ОсвобождениеОни явились к нему в масках. В колпаке с колокольчиками - длинный нарумяненный Арлекин. Красавица Коломбина - в пестром платье, сотканном из лоскутков разноцветных тканей; грустный с нарисованными слезами Пьеро, чьи длинные белые рукава болтались над пропастью, так как они ступали по канату. Коломбина, сверкнув карими веселыми глазами, подпрыгнула и скрылась в голубом воздухе, едва сенсист успел заметить, что она кого-то ему напоминает. Ближе всех к нему стоял клоун в маске с длиннющим носом. Доктор Смерть. С такими носами во времена чумы ходили лекари, а также на карнавале появлялись те, кто не желал после празднеств очутиться в гробу. Носатый протянул Пьеро руку, когда, осознав, что висит над пропастью, сенсист попробовал присесть, потому что закружилась голова.
- Тссс. Так. Ты волен рухнуть вниз или устоять. Тебе решать, - очень знакомым тоном произнес доктор. Пьеро вспомнил циничного Хэлла.
- Но что будет с миром?
Пьеро взглянул вниз, наблюдая зеленую планету, с жилами рек и глазами озер, влажными зеркалами морей и океанов.
- Который «на самом деле»? Смотри.
Пьеро сосредоточил внимание. Он отыскал черный шар. Там, с «короной» на голове, сидел худощавый брюнет, устало откинувшись на спинку кресла. Строгая решимость его позы указывала на то, что он осмысленно выбрал пленение. Это был бледноликий Пьеро, но не он, а другой - из фантазий Вероники.
- Он позаботится о мире людей. Ему не впервой приносить себя в жертву, верь мне.
- Это значит…
- Что ты свободен. Идем со мной.
- Кто ты? Ты должен носить не эту маску.
Но «доктор» знаком приказал молчать. И отпустил руку Пьеро. Остальные фигуры пошли вперед в полнейшей тишине, только Арлекин ехидным смехом отогнал какое-то подозрительное облако и недовольно буркнул: «Скорее».
Сквозь купол неба они вышли в звездную черноту.
На них тут же накинулись уродливые морды, клацавшие гнилыми клыками, и черные смердящие тени. Доктор и фигуры с каната молча сражались с ними золотыми мечами, прокладывая себе по звездной тропе путь. На помощь прискакали отряды воинов на светящихся в темноте конях. Наверное, это были какие-то очень древние солдаты, потому что сражались они стрелами и булавами. Умерший Пьеро равнодушно наблюдал битву, отмечая, что все же они продвигаются куда-то вперед по звездной дороге.
- Там есть свободный туннель. Вас не остановят, мессир, - уважительно склонив в знак приветствия голову, сказал высокий всадник на белом коне. Виктория определила бы его эпоху и народность по шлему, но Пьеро только привычно запомнил для нее: «Ну а этот чувак был в таком круглом шлеме. Для глаз – щель. Угу. Продолговатая».
- Хорошо, - удовлетворенно сказал «доктор», оказавшийся также «мессиром».
Он снял маску. Пьеро увидел, что это молодой человек, сейчас напомнивший ему Дориана Грея из-за небольших аккуратных бакенбард. Словно сошел с роковой картины Бэзила или шагнул со страницы романа Уальда.
- Ты… - пробормотал Пьеро. Впрочем, сущности могут играть любые роли. Это не означало, что Виктория права. С другой стороны, какой смысл морочить голову покойным сенсистам?
- Я, - согласился демон, немного тут же изменив облик. Он принял образ античного бога Аполлона – более привычный для него, должно быть. - Идем.
Впереди показалась воронка. В нее они и нырнули один за другим, далее передвигались, как по трубе утром на фабрику. Наконец они оказались в красивой зале, как в фантазиях Иных, увлекающихся средневековыми сагами. Готические колонны, мозаичный пол, теряющийся в мерцающей полутьме неф, свечи, витражи, скамьи и скульптуры воинственных королей. Они проходили через многие залы, потому что это был просторный замок, и в некоторых залах Пьеро видел полупрозрачных существ. Это, похоже, были души людей. Некоторых из них он узнавал, хотя они имели мало общего с оригиналами. Так один – светлый и легкий, похожий на моль - приветливо улыбнулся ему, когда Пьеро прошептал: «Моцарт». Дух человечка вернулся к клавесину, и зала вновь наполнилась чудесной музыкой.
- Присаживайся, - предложил Люцифер.
Они оказались в белокаменном кабинете. Огромный камин, украшенный разгневанными драконами, вспыхнул, едва они вошли. За окнами мерцали галактики, и струился потрескивавший космической свежестью звездный ветер. Пьеро уселся в удобное кресло из какого-то зеленого камня. Но ему было приятно сидеть, потому что на сидении лежали подушки. Да и просто приятно сидеть, когда ты не пристегнут ремнями, не проткнут трубками, и голову не сжимает «корона».
- Что теперь будет с моим заместителем? Зачем ты привел меня сюда?
- Отведай вина. Ты устал. Ужасно выглядишь, - рассеянно отозвался демон.
Он щелкнул пальцами. Из воздуха выплыл кувшин с кроваво-красным вином. К Пьеро подбежали красивые девушки в прозрачных тогах, поднесли зеркало. Одна из них напоминала ту, которая послала ему воздушный поцелуй в день ареста. Пьеро посмотрел на себя. Почему-то он не был прозрачным, как прочие местные обитатели, за исключением их хозяина. Значило ли это, что он не умер? Выглядел он худым и изможденным, но немногим старше себя прежнего.
- Пей.
Пьеро взял бокал и глотнул вина. О… Он смутно помнил, что когда-то такое же вино он пробовал, но не смог бы сказать, в каком это было веке и кем он был тогда. Кровь тепло потекла по его жилам. В звездном ветре, мерцая, развевались белые волосы демона, а алмазно-голубые глаза печально смотрели в гудящий камин.
- Так Стивен говорил мне правду? – спросил Пьеро, чувствуя, как силы возвращаются к нему. Даже накануне смерти он не чувствовал себя настолько бодрым.
Демон невесело рассмеялся.
- О какой правде ты говоришь? Стивен поделился с тобой своей версией. Ни одна версия не есть правда, ибо зависит от точки зрения, по части которой вы, люди, большие мастера. Если о твоей принадлежности… Ты мой, да. Отчасти. Не знаю, какой ты вкладываешь в это смысл. Однако больше в тебе ветра нашего жертвенного брата. Впрочем… Не важно. брат сказал бы тебе, что любит тебя, а потом отправил бы в Свет, где бы тебя, как личности, не стало, зато ты бы растворился в покое и вечном блаженстве. Я же говорю тебе, что ты мне нужен.
- То есть… Это значит, что мне придется родиться вновь?
- Да, - равнодушно кивнул демон. – У тебя нынче нет времени на отдых.
Пьеро подумал, что его Господин в этот раз не только прав, но и справедлив и даже добр к нему: чем не отдых последние лет пятьсот? И, неприметно улыбнувшись своим мыслям, сказал почтительно:
- Хорошо, я готов к новой игре.
