Глава 15— Просыпайся! Просыпайся сейчас же!
Кэри недоуменно распахнула глаза. Вокруг было темно — видимо, кто-то из девочек догадался опустить шторы. Несколько секунда девушка пролежала в тишине, но больше ничего не услышала. Кэри почудилось, что она услышала какую-то фразу, и это ее разбудило. Но вокруг было по-прежнему тихо, и Кэри закрыла глаза, пытаясь снова уснуть.
— Я помогу тебе одеться!
Кейт подскочила как ужаленная. В ее комнате кто-то был! Она села в кровати и собралась было немедленно выяснить у говорившего цель его визита в их с девочками комнату, как вдруг перед ее глазами возникла горящая свеча, и девушка инстинктивно зажмурилась.
— Что случилось? — услышала она перепуганный голос и с ужасом поняла, что хотела сказать совсем другое. Она снова не могла контролировать свои действия. Она снова была Вайолет.
Привыкшая к свету, Кэри увидела, что свечу держала немолодая женщина с густыми черными волосами, которые постоянно падали ей на лицо, пока она кружила по комнате.
— Нас раскрыли. Тебя раскрыли. Твой ненаглядный дружок и его инквизиторская свора. Ты должна бежать.
— Я не понимаю… — бормотала девушка, а женщина вдруг сорвала с нее одеяло и швырнула к ее босым ногам длинное платье на шнуровке. — Бриенна, что происходит?
— Каспар прибежал с новостями минуту назад. Совет Благодетелей только что вынес тебе приговор. Они идут за тобой.
Кэри вскочила и принялась стягивать с себя ночную рубашку, ничуть не смущаясь присутствием некой Бриенны. Она понимала, что сейчас она — в Хогвартсе, и ничто не угрожало ее жизни и здоровью, но тем не менее ощущала панику в душе Вайолет как в своей собственной.
Когда подрагивающие пальцы наконец справились со шнуровкой на платье и она была одета, Бриенна помогла ей натянуть на ноги тяжелые охотничьи ботинки и дорожный плащ с капюшоном.
— Каспар приготовил лошадь. Направляйся к реке — если повезет, успеешь добраться до утра и сесть на торговый корабль.
— Моя дочь! — внезапно воскликнула Кэри, схватив Бриенну за руки и с надеждой взглянув в ее черные глаза. Она вдруг поняла, что видела ее лицо раньше — в учебнике по Истории Магии, в тот же день, когда впервые увидела Вайолет.
— Я позабочусь о ней.
— Как?! Скорее всего тебя обвинят в колдовстве следом за мной!
Бриенна вдруг обхватила ее лицо ладонями и поцеловала в лоб.
— Неужели ты думаешь, что я брошу ее на произвол судьбы?
— Постой, — Кэри отстранилась, стащила с себя свой синий кулон и положила его в ладонь стоящей напротив женщины. — Передай его ей, и если вдруг… — девушка вдруг запнулась. — В любом случае, он должен быть при ней, и тогда обязательно вернусь и найду ее. Хорошо?
— Хорошо.
Кэри порывисто обхватила Бриенну за плечи, тут же отстранилась и бросилась бежать; коридор казался бесконечным, а ботинки, несмотря на то, что были в пору, сильно натирали ей ноги. Кэри знала, что все это ей лишь снится, и не могла дождаться момента, когда жизнь Вайолет наконец-то отпустит ее. Она знала, что жить девушке осталось всего несколько часов, а то и меньше. Знала, что именно этой ночью Альберт Морриган подпишет приказ о немедленном сожжении своей возлюбленной. Знала, что Вайолет не доберется до реки, не вернется к дочери. Ей вообще не суждено сегодня покинуть город.
Наконец, лестница, еще одна дверь — и она буквально вылетела на ночную улицу прямо под проливной дождь. Белая лошадь безупречной масти брыкалась и рыла копытами землю; невысокий паренек с усилием удерживал вожжи. Паренька она тоже видела — в самом первом своем видении, Каспар. Кэри с трудом взобралась на лошадь.
— Удачи, мисс, — сказал мальчик.
Не ответив, Кэри дернула вожжи и, едва лошадь тронулась, у нее захватило дух — ветер и дождь разом хлестнули ее по лицу, и, чтобы скрыться от них, девушка пригнулась.
Сколько времени она провела так, верхом на лошади, в какой-то дикой гонке — неизвестно. Время словно существовало в отдельном мире, и сейчас Кэри могла мечтать лишь о скором пробуждении. Ее видение опасно затянулось — Кэри знала, что Вайолет на пороге смерти.
«Боже, скорее бы все это кончилось!»
И вдруг, словно подслушав ее мысли, раздался оглушительный выстрел. Лошадь рухнула на бок, как подкошенная, взревев от боли. Кэри упала на мокрую дорогу, больно ударившись всем телом, разодрав кожу на лбу и ладонях, но каким-то чудом ничего себе не сломав.
— Мы ее поймали! Альберт, она здесь!
Раздались быстрые шаги; две пары рук подхватили ее, заставив подняться и взглянуть в лицо подошедшему человеку. Пару секунд они просто смотрели друг на друга. Кэри знала, что они были женаты. Может быть, даже любили друг друга. Но, по иронии судьбы, они находились по разную сторону баррикады. Он — ночной страж, борец со злом, а она — главное зло его жизни.
— Прикажите разжечь костер.
— Альберт, пожалуйста…
— В этот раз обойдемся без священника…
— Кэри?! — вдруг ворвался в ее сон чей-то пронзительный голос, и на грудь ей шмякнулось что-то тяжелое.
Темная дождливая улица и лицо Альберта напротив исчезло мгновенно, стоило Кэри открыть глаза. Сначала она тупо смотрела вверх, недоумевая, почему вместо черного неба она видит светлый потолок своей спальни, а потом, когда в голове наконец прояснилось, облегченно вздохнула. Привычное тепло постели и солнечный свет, струящийся из окна, показались ей вдруг необыкновенно приятными, и она могла бы пролежать так целую вечность, но тут над ней нависло бледное личико сестры в обрамлении белых волос, как нимб над головой, — Кэсси неизвестно как пробралась в их комнату с утра пораньше, и с разбегу бросилась в кровать Кэри, выдернув ее из омута чужих воспоминаний.
— Почему ты спишь так долго? — возмутилась девочка, схватившись за одеяло и пытаясь стянуть его с сестры.
Кэри, моментально почувствовав, как в постель забирается холод, вцепилась в одеяло с другой стороны и натянула его до самого подбородка. Кэсси, видно, решила взять на себя обязанность ее будильника — с самого начала учебного года она каким-то непостижимым образом умудрялась проникнуть к ней в спальню, набрасывалась на нее и неизменно пыталась стащить с нее одеяло до тех самых пор, пока Кэри не разозлится и не вытолкает ее за порог комнаты. Впрочем, сейчас Кэри чувствовала себя так, будто и не отдыхала совсем, и сил злиться просто-напросто не оставалось.
Отпихнув сестру в сторону, Кэри приподнялась на локтях и осмотрелась: как и стоило ожидать, девочки давно ушли. Загвоздка в том, что Кэри почти всегда пропускала завтрак — она предпочитала поспать лишний часик, к тому же, чувство голода появлялось у нее не раньше полудня, а там и до обеда не далеко. А теперь Кэсси, искренне беспокоясь за непутевую старшую сестру, прибегала к ней и начинала тормошить, приговаривая «опоздаешь на завтрак, опоздаешь». И сколько бы Кэри не твердила «на то и расчет!», следующим утром сестра будила ее снова. На завтрак она все равно не успевала, а доспать положенные по праву полчаса было бы очень кстати. Хотя сегодня она была рада внезапному пробуждению. Она невольно представила, что было бы в противном случае — ее бы отвели на площадь, где под ее ногами разожгли бы костер, достаточно низко, чтобы пламя поглотило ее медленно, и огонь устремился бы вверх по ее ногам, рукам, спине, все выше к голове, а она бы сходила с ума от непостижимой боли… Нет, уж лучше недосып и действующая на нервы болтовня сестры.
Кэсси что-то щебетала о том, как ей нравится школа, как ей нравятся ее подруги и уроки Трансфигурации, как нравится профессор Флитвик и какой-то мальчишка со Слизерина…
— Ради Бога, перестань бубнить, — раздраженно попросила Кэри, откинув одеяло и коснувшись пола босыми ногами. Кэсси тут же обиженно засопела, направившись к двери. Кэри почувствовала укол совести и поспешно заговорила: — Ты же знаешь, я не утренний человек. Не могу собраться с мыслями. Ты что, обижаешься? Это смешно.
— Вечно ты чем-то недовольна, — скривилась Кэсси.
Да, недовольна. Недовольна, раздосадована, сердита. Недовольна, потому что день ото дня учеба отнимает у нее почти все силы; недовольна, потому что вчера, когда она вышла с последнего урока, первым, что она увидела, был Блэк, тискающий какую-то девчонку, пока та заливалась смехом в его объятиях. Недовольна потому, что не знала, как справиться с постоянным гнетущим чувством, которое словно стало частью ее самой в последнее время.
— Прости меня. — Кэрри подошла к сестре и, наклонившись, ласково потрепала ее по голове. — У меня тяжелая неделя.
— Судя по твоему настроению, не неделя, а вся жизнь.
«Какая ирония!»
— Можно мне поносить твое ожерелье? — внезапно спросила Кэсси. Кэри, которая расчесывала волосы и пыталась запихать в школьную сумку учебник астрономии, казалось, не сразу поняла, о чем речь, а когда поняла, вихрем обернулась и уставилась на сестру — та направилась к зеркалу, на ходу откинув волосы, чтобы нацепить ожерелье на себя. Кэри быстро вырвала побрякушку из рук Кэсси.
— Нельзя.
— Почему?
— Потому что я так сказала.
— Но ты даже не носишь его!
— Кэсси, я же сказала — нет! Тебе итак позволено таскать мои цацки! Если хочешь, можешь взять мои кольца, или цепочки, или еще что-нибудь, что угодно, но это ожерелье не трогай.
Кэсси зло посмотрела на сестру исподлобья. Ее лицо начинало стремительно краснеть. Кэри понимала, что за последние двадцать минут она уже дважды нахамила ей, но, если учесть, что было с ней самой, когда она первый и единственный раз додумалась нацепить ожерелье на себя…
Дверь хлопнула так, что заложило уши — Кэсси ушла. Хотя Кэри изначально не была в восторге от ее визита, ей было досадно, что она ушла.
Закрывшись в ванне, Кэри побрызгала в лицо холодной водой, чтобы окончательно проснуться, и попыталась выкинуть из головы ссору с сестрой, но ее ангельское личико и длинные кудрявые волосы так и маячили перед глазами. Вообще, проснувшись, она дала себе обещание как следует обдумать сон, запомнить каждую его деталь, но теперь ей почему-то не было до него дела. Ну, приснилось и приснилось, Бог с ним. Она уже привыкла к этим странным обрывкам чужой жизни.
Кэри внимательно посмотрела на свое отражение. Когда Лили впервые увидела ее после каникул, она чуть ли не первым делом отметила перемены в ее лице. Глаза Сириуса в поезде говорили о том же. Она знала, что крутилось у него на уме — она становилась похожей на нее. С каждым прожитым днем она словно становилась чуть больше Вайолет, и чуть меньше — Кэри. Несмотря на то, что всевозможными ухищрениями макияжа Кэри стирала тень Вайолет со своего лица, она, казалось, навечно впечаталась в ее резкие скулы и вечно обозлившиеся на все глаза. Вкупе со странными снами, это заставляло Кэри буквально с ума сходить от назойливого чувства, что ее жизнь, как и ее лицо — чья-то краденная собственность, обязанная непременно вернуться предыдущему владельцу.
* * *
Вечер того же дня Кэри коротала в компании подруг на трибунах школьного стадиона, лениво наблюдая за тренировкой команды Когтеврана. Одноклассницы, — шесть или семь человек, — расположились чуть впереди; она же намеренно предпочла держаться на некотором расстоянии, чтобы не участвовать в беседе, но при этом ясно давая понять, что пришла сюда вместе с ними. Девчонки без конца трепались о какой-то ерунде, и Кэри это быстро надоело. Кажется, Кэсси была права, и паршивое настроение будет спутником всей ее жизни.
— Хандришь?
— В твоем присутствии — всегда.
Кэри с ухмылкой посмотрела на опустившегося рядом с ней Джона Эйвери. Тот был в зеленой форме для квиддича — их тренировка вот-вот должна была начаться следом за тренировкой Когтеврана. Было бы очень глупо отрицать, что Джон был хорош собой, а в форме, прекрасно обрисовывающей развитые мускулы плеч — и подавно. Едва взглянув на него, Кэри сразу же отвернулась, делая вид, что ей безумно интересно наблюдать, как какой-то когтевранец гоняется за бладжером, и вдруг подумала о том, что всего несколько месяцев назад они с Джоном держались за руки, целовались, и она могла на самых законных основаниях обнимать эти самые плечи. Не то, чтобы она тосковала по тем временам, просто в душе ее расцвело то самое безмятежное удивление, когда вдруг осознаешь быстротечность жизни и поражаешься, в какие неожиданные дебри она тебя занесла и с какими людьми развела.
— Чем обязана? — Кэри легко вскинула бровь. Джон по-птичьи склонил голову, глядя на нее. Он улыбался, но она знала, что этот безобидный на первый взгляд жест мимики раздражал его, как и приподнятый в полуухмылке уголок губ.
— Не желаешь поболтать о делах насущных? Поплакаться в жилетку, может быть?
— Когда это ты вдруг распахнул свою жилетку навстречу моим слезам, я что-то не припомню?
— Зря ты так. Может, я пришел сказать, что все еще без ума от тебя.
— Да ты всегда был без мозгов, я-то здесь причем?
Джон хмыкнул. Его рука в печатке как бы ненароком легла на ее плечо.
«Вот так сразу!»
— Мы хотя бы раз можем не ругаться при первой же возможности?
— Вряд ли. Думаю, у нас индивидуальная непереносимость друг друга, если ты понимаешь, о чем я.
— Как тяжелейшая аллергия.
— С ужасными симптомами.
— И всеми из них вытекающими.
Они рассмеялись.
— Эйвери, заканчивай, поле уже наше! — закричал, поднявшись в воздух, капитан Слизеринской команды.
Услышав это, сидящая впереди Лили резко развернулась и прищурилась, словно не до конца веря собственным глазам. Картина, конечно, впечатляла: Джон Эйвери и Кэри Хейгл, вчерашние любовники и сегодняшние враги, сидят в обнимочку, смеются и вообще, выглядят непозволительно миленько для двух людей категории «бывших». Кэри, поймав ее недоуменный взгляд, почувствовала, как кровь бросилась ей в голову. Вот бы она перестала так на нее смотреть!
Джон поднялся. Лили, наконец, отвернулась и, наклонившись к Марлин, что-то прошептала ей на ухо. Предмет обсуждений угадывался без особого труда.
— Ты же знаешь, что в субботу — первая за год вылазка в Хогсмид?
— И что?
— Позволю себе набиться тебе в кавалеры, пока кто-то не занял сие почетное место раньше меня.
Снова выводящая из себя ухмылка уголком рта. Хотя Джон уже давно понял, что именно на эту улыбочку он и клюнул в свое время. Кэри Хейгл и была такой… очаровательной именно благодаря своим раздражающим повадкам. Впрочем, не он один так считал.
— Посмотрим.
— Посмотрим? Я не уйду отсюда, пока не услышу «да».
— Тогда, боюсь, ты рискуешь потерять свое место в команде.
— И твоя совесть выдержит это?
— Ты не представляешь, на что моя совесть способна.
— Ты ужасный человек.
— Знаю, потому и не сплю по ночам, — Кэри наконец-то улыбнулась по-нормальному, и на этот раз совершенно искренне.
— Значит, да?
— Да.
— Тогда до субботы?
Отчего-то ей захотелось расхохотаться.
— Вали на поле.
Кэри еще какое-то время смотрела ему в след, думая, что же толкнуло ее согласиться, а потом перед глазами возник образ Блэка с девчонкой в объятиях, и последние сомнения тут же рассеялись.
