Глава 18В жизни Тома Реддла было много трудностей. Что в приюте, что в школе, что после выпуска. Даже став Лордом Волан-де-Мортом, Том понимал, что трудности никуда не исчезли. Неожиданностей тоже хватало, особенно неприятных, а от абсурда вообще спасу не было. Нынешняя же ситуация по своей абсурдности и неприятному осадку переходила все границы. В главном зале, возле статуи Салазару Слизерину, стоял... он, только шестнадцатилетний. Рядом лежала какая-то рыжая девчонка и чёрная тетрадь.
— Том, а это кто? — мысленно поинтересовался Гарри.
Реддл не отвечал. Он пытался сообразить, как такое вообще могло получиться. Этот крестраж у него получился почти случайно, можно сказать, что по глупости. Конечно, он уже тогда интересовался этим разделом магии, но интерес был чисто теоретическим. Кто ж знал, что затюканная всеми девчонка останется реветь именно в этом туалете! Первый крестраж и необходимость что-то делать с трупом — таков результат. Вернее, нужно было срочно найти того, на кого не составило бы труда свалить всю ответственность. Нашёл, удрал. Удивительное дело — поверили безоговорочно. Даже не попытались ничего выяснять. Ну, не считая Дамблдора, но тот всегда подозревал Тома в чём-то нехорошем. Увы, разрешение остаться на летние каникулы в школе накрылось медным тазом, но это было не самым худшим последствием. Тетрадь же он отдал Люциусу, за пару лет до того фиаско у Поттеров. Теперь крестаж, сотворённый Реддлом, строил ему же козни. Судя по неподвижности рыжей девчонки, в данный момент из неё качали жизненные силы. Это означало, что у крестража появились вполне реальные шансы материализоваться. Это было… неправильно.
— Том, я повторяю вопрос.
— Это крестраж. Мой крестраж, как ты уже понял.
— Так, напомни мне, пожалуйста, что такое крестраж.
— Часть души, заключённая в предмет. Ну, как оказалось, не только в предмет.
— И сколько у тебя таких крестражей?
— Шесть. Включая тебя.
— Какая прелесть. То есть у тебя размножение личности?
— Нет!
— Ладно, это не моё дело. Ты лучше скажи, что делать? Может, свалить отсюда, пока не поздно?
Ответа он не успел дождаться. Зато шестнадцатилетний Том Реддл, похоже, заметил мальчика.
— Надо же! Знаменитый Гарри Поттер пришёл сюда сам. Признаться, Поттер, ты меня удивил.
— Надо же! Знаменитый Том Реддл! Кажется, ты уже открывал Тайную комнату. Решил повторить подвиги пятидесятилетней давности?
— Поттер, ты чего?
Похоже, крестраж тоже не ожидал такой реакции.
— И откуда же у нашего героя такая осведомлённость?
Гарри молчал.
— Впрочем, так даже интереснее... — задумчиво проговорил Реддл.
Поттер тем временем рассматривал девочку. Рыжие волосы… Уизли? Как же её звали? Джинни?
— Что случилось с Джинни? — произнёс он медленно.
— Интересный вопрос, — любезно ответил Реддл. — Но это длинная история. Причина её нынешнего состояния в том, что она открыла сердце и свои маленькие секреты некоему невидимому незнакомцу.
— Тебе, что ли?
— Дневник, — пояснил Реддл. — Мой дневник. Малышка Джинни писала в нём много месяцев, поверяя мне свои ничтожные горести и печали: её дразнит брат, ей приходится носить поношенную мантию, учиться по старым учебникам. — Тут глаза Реддла сверкнули. — Как слаба её надежда понравиться знаменитому, прекрасному, великому Гарри Поттеру…
За всю беседу Реддл ни разу не оторвал глаз от лица Гарри — они выражали какую-то странную алчность.
— Смертельная скука — выслушивать глупенькие излияния одиннадцатилетней девчонки, — продолжал он. — Но я был терпелив. Я отвечал, я проявлял сочувствие, я был добр. И Джинни полюбила меня: «Никто никогда не понимал меня так, как ты, Том… Я так рада, что у меня есть этот дневник и я могу ему довериться… Это всё равно что иметь друга, который всегда с тобой, неотлучно…»
Реддл разразился леденящим смехом, дико не соответствующим облику шестнадцатилетнего подростка. От его хохота у мальчика на голове зашевелились волосы.
— Если уж я решил, Гарри, то непременно очарую того, кто мне нужен. Джинни изливала душу, а мне как раз её душа и была нужна. Я впитывал её глубинные страхи, самые потаённые секреты и наливался жизненными соками, становился крепче, сильнее. Моя мощь так выросла — куда там маленькой мисс Уизли. У меня накопилось столько энергии, что я начал обратное излияние — напитал мою маленькую подружку моими собственными секретами — секретами теперь уже моей души…
— Какой-то бред!
— Так ты ничего не понял, Гарри Поттер? Это Джинни открыла Тайную комнату.
— Это я понял. Мне интересно, на что это ты рассчитывал?
Кажется, Реддл растерялся. Впрочем, он попытался вернуть ситуацию под контроль.
— Тебя это не касается. Впрочем, это подождёт. У меня к тебе много вопросов, Гарри Поттер…
Гарри скептически хмыкнул.
— С чего ты взял, что я собираюсь на них отвечать?
Том Реддл не обратил на вопрос никакого внимания.
— Первый вопрос, — Реддл располагающе улыбнулся. — Как это вышло, что ребёнок, не обладавший особенными чарами, смог одолеть величайшего в мире волшебника? Как ты спасся, отделавшись только шрамом, а лорд Волан-де-Морт утратил всю свою мощь?
В его алчущих глазах загорелись странные красные огоньки.
— А почему это тебя так волнует? — тихо спросил Гарри.
— Волан-де-Морт — это моё прошлое, настоящее и будущее, — произнёс с расстановкой Реддл.
Он достал из кармана волшебную палочку Гарри и стал чертить ею в воздухе, написав три мерцающих слова:
"Том Марволо Реддл".
Затем взмахнул палочкой, и буквы его имени сами собой перестроились в другом порядке:
"Лорд Волан-де-Морт".
— Теперь тебе всё понятно? — у Реддла даже сел слегка голос. — Я так называл себя ещё в Хогвартсе, естественно, лишь среди самых близких друзей. Я не собирался вечно носить имя этого ничтожества, моего магловского папочки. Я, в чьих жилах по материнской линии течёт кровь великого Салазара Слизерина! Называться именем вульгарного магла, который отказался от меня ещё до моего рождения, обнаружив, что его жена, видите ли, колдунья? Ну уж нет! И я, Гарри, создал себе новое имя. Я знал: наступит день, и это имя будут бояться произносить все волшебники, потому что я стану самым великим магом мира!
— А... Тогда я тебе могу назвать причину твоего фиаско, а учитывая, что их, похоже, много... Тебе все называть, или самую главную?
— Что?! — рыкнул Реддл.
— Ты же хотел услышать причины. Так вот, пожалуй, самой главной причиной был твой идиотизм. Ну, услышал ты пророчество, чего такую панику поднимать? А ты сразу рванул от будущей угрозы избавляться. Ты что, так ничего и не понял?! Если бы ты не принял эти глупости всерьёз, не было бы никакого падения лорда Волан-де-Морта! И чёртова мальчика, который выжил, не было бы!
— Поттер, спокойнее. Не провоцируй его. Он говорит бред, но от этого не становится менее опасным.
— Пожалуй, я не ошибся в выборе врага. Впрочем, вернёмся к делу, Гарри. Дважды — в твоём прошлом и моем будущем — мы встречались, и дважды мне не удавалось убить тебя. Как ты сумел уцелеть? Расскажи мне. Чем подробнее будешь рассказывать, тем дольше останешься жив, — добавил он мягко.
— Никто не знает, почему ты, сражаясь со мной, слабеешь, — сказал Гарри. — Возможно, везение? Может, моя мама отдала жизнь, чтобы спасти меня? Моя вульгарная мать-магла, — он дрожал от едва сдерживаемой ярости, — отвела от меня мою смерть. Я, знаешь ли, не стремлюсь это выяснять. И я не понимаю смысл твоего любопытства. Я сильно сомневаюсь, что то, что ты от меня услышишь, тебе чем-то поможет.
Лицо Реддла потемнело, пересилив себя, он скривил губы в улыбку.
— Значит, ты спасся, потому что мать пожертвовала своей жизнью… Это мощное средство против чар. Но я вижу теперь, в тебе самом нет ничего особенного. Это странно, ведь между нами существует сходство — даже ты должен заметить. Оба мы полукровки, оба сироты, обоих вырастили маглы. И возможно, только мы с тобой со времен великого Слизерина говорим на змеином языке. Видимо, тебя от меня спасал просто счастливый случай... Вот всё, что я хотел знать.
Гарри стоял, напряжённо ожидая, что Реддл сию минуту достанет волшебную палочку. Но тот расплылся в отталкивающей усмешке.
— А сейчас, Гарри, я хотел бы устроить маленькое представление. Тёмный Лорд Волан-де-Морт, наследник Слизерина, против знаменитого Гарри Поттера.
— Сколько пафоса! А ты вообще в курсе, что именно из-за тебя ко мне пришла эта известность?
Том Реддл посмотрел на мальчика внимательно, даже оценивающе.
— А ведь ты не так прост, как кажешься на первый взгляд, верно, Гарри Поттер? Пожалуй, если бы не все эти обстоятельства, из тебя получился бы неплохой ученик... Впрочем, это всё уже неважно.
Реддл повернулся и пошёл к каменному изваянию. Панический страх обуял Гарри. Конечно, он злился, огрызался, пытался задеть Реддла, но в то же время прекрасно понимал, что сейчас произойдёт что-то страшное. Мальчик увидел, как крестраж остановился между колонн, поднял голову и посмотрел в каменное лицо Слизерина, высившееся в полумраке под сводами. Затем широко открыл рот и зашипел — Гарри понимал смысл сказанного:
— Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки!
—
Мелкий, ты его не слушай, ты меня слушай. Тебе нужно выманить василиска из зоны, контролируемой этим идиотом. Так что надевай свои окуляры и вперёд.
— А что потом?
—
А потом — заклинание. Да, то самое. Понял?
— Ага. Кажется.
— Значит, пошли.
— Том?
— Что?
—А если ничего не выйдет?
— Не надо даже думать об этом, понял? Получится, куда денется?
— Не знаю. Слушай, если мы всё-таки умрем...
— Не смей такого говорить! Слышишь?
— Я, пожалуй, всё-таки скажу. На всякий случай.
Том вздохнул. Он понятия не имел, что сказать в такой ситуации. Утешать он не умел, так что слов просто не было. Зато Поттер, похоже, решил выговориться. Просто так, мало ли что.
— Знаешь, это неправильно, но я рад, что ты сейчас со мной. С тобой... не так страшно. А вообще я хотел сказать спасибо. Ты был для меня... единственным взрослым, которому было не всё равно. Так что спасибо.
—
Ладно, мелкий, ты тоже стал лучшим, что со мной случалось в жизни за последние тринадцать лет и всё такое. Только я предлагаю всё-таки заняться делом!
— И что бы я без тебя делал?
— Позже!
— Я запомню.
«Пожалуй, Том прав», — подумал Поттер, — «мы ещё поборемся.»
— Наконец-то,— с облегчением подумал Том.
Крестраж пока не понял, с кем связался.
Очередное обращение автора к читателям: пожалуйста, пишите комментарии. Автору их очень не хватает.
