Глава 18 ПЛАНЫ МИНИСТЕРСТВА– Как вы могли!?
– Гермиона, мы…
– Заткнись, Гарри! Мы же всё обговорили!
– Мы просто…
– Замолчи, Рон! А если бы она меня увидела!? А если бы сразу подняла шум!?
– Мы совсем забыли…
– Это очень плохо, Джинни, очень плохо!
В такой ярости Гарри не видел её ещё никогда. Гермиона стояла перед ними, дрожа всем телом. Растрёпанные волосы упали ей на лицо, но она даже не пыталась их поправить.
– Вы… Вы хоть понимаете?.. Хоть понимаете?.. – каждое слово давалось ей с трудом, она словно выплёвывала их, сразу же делая глубокий вдох. И тут её прорвало: – Да вы же ни черта не понимаете! Вы чуть не испортили всё!
– Грязнокровки! Мутанты! Предатели крови!
– Как вы могли!? О чём вы думали!?
– Порождения скверны! Вон из дома моих предков!
Гермиона кричала так громко, что заглушала даже вопли миссис Блэк. Её лицо перекосилось от гнева, пальцы сжались в кулаки. И тут она повернулась к ним спиной и бросилась к раздвинутым портьерам.
– Магловское отродье! Отойти от меня!
– Заткнись, дрянь!
– Что ты делаешь, не смей…
– ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ, Я КОМУ СКАЗАЛА!?
Громкий хлопок, яркая вспышка, пронзительный визг… и всё затихло.
– Гермиона… – прошептала Джинни, когда молчание стало невыносимым.
Она стояла возле задвинутых портьер, тяжело дыша. Волшебная палочка выпала из её ослабевших пальцев.
За спиной Гарри послышался лёгкий хлопок.
– Хозяин? – раздался шёпот Кикимера. Гарри повернулся. Эльф-домовик переводил испуганный взгляд с него на Гермиону. – Хозяин, Кикимер может вам чем-то помочь?
– Да, можешь, – прошептал Гарри, облизнув губы. – Будь добр, разожги огонь в гостиной. И свари нам чая. Как можно больше.
– Будет сделано, хозяин.
Пять минут спустя Гарри, Рон и Джинни сидели в гостиной на большом диване, понурив головы и уставившись в ковёр. Гермиона стояла возле камина, как была, в верхней одежде, и тянула к пламени дрожащие руки.
– Я от вас такого не ожидала, – сказала она, наконец, после долгого молчания. Голос её звучал по-прежнему жёстко, но в нём уже не было той всепоглощающей ярости. – Я была уверена, что вы справитесь. Сколько раз мы с вами всё это обсуждали? И сколько раз вы мне повторяли, что всё поняли, всё знаете и всё сделаете как надо?
– Гермиона… – робко начал Рон, но та сверила его суровым взглядом, чем сразу же намертво оборвала все попытки оправдаться.
– Мало того, что вы там с ними весь вечер любезничали, ели и пили, пока я, как проклятая, носилась по этому кабинету, пытаясь найти хоть что-то, так вы ещё и напрочь обо мне забыли и уже готовились уходить.
– Гермиона, мы полностью согласны со всем, что ты сказала, – робко произнёс Гарри, и, не давая ей произнести ни слова, продолжил: – И мы прекрасно понимаем, что совершили ужасную глупость. Мы позволили себе расслабиться, забыть обо всём. Когда нам стало казаться, что всё уже позади, что мы смогли убедить Флинтов, страх прошёл, и мы обо всём забыли.
Гарри посмотрел на сидящих рядом с ним. Те согласно закивали, перевели взгляды на Гермиону. Джинни облизнула губы и добавила:
– Это была ошибка. Мы не должны были терять бдительность.
Гарри невольно вспомнил слова, когда-то сказанные их классу самозванцем, выдававшим себя за Аластора Грюма, и, хотя настоящий мракоборец сидел тогда запертый в ящике, сам он тоже никогда не отрекался от этих слов.
– А мы её потеряли, – сказал Рон, – и чуть за это очень серьёзно не поплатились.
Он замолчал и посмотрел на Гермиону. После его слов в комнате очень долго стояла полная тишина. Лишь иногда потрескивали поленья в камине да откуда-то снизу доносились едва различимые стуки и шорохи – очевидно, Кикимер сейчас был занят чем-то на кухне.
– Красиво говорить мы все можем, – произнесла Гермиона. И впервые в её голосе прорезалась горечь. И ужасная усталость, – но, если это вновь повторится, тут уже не помогут никакие слова. Надеюсь, вы это понимаете.
Сидящие на диване поспешили согласиться. Гермиона убрала руки от огня, скинула с себя куртку и бросила её в свободное кресло. Маленькая сумка, с которой она покинула несколько часов назад дом №12, одиноко лежала возле закрытой двери.
– Если бы я вовремя не сообразила, не накинула на себя мантию, ещё до того, как Стилла меня увидела, всё было бы кончено. А теперь нам остаётся только надеяться, что Флинты всё спишут на её галлюцинации.
Как непривычно Гарри было слышать сейчас от Гермионы такие пренебрежительные вещи по отношению к эльфу-домовику. Видимо, она действительно держится из последних сил.
Гермиона без сил опустилась в кресло и протянула ноги поближе к огню. Снова повисло долгое молчание. Они продолжали сидеть, не смея даже сдвинуться с места. В какой-то момент Рон поднялся, сходил в свою комнату и принёс тёплый плед, которым укрыл Гермиону. Она никак не отреагировала на это, но всё же сразу закуталась в него с головой. Чайник с остывшим чаем и несколько чашек стояли забытые на крошечном столике возле кресел. Старинные часы на каминной полке пробили два часа ночи.
– Этот человек, Флавий Флинт, – сказала, наконец, Гермиона, поднимая голову, которую до этого уронила на грудь, – каков он?
Гарри хотел было сказать, но Рон успел опередить его, выпалив:
– Он словно видит тебя насквозь.
Им с Джинни оставалось лишь переглянуться и кивнуть.
– Знали бы вы, что я нашла у него в кабинете… – начала было Гермиона, но тут они услышали, как хлопнула внизу входная дверь.
В следующее мгновение все четверо были на лестничной площадке с палочками на изготовку.
– Всё в порядке, это я, – донёсся снизу знакомый голос.
Друзья быстро спустились в холл. У двери стоял Оуэн. Выглядел он по-прежнему растерянно, но, видимо, уже успел немного успокоиться и взять себя в руки.
– Как ты выбрался из дома? – спросил Гарри.
– Вылез через окно, когда отец и Маркус уснули, – ответил слизеринец, подходя ближе, таким тоном, словно сбегать ночью из дома было для него самым обычным делом.
– Ты уверен, что тебя никто не заметил? – спросила Джинни.
– Абсолютно, – кивнул Оуэн. – Я выходил в коридор и специально стоял под дверями. Отец с Маркусом… скажем так, спят не совсем бесшумно.
Он ухмыльнулся, и Гарри почувствовал, как улыбается, впервые за последние пару часов.
– Нам удалось убедить их, что мы действительно твои друзья, а не кто-то ещё? – спросил Рон, с надеждой глядя на Оуэна. Тот в сомнении пожал плечами, но не успел ничего сказать.
– Знаете, предлагаю нам всем перейти на кухню, – раздался голос Гермионы. – Не знаю, как вы, а я ужасно хочу есть.
Гарри вновь почувствовал укол совести. Конечно, ведь они вчетвером провели несколько часов за праздничным столом, а у неё с обеда крошки во рту не было.
Десять минут спустя они сидели на кухне, и Гермиона за обе щёки уплетала приготовленный предусмотрительным Кикимером ужин. Гарри, Рон и Джинни, так и не сменившие ставшие им слишком большими парадные мантии, были сыты, поэтому ограничились лишь тем, что наполнили свои кубки сливочным пивом.
– Вот теперь можете рассказывать, – сказала Гермиона, не отрываясь от стейка, – я вас внимательно слушаю.
Они поведали ей обо всём, что видели и слышали при знакомстве с Флавием Флинтом и во время рождественского ужина. Гермиона действительно слушала очень внимательно, хоть и по-прежнему продолжала опустошать расставленные перед нею тарелки. Когда друзья закончили, она отставила от себя кубок с тыквенным соком и блаженно растянулась на стуле. Впрочем, удовлетворение исчезло с её лица почти сразу, уступив место задумчивости и тревоге.
– Я так и знала, что он не будет ничего рассказывать едва знакомым людям, – сказала она. – Но, судя по всему, вы произвели на него хорошее впечатление.
– Да, но, похоже, всё в последний момент испортилось, – мрачно произнёс Оуэн.
– Ты так думаешь? – спросил его Гарри. – Тебе кажется, он нас раскусил?
Слизеринец протяжно выдохнул, закрыл глаза.
– Я не могу точно ничего сказать. Если у отца и возникли какие-то подозрения, то он не поделился ими даже с Маркусом. Когда вы ушли, он почти сразу же ушёл к себе в кабинет, побыл там какое-то время, затем ушёл в спальню и больше оттуда не выходил.
– А Маркус?
– Сразу ушёл в свою комнату.
– И они с твоим отцом ни о чём не говорили? – спросила Джинни. Оуэн отрицательно покачал головой.
– Это хорошо, – задумчиво произнесла Гермиона. – Во всяком случае можно предположить, что они действительно поверили, что вашему эльфу-домовику это всё просто привиделось.
– Но, если он заходил в свой кабинет, – сказал Рон, – значит, решил там что-то проверить? Ты, кстати, нашла в нём что-нибудь?
Все посмотрели на Гермиону. Она вытянулась на стуле, окинула взглядом друзей.
– Ничего, что могло бы иметь отношения к происходящему.
Гарри ощутил, как гаснет внутри него огонёк. Он так рассчитывал, что ей удастся найти хоть какие-то улики…
– Однако кое-что интересное я всё-таки нашла, – продолжила Гермиона и все снова удивлённо посмотрели на неё. – Кто-нибудь, можете принести из гостиной мою сумку?
Вызвался Рон. Пока он ходил, все сидели за столом и молчали. Наконец Рон вернулся. Гермиона взяла протянутую ей сумку, чуть отодвинулась от стола и положила её на колени. Затем раздвинула тарелки, открыла замок и извлекла наполненный какой-то жидкостью пузырёк и кусок пергамента.
Все с удивлением смотрели на вещи, которые она разложила на столе. Жидкость в пузырьке была абсолютно прозрачной, а письмо написано таким кривым, неразборчивым почерком, что понять смысл написанного не представлялось возможным.
– Что это такое? – спросил Оуэн, пододвигаясь ближе.
– Антидот к сыворотке правды, – коротко ответила Гермиона, и вновь все взгляды устремились на неё.
– Но как ты это поняла? – спросил Рон, беря в руки пузырёк и внимательно его осматривая.
– По письму, – Гермиона кивнула на лежащий на столе пергамент.
– Как ты умудрилась там что-то понять? – с сомнением в голосе произнёс Гарри, беря в руки пергамент и снова пробегая глазами по тексту.
– Да очень просто, – с этими словами Гермиона коснулась концом волшебной палочки пергамента, и буквы в словах сразу же стали каллиграфическими. Гарри вслух прочитал письмо остальным:
Флавий,
Высылаю тебе очередную порцию. Готовить его всё сложнее, укромных мест почти не осталось. Вновь прошу – прими меры, как и обещал. И дай мне знать, когда это сделаешь, обычным способом. Иначе я больше не смогу присылать тебе антидот.
С.Б.
Гарри закончил чтение и посмотрел на друзей.
– Письмо было на французском, – объяснила Гермиона. – Текст самый простой, на вид – обычная переписка между двумя знакомыми. То, что вы видите, было скрыто защитными чарами.
– Это ведь не…
– Ну, разумеется. Я сделала копию, – отрезала Гермиона, и в голосе её снова скользнули недовольные нотки. – Видимо, отправитель писал впопыхах, поэтому такой корявый почерк.
– А с антидотом как? – спросил Оуэн. – Его же нельзя скопировать.
– Да, нельзя, – согласилась Гермиона, – но можно добавить к уже имеющемуся. Я перелила часть из флакона, в котором оно было, и заклинанием добавила недостающее.
Гарри вспомнил, как таким же образом добавлял вина в бутылку профессора Слизнорта, когда они сидели втроём в хижине Хагрида после похорон Арагога, кивнул и вновь пробежал глазами по тексту.
– Хорошо, что закон об элементарной трансфигурации это позволяет, – с улыбкой произнёс Оуэн, – хотя навряд ли старина Гэмп мог представить, что так произойдёт.
– Гермиона, это же просто чудесно, – произнесла Джинни, по-прежнему не отводя глаз от жидкости в пузырьке. – Мы теперь сможем передать это в Министерство, а они разработают зелье, чтобы снять действие антидота. И тогда отец с Кингсли без проблем смогут выведать всю нужную информацию у Флинтов.
– Да, это так, – сказала Гермиона. – Завтра я передам его мистеру Уизли. Однако до этого один из нас должен будет им воспользоваться.
– Кто же? – спросил Оуэн, подозрительно глядя на Гермиону. Она улыбнулась и невозмутимо ответила:
– Ты.
– Я? – ещё больше удивился слизеринец. – Но зачем мне его пить?
– Ты серьёзно не понимаешь? – теперь пришёл черёд Гермионы удивляться. – Так ведь твой отец может запросто попытаться тебя проверить! Если он что-то заподозрил, то не подал виду. Я уверена, что за оставшиеся дни до конца каникул он найдёт способ подсунуть тебе сыворотку. А с этим, – она подняла пузырёк и слегка потрясла им, – ты сможешь без проблем ему врать. Это поможет отвести от тебя подозрения, ведь твой отец не заметит, что часть антидота пропала и будет считать, что ты говоришь искренне.
– И тогда у него будет больше оснований мне доверять, – продолжил Оуэн, стукнув себя кулаком по ладони. – И как я сам об этом не подумал? Гермиона, ты просто гений.
Гермиона улыбнулась, открыла пузырёк, вылила половину его содержимого в кубок Оуэна. Тот взял его, пару секунд с сомнением смотрел на прозрачную жидкость, затем с шумом выдохнул и одним глотком осушил кубок до дна.
Минута прошла в молчании.
– Ну как, чувствуешь что-нибудь? – спросил Рон, с любопытством глядя на Оуэна. Слизеринец пожал плечами.
– Словно обычной воды выпил.
– Видимо, никакого эффекта и не предусмотрено, – сказала Гермиона, оглядывая пузырёк с остатками жидкости, – но хорошо уже то, что мы смогли обезопасить себя от возможных проблем.
Они ещё посидели на кухне, обсуждая прошедший вечер, вспоминая наиболее важные, на их взгляд, подробности и гадая, что именно задумал Флавий Флинт и кого мог бы привлечь к исполнению своих планов. Гермиона поведала им, как осматривала кабинет хозяина дома:
– Там на входе было небольшое заклятие, ну и сама дверь заперта на ключ. Это не проблема, я сняла защиту за пару секунд, а вот уже в самом кабинете было посерьёзней. Сначала я проверила его на охранительные чары, не заходя внутрь, потом уже по отдельности каждую вещь, которую осматривала. Ничего особенного не было, видимо, твой отец, Оуэн, всё-таки не хранит ничего опасного в таких очевидных местах. Но вот на ящиках письменного стола я уже обнаружила кое-какие чары, сняла их и стала осматривать каждый. Письмо и антидот лежали в верхнем ящике. Хорошо, у меня было время, и я успела его как следует изучить, иначе бы просто не обратила внимания.
– А что ты делала, когда тебя застала Стилла? – спросила Джинни.
– Готовилась накинуть мантию-невидимку и сходить проверить, как у вас дела, – ответила Гермиона. – Кабинет я осмотрела полностью несколько раз и понимала, что уже навряд ли что-либо там найду. Слава богу я уже взяла в руки мантию, когда стала открываться дверь.
– Она тебя увидела? – спросил Оуэн.
– Скорее всего, заметила, как мелькнула рука или ещё что-то, – сказала Гермиона, пожимая плечами. – У неё была лампа, возможно, я отбросила тень.
– Да, она так и сказала, когда спустилась вниз, – кивнул Гарри.
– Как только Стилла выбежала из кабинета, я вышла следом и бросилась за ней. К счастью, мне удалось спуститься до того, как Маркус поднялся на второй этаж, иначе бы он меня точно обнаружил.
– Хорошо, что всё окончилось благополучно, – тихо произнёс Рон с улыбкой, но тут же сник, стоило Гермионе перевести на него взгляд.
Вскоре Оуэн встал из-за стола и начал собираться домой, сказав, что ему надо ещё вернуться незамеченным в свою комнату. Друзья проводили его до двери.
– Увидимся уже, наверное, только в школе, – сказал он, пожимая руки Гарри и Рону. – Хорошо вам продолжить празднование Рождества.
– Береги себя, – сказала Джинни. Оуэн кивнул, вышел в предрассветный сумрак и трансгрессировал.
– Думаю, нам тоже пора ложиться, – сказала Гермиона, закрывая за ним дверь, – я ужасно устала.
Друзья согласились и двинулись в сторону лестницы, ведущей на верхние этажи.
– А что ты с ней тогда сделала? – спросила Джинни, кивая на задёрнутый портьерами портрет матери Сириуса. – Мы ведь даже не шепчемся, а для неё этого обычно достаточно, чтобы проснуться.
– Если честно, я сама не поняла, – ответила Гермиона, улыбаясь и снова пожимая плечами. – Мне в тот момент хотелось наслать на неё столько разнообразных заклятий, что они, похоже, соединились вместе.
– Думаю, после такого она ещё нескоро оправится, – усмехнувшись, произнёс Рон, и все засмеялись.
Спустя пять минут Гарри уже стоял возле кровати в комнате Сириуса и переодевался в пижаму. Последней его мыслью, когда он ложился в постель, была надежда на то, что Оуэн сможет вернуться домой и не попасться никому на глаза. Голова его коснулась подушки, и уже через мгновение Гарри крепко заснул.
На следующее утро, когда Гермиона с Роном, улыбаясь, вошли на кухню, Гарри и Джинни уже приступили к завтраку. Кикимер, что-то весело насвистывая себе под нос, стоял у плиты, от которой по всей комнате расходился приятный аромат.
– Спала как убитая, – потягиваясь, произнесла Гермиона, садясь за стол и наливая себе чаю. Рон устроился рядом и положил перед ней большое блюдо с яичницей.
– Спасибо, – Гермиона наклонилась, чмокнула его в щёку, и улыбка на лице Рона растянулась ещё шире.
Гарри был рад, что она успокоилась – видеть её вчера в такой ярости было удовольствием не из приятных. А сейчас, когда у неё хорошее настроение, лучше будет делать вид, что ничего не произошло.
– Чем займёмся сегодня? – спросила Джинни, отодвигая от себя пустую тарелку с овсянкой. Тут же рядом с ней возник Кикимер, и, подобострастно склонившись в полупоклоне, забрал тарелку и поставил на её место блюдо с свежеиспечёнными булочками, от которых поднимался лёгкий пар. Джинни улыбнулась ему и кивнула.
– Давайте сходим в Косой переулок? – предложил Гарри. – Мне надо снять немного денег в «Гринготтсе».
– Давай, – поддержала его Гермиона, – а потом можно будет и по магазинам пройтись, купить подарки. Заодно и Ханну навестим.
– И Джорджа с Ли тоже, – заметил Рон.
После завтрака друзья, громко переговариваясь, поднялись в холл – миссис Блэк, очевидно, вновь решила не рисковать и напрашиваться на очередной ворох заклятий – и вышли из дома на заваленную густой белой пеленой площадь – ночью прошёл настоящий снегопад. Провожавший до дверей Кикимер осведомился, когда их ждать в следующий раз.
– Мы уже, наверное, не вернёмся до конца каникул, – сказал Гарри, – но, если что, я тебя позову.
– Кикимер явится по первому зову хозяина, – проскрипел старый домовик, отвешивая глубокий поклон ему и всем остальным.
– Ну, что, пойдём пешком или трансгрессируем? – спросил Рон, едва за ними закрылась входная дверь.
– Я знаю дорогу, предлагаю пройтись, – сказала Гермиона. – Здесь не очень далеко.
Они двинулись по улицам, полупустым, несмотря на полуденный час – в эти дни вся страна удалилась на заслуженный отдых.
Рождественский Лондон был прекрасен – площади украшали разноцветные скульптуры, на фасадах домов висели флаги и гирлянды, пучки остролистов и омелы. Витрины магазинов манили изобилием подарков и угощений, а в узких крошечных переулках блестели огни невысоких рождественских елей.
На широких улицах и проспектах между домами были натянуты тонкие лески с крохотными лампочками. Сейчас они не горели, но Гарри знал, что с наступлением темноты тысячи огоньков вспыхнут по всему городу в яркие иллюминации, за которыми с восторгом будут наблюдать жители и гости британской столицы.
– Надеюсь, мы дождёмся темноты и посмотрим на всё это великолепие? – спросила Джинни, оглядываясь по сторонам. – Я ещё никогда не гуляла по Лондону на Рождество.
– Конечно посмотрим, – поспешил заверить её Гарри. – Темнеет сейчас рано, так что мы точно успеем.
– Надо будет только отправить Патронус маме, чтобы ждали нас в Норе к вечеру, – заметил Рон.
Спустя полчаса приятной прогулки друзья стояли у входа в «Дырявый котёл». Внутри их встретил радостный разноголосый гул – колдуньи и волшебницы праздновали Рождество. При виде Гарри и остальных весь зал оживился.
– Гарри Поттер! Это же…
– Да, это он!
– Гарри! Гарри, привет!
– Мистер Поттер, очень рад вас видеть.
– Отпразднуешь с нами, Гарри?
– Спасибо больше за приглашение, но я очень спешу, – смущённо произнёс Гарри – уж очень трудно было справиться с напиравшей на них толпой восхищённых людей. Наконец они пробились к барной стойке, за которой стояла улыбающаяся Ханна.
– С Рождеством вас, – сказала она, оглядывая друзей. – Вижу, наши гости очень хотят отметить его вместе с вами.
– Лучше бы я принял Оборотное зелье, – проворчал Гарри, рукой поправляя волосы, чтобы не было видно шрама на лбу. – А вы как отметили?
– Весело и шумно, – сказала Ханна, пододвигая наполненную кружку к одному из посетителей. – Том, правда, быстро ушёл спать – его сильно вымотало такое количество гостей. Но зато Невилл остался со мной, очень помог, а потом мы сидели в гостиной у камина и общались почти до самого утра.
– А он ещё здесь? – с надеждой спросил Рон. Ханна с сожалением покачала головой.
– Ему утром надо было на работу. Мракоборцы увеличили количество дежурств, делами завалены даже те, кто на временных контрактах, – она с сожалением вздохнула. – Но ничего не поделаешь.
Рон и Гарри многозначительно переглянулись.
– Мы ещё зайдём к тебе, нам сейчас нужно в «Гринготтс», – сказала Джинни, беря Гарри за руку.
– Да, конечно, – ответила Ханна. – Приходите, буду рада вас видеть.
Несколько минут спустя друзья уже шли по Косому переулку. Как и весь Лондон, выглядел он празднично, правда, магические украшения были не чета магловским. Петарды и шутихи носились над головами смеющихся прохожих, праздничные гирлянды и мишура то и дело меняли цвета, а разгуливающие по прилавкам Санта-Клаусы шумно приветствовали гостей и распевали рождественские гимны.
Белоснежное здание «Гринготтса» возвышалось над всеми остальными домами переулка. У широких бронзовых дверей их встретили гоблины в алой с золотом униформе.
– Добро пожаловать, – произнёс один из них.
Пройдя через вторые двери, они оказались в огромном мраморном холле. За высокими столами сидели работники банка и занимались своими привычными делами: взвешивали монеты, изучали под лупами алмазы и рубины, вносили записи в толстенные старые книги. Всё как много лет назад, когда Гарри пришёл сюда с Хагридом в самый первый раз.
Уладив все формальности, вместе с дежурным гоблином Гарри спустился к своему хранилищу, быстро побросал в рюкзак несколько горстей золота и вернулся наверх, в главный зал, где его ждали остальные.
– Какие-то они уж очень вежливые, – сказал Рон, когда друзья выходили из банка. Гарри был с ним согласен – на ум ему сразу же пришёл мрачный, нелюдимый Крюкохват.
Ещё несколько часов они бродили по Косому переулку, заглядывая в магазины и выбирая подарки. Гарри купил для Рона новый вратарский шлем из кожи дракона. В лавке известного парфюмера Жана-Батиста он наткнулся на духи с таким дурманящим ароматом, что, не задумываясь, взял их для Джинни. Над подарком Гермионы он порядочно поломал голову, но в конце концов остановил свой выбор на небольшой записной книжке с золотой обложкой, в комплекте к которой шло самозаправляющееся многоразовое перо. Для мистера и миссис Уизли, их старших сыновей, Флёр, Андромеды и Тедди он тоже подготовил подарки.
Покончив с покупками, друзья собрались у входа в магазин «Всевозможные волшебные вредилки». Как обычно, от посетителей в нём не было отбоя.
– Кого я вижу, – воскликнул Джордж, сходивший с лестницы, ведущей на второй этаж. Он поочерёдно обнял Джинни и Гермиону, пожал руки Гарри и Рону. Следом за ним шла улыбающаяся Анджелина в пурпурной мантии.
– Я решила помочь Джорджу и тоже устроилась в магазин, – сказала она. – О, смотрю, у нас тут половина факультетской сборной. Как там у неё дела, кстати?
Гермиона хотела было ответить, но на этот раз не успела. В результате полчаса она стояла рядом и, то и дело закатывая глаза, слушала затянувшийся диалог о квиддиче. Джордж чуть улыбнулся ей.
– Конечно, бладжеры гонять – это не законы сочинять, Гермиона, но тебе нужно быть снисходительнее к чужим слабостям.
Она чуть покраснела.
– Я знаю, просто… наверное, мне никогда этого не понять.
– Что ж, я очень рада, что наша команда сейчас в таком прекрасном состоянии, – сказала Анджелина, улыбаясь. – Как вспомню тот ужас, что творился со сборной несколько лет назад…
– Да и со всей школой тоже, – сказал Джордж, – от Амбридж, меня до сих пор передёргивает.
– Кстати, а где Ли? – спросил Рон, оглядываясь. – Я думал, он с вами.
– Уже нет, – ответил Джордж, и улыбка его слегка потускнела, – ушёл пару недель назад. Я его понимаю – он поддерживал меня в последние несколько месяцев, но всегда говорил, что работа в магазине – это не его.
– Ли устроился на волшебное радио, – добавила Анджелина, – ведёт передачи. И у него это очень хорошо получается. Но он постоянно нас навещает, как только выпадает свободная минута.
Все вместе они побродили по магазину, посмотрели на новые товары. То и дело кто-нибудь из посетителей бросал на них любопытные взгляды.
Наконец, уже под вечер, друзья вернулись в «Дырявый котёл». Народу в нём заметно поубавилось. Они сели за стойку и заказали себе по порции сливочного пива.
– Вы не останетесь на обед? – спросила Ханна, когда они расплатились и стали собираться. – Невилл обещал навестить меня, увидитесь с ним.
– К сожалению, никак не можем, – сказала Джинни, – нас ждут наши родители на праздник.
– Понимаю, – сказала Ханна, однако в голосе её не было особого разочарования.
Покинув «Дырявый котёл», друзья решили ещё немного прогуляться, прежде чем отправиться в Нору. Как и ожидал Гарри, вечерний Лондон поражал ярким созвездием красок – в наступившей темноте включили иллюминации, и теперь весь город утопал в ярких праздничных огнях.
Они шли по Тотнем-Кортроуд. Гарри помнил эту улицу – именно сюда они с Роном и Гермионой трансгрессировали со свадьбы в ту памятную ночь. Он пытался найти то самое захудалое кафе, в котором они безуспешно пытались спрятаться от Пожирателей смерти, но его поиски так и не увенчались успехом. Видимо, оно закрылось или сменило вывеску.
– Ну, что, домой? – спросил Рон, останавливаясь возле входа в небольшой тёмный переулок. Гарри, Гермиона и Джинни кивнули.
Укрывшись от глаз маглов, они взялись за руки и трансгрессировали.
– Я уж думала, вы о нас забыли, – с лёгким укором произнесла миссис Уизли, когда друзья вошли на кухню. Она стояла за плитой, занятая приготовлением праздничного ужина. Рядом с ней за столом сидела Флёр.
– Привет всем, – воскликнула она, окидывая вошедших взглядом и лучезарно улыбаясь, затем поднялась и по очереди расцеловала каждого в обе щеки. Гарри посмотрел на Рона. Тот ничуть не смутился, как и Гермиона.
– Артур и мальчики будут чуть позже, – сказала миссис Уизли, не отрываясь от плиты, – в Министерстве сейчас очень много работы.
– На них сейчас лежит такая огромная ответственность, – сказала Флёр. Её лёгкий акцент был уже почти незаметен, лишь иногда она едва слышно грассировала, – неудивительно, что они так часто задерживаются. А ещё вся эта подготовка…
Миссис Уизли кинула на неё многозначительный взгляд, и Флёр тут же замолчала, поднеся ладонь к лицу и неловко улыбаясь.
– Что за подготовка? – спросил Рон, вопросительно посмотрев на Флёр. Но та лишь продолжала таинственно улыбаться.
– Я уверена, что вы скоро всё сами узнаете. О боже мой, они уже скоро будут, – сказала миссис Уизли. Взгляд её остановился на часах, висевших на стене. Стрелки с именами мистера Уизли, Билла, Чарли, Перси и Джорджа переместились на слово «В пути». А через минуту послышался стук в дверь.
– Уже бегу, – воскликнула Флёр, вскакивая со стула и скрываясь в гостиной. Вскоре на кухне образовалась приличных размеров толпа.
– Рад видеть вас всех.
– Привет, Билл, мы тоже очень рады.
– Счастливого Рождества.
– Спасибо, Чарли. Как там поживают магические популяции?
– Превосходно. Как ваша команда по квиддичу?
– Сейчас расскажем!
– Гермиона, как тебе твои обязанности старосты школы?
– Ой, знаешь, Перси…
– Да, Гермиона, каково это быть самой серьёзной шишкой школы?
– Молли, как вкусно пахнет, это ведь индейка, верно?
– Андромеда, здравствуйте, как поживаете?
– Очень хорошо. Знаете, Тедди такой послушный ребёнок…
– Какой же он миленький! А можно я его подержу?
– Билл, дорогой, у тебя мантия за стул зацепилась…
– Всё, достаточно, – оборвал разговоры резкий голос миссис Уизли. – Вас всех тут очень много, идите в гостиную и не путайтесь под ногами.
Семейство Уизли, Гарри и Гермиона обменялись улыбками и покорно ушли в другую комнату.
– Пап, а что там готовит Министерство? – спросила Джинни, усаживаясь на диван, – а то тут Флёр случайно обмолвилась…
– Пожалуй, не буду портить вам впечатление, – сказал мистер Уизли, улыбаясь. – К тому же, вы будете первыми, кому всё сообщат.
– Это ведь те самые планы, про которые… – начал было Рон, но поймав предостерегающий взгляд отца, запнулся, но тут же нашёлся: – про которые писали в «Пророке»?
– Да, вроде того, – ответил мистер Уизли.
В ожидании ужина друзья предложили помочь с украшением гостиной – в предрождественской суматохе хозяева дома успели только поставить ель и кое-как её нарядить. Когда миссис Уизли вошла и объявила, что ужин готов, комната преобразилась, и теперь отмечать в ней праздник было одно удовольствие.
Вечер, полный весёлого смеха, вкусной еды и интересных разговоров, тянулся медленно. Старшие братья Рона, с которыми друзья не успели увидеться до Рождества, живо заинтересовались делами в Хогвартсе.
– Наверное, он очень сильный волшебник, – сказал Билл, когда Рон закончил рассказывать об уроках профессора Стрейдома. – Я работал в Африке и знаю, что из себя представляют их заклинания.
– А кто у вас теперь ведёт трансфигурацию? – спросила Андромеда, держа на руках спящего Тедди, тонкие волосики которого то и дело меняли цвет. – Макгонагалл навряд ли смогла бы совмещать.
– Вместо неё теперь профессор Кьяра Лобоска, – сказала Джинни, и, как только она произнесла это имя, Чарли, в этот момент отхлебнувший сливочного пива, громко закашлялся. Пришлось сидевшему рядом мистеру Уизли похлопать его по спине.
– Ты её знаешь? – удивлённо спросил Перси, поворачиваясь к брату. Чарли чуть покраснел, но невозмутимым тоном произнёс:
– Я еле выиграл у неё матч, когда был ловцом, вспомни.
– Должно быть, она была хорошим игроком, – весело сказал Билл, обменявшись взглядом с Флёр и многозначительно взглянув на брата. – Помню, какой ты был на поле и как трудно было тебя обставить.
А друзья всеми силами старались скрыть на лицах улыбки.
Наконец все приступили к раздаче подарков.
– Гарри, спасибо тебе огромное, – воскликнула Джинни, сжимая его в объятиях. – Это самые лучшие духи на свете.
Рядом с ними Гермиона покрывала поцелуями щёки смутившегося Рона – настолько ей понравился его подарок.
Мистер и миссис Уизли подарили им всем традиционные рождественские свитеры и сладкие угощения. В свою очередь Гарри подарил отцу Рона новые золотые часы на цепочке, а его супруге – набор для волшебного рукоделия.
– Спасибо тебе огромное, Гарри, милый, – радостно произнесла миссис Уизли. Мистер Уизли же от своего подарка пришёл в настоящий восторг:
– Они ведь на батарейках? – спросил он. – На таких, крошечных, которые ещё можно удержать на кончике пальца? Я всегда мечтал о таких.
Гарри с улыбкой кивнул.
Совершенно неожиданным для него было получить подарок от Дурслей, вернее, от Дадли. В небольшом пакете лежала красивая запонка для галстука и рождественская открытка, на которой от руки были написаны пожелания.
– Надо же, а он, похоже, теперь действительно стал неравнодушен к тебе, – сказала Джинни, глядя на подарок.
– Гарри, спасибо большое, – произнесла Андромеда, с улыбкой рассматривая новую красивую мантию. – Ты даже угадал с размером. Очень хороший подарок.
Остальные между тем тоже обменивались подарками. Радость и веселье царили в комнате. На взгляд Гарри, такой идиллии в доме Уизли не было уже очень давно.
Все засиделись за полночь – уж очень не хотелось покидать уютную гостиную и расходиться.
– Не знаешь, что творится с гоблинами? – спросил Рон у сидящего рядом Билла.
– А что с ними такое? – удивлённо спросил тот.
– Ну, они ведь никогда не отличались к людям особым радушием. А мы сегодня были в «Гринготтсе», и вежливости им было не занимать.
– Ну, они всё-таки на работе, – задумчиво ответил Билл, – а это обязывает их быть вежливыми с клиентами.
– А по-моему это всё потому, что вы наконец-то приструнили Бэгмена, – сказала Флёр, державшая свою голову на плече у мужа.
– Что? – удивлённо воскликнул Гарри, да и все остальные тоже были порядком удивлены.
– Вы ведь помните, как он сбежал, не вернув гоблинам долг? – спросил Билл. – Министерство тогда не предприняло никаких мер, и это очень испортило отношение гоблинов к людям. Но сейчас нам удалось, наконец, поставить точку в этом деле. Бэгмен предстал перед судом и был приговорён к большому штрафу и году Азкабана за мошенничество. Этим мы дали гоблинам понять, что Министерство больше не потерпит неуважительного к ним отношения.
– А как он вернёт долг? – спросил Гарри. – Насколько я помню, у него не осталось ни кната.
– Нам пришлось взять на себя это обязательство, – ответил Билл. – Конечно, сначала гоблины были против, но в конце концов их удалось убедить, что если они не получат деньги от Министерства, то не получат их вообще. Так что теперь их представители стали вести с нами дела куда охотнее. И всё равно до полного примирения ещё очень далеко.
– Но вы сделали первые шаги, и сделали их правильно, – сказала Гермиона. Глаза её горели. – Как же мне не терпится присоединиться к вашей работе…
Под конец вечера всех развеселил Живоглот – ужасно недовольный разноцветной мишурой, которую ему надели на шею, он попытался снять её, подцепив за каминную решётку, но не рассчитал, поднеся морду слишком близко к огню и опалив себе усы. Все смеялись до колик, глядя, как огромный рыжий кот с громким шипением носится по комнате, заставляя карликовых пушистиков Арнольда и Жан-Клода с громким писком прятаться от него под креслами и диваном. Наконец, когда пробило три часа ночи, миссис Уизли предложила всем расходиться. Билл, Флёр, Чарли, Перси, Джордж и Андромеда с Тедди попрощались со всеми и вышли из дома. Гарри, глаза у которого уже начинали слипаться, неожиданно кое-что вспомнил.
– Мистер Уизли, можно вас на пару слов? – спросил он, глядя на остальных. Рон, Гермиона и Джинни напряглись.
– Да, конечно, – ответил мистер Уизли, мгновенно становясь серьёзным. Глянул на лестницу, по которой только что ушла на верхний этаж миссис Уизли. – Пойдёмте выйдем во двор.
Они накинули мантии и толкнули входную дверь. Холодный воздух тут же рассеял остатки сна. Мистер Уизли обошёл с ними дом, прошёл к сараю с мётлами. Они встали за ним, чтобы ни из одного окна их не было видно.
– Как всё прошло у Флинтов? – спросил мистер Уизли, наклоняясь и понижая голос.
– Кажется, всё нормально, – ответил Гарри, невольно сам переходя на шёпот. – Нам удалось убедить их, что мы иностранные друзья Оуэна.
– Всё прошло без эксцессов?
Все четверо замялись. Не так сразу они хотели рассказать о своём проколе, едва не стоившем им полного провала. Мистер Уизли подозрительно оглядел их.
– Если честно, произошёл один неприятный момент… – решилась, наконец, Гермиона и быстро рассказала о том, как закончился рождественский вечер у Флинтов. И хотя она постаралась максимально сгладить все неровности и преподнести факты так, чтобы это не выглядело уж очень непривлекательно, с каждым её словом мистер Уизли всё сильнее хмурился.
– Но ведь я просил вас сообщать мне обо всём, что вы делаете, – сказал он, когда Гермиона закончила. – Нам сейчас нельзя допустить ни одной ошибки. Тут нужно действовать без самодеятельности, по заранее оговоренному плану. А вы едва не поставили под угрозу всю нашу работу за последние два месяца.
Ещё никогда Гарри не видел его таким сердитым.
– Пап, мы просто хотели проверить, не найдём ли мы чего-нибудь подозрительного, и…
– Это не оправдание, Джинни, – ответил мистер Уизли. – Представьте, что бы было, если бы Гермиона не скрылась вовремя под мантией. Или если бы не спустилась до того, как Флинт пошёл проверять этаж. Вас бы всех раскрыли в мгновение ока, и никакие мракоборцы уже не смогли бы помочь.
– Пап, мы…
– Рон, неужели мне надо учить вас, как правильно скрываться? Или как выдавать себя за других людей и как себя вести, чтобы не вызвать подозрений? – злость мистера Уизли постепенно спадала, теперь в его тоне сквозило разочарование. – Я полагал, что такие вещи вам очевидны и понятны, – он глубоко вздохнул. – Что ж, видимо, я ошибался.
Гарри чувствовал себя не просто дураком – он чувствовал себя непроходимым идиотом.
– Я очень надеюсь на то, что вы смогли отвести от себя подозрения, – продолжал мистер Уизли, – но, если исходить из того, что я слышал про Флавия Флинта, нельзя быть уверенными, что он это оставит просто так.
– Ему ведь могло показаться, что эльф ошибся, – робко произнесла Гермиона.
– Могло. А ещё он мог сказать это для того, чтобы убедить вас в этом. А потом самостоятельно пойти и проверить кабинет, – снова глубоко вздохнув, сказал мистер Уизли. – Но что мы сейчас можем сделать? Всё уже произошло. И остаётся только надеяться, что Флавий Флинт не будет пытаться связать это с вами.
Он оглядел друзей, по-прежнему выглядя грустным и разочарованным.
– Вам удалось найти что-нибудь в его кабинете?
– Да, удалось, – сказала Гермиона, и мистер Уизли тут же оживился. А она уже доставала из сумки, которую прихватила с собой из гостиной, пузырёк с прозрачной жидкостью и письмо от неизвестного зельевара.
– Что это? – спросил мистер Уизли, когда она передала ему оба этих предмета.
– Антидот к сыворотке правды, – сказала Гермиона, – и письмо от его изготовителя.
При этих словах отец Рона мгновенно преобразился.
– Это ведь даже лучше, чем я мог рассчитывать, – воскликнул он, окидывая взглядом друзей. Глядя на него, невозможно было бы сказать, что ещё минуту назад отец Рона выглядел подавленным и расстроенным.
– Письмо было замаскировано под текст на французском языке, – сказала Гермиона, кивая на пергамент. – Должно быть, производитель скрывается на континенте.
– Мы примем все меры по его поимке, – сказал мистер Уизли, не отрывая взгляд от пузырька. – Перси свяжется с французским Министерством магии, и они найдут этого человека. Но самое главное не это, а то, что вам удалось добыть антидот – это ведь прямое доказательство того, что наши опасения подтвердились. Завтра же я передам его в Отдел магического правопорядка и там займутся поиском пути преодоления эффекта антидота.
– И тогда вы сможете допросить Флинтов, верно? – спросил Гарри.
– Во всяком случае, как только закончатся исследования, – ответил мистер Уизли.
– Мы на всякий случай поделились частью антидота с Оуэном, – сказала Гермиона. – Решили, что это должно обезопасить его от попыток отца применить на нём сыворотку правды.
– Да, всё правильно, – кивнул мистер Уизли. – Вы ведь позаботились о том, чтобы Флинт ничего не заподозрил?
Гермиона кивнула.
– Восхитительно, просто восхитительно, – всё не унимался мистер Уизли. – Похоже, что я зря так на вас ополчился: похоже, риск был почти полностью оправдан. Теперь, когда у нас есть антидот, возможно, и не придётся ждать… – он запнулся, посмотрел на друзей, – а, впрочем, ладно, это не так важно.
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни удивлённо переглянулись.
