Глава 17Блейз ждал меня у подъезда.
- Привет. Как работа? – сказала я, чтобы начать разговор.
- Нормально. Как Скорпи?
- Хорошо.
Мы молча поднялись в квартиру; я сварила кофе, он достал свежие вкусности из Лондонского «Сладкого королевства». Рон как-то говорил мне, что в школе это был его любимый магазин в Хогсмиде.
Драко не ест сладкое. Вообще.
Мы сели за стол и наконец заговорили о том, что волновало нас обоих.
- Она меня достала, - искренне признается Блейз.
Я киваю сочувственно.
- А чего она хочет? Вернее, я знаю, чего, но ведь она шантажирует тебя чем-то?
- Нет. Теперь она просто ноет и утверждает, что я ее опозорил и сломал ей жизнь.
Я скептически поднимаю бровь.
- Пусть скажет спасибо, что ты ее не посадил.
- Я примерно так и ответил, - усмехается Блейз. – Но она, конечно, сказала, что у меня нет никаких доказательств.
- Я бы подтвердила.
Блейз смотрит на меня как-то странно:
- Серьезно?
- Что? – недоумеваю я.
- Серьезно подтвердила бы?
- Конечно, - пожимаю плечами я.
Блейз смотрит на меня с восхищением. Поверь мне, Блейз, если бы ты прожил с Панси не год, а лет пять-шесть, как я, ты бы тоже стал стойким и морально устойчивым. Ты же ее любил, да?
- Ты же ее любил, да? – срывается у меня с языка.
- Да, - сразу отвечает он; не уточняет, о ком я, что лишний раз доказывает – да, любил, и лишь с одним человеком ассоциирует это чувство. – Но она всегда любила Драко, это факт.
- Я знаю, - откликаюсь я.
- Она тебя ненавидела, - философски замечает Блейз.
- Я знаю, - снова соглашаюсь я.
Блейз вздыхает и оставляет лирический тон:
- Так что мне делать с Целлер? Как ты думаешь?
- Убить? – в шутку предлагаю я, но Блейз, видимо, всерьез рассматривал эту идею; он скептически морщится:
- Нет, это плохая идея.
- Блейз, я пошутила, - скромно замечаю я.
- Да? – неподдельно удивляется Блейз. – Ну а другие варианты?
- Дать ей денег? – предложила я.
- Предлагал. Не хочет.
Я хмыкаю цинично:
- Мало предлагал.
- Достаточно, поверь. Предлагал вариант содержания. Ни в какую.
Я почему-то не могу сдержаться и улыбаюсь издевательски:
- Может, это любовь?
Блейз закатывает глаза:
- Ну да, поэтому-то она меня и шантажировала. Любовь, как я сразу не догадался.
Мы громко смеемся, как когда-то, еще до войны, в школе.
Мне нравился Блейз одно время.
- Любовь с шантажом несовместимы, - сообщает он мне так, как будто открыл тринадцатый способ применения крови дракона.
Блейз нравился мне в то время, когда я решила, что у меня ничего не может быть с Драко. Моя мать оказалась хитрее, чем я думала, и я забыла о Блейзе. Сейчас я думаю, что у меня с Драко так ничего и не смогло быть.
- Я не знаю, Блейз, честно. А ты можешь опять уехать в Америку?
- Я уезжаю, только в Голландию. Но всего лишь на месяц.
- Когда уезжаешь? – уточняю я.
- Послезавтра. У тебя есть месяц, чтобы придумать, как мне избавиться от нее.
Почему у меня – а не у Драко, например, или личного секретаря, - я и не думаю спрашивать. Все-таки он мне когда-то нравился. Для женщин это значит очень многое.
Я прощаюсь с Блейзом, клятвенно обещая ему подумать, и одновременно с тем, как он выходит из квартиры, в окно влетает комок перьев. Эти комки перьев используют в Министерстве для доставки писем в пределах Лондона. Хотя, по уверениям Рона, их недооценивают – его Сыч в тяжелые моменты был способен на большее, чем переносить записки в пределах столицы.
Так или иначе, это записка от Драко: очередной званый ужин, сегодня. Ну если так, то уже пора собираться.
Как выяснилось, это был не то чтобы ужин, скорее фуршет. Что отмечали, я так и не поняла: возможно, день рождения Министра, а может быть, очередную годовщину принятия Статута о секретности. Я и не вникала. Передо мной стояла сложная задача отыскать Драко в толпе нарядно одетых людей.
Миссия представлялась невыполнимой, зато я быстро увидела огненно-рыжие шевелюры Рона и Джинни, ну а где Джинни, там и Гарри. За неимением лучшего, пришлось пробиваться к ним. Но они, надо сказать, мне обрадовались.
- А вы не видели Драко? – поинтересовалась я, когда мы обменялись приветствиями и ничего не значащими репликами.
- Не видели, да и вы не увидите, - хмыкнул Рон. – Они с Гермионой там редактируют какой-то законопроект.
Джинни хитро улыбается и выдает, точно пародируя интонации Гермионы:
- Очень неловкие обороты речи, постоянные повторы, и ни слова о правах эльфов!
Я искренне смеялась вместе со всеми.
Законопроект о правах эльфов – несбыточная мечта Гермионы. Она уже несколько раз пыталась представить его Министру и Визенгамоту, но он был отклонен по причинам элементарным, но так и не понятым Гермионой: эльфы не хотели свободы. Как сказала мне одна русская девушка в женской консультации Живерни (во Франции, как ни парадоксально, вообще много русских): «поверьте историку, осчастливить против желания нельзя». Правда, до этого она говорила, что она учитель. Странные эти русские. Особенно магглы.
Мы пили шампанское, слушали скучнейшие выступления членов Визенгамота (судя по ним, все-таки была годовщина принятия Статута) и веселые пародии Гермионы, я молча улыбалась, пока все трое азартно обсуждали квиддич. Гарри и Рон даже ходили за волшебными коктейлями специально для нас.
- Да, они все-таки повзрослели с четырнадцати, - заметила Джинни, когда мужчины направились к созданной специально для праздника барной стойке.
- Ну пора бы, - хмыкнула я.
- Знаете, как они на четвертом курсе ходили на Святочный бал? – повернулась ко мне Джинни. – В общем, они до последнего тянули и не смогли пригласить тех, кого хотели – ну Гарри хотел Чжоу Чанг, помните, она встречалась с Седриком Диггори, а Рон Гермиону, конечно... В итоге они пошли с сестрами Патил и весь бал просидели, рассуждая о бесполезности такого времяпрепровождения и глядя недовольными глазами один на Седрика, а второй на Крама.
Я тихонько рассмеялась, представив эту картину.
- Рон всегда любил Гермиону?
- Да, - уверенно ответила Джинни. – Но до последнего этого не понимал.
- А так бывает? – удивилась я.
- Сплошь и рядом. А человек думает, что его не любят, и мучается, - откликнулась Джинни и прижалась к вернувшемуся Гарри.
Рон каким-то шестым чувством принес мне мой любимый коктейль. Драко так и не пришел.
