Знакомство с самим собой.

Глава 17

Гермиона.
Ничего не может быть хуже ситуации, когда твой друг медленно умирает у тебя на глазах, а ты не можешь ничего поделать: даже облегчить его боль. Боже мой, мне кажется, я постарела на добрых двадцать лет с тех пор, как Гарри трансгрессировал в штаб с Вейн на руках.
С тех пор прошло уже несколько долгих часов: пасмурная ночь за окном сменилась на такое же безрадостное, серое утро. Туман устилал площадь Гримо, густой, плотный туман – а значит, где-то недалеко находились дементоры...
Ромильда еще не приходила в себя, но по всем признакам ее здоровью ничего не угрожало – пара недель постельного режима, и девушка встанет на ноги.
Гарри… А вот с Гарри все было сложнее. Потеря крови, даже большого ее количества, не могла быть страшной угрозой для жизни сильного молодого волшебника. Беда была в другом. Судя по всему, в пылу боя в моего друга попало мощное черномагическое залятье, требующее определенного анти-заклинания, которого никто из нас, естественно, не знал: наверняка чары были и вовсе самодельными. Если бы Гарри хотя бы помнил, кто его проклял, имелся бы хоть малюсенький шанс его спасти…
В результате мы, как беспомощные дети, должны были наблюдать, как Гарри угасает, мучаясь, тает, словно свеча, становясь слабее с каждым часом. Не облегчало ситуацию и то, что черноволосый парень винил в произошедшем себя:
- Нас предали…Я должен был это предусмотреть, - шептал он, а Джинни, совершенно обезумев от горя, беззвучно рыдала, сжимая его ладонь, лежащую поверх одеяла. – Ладно бы, если б это случилось в первый раз, но… - парень судорожно закашлялся, с хрипом втягивая воздух, и я, приказав ему молчать, аккуратно напоила его укрепляющем зельем. Руки у меня дрожали, и часть терпкой жидкости пролилась на грудь друга. Поспешив вытереть ее, я внезапно почувствовала, как бьется его сердце: медленно-медленно, но сильно, словно в отчаянии пытается кричать о помощи, словно знает, что скоро замрет…навсегда… Я вздрогнула, поторопившись отдернуть руку.
- Поттер, скажи честно: ты думаешь, что это сделал я? – Малфой говорит громко и насмешливо, так, что мне хочется огреть его чем-нибудь очень тяжелым. Джинни кидает на него сердитый взгляд, а Лаванда, которая тоже находится тут, лишь слабо улыбается.
К моему удивлению, Гарри тоже пытается усмехнуться:
- Нет. Ты бы не успел.
- Я мог бы постараться, Поттер. - Драко закатывает глаза. Нет, будь он предателем, он бы действительно не успел предупредить Пожирателей о засаде – к тому же сердцем я уверенна на сто процентов, что это не Малфой. Но кто тогда? Гарри считает, что этот случай – не первый. Действительно, пару раз складывались опасные ситуации, когда Темный Лорд словно предугадывал наши планы, но никто и не мог подумать, что в Ордене есть предатели…До сегодняшнего дня. Теперь уж сомневаться не приходилось. Пожиратели устроили отряду настолько продуманную засаду, что никаких сомнений не возникало – они были прекрасно осведомлены о планах своих противников.
По словам Гарри, то, что произошло вчера, напоминало скорее бойню, чем бой: два десятка молодых волшебников, самому взрослому из которых едва исполнилось двадцать пять, против сотни темных магов. Все было предрешено с самого начала…
- Когда…когда я понял, что все…все кончилось…- Гарри закрыл глаза. – Я…я просто схватил Ромильду и…трансгрессировал…- паузы между словами становились все больше, парень с трудом находил силы для каждого звука. Я почувствовала, как по щекам бегут слезы. – Я…я смог схватить только…только ее одну…а…а остальные…рядом могла…могла оказаться и не она…а кто-то другой…из наших…они остались…они там…
- Гарри! – Джинни снова горько разрыдалась, с отчаяньем вцепившись себе в волосы длинными пальцами. – Гарри, ты не можешь корить себя за то, что не смог спасти всех! Любимый, милый, прошу тебя, умоляю: вспомни! Вспомни это заклинание, которым тебя ударили…
Он не помнит. Я знаю это, потому что сама уже тысячу раз задала этот вопрос, когда поняла, что определить вид заклятья самостоятельно я не в силах.
Он не помнит. Да и врядли он слышал его вообще – большинство волшебников используют невербальную магию…
Он не помнит. Боже мой, но почему у меня все внутри переворачивается в слабой надежде на его ответ, когда Джинни снова и снова спрашивает про заклинание?!
Малфой же, как ни странно, заинтересовался словами Гарри о том, что кто-то из отряда мог остаться в живых.
- Ты уверен, что кто-то мог выжить, Поттер? – его тон снова совершенно, ну не капельки не подходит для того, чтобы использовать его в разговоре со смертельно раненным! Он что, просто физически не может убрать эти дурацкие ехидные нотки?!
Гарри слабо кивает.
- Я думаю, их не стали добивать…По крайней мере, некоторых точно решили вначале допросить…
В глазах Драко мелькнула искорка удовлетворения.
- Я так и думал, - пробормотал он. Интересно, что думал? Он появился только полчаса назад, до этого бродил неизвестно где: пошептался с Кикимером, переоделся в сухое и явился сюда. Тут уже сидели Джинни и Браун – молодую Уизли я известила патронусом, едва уложила Гарри на кровать, а Браун появилась сама, тоже совсем недавно.
- Ведь я же это предсказывала, - совершенно некстати заявила Лаванда. – Ведь я же гово…
Через секунду раздался истошный визг. Драко Малфой же снова продемонстрировал великолепный талант ловца: на мой взгляд, перехватить Уизли, с бешенной скоростью несущуюся на Лаванду, простому смертному было нереально.
- ЗАТКНИСЬ!!! Заткнись, тварь, иначе я убью тебя! – Джинни кричала так истошно, так отчаянно, что я невольно вздрогнула. – НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ, ЧТО ГАРРИ УМРЕТ!!!
- Тише, Джинн, успокойся, - Малфой чуть покрепче сжал девушку и легонько встряхнул. – Гиппогриф тебя растопчи, веди себя как взрослая! Кроме Лаванды помочь твоему дорогому Поттеру никто не сможет!
Джинни мгновенно замерла, как оглушенная, да и я, признаться, тоже. Кажется, даже Браун сама не очень понимала, о чем толкует Драко.
- Я? – она прижала ладонь к груди, словно желая убедиться, что говорит именно о себе.
- Она? – переспросили мы с Джиневрой одновременно. Малфой раздраженно кивнул и выпустил рыжеволосую девушку из своей хватки.
- А кто еще? Не притворяйтесь идиотками: вашими слезами вы способны только на одно – отравить бедолаге Поттеру последние часы существования! И это – вместо того, чтобы действовать и спасти вместе с его Избранной жопой еще парочку!
- Замолчи! – я воскликнула это, вскакивая со стула. Неужели он не может придержать свой ядовитый язык рядом с Гарри!
- Лаванда, детка моя, - Драко, кажется, не обратил никакого внимания на мое возмущение, да и вообще на саму мою персону. – Поттер не может вспомнить, кто и каким заклинанием его ударил. Но ты-то, если сосредоточишься, способна нам сказать, кто это сделал!
У Лаванды было такое несчастное лицо, словно она сейчас расплачется.
- Нет…- побелевшими губами прошептала она, качая головой. – Я не могу…
- Можешь, - голос Малфоя звучит жестко, даже жестоко. Он садится на корточки рядом с сидящей на кушетке Лавандой, и, сжимая ее ладони в своих, смотрит ей в глаза снизу вверх. – Можешь. Дорогая моя, за время моего пребывания на Площади Гримо я не помню ни одного случая, когда ты ошиблась! Прекрати строить из себя шарлатанку, ты не Сивилла Треллони, ты – Лаванда Браун, настоящая прорицательница!
Он говорил это с такой уверенностью, что я невольно призадумалась, вспоминая предсказания, сделанные бывшей однокурсницей. В большинстве случаев они казались бредом чистой воды, хотя…что-то действительно сбывалось…но она кучу раз ошибалась! Зачем же Малфой с такой убежденностью говорит ей, что она – сильная прорицательница?!
- Поверь в себя, - шепот Драко дает ответ на мой немой вопрос. – Скажи нам, Лаванда…
Он словно гипнотизирует ее, убеждая в собственных силах. И Браун поддается. По-видимому, ее таланту действительно не хватало такого толчка.
Я не раз читала о том, как именно пифии и предсказательницы уходят в транс, но видеть такое мне довелось впервые. Все в комнате молчали: и Драко, и Джинни, и даже Гарри, когда Лаванда вдруг со стоном выгнула спину, словно ее пронзила насквозь невидимая шпага. Длинные волосы рассыпались по спине, напряженные руки вытянуты вдоль тела и мелко-мелко дрожат, будто через них пропускают электрические разряды.
- Женщина…женщина в черном…иностранка…- голос Браун звучит глухо, словно она говорит из-за стены. – Палочка необычная…спиралевидный узор…ее кровь спасет Избранного…Срок…мало…мало…Кровь…ее кровь для Гарри…станет спасением…- девушка дышала так тяжело, словно пробежала несолько миль. – Темный Лорд…ищет крестраж…но найдет его только тот…тот, кто вспомнит о семье…
Вскрикнув, Лаванда открыла глаза.
- Я знал, - Драко крепко, ласково ее обнял, чмокнув ее в щеку, отчего у меня внутри все перевернулось. – Я знал, что ты сможешь…
- Это Эми Игл, - слабый голос друга возвращает меня к действительности. – Это она…у нее именно такая палочка…Необычная…
Игл? Опять?!
- Кто она такая? – недоуменно спрашивает Малфой через пару секунд молчания, понадобившихся, скорее всего, для того, чтобы вспомнить все более ли менее известные волшебные фамилии Англии.
- Она – наша вторая беда после Беллатрисы, - я вздохнула. – Появилась примерно полгода назад, раньше о ней никто не слышал. Мы предполагали, что она находилась на домашнем обучении, но Лаванда права, она вполне может оказаться иностранкой: сейчас вокруг Темного Лорда много волшебников самых разных национальностей…Очень молодая. Очень красивая, - я вспомнила пронзительные янтарные глаза молодой девушки, чья фотография была напечатана на развороте «Пророка» с подписью «У Министерства новый главный дознаватель». – И очень жестокая. Официальный министерский палач с тех пор, как Майкнер впал в немилость.
Драко присвистнул, а мы с Джинни только покачали головами – слишком много горя принесла Ордену ясноглазая черноволосая девочка с каменным сердцем. Вокруг нее ходили сотни слухов, в основном базирующиеся на предубеждении людей, что молоденькая красавица просто не может быть жестокой и беспринципной убийцей: говорили, что она находится под Империусом, что ее родители – в плену у Лорда…Все это бред. Мне довелось видеть Эми в бою – она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО получала удовольствие от того, что могла убивать. Ее лицо в этот момент было настолько же безумным и счастливым, как и у Беллатрисы (кстати, та ведь когда-то тоже считалась признанной красавицей, что не помешало ей стать жестокой и беспринципной слугой Того-Кого-Нельзя-Называть).
- Ну что ж, теперь дело за малым, - Драко с мрачной усмешкой потер ладонь о ладонь. – Для исцеления нашего ненаглядного Поттера нам нужна кровь этой Игл. Уверен, что и она, и ее кровь, и те участники отряда, которые остались живыми, находятся в одном месте – в замке Малфоев. Ну что, когда выдвигаемся?
- Ты что, спятил? – после долгого молчания Гарри выразил общую мысль. – Даже…даже если бы ты хотел…срочно умереть…тебе туда…не пробраться…там такая защита…
Малфой фыркнул.
- Глупости. Я знаю, как это сделать, и более подходящего времени нам не представится. Во-первых, Избранный вот-вот отдаст дьяволу душу – ничего личного, Поттер! – а, во-вторых, я не собираюсь ждать еще время, чтобы оповещать ваш Орден и предателя вместе с ним. – он встал, обведя всех нахальным, дерзким, но каким-то одновременно очень воодушевленным взглядом серых глаз. – Я все продумал: риск сводится к минимуму, ведь я знаю потайные ходы и подземелья замка так хорошо…к тому же, у нас будут очень сильные помощники…
Я не знала, что толком придумал этот чокнутый блондин, но одновременно чувствовала, что готова ему поверить. Готова поверить, как верю Гарри. Как верила Рону. Так, как никогда не верила сама себе.
К тому же я знала еще кое-что…
- Надеюсь, ты не заставишь меня остаться дома?
Взгляд Малфоя мгновенно стал жестким.
- Ты угадала, Грейнжер. Именно заставлю.
Я фыркнула.
- И совершишь глупость. Ведь тем самым предателем могу оказаться и я.
Драко рассмеялся.
- Придумай что-нибудь поумнее, Гермиона.