Глава 18. Часть IIЧасть II
— Отец, мать, — выйдя из широкого камина на мраморный пол прихожей, я кивнула головой Люциусу и Нарциссе Малфоям. Честное слово, мне хотелось склониться и подойти под их благословение, словно мы жили в эпоху Тюдоров, но этого не потребовалось. Люциус одобительно смотрел на меня, очевидно, находя что я не исхудала, не подурнела (точнее, не я, а его сын Драко), а Нарцисса широко улыбнулась и кинулась с обьятиями.
— Драко, милый, хорошо, что ты дома!
Дома! Если бы я могла быть дома!..
Но, волею непонятной мне силы, я была в теле Малфоя, а теперь и в Уилтшире, в его доме, не в своём. Оборотное зелье, которое мы варили несколько месяцев, не сработало, что вызвало слёзы у меня и ругань у Драко. Провалилась наша самая перспективная затея, и дневники были теперь нашей единственной надеждой.
Поместье было удачно расположенно на холме, в окружении классического английского парка и леса. Это было красивое здание в три-четыре этажа, с башнями, изящное и не обременённое излишней помпезностью. Помещения внутри были просторными и высокими, а обставленны были с большим вкусом. Яркими цветами были лишь чёрный и белый, все остальные - голубой, зелёный, терракотовый - были приглушёнными и нейтральными. Несмотря на потрясающие размеры и изысканную строгость, дом совсем не выглядел холодным, напротив во всём видна была заботливая женская рука: в кадой безделушке на камине, в выборе обивки стульев и материала занавесей, во всём была забота. Не оставляло сомнений и то, что всё это отнюдь не дело лапок домовиков. Нарцисса Малфой, прекрасная и белосежная, как античная статуя, но, на удивление, совсем не холодная, принимала деятельное участие во всём при полной поддержке мужа.
Я поскорее поднялась на второй этаж, в комнату Малфоя, исхитрившись не заплутать и не ошибиться дверью. Мне не терпелось осмотреться, убедиться, что я справлюсь и не ошибусь на какой-нибудь мелочи, но ещё больше мне не терпелось попасть в библиотеку.
Комната Малфоя, строго говоря, вовсе не была комнатой - это скорее можно было бы назвать «покои». Сперва я попала в «кабинет», красивую комнату с большим и широким письменным столом посередине и несколькими диванами. Здесь у Драко была своя небольшая библиотека: на полках причуддиво смешались справочники, школьные учебники, приключенческие романы и философские трактаты. Подробное изучение полок последовало сразу же, и я была поражена выбором Малфоя: здесь были речи Цицерона, а на полях его филиппик* я заметила пометки, сделанные почерком Драко, здесь же были и книги Буссенара* и здесь же стояли альбомы с работами импрессионистов и представителей эпохи Возрождения.
Отложив книги и дав себе твёрдый зарок просмотреть их на досуге, я направилась в спальню из которой двери вели в ванную и гардеробную. При виде сей последней я закатила глаза, но Драко рядом не было, поэтому мне пришлось оставить все саркастические замечания при себе. Я обошла спальню, минуя высокую старинную постель со столбиками и приблизилась к окну, у которого стояло незамеченное мною прежде бюро. Я открыла ящики (нет, я вовсе не собиралась рыться в вещах Малфоя, но я обязана была знать что и где лежит в «моей» комнате). Внутри лежала чернильница, листы бумаги, марки - ничего интересного, но затем я заметила небольшой ящичек, закрытый на замок из которого торчал крохотный ключик. Тут уж любопытство взяло верх, я повернула ключ и достала из ящичка несколько простых тетрадей в кожаных обложках; даже не думая о том, что это могло быть, я открыла самую нижнюю и меня вдруг обдало волной какой-то ненакомой мне магии.
Оказалось, я обнаружила дневники Малфоя. Когда Драко инструктировал меня перед поездкой в поместье и работой с библиотекой, он рассказал, что все Малфои ведут дневники, такова традиция, но (добавил он с саркастичной усмешкой) прочитать их кто-то посторонний сможет лишь после смерти владельца дневника, так что мне нечего и надеяться прочитать его дневник. Я тогда досадливо отмахнулась, не до того было, но теперь злорадное торжество разлилось в груди. Магия дневников, оказывается, весьма несовершенна - она способна распознать тело, но не душу, потому на страницах передо мной и проявились чернила. Разумеется, я сразу отложила тетради - вторгаться в личное пространство даже такого гадкого и вредного человека, как Малфой, я не собиралась.
Я наскоро переоделась и спустилась к обеду. Я так пристально осматривалась, что едва не сбила с ног домовика. Существо это едва доставало мне, то есть рослому Малфою, до середины бедра и одето было в одну лишь наволочку, довольно чистую впрочем. Домовик, занимавшийся до того полировкой медных опор перил лестницы, как-то страно на меня смотрел, а потом, наконец, с поклоном выдавил из себя со странной вопросительной интонацией:
— Молодой хозяин.
Чудесно, если меня раскусит домовик, это будет полный провал. Я приняла как можно более горделивую позу и выгнула бровь, пытаясь подражать Драко.
— Да, это я. Продолжай уборку.
— Слушаюсь, — снова поклонился мне домовик, а я поспешила прочь.
Обедали мы вовсе не в огромной трапезной, которую я успела заметить, а в уютной столовой, предназначенной для семейных встреч. Нарцисса ласково смотрела на меня и следила, чтобы в моей тарелке постоянно что-то было, как будто я - то есть Драко, конечно, - малое дитя. Люциус же заинтересованно расспрашивал меня обо всех школьных происшествиях и в свою очередь охотно делился министерскими новостями, изредка спрашивая моего мнения по тому или иному вопросу, что изрядно меня удивило и напрягло, но я постаралась отвечать так, как мог бы ответить Малфой, и, судя по тому, что Люциус не выказывал изумления тем или иным моим высказываниям, в общих чертах мне удалось не ударить в грязь лицом. Впрочем, мне не долго оставалось так мучиться и каждую секкунду следить за собой - уже на следующий день прибывали первые гости и круг общения переставал быть таким тесным.
В великолепном поместье Малфоев огромное количество залов, гостиных, спален для гостей, но истиной гордостью поколений владельцев является библиотека: в ней хранятся не только редчайшие тома, но и рукописи важных научных работ и авторами многих из них были, разумеется, Малфои. Библиотека эта представляет собой обширное помещение с рядами стелажей, застеклёнными витринами, собранием портретов известных учёных - представителей рода Малфоев - а в центре комнаты располагаются диванчики, оттоманки и несколько столов. На пюпитре у входа лежит роскошно оформленный каталог, сверяться с которым мне, впрочем, не пришлось, потому что от Драко я получила все нужные мне сведения о местонахождении дневников. Начиналось самое важное, то отчего зависело наше счастье.
*Марк Туллий Цицерон — древнеримский политик, философ и оратор. Будучи в опозиции к Марку Антонию, часто произносил в его адрес гневные речи, называемые им самим филиппиками (Цицерон, впрочем, предпочитал обличать Антония в его отсутствие)
*Луи Анри Буссенар — французский писатель, известный автор приключенческой литературы
