Глава 161
Я бегу по темной улице. Здесь нет никого, кроме меня. Дома высокие и тянуться до небес. Каждая дверь на этой улице закрыта на замок. Освещающие это место фонари потухают, как только я проношусь мимо них. Одна за другой они погасают и становится темнее, чем когда-либо. Я бегу вперёд, надеясь, что в конце улицы будет поворот. Но, добежав, понимаю, что выхода нет. Тупик. Я заставляла себя верить в то, что есть поворот. И только вера давала мне сил бежать. А теперь, стоя здесь, я просто теряю все свои силы. Выхода нет. Бежать обратно не имеет смысла, ведь вокруг кромешная тьма, в которой ничего не видно.
Я рассматриваю все возможные для спасения места. Дверь дома, стоящего в самом конце улице, с громким скрипом открывается невидимыми силами. Это шанс пройти дальше и спастись. Но тьма за дверью мне совсем не нравится.
— Кто там? — спрашиваю я, заметив чей-то высокий силуэт.
Человек выходит из темноты и предстаёт передо мной.
Драко.
Я подбегаю к нему, сокращая расстояние между нами в две секунды. Но коснуться его я не могу. Невидимая баррикада мешает мне протянуть руку. Я просто огорожена от него невидимой стеной.
— Драко! — кричу я, стуча по стеклу в надежде разбить его. — Драко!
Но он ничего не делает. Стоит, засунув руки в карманы и прислонившись к стене дома. Его глаза наполнены туманом и абсолютным безразличием. У него рана на щеке и шее. Под белоснежной рубашкой яркая алая кровь. Боже, он истекает кровью и ничего не делает с этим!
— Драко!
Невидимые руки высовываются из двери, словно щупальца осьминога. Они скользят по стенам и выхватывают Драко, который даже не сопротивляется. Они затаскивают его обратно во тьму.
— Нет! Драко! Нет! Отпустите его! — мои попытки помочь ему тщетны, ведь я далеко за стеной.
Дверь закрывается с громким хлопком. Я снова остаюсь одна. Где-то сбоку от меня открывается другая дверь. Я резко поворачиваю голову и вижу Рона.
— Гермиона.
В его доме тёплый свет и уют. Там нет никаких тварей и чудовищ. Это просто Рон и его милый дом.
— Иди ко мне, — говорит он.
И я иду, просто потому что мне больше некуда идти.
2
Я просыпаюсь с удушающим ощущением безысходности.
Что я творю? Единственная мысль, которая без конца бьется в моей голове.
Что я творю? Что я творю? Что я творю?
Дверь в комнату открывается и входит мама.
— Ты кричала, — говорит она с тревогой на лице. — Всё в порядке?
Я принимаю сидячее положение и хватаю голову руками.
— Мама, что я творю? — сиплым голосом произношу я.
Она садится напротив и берет мои руки в свои. Мама спокойно отнеслась к той новости, что я выхожу замуж. Она не была безумно рада, но и грусти показывать не стала.
— А что ты творишь? Ничего такого, — отвечает она на мой вопрос.
Я смотрю в её глаза. Мама, ты ведь не принимаешь мой выбор. Верно?
— Доченькая моя, скажи, что тебя тревожит.
Я перемещаю взгляд на её руки, которые по-прежнему сжимают мои. Кольцо на безымянном пальце моей матери как обычно на месте. Она не снимает его сколько я себя помню. Казалось бы, кольцо уже давным давно стало частью пальца. Единым и нерушимым.
— Я не уверена в том, что делаю правильный выбор, — отвечаю я.
— Ты его любишь? — спрашивает мама, подразумевая Рона.
— Люблю. Он же тот самый мальчик, которого я любила почти всё своё детство, — едва заметно улыбаюсь я.
— Ты хочешь видеть его каждый день на протяжении всей своей жизни? Хочешь провести всё лучшее время рядом с ним? Родить от него детей? Состариться вместе?
Я теряюсь и пытаюсь найти ответ также быстро, как задала вопрос мама. Но над этим стоит подумать. Разбираться в чувствах ужасно томительно.
— Я… — умолкаю на полуслове. — Мама, я…
— Ты хочешь, чтобы твои дети называли его папой?
— Нет.
Ответ слетел с моих губ прежде, чем я поняла, что произошло. Я в панике уставилась на маму. А она улыбалась. Так, словно говоря «так и знала»!
— Не живи прошлыми чувствами, Гермиона. На них счастье не построишь.
— Мама, я не думаю, что ещё кого-нибудь когда-то полюблю. Я потеряла Драко и не хочу теперь терять Рона.
— Он твой последний шанс хоть как-то жить?
Я киваю. Она недолго молчит, а потом говорит:
— Ты знаешь где Драко?
— Полагаю, что он умер.
— Но ты ведь этого не знаешь наверняка?
— Мама, он сам говорил, что как только закончится его рест, он уйдёт. Его здесь ничего не держит.
— Гермиона, он тебя любил по-настоящему?
— Да, я видела это в его глазах. Он смотрел на меня также, как папа на тебя.
Мама слегка смеётся.
— Если он тебя любит, значит он не ушёл. Ты его должна держать в этом мире.
— Но тогда почему он исчез и не возвращается? Он попрощался со мной в ту ночь и просто ушёл, бросив меня.
Лёгкая улыбка исчезает с её губ и теперь она серьёзна как никогда.
— Ангелы и демоны не покидают своих избранниц только из-за простого желания. Им дали приказ. Он сделал это не по своей воли. Как и все другие падшие ангелы в его стае.
— Ты хочешь сказать, что им всем приказали бросить своих избранниц? Но почему? Мы же те, кого выбрал для них сам Бог! Это нелепо.
— Я полагаю, что это соответствует их наказанию, — печальным голосом сказала она и увела взгляд.
— Наказание за то, что они не нашли Дочь Небес?
— Да. Когда твой папа встал на мою сторону, его наказали тем, что отрезали крылья без анестезии. Ему тогда словно душу вырвали. Он долго не мог прийти в себя после этого. Ричард утратил все свои способности и силы. Он потерял друзей, которые отвернулись от него в один миг. Он стал обычным человеком. А это равняется позору там, на небесах. Упасть с Небес и спустится на землю. Стыд да и только. Думаю, Драко и его стаю наказали ещё хуже. Они не на небесах и точно не на земле. Это слишком просто для такого задания.
— Мама, тогда где они? Где они могут быть?
Она не отвечает. Молчит и смотрит в окно, где светит солнышко и нет никаких проблем.
— Подумай над своим решением тщательнее, — говорит она, игнорируя мой вопрос. — Свадьба сегодня. У тебя почти не осталось времени, чтобы отказаться. Спускайся вниз. Завтрак готов.
3
Папа орудует ножом на кухне, как с мечом во время боя. Он готовит салат, который я обожаю. И папа весь светится от счастья. За столом сидит маленький Кристофер и уплетает фрукты.
— Ну как? — папа смотрит на меня и улыбается. — Выспалась?
Я киваю и, не медля, подхожу к нему, чтобы крепко обнять.
— Пап, ты лучший, — говорю я.
Он скромно улыбается, но становится в тысячу раз счастливее. Как же я рада, что он у меня есть. Я сажусь возле Криса и мы начинаем завтракать. Это утро становится для меня особенным. Вся комната залита солнечным светом. Мама и папа рядом, разговаривают об очередных новостях. Крис, мой маленький волшебник, мажется в кетчупе, с удовольствием съедая свою яичницу. Я смотрю на них и хочу сохранить этот момент навечно.
С осознанием того, что время не стоит на месте, я представляю своё будущее. Когда-то и моя семья будет вот так сидеть за столом и разговаривать обо всем на свете. Солнце по-прежнему будет светить и лишь поколения будут сменятся. Я и моя семья.
Какой она будет? Кто станет моим мужем? Мои дети, сколько их будет?
Все эти вопросы возникают в моей голове, ославляя после себя лишь тень реальности. Я смотрю вперёд и не знаю, что меня ждёт. Моё будущее напрямую зависит от настоящего. Решения, которые я приму сейчас, станут моим настоящим чуть позже. Как жить и как делать выбор, если на кону стоит практически всё?
3
Подруги носятся вокруг, а я стою посередине комнаты и не могу понять, куда дела свою брошь. Вроде только я держала в руках, и вот её уже нет.
— Джинни, ты точно не видела? — спрашиваю я.
— Нет, говорю же! — она бегает от шкафа к зеркалу и что-то без конца примеряет.
— А ты, Сьюзен?
Та качает головой, собирая свои волосы в замысловатую прическу. Я просто не знаю где мне искать эту брошь. Я обшарила всё, что можно было. Её нет.
— Почему ты так зациклилась на этой броши? — спрашивает Лили.
Она и Дафна уже давно готовы. Сейчас они пьют чай и едят конфеты. Как беззаботна их жизнь!
— Её подарила мне бабушка. Я не могу её потерять. Моя пра-пра-бабушка, потом пра-бабушка и бабушка надевали эту брошь на свадьбе. Это традиция.
— А твою маму эта традиция не коснулась? Почему брошь подарила бабушка? — интересуется Дафна.
— Потому что у моей мамы не было свадьбы. Они просто расписались.
Я выхожу из комнаты и, начиная кипеть от досады, спускаюсь вниз, к Молли и Флёр.
— Ге’рмиона, ты готова? — спрашивает последняя и радостно смотрит на меня. — Арри и Рон уже ждут вас на улице.
— Нет, я не готова. Я потеряла брошь. Я помню, что зашла с ней в дом. А потом, куда дела, нет. Совсем из памяти выскочило.
— О’х, не пе’еживай, — говорит она, обнимая меня. — Б’гошь найдётся. Да, Молли?
— Акцио, брошь! — выкрикивает женщина, но ничего не двигается с места.
— Я пыталась. Броши словно и нет здесь вовсе.
— Куда она могла деться? — хмыкает Молли. — Она так важна?
— Очень.
— Б’рось, Гермиона! Это все’го лишь вещь. Так ты г’отова? — Флёр толкает меня к зеркалу. — Смот’ри как ты п’ьек’расна!
Я вижу в отражении себя. Одновременно красивая и недовольная. Флёр порхает рядом, как бабочка. Она поправляет подол моего белоснежного платья и напевает дурацкую песню.
Где, мать его, моя брошь?
Я резко разворачиваюсь и бегу вверх по лестнице. Жутко неудобное платье! Я спотыкаюсь, как минимум, пять раз. С твёрдым намерением найти свою вещицу, я обшариваю весь дом. Стараясь не слушать причитания Молли, ищу брошь и с каждой секундой становлюсь раздраженнее. Минут двадцать спустя мне уже помогают все, лишь бы я успокоилась.
— Девочки, почему так долго? — Гарри заходит домой и в нетерпении смотрит на нас. — Мы сейчас на церемонию опоздаем.
— Не переживай, без нас не начнут! — отвечаю я и топаю ногой от злости. Затем до меня доходит. — Кай! Где этот маленький зверёныш? Куда он делся?
— Он вылетел через окно ещё два часа назад, — отвечает Сьюзен.
— Я всп’омнила! — хлопает руками Флёр. — Этот ма’ленький д’ракон что-то по’доз’рительно све’ркал!
— О, видимо, он унёс твою брошь, — Молли сочувственно гладит меня по спине. — Видно, не судьба, дорогая.
Не судьба? Да я всю жизнь мечтала надеть эту брошь на своей свадьбе! Да я берегла её на этот чёртовый день! Что-что, а брошь моей бабушки много значит для меня в этот день!
Тяжело вздохнув и ничего не сказав ей в ответ, я просто выбегаю из дома и запрыгиваю в лимузин, который прикатили сюда ещё утром. Рон садится рядом и он отлично понимает, что я сейчас в бешенстве.
Маленький вредина Кай! Да как он посмел украсть мою брошь?!
— Слушай, Гермиона, — говорит Рональд, когда машина трогается с места. — Я хочу тебе кое-что сказать.
Я смотрю только в окно. Умом понимаю, что Рон и остальные не виноваты в том, что брошь пропала. И, возможно, я делаю из мухи слона. Но это раздражение внутри меня только продолжает расти. Мне кажется, что всё идёт не так, как должно. Я думала, что буду чувствовать себя в этот день самой счастливой. А происходит всё с точностью наоборот.
— Я знаю тебя уже очень много лет, — продолжает Рон. — Мы через многое прошли вместе. И сегодняшний день должен стать особенным для нас. Я хочу сказать, что… Чтобы ни произошло, я пойму тебя. Ты по-прежнему моя лучшая подруга и всегда будешь ей. И любить я тебя тоже буду всегда.
— Рон, почему ты это говоришь? — я поворачиваюсь к нему.
— Я просто хочу, чтобы ты это знала. Я всегда буду на твоей стороне.
4
Она была не права. Сьюзен была не права. Я не чувствую себя счастливой! Боже, почему я поверила в это? У меня начинается паника. Я стою одна посередине комнаты ожидания и не знаю в какую дыру мне залезть. Я думала, что этот брак принесёт мне счастье. Кажется, я ошибалась. Если я сейчас не испытываю радость, значит и позже она не появится.
Господи, что я натворила?
Я поспешила. Я не понимала своих чувств! Я идиотка!
Паника перерастает в истерику. Я бегаю по комнате и начинаю кусать свои ногти, хотя прежде этого не делала. Не думала, что буду так волноваться, но это происходит прямо сейчас! Я только осознала всю суть сделанного. Я не понимала, на что соглашалась. Я не слушала своё сердце.
Я думала, что делаю правильный выбор, но нет. Моя ошибка, которая теперь ранит других.
Падаю посередине комнаты прямо на пол и начинаю задыхаться. Здесь слишком душно.
Гермиона, ты полная дура.
Я смотрю перед собой, не видя ничего. Сижу так непонятно сколько времени и теряю саму себя. В какой-то момент дверь открывается, и кто-то заходит в комнату.
— Гермиона? — спрашивает Лили и закрывает за собой дверь. — Ты в порядке?
Я не могу ответить.
— Эй, как ты? — она садится напротив и заглядывает в мои глаза полные слез. — О, Мерлин, Гермиона. На тебе лица нет.
В ответ я совсем ничего не говорю. Думаю, что если скажу что-нибудь, то непременно расплачусь.
— Ты зашла в тупик, — говорит она, беря меня за руку. — Свернула не туда и зашла совсем не в тот дом. Гермиона, такое бывает. Люди порой могут заблуждаться и принимать неверные решения. Главное — найти выход. В твоём случае это отказ. Ты должна уйти отсюда.
— Он меня любит… — я плачу и чувствую, что сердце разрывается от боли.
— Рональд поймёт, — ободряюще улыбается Мун и гладит меня по голове. — Да, ему тоже будет больно, но лучше ранить его сейчас маленьким осколком, чем потом острым мечом.
— Вся семья Уизли меня возненавидит. Я стану сбежавшей невестой!
— Ты должна жить ради своего счастья, а не их. Семья Рональда простит тебя. Не сразу, но со временем. И не смей думать о том, что подумают люди. Это твоя жизнь, Гермиона. И ты имеешь полное право проживать её так, как сама этого захочешь.
От её слов становится легче, однако чувство вины всё равно давит изнутри. В конце концов, я виновата. Я дала ложные надежды почти всей семье.
— Я, можно сказать, полюбила Рона на первом курсе, — говорю почти шепотом. — За его храбрость. За весёлость. За дружелюбие и доброту. Я любила его все последующие года и до окончания войны. Я настолько привыкла к тому, что люблю его, что это уже стало чем-то разумеющимся. А потом… Потом я поняла, что чувства уже не такие, как прежде. Они стали родственными, уже никак не любовными. Моя детская симпатия, переросшая в любовь, закончилась. Затем я неожиданно полюбила другого. Это уже не было просто детской симпатией. Впервые в своей жизни кто-то действительно полностью захватил мое сердце. И, наверное, эгоистично с моей стороны было возвращаться к Рону после неудачных отношений. Я поступила некрасиво и неправильно. Лили, что мне теперь делать? Бежать?
Глубоко в душе, я надеюсь, что она ответит «да». Именно в момент задачи вопроса, я поняла, чего хочу. Мое сердце само ответило.
— Задавая этот вопрос, какой ответ хочешь ты услышать?
— Ответ «да», — я опускаю голову и сгораю со стыда от того, что творю.
— Тогда беги.
5
Я не знаю, что происходит с моей жизнью. В смысле, я знаю, но не понимаю, когда всё стало идти не так. В момент когда я согласилась выйти за Рона? Или в момент, когда я влюбилась в слизеринца? Ну, или тогда, когда я поступила в Хогвартс? Что и где всё пошло не так?
Я бегу куда глаза глядят и проклинаю себя за трусость, за глупость и за враньё самой себе.
Самая умная волшебница своего возраста? Да я самая тупая!
Настолько обидно, что я начинаю плакать. Вскоре из-за слёз я перестаю отчетливо видеть и приходится остановиться. Стою посередине площади в свадебном платье и плачу. Ну и как я до такого пришла?
Полчаса назад была отличная погода, а сейчас сгустились тучи и собирается дождь. Прямо как в драматичней мелодраме. Только это жизнь и красивой концовки здесь, скорее всего, не будет. Не так я представляла себе в детстве свадьбу мечты.
Куда мне идти? Мне даже пойти некуда.
Спустя некоторое время я оказываюсь у моста. Полностью промокшая под дождём — скорее ливнем — и переставшая думать о чем-либо вообще я иду куда-то, куда ноги несут. Голова, которая ранее разрывалась от мыслей и переживаний, сейчас уже не работает.
Машин практически нет, да и людей тоже. Лишь тот, кто стоит по середине моста и смотрит вдаль. Должно быть, он такой же идиот, как я или ему просто не сидится дома.
Я буду завтра болеть. Очень сильно и плохо. Но это я заслужила. Вообще не стоило мне соглашаться на эту свадьбу. Да даже на свидание с Роном идти не надо было. И о чем я только думала...
— Красивые нынче закаты, да?
Я не сразу понимаю, кто это сказал. Лишь спустя несколько секунд до меня доходит, что я дошла до того места, где стоял мужчина.
Сумасшедший. Идёт дождь. Солнце уже давно скрылось за небесами. Какой закат? Темнеет, не более.
Я решаю проигнорировать его и продолжить свои бессмысленные скитания.
— Для тех, кто сейчас находится на земле, закат не виден. Но там, наверху, он необычайно красив. — Говорит он и явно усмехается. — Люди не достойны видеть полную красоту природы. Они её не замечают и не ценят. Поэтому в такие дождливые и серые дни я радуюсь. Хоть на какой-то момент природа от них отворачивается.
Я оборачиваюсь к нему. Лица его не видно, оно скрыто за капюшоном. Высокий, широкоплечий, внушает некий страх. Я не знаю его, но он кажется знакомым.
— Кто вы? — спрашиваю я.
Он не отвечает на мой вопрос и говорит совсем другое:
— Когда ты согласилась выйти за него, я чуть тебя не убил. Какая же ты глупая однако. Теперь посмотри на себя. Выглядишь жалко.
— Я спрашиваю ещё раз: кто, мать его, вы такой?
Он поворачивается ко мне. Страх у меня отсутствует напрочь. Палочка под платьем. Достать её будет проще простого.
— Кто я такой, милая? — переспрашивает он и дико улыбается. Этот парень медленно снимает свой капюшон и предстаёт передо мной как какой-нибудь король. — Я тот, кому можно доверять. Меня зовут Дэмин.
