Глава 1- Хватит, Мэри, хватит! Я же сказала, что никуда не пойду!
- Но, Лили, он сказал, что будет сидеть у дверей нашей гостиной до утра.
- Пусть сидит. Мне-то какое дело?
- Вообще-то, вы, вроде как, были друзьями.
- Вот именно, были. С тех пор как он связался с этими подонками, его как подменили. И мне очень странно, что именно ты его защищаешь.
- Почему?
- Во-первых, потому что ты – лучшая подруга – слышала, как он назвал меня сегодня. А во-вторых, ты же тоже пострадала кое от кого из этой компании. Быстро же ты забыла случай с Мальсибером.
- Я не забыла!
- Тогда перестань меня уговаривать. Я не хочу видеть человека, который назвал меня «грязнокровкой». В понимании таких, как он, это хуже, чем третий сорт. Да где тебе понять мои чувства…
- Конечно, Лили! Где уж мне понять? Конечно же, моя чистая кровь – лучшая защита от всех нападок и оскорблений! Особенно для Мальсибера и еще кое-кого. Если ты не поняла, то я говорю о Блэке. И кто из них хуже на твой взгляд: достойный представитель факультета Слизерин, чьи беспринципность и изворотливость войдут в историю, или доблестный гриффиндорец, не гнушающийся третировать своих же? Извини, но именно Блэк и ЕГО компания первыми наехали на Северуса. Я, конечно, не оправдываю Снейпа, но и не виню за то, что он сорвался. Во всяком случае, как бы не был плох его поступок, он заслуживает того, чтобы ему дали шанс оправдаться.
- Прости, Мэри… Давай не будем ссориться. Я, так и быть, выслушаю Снейпа. Но не обещаю, что прощу его…
* * *
- Мэри, дорогая, ты закончила собирать вещи?!
Девушка вздрогнула, возвращаясь из мира воспоминаний в реальность, и стопка аккуратно сложенных мантий, левитируемая к сундуку, с тихим шорохом упала на пол. Миссис МакДональд, разумеется, об этом не подозревала, но сейчас у нее были все шансы сделать заикой любого, к кому она захочет обратиться. Похоже, перед отъездом нужно обновить заклинания на материнском слуховом аппарате, раз она снова начала говорить на повышенных тонах.
- Еще нет, но осталось совсем немного!
- Поторопись, детка, скоро за тобой придут!
- Я помню, мамочка, не волнуйся. Все будет хорошо.
Удовлетворенная ответом, миссис МакДональд закрыла дверь в комнату дочери, «вторая слева, где чудные обои в цветочек», и спустилась на первый этаж. Но судя по выражению лица девушки, та не была уверена, что будет так, как она сказала.
Повинуясь очередному взмаху палочки, мантии, наконец-таки, нашли свое место в сундуке, а спустя пару минут к ним присоединились и другие приготовленные вещи. Звонко щелкнули замки, и, по велению хозяйки, багаж на бреющем полете отправился вслед за матерью в гостиную.
Мэри окинула комнату внимательным взглядом, удостоверилась, что ничего не забыла, и осторожно, чтобы не помять дорожную мантию, присела на край кровати. Скоро ей предстояло последовать за багажом, а значит нужно излучать спокойствие и уверенность, иначе мама сделает все, чтобы поездка не состоялась. Но на самом-то деле их нет: ни спокойствия, ни уверенности. Где же их взять?
Нет, Мэри страшила не поездка. После окончания Хогвартса ей приходилось много путешествовать. И то, что на этот раз предстояло вырваться из-под родительского крыла в свободное плаванье, не сильно пугало, даже радовало. Так почему же она так нервничает? Ответ напрашивался сам собой: она не хочет снова встречаться с Блэком, а это неизбежно.
Когда сова доставила ТО письмо от Лили Эванс, прошло больше года, как они виделись в последний раз, на выпускном вечере. Потом МакДональды уехали в Румынию, оттуда в Турцию, затем в Индию и так далее, и тому подобное. Если прибавить еще почти год, что девушки общались меньше, чем обычно, потому что Лили стала встречаться с Поттером, лучшим другом и дальним родственником Блэка, то всего получается больше двух. К чему эти вычисления? Правильно, ни к чему. Потому что все эти два с лишним года Блэк незримо был рядом. Мэри забыла многое, что было ей неприятно, даже тот случай с Мальсибером почти стерся из памяти, как след от мокрой подошвы на асфальте, но в мельчайших подробностях помнила каждую касающуюся ее выходку Сириуса, каждые его слово, взгляд, интонацию. Из четырех гриффиндорцев, именуемых себя Мародерами, разве что с Люпином можно было спокойно сосуществовать. Петтигрю – ни рыба, ни мясо, просто таскался хвостом за дружками. Поттер – повернутый на квиддиче выпендрежник, вечно выдумывал что-то эдакое. Но с Блэком не мог сравниться никто. Хулиганские выходки, часто довольно злые, рожденные его воображением, получали статус сенсации априори. Искреннего сочувствия был достоин тот, кого четверка избирала своей жертвой. Радует, что таких было немного, в том числе несчастный друг Эванс, слизеринец Северус Снейп. Огорчает, что гриффиндорка Мэри МакДональд тоже состояла в их числе. Стоит ли удивляться, что из всех новостей, поведанных Эванс, в душу запали не страшный секрет об организации Ордена Феникса и его деятельности, не приглашение Альбуса Дамблдора лично ей присоединиться к Ордену и поделиться кое-какой информацией, обнаруженной под руководством отца в архивах Тайного общества девяти неизвестных, а то, что одним из членов Ордена является Сириус Блэк.
Непонятно, зачем Лили упомянула сей факт. Видимо, дело в том, что Эванс всерьез засобиралась замуж за Поттера. Во всяком случае, все остальные, ничем не примечательные письма изобиловали намеками на грядущее счастливое событие. А уж где один, там и другой. С одной стороны, Мэри радовалась за подругу, с другой, не собиралась так просто менять свое мнение о женихе и его компании. Особенно о Блэке. От воспоминаний о лягушках и змеях, найденных в кровати, злобных пикси, вылетающих из портфеля, до сих пор кровь застывала в жилах. А ведь это были только цветочки…
Зачем же тогда она едет? Неужели Мэри настолько польстило внимание Дамблдора к ее скромной персоне? Неужели ее тщеславие настолько больше ее же самолюбия, что она вновь готова подвергнуться риску попасть под руку Блэку ради минутной славы? Директор Хогвартса обратился к ней, но ведь это отец – любитель редкостей – настоял на поездке в Индию, он раскопал информацию о Тайном обществе и даже ухитрился найти несколько свитков с их хрониками. Она была всего лишь его помощницей, но вот сидит сейчас, собравшись в дорогу, и ждет провожатого.
Все прошло в высшей степени церемонно. Помимо письма Лили, было еще письмо Дамблдора, адресованное родителям. Состоялся семейный совет. Отец был обеими руками за, мама – категорически против, но доводы главы семейства и активное желание самой виновницы собрания перевесили чашу весов в пользу положительного ответа. Незамедлительно было составлено послание, отправленное с терпеливо дожидающейся совой, и началась тщательная и утомительная подготовка к отъезду.
Спустя несколько дней, когда пришло еще одно письмо от директора, Мэри уже не была столь же уверена в правильности принятого решения, но что-то помешало ей признаться в этом родителям. Было ли это желание представить себя взрослой и серьезной, а не легкомысленной, легко изменяющей свое мнение, или нечто другое, неважно. Девушка была уверена, что отец нашел бы слова, достойно объясняющие ее отказ, но смолчала, не остановила сборы, без прежнего энтузиазма выслушав, что через три дня, в пятницу, в семь часов вечера к МакДональдам прибудет гость, в чьи обязанности входит препроводить мисс Мэри МакДональд в назначенное место.
И вот чем все закончилось. Она сидит, испуганная и потерянная, раздумывая над тем, что уже невозможно изменить. Хорошо хоть набралась смелости и честно призналась самой себе в истинной причине своих страхов.
Приглушенный закрытой дверью, из холла раздался надсадный скрип, за которым последовало первое громкое «бом» старинных массивных напольных часов. Седьмое «бом» ознаменовалось стуком в дверь. Мэри поспешно встала, глубоко вздохнула, стараясь придать лицу невозмутимое выражение, подошла и открыла дверь со словами:
- Ты напрасно утруждалась, мама! Я как раз собиралась спуститься…
- Ну что ты, МакДональд, мне это было совсем не трудно!
На пороге, приторно улыбаясь, стоял Сириус Блэк собственной персоной.
