в пе­рех­ва­тыва­ющий ды­хание ко­мок, и ей сто­ит ко­лос­саль­но­го тру­да не по­казать ко­ролю ох­ва­тив­шей ее па­ники.

— Но ведь тюрь­ма в Винь­ялон­дэ… она ужас­на, — про­из­но­сит она не­пос­лушны­ми гу­бами. — Вы хо­тите бро­сить его к это­му сбро­ду, к во­рам и раз­бой­ни­кам?

— Маль­чиш­ка дол­жен быть бла­года­рен, что его де­лом за­нима­ет­ся лич­но пра­витель Ну­мено­рэ, — жес­тко об­ры­ва­ет ее Ар-Фа­разон. — Я мог бы пос­лать его вглубь кон­ти­нен­та, в ком­па­нию к во­ен­ноплен­ным ха­рад­рим или ор­кам. Од­на­ко я про­яв­ляю ми­лосер­дие. Не нуж­но зло­упот­реблять мо­ей доб­ро­той, Эрэн­дис.

Прин­цесса то­роп­ли­во при­седа­ет в ре­веран­се — не хва­та­ет толь­ко сво­ей не­уме­рен­ностью рас­сердить ко­роля еще боль­ше. Винь­ялон­дэ — не са­мый страш­ный ва­ри­ант, пов­то­ря­ет она се­бе, су­щес­тву­ют спо­собы выб­рать­ся и от­ту­да. Они из­бе­жали смер­тной каз­ни — это глав­ное, все ос­таль­ное поп­ра­вимо.

Ни­чего по­доб­но­го, уг­рю­мо от­зы­ва­ет­ся внут­ренний го­лос. Тху­рин­гве­тиль — не по­луча­ет­ся на­зывать ее ле­ди Иш­тар да­же в мыс­лях, — ус­ло­вия Ар-Фа­разо­на, ко­неч­но, не при­мет, а зна­чит вряд ли они с Эрэн­дис уви­дят­ся в бли­жай­шем бу­дущем. Бра­та от­прав­ля­ют в от­вра­титель­ное мес­то, о ко­тором прин­цесса в дос­та­точ­ной сте­пени нас­лы­шана от За­мин, а все, что она мо­жет сде­лать — это пе­реме­нить его тем­ни­цу на бо­лее ком­фор­тную, и то — лишь вы­дав прав­ду, ко­торую нель­зя рас­кры­вать. И Ар-Фа­разон, слов­но чувс­твуя ее внут­реннее смя­тение и ис­подволь нас­лажда­ясь им, до­бав­ля­ет:

— Че­рез не­делю в ко­ролев­ской вер­фи на во­ду сой­дет но­вый ко­рабль, спо­соб­ный бес­пре­пятс­твен­но пла­вать в во­дах Ум­ба­ра, не рис­куя стать лег­кой до­бычей для пи­ратов. Мы со­бира­ем­ся при­сутс­тво­вать при этом со­бытии: я, ее ве­личес­тво и на­ибо­лее ува­жа­емые лор­ды. Приг­ла­шаю я и Лан­го­на, его ведь это нап­ря­мую ка­са­ет­ся. Мне ка­жет­ся, это прек­расный по­вод вам, на­конец, поз­на­комить­ся. Я бу­ду рад, ес­ли ты соч­тешь воз­можным при­со­еди­нить­ся к нам, Эрэн­дис.

Прин­цессе ос­та­ет­ся толь­ко ус­та­ло кив­нуть. Сей­час ей, как ни­ког­да, хо­чет­ся вновь вос­поль­зо­вать­ся на­кид­кой Тху­рин­гве­тиль и уле­теть, ку­да гла­за гля­дят.

Впро­чем, пос­ле бе­седы с ко­ролем она не мо­жет от­де­лать­ся от мыс­ли о том, что спо­кой­ных для нее мест во всем Сре­диземье поп­росту не ос­та­лось.