Глава 17- Ух, как холодно, - поежилась Мэри, плотнее запахиваясь в зимнюю мантию, и довольно улыбнулась. – Хорошо!
Краем глаза МакДональд заметила, что проходившие мимо волшебники, услышавшие ее слова, определенно не разделяли ее восторгов, но лишь еще раз улыбнулась. Вряд ли их пониманию доступно, как приятен бодрящий мороз после недель изматывающей жары, которую с трудом переносят и местные жители, что уж говорить урожденной «северянке». В смысле, девушке, привыкшей к куда более прохладному климату. А зима в этом году выдалась на славу, снежная, морозная. Вряд ли Мэри, всегда любившая зиму, променяла бы ее на духоту, песок и солнце, если бы не задание Дамблдора.
У директора Хогвартса были все основания подозревать, что в знойной аравийской пустыне при раскопках древнего поселения обнаружился след рукописи, имеющей прямое отношение к специализации Мэри, как эксперта Ордена по артефактам. След оказался ложным. Рукопись на поверку оказалась мемуарами какого-то сквиба, ничем не примечательными. Но понадобилось много времени, чтобы в этом разобраться. Даже если бы МакДональд отнеслась к поручению с меньшей долей ответственности, срок пребывания в Аравии не на много бы сократился.
И какими же скучными показались Мэри эти несколько недель. Вроде бы и работа привычная, интересная, и Лили в письмах сообщала, что ничего особенного в Ордене не происходит, все рутинно и буднично, а девушка все равно стремилась домой, к друзьям. Потому-то и стояла она сейчас, счастливая, в центре магического Лондона, на Диагон-аллее, и вдыхала радостно морозный воздух, любуясь облачками выдыхаемого пара.
Короткий зимний день приближался к концу, уже кое-где на небосводе появились не по сезону яркие звезды, и Мэри, только что аппарировавшая, стояла перед выбором: переночевать у родителей и утром прибыть в штаб Ордена с докладом или же сейчас отправиться в штаб, а на завтра перенести встречу с родителями, по которым девушка тоже очень соскучилась. Сожалея, что при всем желании она не сможет успеть сегодня сделать и то, и другое, Мэри МакДональд направилась в штаб Ордена Феникса, зная, что даже в столь поздний час она найдет там всех необходимых людей. Ответственность вновь победила.
Едва перешагнув порог, Мэри поняла: что-то случилось. У входа не было обычного в последнее время караульного, а дверь оказалась запечатана надежным, известным только членам Ордена заклинанием. В коридорах и комнатах было пустынно, хотя ворох мантий в прихожей наглядно свидетельствовал, что в стенах штаба члены Ордена собрались полным составом. Наконец, Мэри услышала нестройный гул голосов за дверью зала, где произошло ее первое знакомство с колдунами Ордена.
Приоткрыв дверь, Мэри прислушалась с единственной целью – понять, следует ли входить на цыпочках, чтобы не помешать собранию, или же можно сразу с порога заявить о себе и успешном завершении возложенной на нее миссии. К ее удивлению, даже стоявшие рядом с входом колдуны никак не отреагировали на появление МакДональд, хотя не могли его не услышать. Они как-то тревожно прислушивались к голосу аврора Грюма, негромко что-то рассказывающего, и обменивались еле слышными репликами.
- …как жаль, что мы не успели…
- …неужели у Темного Лорда и в Отделе Тайн есть шпион?..
- …кто? Бродерик Боуд? Августус Руквуд? Роберт Гавейнс? Не может быть…
- …для него они - предатели чистой крови, сочувствующие маглам, Говорят, Доркас Медоуз как раз была у них в гостях…
- …так и было. И Воландеморт лично убил ее…
- …откуда вообще это стало известно?..
- …один из напавших Пожирателей, Уилкис, перед смертью «поделился» своими воспоминаниями…
- …бедная девочка, как мы ей скажем…
Произнесший последнюю фразу Фрэнк Лонгботтом вдруг повернулся и встретился глазами с Мэри, все еще нерешительно стоявшей в коридоре у полуоткрытой двери. В тот же момент девушке стало нехорошо от внезапного предчувствия, что обсуждаемое касается ее напрямую. Она заметила, как забегали глаза Фрэнка, будто он пытается что-то скрыть, как замолчал он на полуслове, а вслед за ним замолкали и другие, заметившие ее: Алиса, Марлин, Стерджис, Питер, Ремус. Джеймс, Лили. Сириус…
В наступившей мертвой тишине МакДональд, наконец, пересекла порог комнаты и медленно пошла мимо расступающихся перед нею друзей, провожавших ее сочувствующими виноватыми взглядами. Мэри чувствовала, как с каждым шагом кровь отливает от щек, и умирает надежда, что ввергшее членов Ордена в шок происшествие все же не имеет к ней отношения.
Последним шансом, тонкой соломинкой, удерживающей Мэри на краю отчаяния, был взгляд, брошенный девушкой на профессора Дамблдора и Аластора Грюма. Глаза первого смотрели на нее с ласковой грустью, второй – решительно-серьезно.
- Что случилось? – выдавила Мэри, вцепившись в мантию, чтобы не было заметно, как дрожат ее пальцы.
Профессор поправил очки и шагнул навстречу девушке.
- Хорошо, что вы вернулись, Мэри. Но вернулись вы в недобрую минуту. Идет война, и какие бы меры не предпринимались, она не обходится без жертв. Мне очень неприятно, но я должен сообщить вам, что на этот раз беда постучалась в ваши двери. Несколько часов назад Воландеморт и его приспешники совершили очередное нападение на… вашу семью. Орден Феникса сделал все возможное, мы спешили, как могли, но, к сожалению, опоздали…
У Мэри все поплыло перед глазами, перехватило дыхание, и сердце заболело, будто его пронзили сотни острых иголочек.
- «Нет! Неправда! Этого не может быть! Это просто чья-то злая шутка!..» - очень хотелось закричать девушке, но язык отказывался повиноваться. Вообще все ее существо будто разорвали на две части. Одна понимала, что слова директора Хогвартса – страшная правда. Другая всеми силами сопротивлялась тому, что сбылся самый жуткий из всех кошмаров, когда-либо мелькавших в мыслях. И Мэри почувствовала, что именно эта, вторая, неверующая, часть побеждает. Что это слишком просто и неправильно – поверить словам. Пусть даже эти слова сказал сам Альбус Дамблдор.
Так и не произнеся ни слова, Мэри резко развернулась и побежала. Кто-то окликнул ее, она даже не поняла, кто, и не остановилась. Единственное, что ей сейчас было нужно: выбраться из штаба и как можно быстрее аппарировать домой. Домой, где все в порядке, где мама и папа, которые ждут ее, которые скучали по Мэри даже больше, чем она по ним.
Удивительно, как она не расщепилась во время аппарации, так поспешно и рассеянно Мэри совершила скачок. Приземлившись на знакомой улице, лихорадочно огляделась. Вокруг не было ни души: ни зевак, ни пострадавших; ни живых, ни мертвых. Только в черном ночном небе светился зеленоватый размытый контур, нарисовать который МакДональд могла по памяти, столько раз видела она его на картинках и колдографиях, но никогда вживую – метка Пожирателей. Знак Темного Лорда. Череп с вылезающей из его рта змеей. Если то, что сказал Дамблдор, правда, метка висит над ее домом. Но где же тогда он? И что это за древние руины на его месте?
Мэри не верила своим глазам. Это чудовище с закопченными стенами, зияющее черными глазницами выбитых окон и ощеренной зубами разломанной двери пастью входа не могло быть ее домом, всегда таким аккуратным, чистеньким, с фасадом, увитым плетущимися растениями, с материнской гордостью - палисадником. Можно было не поверить словам директора, но не поверить собственным глазам девушка не могла. Осознание случившейся беды тяжким грузом легло на плечи, будто реальная ноша, и МакДональд пошатнулась, зажмурившись.
Чьи-то руки обняли ее и знакомый голос, правда, Мэри сейчас никак не могла вспомнить, кому он принадлежит, сказал:
- Пойдем отсюда, Мэри, пойдем… Тут уже ничего не поделаешь…
МакДональд подчинилась. Без особой охоты, но и без сопротивления, безразлично. Ей было все равно, куда идти сейчас. Теперь Мэри предстояло решить куда более серьезный вопрос: как жить дальше?
