Глава 18. Хорошие новости для людей, которые любят плохиеЭколь проснулась от звука хлопнувшей двери. Девушка вздрогнула и приподнялась на постели, удивленно моргая. Она спала голой… Странно, с чего ей ложиться спать голышом? Да еще и этот странный сон…
Взгляд брюнетки зацепился за мужской галстук, лежащий поверх будильника на ее прикроватном столике.
Сцены прошлой ночи вихрем пронеслись у нее в голове: сумасшедшие поцелуи, горячие прикосновения, ее смущенное «Это в первый раз» и его хриплое «И хорошо»…
Эколь потрясенно выдохнула. Значит, это был не сон.
Не зная хорошо это или плохо, она пыталась, понять, почему Ал сбежал. Не желая расстраиваться с самого утра, она поднялась, укутавшись в простыню, и прошла в ванную.
Приняв ванну, одевшись, сделав макияж, Забини расчесывала волосы, задумчиво глядя на себя в зеркало.
Она больше не девственница.
Эколь не чувствовала по этому поводу никаких особых чувств, кроме растерянности. Может, все было бы по-другому, если бы Ал остался по ее пробуждения?
Она не знали, как теперь вести себя с ним. Ведь они даже не пара…. И он встречается с Эйвери.
Эколь тяжело вздохнула. Избавившись от одних проблемных отношений, она тут же вляпалась в другие!
Но Ал ей действительно нравился, очень нравился. Вчера она чуть не призналась ему в любви! Скорпиусу она тоже признавалась, и тогда была вполне уверенной, а с Поттером все было иначе. Она волновалась, смущалась, а в животе порхали бабочки.… Это было так ново для нее.
Идя по коридорам подземелий, она непроизвольно прокручивала в голове события вчерашней ночи. Они упрямо не желали покидать ее, назойливо занимали все ее мысли, заставляя желать вещей, о которых она раньше и не думала.
За завтраком она, как обычно, села рядом с Алишей. Оглядевшись, слизеринка не увидела Ала. Бросив взгляд на стол Гриффиндора, Эколь заметила Малфоя, обнимающего Поттер. Но Ала и там не было. Где же он?
Эколь повернулась к МакЛаген, опрометчиво желая спросить об этом, но вовремя остановила себя.
− А где Эйвери? – вместо этого поинтересовалась Забини.
Алиша неопределенно повела плечом:
− Понятия не имею. Я стучала в ее дверь минут десять, а она так и не вышла. Кстати, зря ты вчера не пошла на тусовку.
− Что, было весело? – иронично подняла брови Эколь.
− Нет, было как всегда. Но я познакомилась с обалденным парнем. Он знакомый Лили, или вроде того…
− Так почему я должна была пойти на вечеринку? – грубо перебила подругу Забини.
Алиша сдулась, и неохотно буркнула:
− Эйвери перед всем залом призналась, что беременна. От Поттера.
Эколь от неожиданности выронила вилку. В голове вдруг стало пусто. Все картинки, до этого пляшущие в ее сознании, как ветром сдуло.
− Как? – осипшим голосом промолвила слизеринка.
Алиша чуть удивленно посмотрела на нее:
− Как-как… а то ты не знаешь, как это делается. Хотя да, ты же не знаешь…
Не слушая подругу, Эколь поднялась со скамьи, подхватила сумку и выскочила из зала. Девушка до боли закусывала губу, стараясь сдержать предательские слезы. Отлично, не хватало еще разреветься из-за этого урода!
Как некстати вспомнилось, как она разбивала рукопожатие Альбуса и Фреда, когда они заключили пари на то, кто охмурит больше девчонок к концу седьмого курса. Что ж, она стала еще одной галочкой в списке Поттера, как бы ни печально и отвратительно это ни было.
*****
− Ты, что, совсем идиот? – разразил тишину подземелий негодующий возглас Лили Поттер. – Да ты… ты… блин, да ты чем вообще думал?!
Альбус прислонился к стене и прикрыл глаза, ожидая, пока сестра успокоится.
Скорпиус устоял рядом, нервно переводя взгляд с одного Поттера на другую, и не решался прервать. Группа поддержки Лили, Артур и Беатрис, тоже были здесь. Оба с похоронными физиономиями. Даже Фред хмурился, вместо того, чтобы по-своему обыкновению ухмыляться. Фрэнки и Алиша перешептывались в сторонке, не решаясь подойти.
− Вот теперь я точно уверена, что тебя усыновили, − прошипела Лили. – Ну, не мог у папы родиться такой безмозглый идиот!
− Лил, − Скорпиус взял ее за руку, ласково глядя на нее, − притормози.
Лили перевела на него взгляд и вздохнула, чуть успокаиваясь. Ал бы поблагодарил друга, за такое благотворное действие на его сестру, если б ему не было все равно. Потом Лили снова повернулась к брату:
− Справку давай.
− Какую справку? – устало поинтересовался он.
Мерлин, как его все достало! Девчонки, все время требующие от него чего-то, школа, в которой не существует понятий «личная жизнь», отец, с которым его постоянно сравнивают, Гермиона, так быстро заменившая маму, Джеймс, который вел себя как последний придурок по отношению к Фрэнки…. Все это. Он хотел только одного: чтобы все оставили его в покое.
− Ты, что ей на слово поверил? – тут же взвилась Лили. – Ну, идиот, ей-богу! Мне нужна справка из Мунго! Ну, знаешь, такой листок пергамента с кучей печатей, где накалякано, что ты скоро станешь счастливым папочкой!
Ал вздохнул и достал из кармана мантии скомканный листок бумаги. Лили буквально вырвала его из рук брата – у Ала в ладони остался маленький отрывок.
Лили зло развернула листок. Ее глаза бегали по строчкам, а на лице формировалось ТО САМОЕ выражение лица, когда тебе дают понять, что ты ничтожество.
Слизеринец опустил взгляд на свои ботинки, приготавливаясь к новой тираде.
Лили со снисходительной усмешкой сложила лист вчетверо и положила к себе в сумку.
− Ты еще больший идиот, чем я думала, − протянула она. – Я разберусь.
Ал удивленно поднял брови. Неужели она ограничиться одним «идиот»?
− В смысле? Что ты будешь делать?
− Разбираться с дерьмом, которое называется твоей жизнью! Я сказала, что разберусь, значит разберусь! – рявкнула она.
Подоспевший Слизнорт разрядил обстановку своим выкриком:
− Заходите в класс. Поживее, мистер Уизли!
Лили установила свой котел за столом с Арчи. Теперь она, наконец-то, вернутся за парту к другу! Она, конечно, подозревала, что Беатрис тоже не прочь погреться в лучах славы первого отличника Хогвартса, но Лили еще не готова отдать ей Уолтерса целиком и полностью. Даже если Беатрис ее лучшая подруга. И даже если она хотела бы, чтобы эти двое начали встречаться. Просто, Лили не была уверена, что подруга воспринимает Арчи серьезно. А ей не хотелось, чтобы друг снова страдал.
Слизнорт закончил писать состав Рябинового отвара, который им предстояло сегодня готовить, и повернулся к ученикам, накручивая на палец моржовые усы.
Ал и Скорпиус присоединились к Лили и ее другу. Поттер поискала взглядом Трис – она болтала о чем-то с Фрэнки, но увидев, что Лили смотрит на нее, улыбнулась и помахала ей. Да, Боден быстро влилась в коллектив. В обаянии ей не занимать.
− Итак, Рябиновый отвар, − Лили перевела взгляд на веселого, как всегда, Слизнорта. – Что это за зелье, кто скажет?
Несколько рук взлетели в воздух, среди которых были руки Арчи и Розы.
− Хм, а остальные? – недовольно проворчал профессор. – Седьмой курс, я вами крайне разочарован! Даже не представляю, как вы собираетесь сдавать ЖАБА… ну, ладно, мистер Уолтерс. Я вижу, ваша подруга вернулась к вам. Хорошо, очень хорошо, я крайне доволен вашим дуэтом.
Подождав, пока старик замолчит, Арчи ответил:
− Рябиновый отвар широко используется в колдомедицине. Одного глотка этого зелья достаточно, чтобы залечить самые тяжелые раны.
− Правильно! – радостно воскликнул Гораций. – Пятнадцать очков Гриффиндору!
Лили усмехнулась и похлопала довольного Арчи по плечу.
Медленно, но уверенно друг приходил в себя. Не без помощи Беатрис, конечно.
− Если вам интересно, расскажу вам интересную историю, связанную с этим зельем, − промолвил Слизнорт, сложив руки на объемном животе.
− Интересную? – тихо усмехнулся Ал.
− Он же расскажет ее независимо от нашего ответа, − негромко добавила Лили.
Слизнорт, конечно, не услышал их и продолжил:
− Не знаю, известно ли вам, что Летиция Сомноленс, средневековая ведьма и самовлюбленная жена французского короля, уколола палец своей падчерицы веретеном, пропитанным Напитком Живой Смерти, и девушка провалилась в столетний сон. Пробудил ее молодой волшебник, который помазал свои губы Рябиновым отваром и поцеловал принцессу.
Лили приложила руки к груди и громко ахнула:
− Мерлин, как романтично! Мое сердце не выдержит, я сейчас расплачусь!
− Неужели? – ухмыльнулась Беатрис. – Великая Лили Поттер предалась простолюдинским чувствам?
Лили показала ей язык. Француженка состроила ответную гримасу.
− Ладно-ладно, приступайте к работе, − вмешался в их шутливую перепалку Слизнорт, думая, что назревает ссора. – И, как обычно, тот, кто за короткий срок сварит лучшее зелье, получит дополнительные балы.
− Выбрал бы что-то одно, − ворчал Ал, ставя свой котел на огонь. – Самое лучшее и самое быстрое…
− Перевелись, однако, Гарри Поттеры на земле хогвартской, − хмыкнул Скорпиус.
Арчи добавлял в котел тщательно отмерянную пинту сока мурлокомля, поручив Лили измельчать бадьян. Скорпиус и Альбус старались не упускать действий Уолтерса, повторяя вслед за ним. Лили не выдержала и бросила взгляд на Розу. Кузина варила зелье, стараясь не смотреть ни на кого, а Фредди старательно делал вид, что ей помогает. Вот предатель! Этот любитель халявы у нее еще попляшет!
Лили прожигала спину Розы ненавидящим взглядом, и Артур, заметивший это, вздохнул:
− Может быть, ты перестанешь сверлить Розу взглядом и поможешь мне?
− Ей повезло, что сверлит ее только взгляд, − буркнула в ответ Лили. Оказалось, что слишком громко – однокурсники повернулись к ней, а Роза вздрогнула и еще ниже опустила голову.
−О, − вдруг раздался донельзя удивленный голос Слизнорта, − а где же мисс Забини?
По лицу Ала мелькнула тень, и он как-то затравленно оглянулся. Лили подняла брови, но промолчала, решив разобраться с этим позже.
− Она у мадам Помфри, − и глазом не моргнув, солгала Лили.
Она и сама не совсем понимала, почему прикрывает Эколь, а ее однокурсники – тем более. Может, все дело в выражении лица ее брата – клинического идиота?
Слизнорт, кажется, тоже заметил подвох, но решил не утруждать себя размышлениями на эту тему.
Когда Лили закончила с бадьяном, Артур всучил ей банку со слизью мозга ленивца.
− 2 пинты, − потребовал Уолтерс.
Лили скривилась от отвращения, но открыла банку.
Альбус с подозрением наблюдал, как Арчи капает в свой котел лунную росу, когда Скорпиус с сомнением поглядывая то в книгу, то в котел, поинтересовался:
− По-моему с зельем что-то не то…
Ал обернулся и заглянул в котел:
− С чего ты… − договорить он не успел – из котла повалил густой дым странного зеленого цвета.
Лили выронила банку, и она упала на пол, забрызгав слизью носки ее сапог из драконьей кожи. Арчи даже не возмутился, он только торопливо отходил от стола.
Огонь под котлом Альбуса и Скорпиуса полыхнул.
− Все на пол! – что есть мочи заорал Поттер.
Дважды повторять не нужно было. Даже Слизнорт быстренько юркнул под стол, и вовремя – котел, взорвался, заплескав дурно пахнущей темной жидкостью стены и головы учеников.
*****
− Как ты умудрился так лохануться? – поинтересовался Скорпиус у Ала, когда Слизнорт очистил их от слизи и снял по двадцать очков.
Слизеринцы неторопливо шли по подземельям. В Холле они разделяться: Малфой пойдет на Травологию, а Альбус – на Историю Магии.
Поттер невесело усмехнулся:
− Не знаю, кто пишет сценарий моей жизни, но у него какое-то извращенное чувство юмора.
− Может, у Лили получиться…
− Да? – Ал вдруг разозлился. – И что она сделает? Заставит Эйвери пойти на аборт? Скорее, Ад изрыгнет Волдеморта, чем Эйвери пойдет на уступки.
Скорпиус вздохнул, сочувствуя другу.
− Малфой, − после минутной тишины позвал друга Ал.
− Чего?
− Помнишь, я тебя простил за то, что ты спал с моей сестрой? Дважды. И еще с Розой один раз…
− Да-да, − торопливо перебил его Малфой. − Как я мог забыть, если ты постоянно мне об этом напоминаешь?
− Да я к тому, что ты больший подонок, чем я,− гнул свое Ал.
− Ну, спасибо, − с обидой ответил Скорпиус.
− Ну, ты опять все не так понял! – возмутился Поттер. – Я пытаюсь сказать, что ты не должен ненавидеть меня за то, что я тебе сейчас скажу. – Скорпиус, поборов обиду, с интересом уставился на друга, и Ал продолжил: − Вчера я переспал с Забини.
Малфой даже споткнулся, чуть не полетев со ступенек носом вперед. Весь его вид показывал, в каком шоке он находиться.
− Как? – только и вымолвил он.
− Тебе рассказать в подробностях или лучше нарисовать? – гнусно улыбаясь, спросил Альбус.
С Малфоем он возвращался к привычному поведению. Это и значит «друг», с ним ты забываешь, какие проблемы ждут тебя за очередным поворотом жизни.
− Не надо, − выпалил Малфой, возвращаясь из прострации.
− Я этого не планировал, − начал зачем-то оправдываться Ал. – Просто она была такая расстроенная… и я был не в лучшем настроении. И она была очень даже не против, даже за! И еще она сказала… Черт, почему я вообще перед тобой оправдываюсь? Ты ее бросил!
− Неужели? – поднял брови Малфой. – А то я даже не заметил. Я тоже не понимаю, почему ты оправдываешься. Если она тебе нравиться, я не против, чтобы вы встречались. Только… надеюсь, ты не обидишь ее. Ей и так уже досталось…
Ал понуро опустил голову. Встречаться с Эколь…
Поттер в который раз за этот день подумал, как его все достало.
*****
Лили нашла Эколь в туалете плаксы Миртл, она сидела на полу у стены между раковинами и кабинками и смотрела на дверь невидящим взглядом. Подойдя ближе, она заметила дорожки слез на щеках слизеринки.
Значит, я не ошибалась, − подумала Поттер.
Лили присела на свою сумку и обняла руками колени. Забини никак не отреагировала на ее действия, но вздрогнула, когда Лили начала говорить:
− Когда я только перевелась в Шармбатон со мной начал заигрывать парень из выпускного класса, − каким-то отстраненным голосом начала гриффиндорка. − Красивый, популярный, веселый… просто мечта любой девчонки. Я, конечно же, обрадовалась – мной заинтересовался такой клевый парень, − Лили грустно усмехнулась. – Я тогда почти ни с кем не общалась, да и со мной дружить никто особо не порывался. Для них я была странной одиночкой. А тут это парень… Он говорил, что у меня талант к музыке, но на самом деле он в этом ничего не понимал. Его не интересовала ни моя музыка, ни мои тараканы, лишь то, как быстро он сможет залезть мне под юбку. Одним вечером, когда он снова получил отказ, но он твердо решил трахнуть меня, а поэтому применил силу.
Эколь слушала ее, разглядывая свои сцепленные в замок руки. Когда Лили замолчала, она подняла на нее чуть испуганные глаза:
− И он… сделал это?
Лили опустила голову, и ее огненные локоны свесились на лицо, прикрывая его.
− Почти. Он начал, но… Беатрис применила к нему одно нехорошее заклятие, которое лишило его всякого достоинства. В буквальном смысле. Теперь я, по крайней мере, знаю, что он больше никогда не повторит это с другой дурочкой.
Забини отвела глаза и промолвила:
− Ты можешь быть кем угодно, но ты не дура.
− Сейчас, да. В тот день я не только нашла подругу, но и поняла одну важную вещь. Не стоит прогибаться под обстоятельства и других людей, они того не стоят. Делай так, как тебе нравиться и не заботься о том, что подумают другие. Не доверяй никому, потому что даже твои друзья при любой удобной возможности всадят тебе нож в спину. И не позволяй никому видеть твою слабость, иначе тебе конец.
Эколь внимательно слушала гриффиндорку, а ее глаза с каждым словом становились все больше.
− И как ты только живешь с такими-то правилами?
− Неплохо, как видишь, − Лили улыбнулась. – Все считают меня чокнутой стервой, может так и есть, я уже ни в чем не уверена…. Но в том, что я стала такой виноваты люди, хотевшие быть ближе ко мне. Зря это все…. Я вот думаю, тот, кто сказал, что жизнь прекрасна, явно не учился в Хогварсте. Здесь ничего не бывает прекрасно.
− Правда? А Малфой?
− Он хорек, самый что ни на есть Малфой, − Лили тепло улыбнулась. – Но он мой парень, а значит, попадает под категорию людей, которым позволено видеть меня настоящую.
− Такую, как сейчас?
− Да, но более счастливую. Вообще-то я не привыкла обнажать душу перед не близкими, прятаться за маской цинизма гораздо веселее… Но учитывая, как Ал обошелся с тобой…
Эколь вздрогнула. Ее карие глаза снова наполнились слезами.
− Он не обещал мне ничего такого, − тихо проговорила она, − но… Я надеялась, что все будет иначе. Я верила, что он лучше, чем кажется на первый взгляд.
− Он лучше, − подтвердила Лили. – Все мы лучше, чем хотим казаться. Но никто не готов показывать это достаточно долго. Вся наша жизнь − это маскарад. Мы скрываемся за масками, но тем самым только выдаем себя. Ведь ни один человек не может долго быть двуличным, имея одно лицо для толпы, а другое – для себя. В конце концов, он сам перестает понимать, какое из них настоящее. Думаю, мы тоже забыли. Теперь нам только и остается жить с ярлыками, которые мы сами на себя повесили.
− Красиво говоришь, − слабо улыбнулась Эколь.
− Приходит со временем, − усмехнулась Поттер.
− При других обстоятельствах я бы и не подошла к тебе, − призналась Забини. – Странный, однако, денек. Вчера я потеряла девственность с твоим братом, а сейчас разговариваю по душам с человеком, котором до недавних пор ненавидела больше всего на свете.
− Бывает, что мир меняется, − продолжала играть в философа Лили. – Волдеморт тоже не думал, что так облажается, когда пришел убивать моего отца. Ну, в первый раз. Хотя и во второй у него лажа получилась….
− Да, вы Поттеры живучие, − усмехнулась слизеринка, вспоминая Визжащую хижину.
Лили тоже усмехнулась:
− А то, − и тут же снова стала серьезной. – Ал – придурок, и я собираюсь разобраться с этой сомнительной беременностью Нотт.
− Почему ты говоришь…
− Потому что я не верю в это, − отрезала Лили. – Справку ей накалякал целитель Томас Джордж. А он тип весьма сомнительный. Я собираюсь вывести его на чистую воду, и для этого мне нужна твоя помощь, как бы странно это не звучало.
− Зачем мне помогать тебе? – к Эколь вернулась ее привычная высокомерность.
Лили чуть поморщилась:
− Потому, что ты влюблена в моего брата. И если мы избавимся от Эйвери, возможно у тебя появиться шанс его перевоспитать.
*****
− Вот, что мы сделаем, − Лили оглянулась на заколдованный вход в больницу Св. Мунго, а потом заговорщицки посмотрела на друзей.
Эколь поморщилась, бормоча под нос «что я тут делаю?», а Дэмиан наоборот улыбнулся. Лили чисто органически не могла выносить Уэста, но его актерский талант и известность были ей просто необходимы. За помощь в операции «Спасение брата-дибила» пришлось пообещать ему прощение всех его грехов, из-за чего Лили была недовольна. Она уже привыкла ненавидеть его. Эколь согласилась не сразу, только поломавшись для вида минут пять.
Поттер вздохнула, обводя взглядом горе-актеров, и объяснила свой план.
− А почему ты сама к нему не пойдешь? – спросила Эколь, всем своим видом выражавшая недовольство.
− Потому что я уже имела с ним дело, − ответила гриффиндорка. – На третьем курсе заплатила выклянчила у Джима и Тедди денег, чтобы Джордж наколдовал мне справку для того, чтобы я могла покинуть справку.
− А, я помню, − отозвалась Забини. – Ты тогда слиняла из школы на неделю. Шлялась Мерлин-знет-где, пока папочка за волосы не притащил в школу.
− Ага, − гриффиндорка довольно кивнула, вспоминая былые времена.
− Кстати, Поттер, − Дэмиан многозначительно улыбнулся, глядя на Лили сверху вниз. – Я тут собираюсь спасать твоего брата, и мне кажется, я заслуживаю большего вознаграждения. Например, гостиничный норме, ты снимешь свою одежду, я свою, и….
Лили еле удержалась от того, чтобы не пальнуть в него заклинанием.
− Я кажу тебе «спасибо», и на этом все, Уэст!
− Значит, в другой раз, − невозмутимо ответил Дэмина.
Лили закатила глаза и произнесла
– Ну, все, перед, за дело, пока я не убила кое-кого.
Эколь обреченно вздохнула и вслед за Уэстом потащилась к входу в больницу. Лили пошла за ними. У кабинета целителя Джорджа очереди не было. Лили похлопала друзей (ну, или недругов, она уже не знала, как их называть) на удачу, и жестом указала на дверь. Ребята тут же влились в образ и вошли в кабинет, вернее вломились. Эколь очень натурально рыдала, а Дэмиан гневно полыхал взглядом.
− Я не врала! – заламывая руки, прорыдала слизеринка. – Я действительно беременна от тебя!
Лили заглянула в приоткрытую дверь, не желая пропускать и секунды спланированного ею спектакля.
− Я не верю тебе! – прокричал в ответ Уэст. – Тебя интересуют только мои деньги и слава! Ты дрянь, ты даже не беременна!
− Я люблю тебя, Дэмиан! Как ты можешь так говорить обо мне?
Лили поморщилась. Не, ну тут она уже переигрывает.
Целитель, сидящий за столом, удивленно пялился на них. Это был небольшого роста мужичок в больших круглых очках и с галстуком-бабочкой. Ну, прямо-таки, божий одуванчик! Лили бы поверила его образу недотроги, если бы не знала, как хорошо он умеет придумывать диагнозы за определенную плату.
− Объясните, что вы здесь устроили, − вежливо попросил их целитель.
Дэмиан снова полыхнул взглядом:
− Я хочу, чтобы вы провели тест на беременность этой девушке.
− Хорошо, но вам придется выйти.
Дэмиан кивнул и пошел к двери. Лили благоразумно отошла в сторону. Уэст закрыл дверь, и они оба прижались к двери, подслушивая.
Эколь продолжила фарс:
− Я люблю его! Больше жизни! Я… я умру без него! – Лили так и видела, как она захлебывается слезами. – Помогите мне! Прошу!
− Чем же я вам могу помочь? – добродушно поинтересовался Джордж.
− Напишите мне в справке, что я беременна.
− Но я не могу…
− У меня есть деньги, − перебила его Эколь. – Я заплачу любую цену.
Наступило молчание. Оно продолжалось минуты три, когда Эколь громко воскликнула:
− Спасибо вам! Вот…
Лили поняла, что теперь ее выход. Она распахнула дверь и влетела в кабинет.
− Вот ты и попался, старичок, − Поттер стукнула кулаком по столу для пущего эффекта и взяла у Эколь справку. – Вот жулик! А еще очки напялил! Ладно, − она достала из кармана куртки справку Эйвери и ткнула ее испуганному таким поворотом Джорджу. – Узнаете свою работу?
Он кивнул, отодвигаясь на стуле подальше от грозной девушки.
− А теперь говори правду, − играя в плохого полицейского потребовала Лили, − Эйвери Нотт ведь не беременна на самом деле?
− Она… ээээ… она… да…. То есть, нет… она в положении, да…
− В глупом она положении, если думала, что сможет меня провести, − оборвала бормотание мужичка Лили.
− Лучше говорите правду, − посоветовала Эколь. – Не стоит вам не видеть, в какую ненормальную она превращается, если не получает то, что хочет.
− Похоже, Нотты много ему заплатили, если их он боится больше, − добавил Дэмиан.
− Слушай сюда, − Лили чуть было не ухватила его за бабочку, но Джордж успел увернуться, − у меня сейчас плохой период в жизни. Недавно я узнала, что мой парень в прошлом трахнул мою кузину, а мой брат снова оставил камеру не там, где надо, и об этом узнала вся школа! Моя мачеха вот-вот родит отцу существо, из-за которого он точно забудет о моем существовании! Скоро у меня прослушивание в группу, а у меня не готова песня, а парень, который должен был мне помогать с музыкой к ней, слинял из школы, потому что его девушка переспала с моим парнем! А тут еще выясняется, что девчонка, который месяц капающая на мозги моему брату, который к слову не особо отличается умом и сообразительностью, неожиданно залетела от него! Хотя я точно знаю, что защитное заклинание, как раз против таких случаев, братец отлично знает курса с четвертого. И как думаете, я до сих пор держусь? Дайте мне причину, и я сорвусь. А тогда не поздоровиться любому, кто окажется рядом, смекаете? Так что говори правду, мотылек, или я скажу обо всем отцу, и великий Гарри Поттер прикроет твою лавочку!
Джордж если и не испугался ее рассказа о неудачах, то при упоминании Гарри Поттер чуть не упал в обморок.
− Х-х-хорошо, − запинаясь, ответил он. – Я-я д-действительно написал ей неправдивую справку. Я г-готов это подтвердить.
− Вот и отлично, − она подала целителю чистый лист бумаги, − пишите. Чистосердечное признание…
Лили с торжествующей улыбкой оглянулась на не менее запуганных, чем Томас Джордж, Эколь и Дэмиана. Они выглядели так, словно хотели броситься бежать без оглядки, лишь бы оказаться подальше от нее.
Поттер усмехнулась про себя. Да, у нее и, правда, талант. Если не к музыке, то к запугиванию людей точно. Если с группой она пролетит, устроиться на работу к какому-нибудь дилеру, и будет выбивать деньги из его должников. С этим у нее проблем точно не будет.
*****
Скорпиус брел к своей комнате, все еще пребывая в легком потрясении от недавних новостей. А он думал, что это он – моральный урод, так обидел Лили…. Но Ал… знал же, как Эколь плохо. И все же оставил ее утром одну, ничего не объяснив, да еще и про беременность Эйвери умолчал.
Малфой вздохнул и толкнул дверь в свою комнату. И замер на пороге, подавившись воздухом. Комната была погружена в полумрак, только свеча на прикроватном столике тускло освещала помещение. Лили сидела на его кровати, закинув ногу на ногу, и улыбалась. На ней было чудовищно сексуальное красное кружевное белье и только.
− Ты долго, − томно сказала она.
Малфой сглотнул и торопливо закрыл дверь. Не хватало еще, чтобы кто-то ее увидел вот такую! На такую Лили может смотреть только он сам.
− Я… Я-я не… не знал, что ты придешь, − язык не желал слушаться слизеринца. Он просто не мог оторвать взгляд от девушки.
Лили рассмеялась:
− Если бы только знала, какой эффект произведу, притащила бы камеру. Это стоит запечатлить для дальнейшего шантажа.
− Я думал, ты ненавидишь все, что связано с видеокамерами, − Малфой торопливо расстегнул мантию и снял свитер. При этом он не водил с гриффиндорки взгляд.
Лили провела рукой по коленке, еще более раздразнив его.
− Мы пропускаем сейчас шоу, − сказала она, не переставая улыбаться ни на секунду.
− Да? – Скорпиус снял ботинки и начал расстегивать рубашку.
− В эту самую минуту Эколь занимается публичным унижением Эйвери Нотт. И ей нисколько не сочувствую.
− В смысле? – майка полетела на пол, и слизеринец принялся сражаться с ремнем на брюках.
− Если в двух словах, то я выполнила общение и разобралась с ней.
− Этого достаточно, остальное расскажешь завтра, − Скорпиус накрыл ее губы своими и повалил на кровать, налегая сверху. – Надеюсь, в этом раз нам никто не помешает…
Лили улыбнулась и коротко выдохнула, когда он поцеловал чувствительно место на ее шее. Она провела руками по обнаженному торсу парня, чувствуя его возбуждение. Скорпиус застонал, когда она обняла ногами его талию.
− Черт возьми, как же я люблю тебя, − прошептал он, обдавая ее ухо горячим дыханием.
Лили упустила тот момент, когда они оказались полностью обнаженными. Было нестерпимо жарко, но она только крепче обняла парня за Скорпиуса. Он немного отстранился, нависая над ней, чтобы посмотреть в глаза. Его серые глаза полыхали желанием. Лили зачарованно провела рукой по его спутанным волосам. Он улыбнулся и снова наклонился к ней. Его язык властно проник в ее рот в страстном поцелуе. Лили тихо застонала. Она таяла от его прикосновений. Все чего, она хотела, это поскорее раствориться в нем.
Он легко вошел в нее, и Лили вскрикнула, судорожно вцепившись в плечи парня, оставляя царапины. Малфой, не сдержавшись, застонал, наконец, оказавшись в ней.
− Я тоже тебя люблю, − выдохнула она.
Потом все мысли ее покинули, оставляя только ее и Скорпиуса, слившихся в одно целое. Все остальное и так неважно. Главное, что они вместе здесь и сейчас.
