Глава 16— Ты преувеличиваешь.
— Рем, — после недолго молчания, вкрадчиво произнесла Мириам. У Люпина засосало под ложечкой от её тона, но возможных способов спасения он не видел.
— Мм?
— Почему ты такой скромный?
Он не решался повернуть голову и просто шёл, глядя себе под ноги. Скромный? Да, он всегда таким был.
— Не знаю… А что, это плохо?
— Нет! Конечно, нет. Просто, — она тихо вздохнула, — таким людей очень мало, поэтому мне немного непривычно общаться с тобой.
— Вот как, — Ремус не удивился, ведь это было нормальной реакцией окружающих. Она тихо хмыкнула.
— Ну, вот мы и пришли, — Мириам остановилась у картины, за которой находилась гостиная Пуффендуя. Люпин, наконец, поднял голову, и взгляды молодых людей пересеклись. В её глазах таилось какое-то озорное упрямство, которое всегда ставило гриффиндорца в тупик. Поэтому сейчас он нервно ковырял носом ботинка пол.
— Интересно, как у вас там всё устроено, — задумчиво произнёс он, глядя на картину какого-то барона.
Размер портрета не уступал размеру изображения Полной Дамы. Ремуса действительно мучило любопытство. Гостиную Слизерина мародёрам довелось увидеть на третьем курсе, когда они проникли туда под мантией-невидимкой, следя за Снейпом, в гостиную Когтеврана их провела одна из подружек Сириуса годом позже, а вот гостиную четвёртого факультета никто из друзей не видел. Джеймс бы сказал, что Бродяге пора встречаться с пуффендуйками.
— Хочешь посмотреть? — Тейлор кивнула на дверь.
— Что? — удивился Ремус, растерянно моргнув. — Это запрещено правилами… — и, увидев улыбку девушки, добавил: — к тому же, скоро отбой.
— Хорошо-хорошо, я поняла. Ты староста, — закивала она. — Но ты точно не хочешь зайти?
— Может быть в следующий раз.
Люпин перевёл взгляд на картину и совсем не заметил, как Мириам приблизилась к нему. И понял это тогда, когда почувствовал её тёплое дыхание на своей щеке. К горлу подступил тугой ком, как бывало с ним перед сложным экзаменом или в очень чрезвычайной ситуации.
— Рем, — тихо послышался голос шестикурсницы, и как только Люпин повернулся, она его поцеловала. Так просто и быстро, что в голове даже не успело появиться ни одной мысли. Почувствовав, что её не останавливают, Мириам теснее прижалась к парню и положила правую руку на его щёку.
Ремус и сам не понимал, почему не оттолкнул её, а потом так же просто, как и она, ответил на поцелуй. Возможно, он не задумывался, что этим подписал себе приговор, который будет донимать его ещё долгие недели.
Когда Тейлор отстранилась, он впился взглядом в её лицо, будто оно было совершенно незнакомым, и прошептал:
— Прости.
— За что? — она нащупала в темноте его руку. — Мы оба этого хотели.
«Да?» — чуть было не выпалил Лунатик. Он чувствовал себя так, словно только что на его голову упал большой снаряд, которого он не заметил, и оставил там огромную дырку.
— Увидимся завтра, Ремус, — Мириам как-то странно хихикнула и, быстро чмокнув его на прощание, подбежала к картине. Но вдруг резко обернулась и смело посмотрела в глаза Лунатику.
— Спокойной ночи, — почувствовав необходимость что-то сказать, выдавил он.
— И тебе, — радостная улыбка отразилась в глазах гриффиндорца.
Как только дверь в гостиную захлопнулась, и картина с входом снова стала всего лишь картиной, Рем поплёлся в сторону своей башни.
Итак, у него есть девушка. И это надо осмыслить. Первая девушка в Хогвартсе, не считая детских забав на втором курсе. Хотя, почему в Хогвартсе? Вообще в его жизни! Да, да, у него, Ремуса Люпина, оборотня, выдающего себя за скромного и доброго старосту, появилась девушка. Его волновало даже не то, что он может ей навредить, а то, что теперь делать. Почему-то на ум пришли слова отца — «Мы в ответе за тех, кого приручили». Но ведь он говорил о животных, верно?
Приручил ли Ремус Мириам? Сложно сказать. Скорее, это она его приручила. Он даже не мог понять: нравится ли ему пуффендуйка? Нет, ну что-то же он испытал, когда её губы прикоснулись к её губам.
Из-за угла вышла компания студентов Пуффендуя, что на минуту отвлекло Люпина от своих мыслей. Он поздоровался с ними и изобразил свою обычную вежливую улыбку. Когда гриффиндорец снова остался один, то ускорил шаг, чтобы побыстрее попасть в комнату. Он решил попробовать это новшество в виде своей девушки. Вдруг что-то получится?
А вообще ему предстояла целая ночь раздумий, потому что это же… это так странно, словно другой мир. По крайней мере, Ремусу так казалось сейчас. Радовало то, что завтра последний день учёбы, а значит — впереди две недели свободы от учёбы и отдыха, а ещё времени, которое так необходимо.
— Я не мог просто пройти мимо Снейпа, вы чего! — смеялся Сириус, приобняв Питера за плечи.
— Ну и дурак ты, Бродяга, — фыркнул Джеймс. Все попытки друга зацепить ненавистного слизеринца были слишком глупы и ничтожны. Вот другое дело было с Эйвери…
У входа в гостиную компания встретилась с Доркас Медоуз и Сивиллой Бэнгс. Поттер моментально заметил, как последняя смущённо улыбнулась и опустила глаза, пытаясь как можно скорее попасть внутрь.
А ведь они сегодня толком не говорили, не считая приветствия на завтраке. Вот хорош ты, Джеймс! Просто столько всего навалилось, он и забыл о вчерашнем поцелуе, который явно помнила девушка. Нужно было что-то сказать… или сделать… И прямо сейчас!
Недолго думая, он схватил Сивиллу за руку и потянул на себя, тем самым оставляя её позади толпы. К счастью, друзья не заметили, что Поттер не зашёл за ними, поэтому нужно было куда-нибудь уйти, ведь с минуты на минуту мародёры выйдут его искать.
— Нам срочно нужно бежать, — прошептал Джеймс заговорщицким тоном, брови Сивиллы взметнулись вверх в непонимающем жесте. Сохатый вложил её ладонь в свою и повёл в конец коридора, где находилась скрытая ниша. Идти в какой-нибудь класс было бы не очень удобно в такое время, да и слишком долго. А он собирался поговорить с девушкой пару минут.
— Мы так и не поговорили, — начал он, вглядываясь в её лицо, окутанное темнотой. Хорошо видно было только глаза друг друга, а остальное — лишь в очертаниях.
— О чём? — тихо спросила Сивилла.
— О нас.
«Мерлиновы кальсоны, Поттер, что ты творишь?» — промелькнуло у него в голове, но Сохатый, как всегда, лишь отмахнулся и забыл. Он контролирует ситуацию.
— Ты действительно хочешь поговорить об этом? — с недоверием спросила Бэнгс, глаза её изучали лицо парня, и ему стало немного не по себе. Хорошо, что здесь темно.
— А ты нет?
— А причём здесь я?
— Действительно, причём здесь ты! Я же сам с собой целовался вчера, — воскликнул Джеймс, забыв об осторожности. И почему она всегда строит из себя «ничего не понимающую»? — О, нет, с миссис Норрис! Точно!
— Тише, — Сивилла приложила палец к его губам, этот жест и правда заставил гриффиндорца заткнуться, потому что был неожиданным. — Я не это имела в виду.
Он иронически выгнул бровь, и девушка продолжила:
— Просто… ты ведь Поттер, — Джеймс уставился на неё с самым тупым выражением лица, словно говоря «да ладно?». — Ты мародёр.
— Спасибо, конечно, что объяснила мне, кто я такой и тому подобное, но как это связано с нашим несостоявшимся разговором?
Сивилла открыла рот, потом закрыла и некоторое время растерянно переводила взгляд с Джеймса на коридор и обратно.
— Я думала, ты не заводишь отношения.
По спине Поттера пробежал холодок. Почему они пришли к этому разговору? Он не должен был состояться.
— Ээ, — пришла пора гриффиндорца изображать непонимание, — с чего ты взяла? Вообще-то, нет.
— Ты хочешь сказать, что мы… — Сивилла на всякий случай оглянулась, потом склонилась к Джеймсу и прошептала: — пара?
Какого чёрта? Это уже совсем не по плану. Поспорить с Сириусом и целовать Бэнгс, где никто не видит — это одно, но встречаться…
— Ну, как сказать… — нерешительно произнёс он.
Лицо девушки тут же изменилось, она быстро выдохнула и отошла на шаг.
— Ясно, так я и думала, — или Сохатому показалось, или в её голосе прозвучал упрёк.
Она уже собиралась уйти, и тут Джеймс понял, что после этого Сивилла уже не так легко поддастся ему. Одно мгновение, и вот Поттер уже прижимает гриффиндорку к себе, обвив её руками вокруг талии.
— Конечно, мы пара.
Сивилла не двигалась и, казалось, не дышала, так что Джеймсу уже начинало казаться, что он её задушил. Даже её тело становилось всё холоднее с каждой секундой.
— Ты не обязан, — наконец, прошептала она. — Тот поцелуй… он ничего не значил.
— Что? — парень выпустил её из объятий и развернул к себе лицом. Бэнгс решительно избегала его взгляда.
— Мы можем просто забыть об этом.
Сохатый недоуменно сморщился. Его отшили?
— А-а-а, — едко протянул он, мгновенно убрав руки с плеч однокурсницы. Губы сами собой образовали тонкую линию, даже у МакГонагалл не получилось бы лучше, — так вот в чём дело.
Мерлин всемогущий, Сивилла Бэнгс сказала ему «нет». Ниже падать некуда. И да, Джеймса это очень задело, а точнее — его чувствительное самолюбие. Он до конца даже не осознавал, что в одну секунду девушка для него полностью поменялась из простой и лёгкой добычи, которую даже лень было пытаться поймать, до опасной и непредсказуемой стервы. Хотя он сейчас не думал о споре. Поттера бесила мысль, что он выставил себя дураком и слюнтяем, а его даже не оценили по достоинству. Так всегда было с Лили. Да, Мерлин её побери, всегда!
— Я не против забыть. Можешь идти, — он махнул в сторону коридора, следя за девушкой, прищурившись.
— Джеймс… ты не так меня понял, — ошарашенно произнесла она, изменившись в лице, и снова подошла к нему. — Я хотела сказать, что ты…
— Не продолжай, тут всё яснее ясного, — холодно прервал её гриффиндорец.
Уязвлённая гордость в виде дьявола сидела на его плече и нашёптывала вещи, от которых он становился ещё холоднее к окружающему, хотя это было совсем ему не свойственно. Бродяге — да, но не Сохатому. Сириус мог сутками изображать ледяное презрение и равнодушие, но Поттер, как спичка, вспыхивал моментально.
— Джеймс, — умоляюще произнесла Сивилла.
— Иди, Вилла, а то не дай Мерлин нас ещё увидят вместе, — отчеканил он.
Она выпрямилась, в карамельных глазах побежал отголосок боли и разочарования, который сразу же исчез, и хоть в глубине души Джеймс пожалел о сказанном, нанесённая ему обида была слишком велика. Ничего не сказав, девушка развернулась и пошла в сторону гостиной, оставив Поттера наедине со своей испепеляющей злостью.
