Глава 16Бывают сумасшедшие дни, когда события развиваются так быстро, что просто не успеваешь за ними уследить. Вот тогда выдался как раз один из таких дней.
Рано утром лорд собрал ближний круг, что было совсем на него не похоже, и толкнул пафосную речь. Сообщил, что победа близка и он нами очень доволен. Я же пытался понять, что у него на уме. По моим подсчетам Поттеры должны были уже затаиться в каком-нибудь укромном месте. Почему же тогда лорд так радуется?
После собрания меня перехватил Люци. Он был страшно взволнован.
– Ты представляешь, что с нами будет, если лорда не станет? – оглядевшись по сторонам, зашептал он.
– Люци, – я встряхнул его за плечо, – что ты говоришь? Он нас всех переживет.
– Не знаю. Какой-то он довольный, а значит, что-то задумал. Без нас. А у меня предчувствие нехорошее. Понимаешь?
– Я понимаю. У тебя паранойя, а не предчувствие. Люци, либо напейся, либо проспись, либо и то и другое. Ты на себя не похож. А без лорда мы проживем, главное с ним выжить.
Я проследил, чтобы Люциус благополучно добрался до дома, после чего со спокойной совестью сдал его с рук на руки Нарциссе.
Затем меня ожидал неприятный разговор с Эйвери за обедом. Эйвери тоже был слегка не в себе. Нет, он не волновался и не психовал, как Люци, просто впал в меланхоличное состояние.
– Сев, для чего мы живем?
– Да сговорились вы сегодня все, что ли? О чем ты?
– Вот в чем цель моей жизни?
– Жизнь твоя, тебе лучше знать.
– Я смотрю на них: Малфой женился, сына родил, Нотт тоже женился и сына родил, Крэбб, Гойл. Мульсибер открытки со сфинксами и фараонами шлет, колдографию дочки присылал. У Флинта сын. Даже Белла замуж вышла. Одни мы с тобой неприкаянные.
– Не понимаю, в чем проблема. Женись и рожай на здоровье, за тобой девки толпами ходят.
– Не то это все, слышишь, Сев, не то.
Он закрыл лицо руками.
– Эйв, да что с тобой?
– Не знаю, понимаешь, вот смотрел сегодня на лорда и думал. Неужели ради идей этого человека мы живем?
– Кстати о наболевшем. Что задумал наш лорд? Он, кажется, совсем свихнулся на этом пророчестве.
– Да, – протянул Эйвери и замолчал.
Я понял, что здесь ничего не узнаю, и проводил Эйва к Люци в поместье, будет ему компания, чтобы выпить.
Перед ужином меня снова вызвал лорд. Когда я вошел, то увидел, как в другую дверь шмыгнула очень знакомая фигура, причем знакомая еще со времен школьного детства, но лорд отвлек меня, и я не успел закончить свои размышления.
– Северус, если бы ты знал, как я рад тебя видеть.
– Это честь для меня, мой лорд.
– Я хочу поблагодарить тебя за твою верную службу.
– Мой лорд?
– Да, да, не удивляйся, ты хорошо послужил мне и скоро получишь награду.
Он долго и пространно расписывал мои заслуги и так же долго расписывал будущие награды. Я порядочно утомился от высокопарных речей и, избавившись наконец от сомнительного счастья терпеть его высочайшее общество, аппарировал к Люци и Эйву. Как оказалось, друзья уже нафилософствовались в дым, в результате чего мне пришлось помогать Нарциссе растаскивать этих алкоголиков по кроватям, а потом еще поить ее успокоительным. Нарцисса, добрая женщина, накормила меня ужином и разрешила остаться у камина, после чего отправилась спать.
Я успел задремать в кресле у огня, как вдруг в окно забилась серая сова. Это оказалась посылка с запиской и наперстком.
~~~~~~
«Наперсток – это порт-ключ. Ты попадешь ко мне в кабинет. У меня плохие новости.
Альбус Дамблдор».
~~~~~~
Я поморщился и сжал наперсток. Внешний вид директора меня поразил. Он выглядел измученным – сгорбившийся, бледный и синяки под глазами. Он предложил мне сесть в кресло и чаю. Я не посмел отказать.
– Северус, этой ночью Волдеморт убил Джеймса и Лили Поттер в их доме и исчез, – произнес Дамблдор после затянувшейся паузы.
Смысл слов дошел не сразу. Я решил, что он врет. Он точно врет. Я же предупредил его, этого просто не может быть. Я же просил лорда, он согласился.
– Мне кажется, вы должны были ее спасти, – прерывающимся голосом произнес я.
– Она и Джеймс доверили свою судьбу не тому человеку, – сказал Дамблдор, нервно прогуливаясь по кабинету. – Как и ты, Северус. Ты же надеялся, что лорд Волдеморт ее пощадит?
Нет, не врет. Почему же я решил, что предупредить Дамблдора и попросить Волдеморта хватит, чтобы спасти Лили? Почему я больше ничего не предпринял? Почему положился на волю судьбы? От отчаяния я готов был рвать на себе волосы. Я не мог представить, не мог поверить, что Лили больше нет. Дамблдор мрачно смотрит на меня, а у меня перед глазами рыжая Лили на качелях. Лорд убил ее. Нет, это я, это я рассказал ему про пророчество. Вот за что он благодарил меня. Жаль, что он исчез, был бы шестым в моем списке, нет, пятым, Поттер уже умер.
– Ее мальчик выжил, – прервал мои горестные размышления Дамблдор. – У него ее глаза, в точности такие же. Ты помнишь форму и цвет глаз Лили Эванс, не так ли?
Как он может говорить о ее глазах!
– Хватит! – заорал я.
– Это раскаяние?
– Я хочу… лучше бы я умер…
– И какая была бы от этого польза? – холодно заметил он. – Если ты любил Лили Эванс, если действительно любил ее, то твой дальнейший путь мне ясен.
Легко ему говорить, а я так не могу. Я не могу сказать, что любил Лили, потому что мне больно говорить о ней в прошедшем времени. И зачем он сейчас говорит эти ненужные слова? Я действительно хочу умереть, потому что мир поблек для меня без ее зеленых глаз.
– Что вы имеете в виду? – спросил я только для того, чтобы от него отвязаться.
– Ты знаешь, как и почему она умерла. Сделай так, чтобы это было не напрасно. Помоги мне защитить сына Лили.
Мне нужна тишина, мне нужно подумать. Мысли лихорадочно скачут в голове, но одну я осознаю достаточно ясно: Дамблдор хочет меня использовать. Я и без него знаю, что виноват, но зачем так бессердечно напоминать мне об этом. Стоп, я же сам ему тогда сдался, я сломал себя, пришел и предупредил. И что в итоге – все зря. А теперь этот старик имеет наглость требовать защиты для поттеровского выродка. Опять он защищает поттеровскую шайку, а я снова в минусе. И злость, та самая злость, оставшаяся с третьего курса, накрыла меня с головой.
– Вам доставляет удовольствие напоминать о моей вине? А вам не кажется странным тот факт, что я предупредил вас заранее о возможной опасности? А вы? Человек, которого боялся лорд Волдеморт, что вы сделали для их спасения? – спросил я, почти срываясь на крик.
– Северус, послушай, я понимаю твою злость. Поверь мне, мы защитили их дом клятвой. Я предлагал себя в качестве хранителя, но Джеймс выбрал одного из своих друзей. Он не сказал мне, кого выбрал. Как видишь, Джеймс даже мне полностью не доверял. Если бы я был настойчивее…
Он абсолютно спокоен, а меня ярость раздирает на мелкие кусочки. Я окончательно теряю над собой контроль.
– Если бы… Если бы я не передал пророчество, если бы Поттер не был таким беззаботным, если бы вы были настойчивее, если бы лорд не сдвинулся на этом пророчестве. О, я могу бесконечно перечислять все эти «если бы», но ее уже не вернуть. Вы же всегда так защищали, поттеровскую шайку, зря, наверное.
– Северус…
– А вы думаете, легко было пережить эти семь лет? Знаете, как они меня называли? Сопливус. Правда, здорово? А что, красивая кличка для мерзкого слизеринца. А кто два раза меня чуть не убил? А сколько они надо мной издевались…
– Пожалуйста, – просит он тихим и спокойным голосом.
Я поверил бы, что он спокоен, если бы в его взгляде не было столько тревоги.
– Я так рад, что Поттер сдох! Это лучшее, что он мог сделать в своей жизни. Я столько лет проклинал эту четверку, и вот, наконец он сдох, но и умерев, он не оставляет меня в покое.
Я вскочил на ноги и в бешенстве заметался по кабинету, а Дамблдор остановился у своего кресла. Прямой и спокойный, только очень бледный. Нужно отвлечься, например, проверить, сколько может длиться его внешнее спокойствие.
– А что вы молчите? Вы же всегда так их защищали? Скажите, как вы там любите говорить, что каждому человеку надо давать шанс. Кстати, кто? Кто предатель? Дайте угадаю, Блэк?
Он кивает.
– Петтигрю пытался его остановить, но Блэк… Он его убил, – произносит Дамблдор, наблюдая за моей реакцией.
Я же просто наугад сказал, чтобы Дамблдора разозлить. Попал, как говорится, пальцем в небо.
– Дамблдор, не шутите так, я что, и тут был прав? – я сам не верю в то, что говорю, но он снова кивает. – О нет, я был прав. Мог бы и догадаться, что Блэку опять будет скучно, а Поттер утянет ее за собой из-за своей беспечности. Все как всегда. Но вы, как вы могли быть так избирательно слепы? Что же, опять дадите ему шанс?
Молчание.
– Да будьте вы прокляты!
И я швыряю чашку с недопитым чаем ему в голову. Дамблдор слегка двигает рукой, чашка меняет траекторию и разбивается о стену. Я выхватываю палочку и направляю на него.
– И что ты будешь делать? – спрашивает он с насмешкой.
– Петрификус Тоталус!
Снова тоже легкое движение руки – и защитный щит поглощает мой петрификус. Дамблдор опирается одной рукой о стол и не нападает – он уверен в своих силах. Посмотрим. Я посылаю в него беспалочковый ступефай, он его отбивает. Еще один и еще один. Я бросаю в него стул, стул разбивается о противоположную стену, а Дамблдор все так же спокоен.
– Старый маразматик! – ору я, одновременно посылая ступефай.
Он пошатывается, на секунду теряя бдительность, и заклинание попадает в цель. Дамблдор отлетает на несколько метров и сильно ударяется о стену. Я в запале посылаю вдогонку еще один ступефай. Дамблдор съезжает на пол, его глаза закрыты, по виску сбегает струйка крови, но на лице все то же насмешливое выражение. Я выбегаю из кабинета с единственным желанием оказаться где-нибудь далеко отсюда и никогда больше его не видеть.
Этого следовало ожидать – на выходе из Хогвардса стоят авроры, а значит, деваться мне некуда. Да и какая теперь разница? Рано или поздно они меня все равно поймают, лорд исчез, а Дамблдор без сознания лежит там в кабинете. Я иду навстречу аврорам с поднятыми руками. Они вглядываются в темноту, высокий аврор что-то кричит, остальные подлетают, вышибают палочку и выкручивают мне руки.
– Там Дамблдор, помогите ему! – даже не пытаясь вырваться, кричу я.
Один из авроров, неправильно истолковав мои слова, со всей силы бьет меня в солнечное сплетение. Больно. Но разве эта боль может сравниться с той, что терзает мою душу.
