7 курсДорога в Хогвартс заняла для Гарри гораздо меньше времени, чем обычно - возможно, потому что сначала он отловил Малфоя и честно рассказал о своём желании выжить. Жених воспринял информацию на удивление спокойно, даже флегматично, но поразмыслить над этим не получилось, потому что пришлось успокаивать магглорождённых первокурсников вместо Рона и Гермионы. Как выяснилось несколько позже, уже в самой школе, эти двое не явились на поезд, как и ещё несколько гриффиндорцев, включая и Невилла Лонгботтома, которого отстранили за нарушение Статута - он наколдовал Патронуса против двух теней от фонарных столбов. Гарри только пожал плечами, героически взвалив на свои плечи обязанности старост - жизни бывших друзей его не слишком волновали.
Как оказалось, Северус Снейп был омерзительным учителем зельеварения, некомпетентным профессором ЗОТИ, но восхитительным директором. Протолкнул его на это место Люциус Малфой, и желчный полукровка уже успел сделать для Хогвартса больше, чем покойный Дамблдор за все годы своего назначения. Фактически, мужчина стал извергать ещё больше ненависти, но теперь она не была направлена на учеников, а бесконечная злоба делала зельевара непобедимым в бюрократических спорах. Для начала, Снейп ринулся в атаку на Министерство, выбив у них приличное финансирование, а затем уволил Филча, наняв на его место волшебника. Следом с территории школы вылетел Хагрид, который уже пытался вырастить нунду в память о Директоре. Так, избавившись от безобидных обитателей, Снейп снова ринулся в Министерство и, потрясая подписанными документами, вышвырнул покойного профессора Биннса, алкоголичку Трелони, чистокровного преподавателя маггловедения и мадам Помфри, которая просто попала под горячую руку. И это всё - за какие-то три летних месяца! Так, в Больничном Крыле сидел кто-то из Мунго, Прорицания преподавал жутковатый человек из Отдела Тайн, который писал на своих учениках диссертацию. Историю Магии, жуя беззубую челюсть, вела Батильда Беггшот, чей рассудок был проверен лучшими экспертами и Директором лично, а на место преподавателя ЗОТИ постоянного претендента не было, так что курс по очереди читали авроры. Чудесная хижина Хагрида пока что пустовала, но вот Перси Уизли на должности завхоза радовал неимоверно - хихикали все, кто ещё помнил его амбициозные планы во времена учёбы и ехидно интересовались, понравились ли Министру его расчёты толщины котлов.
Так, Гарри впервые за все годы обучения в Хогвартсе ощутил себя в безопасности.
Хрупкое чувство защищённости разрушилось, когда Поттер понял, что в школе хранится последний крестраж. Теперь Гарри метался по всему замку, сетуя на отсутствие каких-либо отслеживающих артефактов - Снейп позаботился и о дисциплине, так что гулять по школе для Ночной Гарри было довольно опасно. Поттер решил обходить все помещения, начав с подвала, который находился уровнем ниже слизеринских подземелий и был обнаружен совершенно случайно, когда Поттер искал более комфортный выход из Тайной Комнаты - такое очевидное убежище было проверено в первую очередь. Так глубоко никто не забирался, и Гарри, наткнувшись на лестницу вниз, не рискнул идти глубже - даже в таком безобидном подвале ему пришлось бегать, прыгать, прятаться и применять всё своё мастерство, чтобы выжить. Судя по всему, Хогвартс был гораздо больше и опаснее, чем принято считать, так что Поттер твёрдо решил написать анонимку Директору - этот точно примет меры.
Планомерный обход всего замка занял три осенних месяца и никаких результатов не принёс, вообще. Скрепя сердце и посоветовавшись с Гриндевальдом и старшим Уизли, Гарри всё же сообщил Снейпу об опасных подвалах и верхних этажах, и уже через день школу наводнили артефакторы, блокирующие проходы на опасные уровни. Летом сюда нагрянет Отдел Тайн, чтобы их изучить как следует, но пока безопасность детей была превыше всего, и Северус лично спустил с лестницы какого-то чинушу, который брякнул что-то вроде "да плевать на детей, мы на пороге великого открытия!". В этот раз Гарри пожалел, что не отравил Дамблдора раньше - учиться стало бы куда безопаснее. Впрочем, возможно, тогда в директорское кресло села бы Макгонагалл, и ситуация могла только ухудшиться.
Билл Уизли, стоявший в шаге от долгожданной фамилии Пруэтт, предложил добавить к трём ритуалам ещё один, который мог бы вытащить душу из последнего крестража заочно, в процессе извлечения этой гадости из самого Гарри. Конечно, этот ритуал работал в половине случаев, но и это были замечательные показатели. То, что пока удалось создать из трёх взаимоисключающих формул, едва тянуло на одну восьмую...
В первый месяц зимы от рук организованной террористической группировки "Орден Феникса" погиб Люциус Малфой. Гарри удалось выяснить, что Орден решился на боевую акцию от отчаяния, вызванного первым удачно изъятым магглокровным ребёнком - с помощью снова легализованного ритуала его превратили в сына Лестрейнджей, и теперь все родственники угасших родов грызлись за право воскресить старую аристократию собственной кровью. Так, в ужасе от открывающихся перспектив, Орден Феникса напал на Министерство, где и случилось несчастье.
Гарри знала о смерти лорда Малфоя с того самого момента, как Драко прилетела срочная сова. Они вместе сидели на Астрономической Башне, смотря на звёзды, и новый лорд Малфой прятал лицо в волосах своей невесты, стараясь, чтобы слёзы были не так заметны. Больше юноша слабости не проявлял, покинув Хогвартс и сдавая экзамены экстерном. Теперь Драко мелькал на передовицах, став этаким знаменем партии консерваторов, которая немедленно получила вес в обществе и теперь активно продвигала свою политику. Лорд Малфой, впрочем, безвольным знаменем не был, и уже показывал зубы всем добрым бабушкам и дедушкам, пытавшимся прибрать такой удобный символ себе. Свадьба с "Ирен Потре", назначенная на Йоль, так же помогала сбросить с себя кучу лишних оков и укрепить собственное положение.
Торжество было решено проводить в родовом поместье Блэков, потому что это была условно-нейтральная территория, на которую уже было наложено заклинание вечной ночи. После произнесения обетов - которые растянулись, а темнеет зимой рано - молодожёны отправились в Малфой-мэнор, где англичане могли с ужасом наблюдать засилье нечисти и французов. Явилась даже Мадлен - девушка извинилась за нежданный визит врача, и Гарри простила, как обычно, ничего не забыв. Возможно, лучшая подруга пока не поняла, что она больше не лучшая, и что новая леди Малфой куда охотнее будет поддерживать контакт с её родителями, чем с ней самой, но довольно скоро она ощутит перемены. Гарри было немного стыдно за подобные резкие суждения, но весь её опыт подсказывал, что это единственный верный путь - никогда не давать второго шанса. Вряд ли многие согласятся с ней, даже собственные дневные мысли восставали против такого подхода, но Ночной Гарри было физически трудно поверить кому-то, кто уже однажды предал - вспоминались Рон, Гермиона, "Охота на Гарри" и ещё много мелочей, на которые нормальный человек и внимания-то не обратил.
Но мысли о дружбе не могут долго занимать голову хорошенькой семнадцатилетней девушки после собственной свадьбы, когда муж периодически обнимает чуть сильнее, чем того требует этикет, и шепчет на ушко всякие непристойности. Сердце Гарри в такие моменты замирало, и девушка ловила слегка безумный взгляд Драко, который честно соблюдал их уговор и носил амулет верности больше года. Гости понятливо хихикали и отворачивались, стараясь не пялиться на молодожёнов слишком явно, ограничиваясь тактичным подглядыванием, а новая леди Малфой с напряжением ждала конца праздника. Гости начали уходить каминами, Гарри получила последнее напутствие от тёти Петуньи и лично проводила женщину до милого озера, где её ожидал старший Лавгуд. Девушка специально пошла провожать родственницу, чтобы оттянуть момент воссоединения с супругом - предстоящее её несколько пугало. Конечно, она была подготовлена, прочитала всю литературу, посоветовалась с французскими замужними подружками и даже вспомнила единственный опыт дневного тела с Джинни, но всё равно волновалась, как волнуется любая девушка, которой только предстояло в первый раз разделить ложе с избранником.
Когда портключ выкинул Гарри в саду, она тихонько взвизгнула - Драко поймал её почти сразу, сообщив, что последний гость только что ушёл камином. Подняв жену на руки, он отнёс её в небольшую уютную гостиную - выпить глинтвейна с Нарциссой. Такие странные посиделки почти сразу успокоили девушку, и они втроём сидели в креслах, смотря в камин, не меньше получаса. Гарри ощутила себя словно в гипнотическом трансе, и она с трудом заметила, что старая леди Малфой тихо куда-то ушла, а Драко шагнул к её креслу. Страх исчез с первым поцелуем - растворился в тёмно-серых глазах, словно и не было его никогда. А потянулась волшебная ночь - Драко любил её нежно и долго, используя весь свой накопленный опыт, что приносило Гарри странное удовлетворение, ведь их брак подразумевал абсолютную верность друг другу. Тогда, перед самым рассветом, девушка почувствовала себя абсолютно счастливой.
А потом, с первыми лучами солнца, парень Гарри Поттер сорвался с места и ринулся в уборную, где и провёл весь день - прошедшая ночь казалась ему совершенно омерзительным и самым грязным событием в его жизни. Парень сходил с ума от слишком ярких воспоминаний, его непрерывно тошнило от отвращения. Тот памятный случай с Джинни не был столь разрушающим по воздействию, ибо скорее походил на плохую комедию, построенную на неловкости, и длился от силы минут пятнадцать. Но теперь, когда законный муж с чувством и знанием дела любил свою жену... Перекос в сторону женского сознания стал гораздо сильнее, чем был до этого, а хрупкое принятие собственного дневного тела исчезло. В уборную никто не заходил - Драко оставил Поттера сражаться с собой в одиночестве, открыв дверь хозяйской магией после заката.
Девушка успела почистить зубы и немного поплакать - ей казалось, что драгоценные воспоминания о собственной первой брачной ночи были осквернены, и винить в этом было некого. В отчаянии, Гарри потянулась к самому близкому человеку, который у неё только был - к Драко Малфою.
- Ты ведь предполагал это, верно?
Глава рода Малфоев кивнул, успокаивающе гладя жену по спине.
- Я всегда зеленел, стоило хотя бы подумать о неестественных отношениях с мужчиной. Мне казалось, что у...дневной тебя будут те же проблемы.
Так они и сидели на холодном кафеле - тихо всхлипывающая Гарри Малфой и её супруг, ожидающий конечного решения.
- Пять лет. Дай мне пять лет, чтобы убить Гарри Поттера.
Голос Гарри звучал немного хрипло, но был полон решимости и обречённости. Драко легко поцеловал жену в уголок рта и серьёзно кивнул.
Ритуал по извлечению крестража был разработан к концу весны, когда Северус Снейп уже с боем исключил прорицание и УЗМС из списка полноценных предметов, сумев протащить на их место магию крови, некромантию, ритуалистику и основы артефакторики, а так же вводя этикет, фехтование и танцы. На момент прилетевшего письма Директор сражался за право распределять детей на факультеты с третьего курса, чтобы у маленьких волшебников было время на формирование характера и выбор жизненного пути. Драко, заручившись поддержкой почти всех магических существ Британии, смог протащить закон об их равенстве с магами, и в следующем году в Хогвартс должны были поступить первые маленькие оборотни, вампиры и другие представители нечисти, разместившись в тех самых, временно закрытых уровнях школы. А Гарри, прочитав неровные строчки, рванул на улицу, где и активировал портключ. Билл уже как раз заканчивал готовить место - без жертвоприношения было не обойтись, но трое магглов на последних стадиях рака были безумно счастливы, что всё наконец-то закончится. Старший Уизли серьёзно кивнул, и Гарри начал раздеваться.
- У меня в домике во Франции на столе лежит стопка писем... Отправишь их, если...
Заканчивать фразу не было нужды, и Билл снова кивнул головой, закусив губу. Им так и не удалось окончательно стабилизировать ритуал, и всё могло пойти не так в любую секунду.
Дальнейшее отпечаталось в памяти Гарри сгустком из боли и звериного желания выжить. Его выворачивало наизнанку, смалывало в мясорубке и сжигало в крематории. Жуткие видения невозможного прошлого, настоящего и будущего мучили дневную часть сознания, планомерно сводя её с ума. Гарри уже был готов направить всю свою магию на самоубийство, когда всё немного стихло - не закончилось, но стало хотя бы терпимым. Распахнутые в ужасе глаза Билла Уизли говорили за себя - всё-таки ошибка.
- Что?...
- Не знаю. Мне удалось извлечь крестраж и сохранить твою душу, но тело, кажется, не выдержало нагрузки... Прости...
- Ничего.
Гарри действительно не считал это чем-то страшным - он и так собирался умирать, теперь хотя бы появился повод. Билл пророчил три года, и Поттер твёрдо решил использовать каждую секунду.
А потом было оглашено официальное завещание Геллерта Гриндевальда, который в случае своей смерти оставлял всё своё состояние "собственной идейной наследнице и замечательной помощнице Ирен Малфой". Фактически, это обозначало полную передачу всего,что было у Тёмного Лорда, включая партию в Германии, одной молодой женщине - без права завещать собственным наследникам. Так Гарри Малфой стала самой влиятельной женщиной за всю историю магического сообщества, обойдя Моргану, потому что сил у леди Малфой было гораздо меньше.
В последний день Гарри Поттера позвал в свой кабинет Северус Снейп - и почти сразу, с порога, предложил должность профессора ЗОТИ. Ненавистный учитель окинул сына своего врага брезгливым взглядом, заявив:
- Я предложил должность официальному лидеру кружка ЗОТИ, и он поведал мне крайне интересную информацию.
А потом мужчина в лоб предложил место, и, дав время Гарри на подумать, потребовал список литературы и учебный план на свой стол к июлю.
Уже в поезде, Гарри поднял перо и написал первую строчку к самому лучшему пособию по ЗОТИ на многие тысячелетия назад и вперёд, возвращаясь со своего последнего года в школе чародейства и волшебства Хогвартс.
