Глава 16Полнолуние и его последствия проходили долго и нудно. Жутко болел позвоночник. Да и погода стояла просто омерзительная. Дождь лил уже вторые сутки: то мелкий и нерешительный, то просто ливень стеной.
Раньше он любил дождь. Любил сидеть у окна в гриффиндорской гостиной и рисовать. Потом, после выпуска, папка с рисунками перекочевала в его комнату. Домой. Мама очень любила просматривать его работы. Среди них она безошибочно находила те, что были нарисованы в дождь. Она говорила, что на них другие краски. Когда он был маленьким, то с удивлением протягивал ей свой набор, которым рисовал и говорил, что нет, краски одни и те же. А потом стал понимать. И теперь мог сказать, что эти картины даже пахнут по-разному.
А сейчас рисовать под дождь он просто не мог. На любые осадки начинало зверски выкручивать кости. И потому только и оставалось сидеть, неестественно выпрямившись, у окна и пытаться забыть о своей боли…
Звонок в дверь.
Мерлин…
При имеющей место головной боли… Это лучше застрелиться. И желательно серебряными пулями.
Он встал с кресла и пошёл открывать, попутно заглядывая в зеркало…
На пороге обнаружилась стоящая под навесом Тонкс. Благодаря этому навесу, она была абсолютно сухая.
- Привет, - лёгкий поцелуй, и она входит в дом.
- Здравствуй,- Римус принял её плащ и повесил её на вешалку.- Меня всегда удивляло, почему ты так упорно в дождь приходила мокрая. Ведь есть же аппарация!.. Проходи в гостиную…
- Можно подумать, я часто приходила к тебе,- фыркнула метаморфиня, стягивая кеду.- И ведь подумай. Всякий раз, когда я прибегала к тебе, я была немного… э-э-э… не в себе.
Он перебрал в голове все её появления в его доме и был вынужден согласиться:
- А сегодня?
- Сегодня…- она протянула руки к огню в камине.- Слушай, в Аурориате ТАК холодно!.. Кинг даже свою шапку не снимает.
- Тонкс,- он ласково улыбнулся.- Ну, не хочешь – не говори. Я же не вынуждаю.
- Ещё как вынуждаешь. Под твоим взглядом что-либо утаивать невозможно… Сегодня я шла как… к себе домой. Ты прости, но сам просил правду. У тебя уютно. Очень. А у меня дома холодно и промозгло. Я даже идти туда не хочу.
- А если вместе?- он присел возле метаморфини и заглянул в её глаза.
- Что?
- На сегодня, если мне не изменяет память, мы договаривались погулять. Но погода, мягко говоря, нелётная.
- Но я метлу не взяла, чтобы лететь…
- Не обращай внимания. Это маггловская фраза.
Нимфадора недоверчиво покосилась на Люпина, и тот смутился:
- Прости. Я…
Тонкс прервала его, невесело усмехнувшись:
- Я хотела тебя пригласить, но думала, что ты откажешься.
- Я просто хотел, чтобы ты возвращалась домой не со страхом, а с ощущением, что там тепло и уютно…
- Тогда…идём?
- Идём,- он поднялся, потушил огонь в камине, свет во всём доме, проверил заперта ли дверь, а потом кинул в камин горсть Дымолётного порошка.- Поместье Тонксов.
***
В поместье было темно. Холодно и темно. Нимфадора не обманула по ощущениям. Да и сам он понимал, что будет именно так.
Но он никак не мог представить, что рядом с ним будет стоять отчаянно пытающаяся не трусить, Нимфадора. Неужели она каждый раз вот так заходит домой? Люпин не удержался и немного приобнял её за плечи:
- Не волнуйся, Тонкс. Сейчас всё устроим.
- Да,- она кивнула, словно стряхивая наваждение.- Чай будешь?
- Не откажусь.
Она исчезла по направлению к кухне, а оборотень прошёл в гостиную и огляделся.
Он никогда не был у Тонксов, да и с Андромедой был знаком только мельком, но дом походил на неё. Что-то тёплое. Словно частица её и её мужа всё ещё обитала здесь и после их смерти. Римус разжёг камин и оглянулся – свет зажигать не хотелось. Перед камином стоял старый, но уютный диван, на котором валялся скомканный плед и пара диванных подушек, а рядом - стоял ночной столик. По полу было разбросано огромное количество бумаг.
«Из Министерства»,- сразу отметил он.
- Просто пытаюсь хаосом создать видимость привычной обстановки,- её голос почти заставил его подпрыгнуть от неожиданности. Люпин поднял взгляд на стоящую в дверях Нимфадору. Та немного нервно улыбнулась:
- Я тебе соврала. Чая здесь нет. Я перебиваюсь маггловским кофе. Пристрастилась к этой гадости. Но… будешь сок или… молоко?
- Молоко.
- О’кей.
Метаморфиня унеслась на кухню, а Римус присел, собрал разбросанные листы и положил их на столик. Потом поправил плед, подушки. Его взгляд упал на пепельницу.
Теперь понятно, откуда этот мерзкий запах. Полная пепельница окурков и смятая пачка рядом. И всё это дело аккуратно загнано под столик. Оборотень вытащил всё это хозяйство и, выкинув, вернул чистую пепельницу на столик.
- А вот и я,- Нимфадора появилась в комнате, неся в руках по чашке горячего молока.- Держи.
Она отдала ему чашку, а сама села на диван, поджав под себя ноги.
Милый, детский жест.
Он присел на другой конец дивана.
Молчание и треск огня…
Чашка Тонкс опустела первой. Девушка поставила её возле дивана на пол и потянулась.
- Спать?- Римус уже предвидел мерзкую перспективу возвращаться домой.
- Ага,- зевнула Нимфадора и…легла головой ему на колени.
Замешательство. Оторопь…
- Тонкс…
- Чего?- зевок.- Только не говори, что ты против. Я не хочу подниматься. Мне уже лень.
Мягкий стук чашки о поверхность столика. Недолгое размышление. И руки, тянущиеся за пледом. Укрыть. Укрыть своё единственное сокровище. Не только от холода, но и от бед, проблем… Да, Мерлин задери, от всего!
Мягкое тепло человеческого тела и немного резкое – камина – сделали своё дело, и ломота в костях отступила.
Римус ещё долго разглядывал Тонкс. Фиолетовую шевелюру, изящный, чуть вздёрнутый носик, резко очерченные губы, светлые ресницы. Маленькое ушко и четыре колечка в нём…
Он и сам не заметил, как уснул…
