Глава 19Глава 5.
- Из всего сказанного вы должны уяснить одну мысль: всегда окружать себя защитным заклинанием. Вдолбите ее себе в голову, напишите на руке, выучите наизусть, если не хотите превратиться в кучку пепла и сгоревших костей при первой же атаке, - Мид прохаживался между рядами в Большом зале, проверял наши конспекты и язвительно их комментировал
После того, как отец с аврорами «напал» на Хогвартс, прошло всего два дня, но наша жизнь успела в корне измениться. Харрингтон и самые близкие его советники находились сейчас в камерах, где просидели трое суток Скорпиус и Альбус. Некоторые из бывших проверяющих перешли на нашу сторону, другие были убиты.
Та битва не коснулась студентов, потому что МакГонагалл заблокировала выходы из наших гостиных, и до самого утра мы пребывали в полнейшем неведении, тревожно прислушиваясь ко всем звукам, доносящимся из замка. Атмосфера была накалена до предела, в один миг я подумала даже, что брошусь на Ланкастер с голыми руками, а Вуд и Фредерик все же начнут драку. Но нас сумели вовремя растащить, а рано утром к нам в гостиную зашел Драко Малфой, и мы все поняли, кто одержал победу.
В ту минуту я впервые вздохнула с облегчением и почувствовала, что у нас есть шанс, есть силы и возможность бороться дальше. Но никто не радовался и не обольщался слишком сильно, потому что все знали: Министерство и Аврорат по-прежнему контролируют страну, а вражеские войска медленно, но верно продвигаются вглубь Англии, к ее важнейшим городам и военным базам.
- Малфой, Поттер и Вуд! – выкрикнул Мид с другого конца зала. – Тридцать отжиманий каждому!
Сидевшая напротив меня Ланкастер что-то недовольно пропищала, но умолкла, встретившись со мной взглядом. После того, как в Хогвартсе изменилась власть, она стала вести себя гораздо тише и спокойнее, хотя все еще обещала, что их родители обязательно отомстят нам.
Не понимаю, почему отец не разрешил запереть их в подземельях! Это упростило бы жизнь многим людям.
Скорпиус и Альбус, едва сдерживающий свое недовольство и возмущение, отжимались на кулаках перед стоящим рядом с ними Мидом, а Вуд симулировал и прятался за слизеринским столом.
- Поттер и Малфой! Если вы еще раз попытаетесь разбрасываться проклятьями во время моих лекций, отправлю на пару дней в подземелья!
- Но, сэр! – Альбус попытался возмутиться. – Это нечестно! Почему нам вы запретили его атаковать, а ему – нет?
- Потому что тебе следует знать свое место, идиот: я сын советника Министра, а вы с Малфоем – мятежников и убийц, - надменно произнес Вуд, обнажая в хищной улыбке зубы.
Альбус дернулся, словно он ударил его, и хотел уже броситься с кулаками, но Скорпиус стиснул его плечо и заставил остаться на месте.
- Мои приказы не обсуждаются, Поттер! – рявкнул Мид, полностью проигнорировав реплику Вуда. – Если не нравится – выметайся отсюда и больше не возвращайся.
Я видела, как напряглась челюсть Ала, и на лице заходили желваки, но он смог сдержаться и пробормотал что-то себе под нос:
- Я не слышу! – громко и зло произнес Мид, всматриваясь в его опущенное лицо.
- Мне все нравится, сэр, - с трудом выдавил из себя Альбус и медленно, чеканя каждый шаг, пошел к столу Рейвенкло.
- Все свободны. После обеда – полигон. После него вряд ли у особо болтливых останутся силы трепать языком, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, сказал Мид и быстро вышел из зала.
Тишина, стоявшая в его присутствии, лопнула как мыльный пузырь: все студенты разом заговорили, зашушукались и задвигались. Я слышала их возмущение пополам с восхищением, одобрение жестких методов Мида, обвинение его в сумасбродстве и излишней резкости.
Я быстро собрала учебники, чтобы успеть к Альбусу, но увидела только, как он почти бегом покинул Большой зал.
- Оставь его, - негромко произнес подошедший Скорпиус. – Пусть перебесится.
- Ему плохо, - я покачала головой, с укором смотря на него. – Я должна найти Ала, потому что ему нужна моя поддержка.
- Ему нужен хороший пинок и курс самоконтроля. Ведется на провокации, словно пятилетний ребенок, - презрение в голосе Скорпиуса разозлило и задело меня.
Я взглянула на него со злостью и выкрикнула почти в лицо:
- Ала наказали за то, что он хотел заступиться за нашу семью! Папу назвали убийцей! Ты просто не понимаешь этого... – я говорила и одновременно понимала, что совершаю большую, огромную глупость.
Лицо Скорпиуса менялось на глазах: сначала в нем было легкое раздражение и даже интерес, превратившийся в гнев и настоящую злость. А потом оно застыло в каменную маску, и только серые глаза медленно темнели.
- Ты права. Я не понимаю, - тяжело роняя каждое слово, произнес он, - что чувствуешь, когда отца называют убийцей, а семью проклинают и желают ей сгореть заживо. Куда уж мне понять...
Он резко развернулся и быстрыми шагами пошел прочь, неестественно выпрямив плечи и подняв голову.
- Скорпиус! – он даже не обернулся или замедлился, а через мгновение смешался с толпой студентов.
В тот момент я мечтала вырвать себе язык и научиться вначале думать, а уже потом говорить.
- Лили? Что случилось? На тебе лица нет! – испуганно сказала подошедшая Сара, заглядывая мне в глаза.
- Да ничего особенного, просто я феерическая дура, - убитым голосом произнесла я и медленно побрела в сторону выхода.
Мерлин, ну почему я не могла просто заткнуться? Или провалиться сквозь землю? Ведь я знала, как остро Скорпиус реагирует на любое слово о своей семье. Ее оскорбление было единственным, что могло вывести его из себя, из-за чего он утрачивал контроль над эмоциями. Он слушал ужасные вещи о своем отце всю жизнь и никогда никому не спускал их. А сегодня Вуд оскорбил его при всех старшекурсниках, назвал убийцей, а Скорпиус промолчал, не проклял его на месте и еще сдерживал Альбуса...
А ведь все знали, что наш папа – герой, а не мятежник или убийца. А вот о прошлом его отца никто до сих пор не забыл.
А вдобавок ко всему я ляпнула, что он ничего не понимает. Мерлин, иногда я ненавижу свою излишнюю эмоциональность и вспыльчивость. Сколько раз попадала в неприятности из-за этого, а так и не научилась себя контролировать.
Я чувствовала себя очень, очень плохо. Это была первая наша ссора, хотя ее и ссорой сложно было назвать. Но лучше бы мы поругались... А теперь у меня перед глазами стоит его взгляд: колючий, сердитый, разочарованный. Я ненавидела разочаровывать людей. А Скорпиуса – в особенности.
- Ой, Лили, а ты видела лицо Марии? Ну вчера, когда Мид сказал, что девочки тоже будут тренироваться?! А Софии? Как же их обеих перекосило! Я тоже переживаю, кстати. Не представляю себе, как это будет выглядеть. По словам Фредерика, Мид гонял их по всему полигону. Интересно, а нас он так же будет? Или поблажку даст? Ой, а еще его эти шуточки и насмешки терпеть ведь придется! – запыхавшимся голосом начала непринужденно болтать догнавшая меня Сара, и я испытала огромный прилив благодарности за то, что она не стала выяснять причины моего плохого настроения, допытываться, что произошло у нас со Скорпиусом.
Она просто дала мне возможность отвлечься и переключиться на другую тему – как раз то, что было по-настоящему мне необходимо.
- Я тоже боюсь, Сара. Папа говорил, что Мид готовил лучших бойцов и что он глава элитной группы в Аврорате. Представляю, какими слабыми мы все ему покажемся. А особенно девочки. Не уверена, что смогу отжаться даже десять раз, не говоря уже о тридцати, - хмыкнула я, в красках представив будущий урок.
- Интересно, а зачем они вообще решили учить нас? – задумавшись, Сара начала перебирать кончик косы. – Нет, я понимаю, конечно, что война, и мы должны уметь за себя постоять, но все равно это как-то странно... И еще! В «Пророке» не было опубликовано ни одной, даже самой маленькой заметке о том, что Харрингтон теперь не контролирует Хогвартс. Было же три выпуска, а нигде ничего не написано до сих пор!
Сара резко сменила тему, и смутная догадка, вызванная ее вопросом о нашем столько серьезном обучении, не сформировалась в настоящую мысль. Я забыла ее через мгновение, отвечая на ее другой вопрос:
- Я думаю, они тянут время.
- То есть? – Сара взглянула на меня с удивлением.
Я потянула ее за собой в пустую классную комнату, чтобы избавиться от лишних ушей, и лишь там ответила, немного помолчав:
- Не знаю, чего хочет добиться отец и его сослуживцы, но мне кажется, что сейчас они просто не готовы открыто противостоять Министерству и Визенгамоту. Тем более в Англии и без того сейчас идет война... Вот они и выжидают подходящее время.
- Ну долго выжидать у них не выйдет в любом случае. Наверное, Харрингтон отчитывался в своей работе и пользовался камином, чтобы связываться с Министерством... - задумчиво проговорила Сара, садясь на парту.
- Наверное, - я вздохнула и нервно одернула юбку. Я пыталась отвлечься, но короткий разговор со Скорпиусом никак не шел из головы, а перед глазами стоял его разочарованный, отстраненный взгляд.
- Знаешь, - тихо сказала Сара. – Если все так, как ты говоришь, то я понимаю, зачем они тренируют нас.
- И зачем? – спросила я без особого интереса.
- Чтобы, когда придет время, мы были готовы.
- Ты имеешь в виду отставку Министра, которую они хотят организовать? – резко вскинув голову, я взглянула на Сару, которая смотрела на меня со странным, непередаваемым выражением лица.
Она тряхнула волосами и ответила:
- Нет, не ее. Чтобы мы были готовы к войне, когда понадобимся им.
От уверенности в ее голосе меня бросило в дрожь. Я с трудом сглотнула, но не смогла вымолвить ни слова в ответ.
Он был зол. Он злился на Поттера, который до сих пор не научился себя контролировать, велся на провокации, как дошкольник, и где-то пропадал сейчас. И злился на Мида, который подчеркнуто не назначал наказаний Вуду и Дугласу, чтобы не быть обвиненным в предвзятости. Он злился на отца, который ничего не рассказывал, хотя было ясно, что они планируют что-то очень масштабное. Он злился на Лили...
Лили. Про нее следовало говорить отдельно. Он понимал, что она не собиралась его уколоть или обидеть, вряд ли она вообще думала, что говорила. И это тоже злило его. То, что она редко обдумывала свои поступки и потому часто подвергала себя опасности.
И еще он злился на самого себя за то, что совсем не контролировал эмоции.
Он должен был вести себя сдержаннее и пропустить ее слова мимо ушей. Или не реагировать на них столь остро. Но он столько лет слушал, как оскорбляли и проклинали отца, маму, его самого и весь род. И знал, какую цену заплатил и до сих пор платит отец за принятую метку, за убийство, которое не смог довести до конца.
- Омерзительно! – резкий голос Мида выдернул Скорпиуса из размышлений. – Давно не встречал таких дохляков, как вы, - Стефан ходил между студентами, которые только что закончили пробежку и пытались отдышаться. – Вас можно победить с закрытыми глазами и с палочкой в левой руке.
- Эта мразь явно нарывается, - позади раздался раздраженный голос тяжело сипящего Вуда. Он и Дуглас согнулись и упирались ладонями в колени, рвано и часто дыша.
- Хочешь к папочке? – Вуд бросил на него ненавидящий взгляд, но промолчал и сплюнул в сторону.
Скорпиус почувствовал злое удовлетворение и отошел в сторону. Злость распирала его изнутри и требовала немедленного выхода, и он знал, что не позже вечера сцепиться с Вудом или кем-нибудь еще, чтобы дать ей выход. Так уже было однажды... но тогда пришла Лили и помогла ему. А сейчас она стояла в стороне, подчеркнуто не смотрела в его сторону и разговаривала с Сарой и мелким Флинтом.
Из горла Скорпиуса вырвался низкий гортанный звук, похожий больше на рычание. Он физически почувствовал необходимость ударить кого-нибудь прямо здесь и сейчас. Чтобы кулак впечатался в мягкую плоть, чтобы хрустнули кости и пошла кровь.
- Ладно, сегодня заниматься серьезно бесполезно. Через два дня начнутся каникулы, вы будете целыми днями валяться под крылышком мамочек, - Мид брезгливо сморщился. – Так, семикурсники на полосу препятствий, пятые курсы готовятся: будем падать с палочкой, а девушки... – он задумчивым взглядом окинул студенток. – Девушки отрабатывают заклинание со стеной. Предупреждаю, она рикошетит любое посланное в нее заклинание, так что лучше вам побыстрее научиться уворачиваться от них. И никакого Экспеллиармуса. Я хочу видеть минимум Остолбеней.
Флинт ободряюще хлопнул по плечу ошеломленную Лили, и Скорпиус едва не взорвался от вспышки гнева. Он отвернулся, чувствуя, как с палочки готово сорваться проклятие, а голубые искорки магии буквально трещат на кончиках пальцев.
Он заметался по полигону, не зная, куда себя деть, игнорируя удивленные взгляды студентов, больше всего желая придушить кого-нибудь или ударить лицом о стену.
- А вы что встали? Или я не ясно выразился? – угрожающе рявкнул на них подошедший Мид и махнул рукой в сторону леса. – Ваша полоса уже ждет вас.
На двадцать минут Скорпиус забыл о своей злости. Он бегал по грязи, в которой увязали и по колено тонули ноги. Он перебирался через быстрый ручей с мощным потоком по неустойчивым камням, которые каждое мгновение грозили выскользнуть из-под ног. Он перелезал через поваленные деревья, пробирался через густые заросли высокой травы, отбивался от магических манекенов, бежал, не чувствуя под собой ног и едва переводя дыхание.
Это помогало отвлечься, помогало не думать и не злиться, но не забыть. Скорпиус и сам плохо понимал, что происходит с ним, и почему он злится до такой степени. Когда Лили успела стать настолько близкой ему?
Он помнил, как долго не спал той ночью и смотрел на нее, пытаясь осознать, что он натворил. Помнил стыд и смущение, которые пришли к ней утром. И свое обещание не причинять ей больше боли. И те три дня, которые он и Поттер провели в камерах на самом низком уровне подземелий, когда Лили была совсем одна, а рядом с ней – Дуглас, Вуд и Ланкастер. И Харрингтон, ненавидящий ее отца. Помнил ненавистную беспомощность и неспособность что-либо изменить. И страх – первый в его жизни страх, который пришел, когда они услышали звуки сирены, предупреждающей о нападении. И облегчение, когда он нашел ее невредимую в Большом зале и в ярости целовал, наплевал на Гарри Поттера и своего отца.
И разочарование с болью, вызванные ее словами и поведением. И бессильную, сжигающую злость.
Скорпиус сидел на земле, разглядывая вышедших из леса сокурсников – таких же испачканных, вымотанных, как и он сам, когда что-то словно ударило его в грудь.
Он резко повернулся и успел увидеть почти незаметное движение палочки Дугласа и летящее в сторону Лили Режущее проклятье. У Малфоя уже не было возможности остановить его, но этот момент в Лили от стены попало ее собственное заклинание, и она упала.
Никто ничего не заметил, и Дуглас с досадой пнул камень и отвернулся от нее. Скорпиус почувствовал тихую, убийственную ярость. Он смерил Эрика хмурым взглядом и отвернулся. Отец говорил, что мстить стоит с холодным, ясным умом. Скорпиус был с ним согласен, но сейчас не кинулся на Дугласа сразу лишь потому, что Мид не дал бы ему закончить, а прервал бы, спасая задницу этого ублюдка.
- Ладно, все свободны. Каникулы на этот раз будут у вас короткие, а после них я возьмусь за вас всерьез.
Скорпиус вместе с однокурсниками пошел в общую ванную, не заметив взгляд, каким его проводила расстроенная, готовая заплакать Лили. Он долго стоял под душем, чувствовал, как под теплыми струями расслаблялись каменные мышцы спины, и понимал, что злость постепенно проходила. Теперь он мог четко и трезво думать и чувствовал лишь тихую ярость и желание отомстить Дугласу.
Он самым последним закончил душ, неторопливо оделся и уже собрался выйти в коридор, когда услышал за дверью знакомые голоса.
- Что, Поттер, закончилась ваша с Малфоем идиллия? Не прошло и двух недель. Теперь стоишь и жалко ждешь его под дверью? Ну что же, теперь это твоя участь. Будешь исполнять роль комнатной собачки при грозном хозяине. А может, ты ко мне по-быстрому переметнешься? Хотя лучше не стоит, я не люблю использованные вещи... – ярость накрыла Скорпиуса с головой, она ослепила его и лишила возможности думать.
Выбежав из комнаты, он налетел на Вуда с единственным желанием убить, уничтожить его, стереть в порошок. Он не слышал, как сдавленно охнула Лили, как она испуганно вскрикнула, когда увидела его искаженное злостью лицо.
Вуд пропустил первый удар, и Скорпиус с наслаждением увидел, что рассек ему бровь.
- Ублюдок, - выдавил он еле слышно и в звериной усмешке обнажил стиснутые зубы.
- Учился у тебя, - прохрипел Вуд, хватая его за воротник рубашки и кулаком с печаткой разбивая губу.
Они били друг друга яростно и сильно, охваченные одним желанием причинить как можно больше боли. Удары сыпались без перерыва, Скорпиус, перед глазами которого стояла красная пелена, не видел вокруг себя ничего, кроме его ухмыляющегося лица Вуда. Он не слышал криков и просьб Лили, и даже ее Агуаменти не охладило их и не помогло растащить.
Скорпиус вновь и вновь прокручивал у себя в голове его слова, и они добавляли ему силы. Вуд, обескураженный такой злостью и напором, заметно проигрывал ему, в глубине его глаз Малфой видел настоящий страх. Опьяненный дракой, он свалил его на каменный пол, а сам сел сверху, рыча от ярости и без остановки нанося удары.
Он не чувствовал боли, не думал о последствиях, не видел никого, кроме Вуда, а в ушах до сих пор стояли его слова.
- Скорпиус! – отчаянный крик Лили резко ворвался в его голову. – Остановись, я прошу тебя! – она буквально повисла на его руке, и он моргнул, замерев с поднятым для еще одного удара кулаком.
Малфой взглянул вниз на жалобно скулящего Вуда, который пытался закрыть лицо и мелко-мелко дрожал. Ему стало противно, он брезгливо усмехнулся, резко встал, оттолкнув от себя Лили и быстро пошел по коридору.
Ярость и злость исчезли, словно их и не было, но вместо них навалилась огромная, давящая усталость и опустошение. Он чувствовал, как горит и болит лицо, как по напряженным рукам и пальцам проходит судорога.
- Скорпиус! – он обернулся и увидел, что к нему почти бежит Лили. Малфой смерил ее тяжелым взглядом, но ничего не сказал и пошел дальше.
Когда они появились в гостиной, все замолчали и уставились на них, провожая долгими взглядами. Скорпиус знал, что уже завтра на него обрушатся все последствия его вспышки, но ему было плевать и на них, и на мнение слизеринцев.
Они зашли в комнату, и он зашвырнул сумку в дальний угол, сел на кровать и, нагнувшись, зарылся руками в волосы. Лили, тяжело сглотнув, прислонилась к стене и сползла по ней на пол. Она все еще видела перекошенное лицо Скорпиуса и силу, с которой он ударял, и слышала всхлипы Вуда, пытавшегося уклониться.
Ее била крупная дрожь, она хотела заговорить с Малфоем, но боялась произнести хоть слово. Боялась, что может вызвать такую же ярость.
Лили отняла от лица руки тогда, когда услышала шипение Скорпиуса. Он рассматривал себя в зеркало и тихо ругался.
Она встала и, подойдя к нему, решительно коснулась плеча.
- Давай я посмотрю, - голос прозвучал жалко и неуверенно, и Лили нахмурилась: в этой ситуации не хватало только ее слез.
- Не нужно... – медленно ответил Скорпиус, по-прежнему стоя к ней спиной. – Лучше бы ты ушла отсюда...
- Недавно ты уже говорил что-то подобное, - дерзко хмыкнула она, внутренне сжавшись от опасного спокойствия в голосе Малфоя.
Она обошла его и с трудом подавила вскрик: Скорпиусу, хоть он и сломал Вуда, самому сильно досталось. Его губа была разбита, почти разорвана перстнем Вуда, на левой щеке была глубокая, длинная царапина, на виске появлялся синяк, и была рассечена бровь. Воротник рубашки был почти оторван и заляпан каплями крови.
- Долго еще любоваться будешь? – холодно поинтересовался он, но Лили нашла в себе силы с вызовом ответить:
- Было бы чем! – она заставила его сесть на кровать, а сама отвернулась, чтобы скрыть дрожь и страх.
Она боялась его. Боялась его ярости, вспышки неконтролируемого гнева, во время которой он мог действительно убить Вуда.
- У меня все зелья в комнате, с собой есть только заживляющее, - она повернулась и натолкнулась на его изучающий, тяжелый взгляд.
- Если хочешь уйти – дверь сзади тебя. Не бойся, мстить и преследовать тебя я не буду, - насмешливо произнес Скорпиус.
Лили вздрогнула и выронила баночку с мазью, которую она уже успела достать из кармана мантии.
Малфой, заметив это, желчно хмыкнул и скрестил руки на груди.
Его лицо ничего не выражало, превратившись в застывшую маску равнодушия, но в глазах Лили сумела увидеть тщательно скрываемую боль. И страх.
- Я не собираюсь тебя бояться, - решительно тряхнув волосами, произнесла она. – Я знаю, что ты никогда не причинишь мне боль.
Скорпиус не пошевелился, но в его взгляде что-то дрогнуло и сломалось, и в комнате стало легче дышать.
Лили подняла баночку, вплотную подошла к сидевшему Скорпиусу и аккуратно коснулась пальцами с мазью его брови. Он зашипел сквозь зубы и дернулся назад.
- А получать это все не больнее было? – спросила она, все же чувствуя себя виноватой.
Скорпиус, прикрыв глаза, откровенно наслаждался прохладой ее пальцев и осторожными прикосновениями. Ссадины почти не болели, только кололи виски, куда часто попадал Вуд, и горела разорванная губа.
- Тебе утром обязательно нужно сходить к мадам Помфри, - закончив, обеспокоенно сказала Лили.
- Не волнуйся. Уверен, она сама придет ко мне. Вместе с МакГонагалл и Вольфгангом, - ответил Скорпиус, расстегивая рубашку.
- Думаешь, Вуд нажалуется? – Лили задумчиво водила пальцами по столу и искоса наблюдала за ним.
- Да, - коротко ответил Скорпиус и призвал к себе майку.
- Ты мог убить его, - тихо произнесла Лили, опустив голову.
- Да, - она вздрогнула, услышав ответ, и резко взглянула на него.
Скорпиус мял в руках футболку и пристально смотрел на Лили.
- Я испугалась тебя, - помедлив, сказала она и отвернулась. Страх накатил на нее новой волной, и она задрожала, безуспешно пытаясь взять себя в руки.
- Я... я не должен был, - сквозь стиснутые зубы выговорил Скорпиус и обнял ее со спины.
- Так выходить из себя. Но он сам напросился. Никто не имеет права говорить тебе то, что сказал он.
Лили судорожно кивнула и развернулась, прижимаясь к нему изо всех сил.
- Это я виновата, да? Я утром сказала глупость, но все боялась подойти и извиниться. Ты выглядел таким рассерженным... Если бы не это, ничего бы не случилось... – пробормотала она, борясь со слезами.
- Лили, давай не будем заниматься самобичеванием и брать на себя вину этого ублюдка и мою, - немного резко ответил ей Скорпиус, сжав ладонями плечи. – Ведь не ты же избивала его.
- Ты не злишься на меня из-за утренних слов?
- Думаешь, я могу сейчас злиться? – он коротко усмехнулся и поморщился: разорванная губа мешала нормально говорить..
- Это не ответ, - Лили упрямо мотнула головой.
- Не злюсь... – Скорпиус вздохнул и отстранился. – Ты даже не можешь представить, как я жалею сейчас, что начал драку.
- Почему?! – Лили удивленно и недоверчиво взглянула на него.
- Ты так близко, а я даже не могу нормально тебя поцеловать.
Она истерически рассмеялась, а Скорпиус нахмурился: он видел, как сильно была напряжена Лили, готовая сорваться с любой момент.
- Ты останешься у меня?- он подошел к кровати и откинул с нее покрывало.
- А ты хочешь?
- Ты вечно будешь отвечать мне вопросом на вопрос? – с усмешкой спросил Скорпиус.
- А тебе так трудно сказать мне? – заметив его иронический взгляд, Лили засмеялась. – Останусь.
Через четверть часа Лили лежала в кровати, натянув одеяло до самого подбородка, и сонно наблюдала, как Малфой просматривает какие-то записи в своих свитках. Он постоянно хмурился, резко что-то зачеркивал и быстро чертил, потом перечитывал, недовольно качал головой и сминал лист, бросая его за спину.
- Планы по захвату мира? – Лили улыбалась и рассматривала его голую спину.
- Нумерология и магическое право, - Скорпиус повернулся к ней и хмыкнул, заметив ее взгляд.
- Ты любишь нумерологию? – спросила она удивленно и села. Широкая рубашка Скорпиусу сползла в сторону, обнажив плечо и выпирающие ключицы.
- Напомни мне следить за тем, что ты ешь, - он с улыбкой смотрел на медленно краснеющую Лили, которая судорожно натянула воротник рубашки обратно. – Нумерология мне нравится лет с семи, наверное. Хотя первое время я ненавидел считать и сжигал учебники стихийной магией.
Он отложил свитки в сторону и встал из-за стола. Лили смотрела на его руки с тугими веревками мышц, на прорисовывающийся пресс, на поджарое, мускулистое тело, и чувствовала, как к щекам приливает кровь, и становится сухо во рту. Она забыла вопрос, который хотела задать Скорпиусу, и никак не могла отвести от него взгляд.
- Альбус говорил... – она медленно отвернулась в сторону, сделав вид, что не заметила самодовольную усмешку Малфоя. – Альбус говорил, что тебя научили контролировать всплески магии к пяти годам.
- Да. Я сжигал книжки намеренно, - Скорпиус кивнул и лег на кровать, положив голову Лили на колени. – Впрочем, магию меня, может, и научили контролировать, а вот с эмоциями был явный провал, - помрачнев, добавил он.
Она вздрогнула, вспомнив его ярость, и Скорпиус напрягся, почувствовав это.
- Я думал, у тебя начнется истерика, - после нескольких минут молчания неожиданно произнес он.
- Ну да, - она нервно улыбнулась. – Для полноты ощущений тебе не хватало только моих слез.
- Уже второй раз за две недели ты... – он хотел сказать «спасаешь меня», но не смог себя пересилить, - ты оказываешься там, где нужно.
Скорпиус потянул Лили на себя, заставив лечь рядом. Она тесно прижалась к нему, а он переплел ее пальцы со своими.
Заметив глубокие раны и содранную кожу на его костяшках, она только покачала головой:
- Через три дня Рождество... Ты остаешься в Школе?
- Нет. Это для нас семейный праздник, я всегда возвращаюсь в мэнор, а отец никогда не устраивает дома званые обеды.
- А я не знаю еще. Папа сказал, что будем отмечать в Норе, потому что там самые сильные Защитные чары, но я не хочу.
- Правда? – Скорпиус удивленно изогнул бровь. – Вы же всегда были дружной и большой семьей.
- Я никогда не вписывалась в эту идеалистическую картину, - равнодушно сказала Лили, но в ее голосе слышалась обида и горечь. – Особенно после моего распределения в Слизерин.
Скорпиус усмехнулся, а Лили подняла голову, медленно целуя его в скулу до края губы.
- Вуд очень не вовремя надел этот перстень, - Малфой залез рукой ей под рубашку, отчего вся спина Лили моментально покрылась мурашками, а сама она прерывисто выдохнула.
- Будем соревноваться в соблазнении? – прошептал он ей на ухо, медленно водя холодными пальцами по ее позвоночнику.
Лили улыбнулась и отрицательно мотнула головой.
- Пусть вначале у тебя заживет губа, - она укусила его за шею и, положив ладонь на напряженный пресс, начала медленно скользить ниже, - чтобы моя победа была полной.
Скорпиус рассмеялся, с удивлением взглянув на нее. Лили лукаво посмотрела на него в ответ.
«Поразительная девчонка... Еще ни одна не смела так играть со мной».
- Еще несколько сантиметров, и губа перестанет быть серьезной преградой для меня, Лили, - низкая, рычащая интонация, с которое он прошептал ее имя, заставила ее задрожать.
Скорпиус довольно ухмыльнулся и провел рукой по ее волосам, пропуская их сквозь пальцы.
- Завтра будет... занимательный день, так что нужно выспаться.
- Спокойной ночи, - Лили согласно кивнула, поцеловала его в плечо и повернулась в другую сторону. – Знаешь, когда я сплю с тобой, мне почти никогда не снятся кошмары... – совсем тихо добавила она, ожидая от Скорпиуса насмешку: он ведь никогда не был чувствительным или сентиментальным, и две прошедшие недели вряд ли смогли его изменить.
- Тогда стоит делать это каждый день, - он едва заметно улыбнулся и обнял Лили, прижимая ее спину к своей груди.
- Отлично выглядишь сын, - я чихнула и потерла руками глаза, слезившиеся из-за пепла.
Я с детства ненавидела путешествие по камину и это ощущение водоворота света и звука, когда непонятно, где ты находишься, где низ, а где верх.
- Специально постарался для каникул, - я открыла глаза и увидела стоящего перед собой мистера Малфоя. Его руки были сложены на груди, и он с явным неодобрением разглядывал сына, хмуря лоб. Скорпиус же смотрел на него совершенно невозмутимо, и лишь по выпрямленной сильнее обычного спине можно было понять, как он напряжен.
- Здравствуйте, мистер Малфой! – из камина позади меня буквально вывалился Альбус, испачкав пеплом ковер и рубашку Скорпиуса, за которого он схватился, чтобы не упасть.
Скорпиус закатил глаза и пробормотал что-то о нелепости и полнейшей неуклюжести некоторых рейвенкольцев, а вот его отец дернул губами в намеке на улыбку.
- Добрый вечер, Альбус, Лили, - он на секунду задержал на мне свой пристальный взгляд, а потом вновь посмотрел на Скорпиуса. – Надеюсь, вам понравится Малфой-менор.
- Как будто я здесь первый раз, - прошептал мне на ухо счастливый до неприличия Альбус. – Лили, нас ждет совершенно волшебное Рождество, - он улыбнулся и подмигнул мне.
Я хотела спросить, с чего он это решил, но мистер Малфой опередил меня:
- Эльфы покажут вам ваши комнаты. А я хотел бы сейчас остаться наедине с сыном, - его взгляд, когда он смотрел на Скорпиуса, мог обжечь своим холодом.
Альбус недовольно вздохнул и что-то пробурчал себе под нос, а я, решив, что при мистере Малфое не стоит подбадривать Скорпиуса, лишь тепло улыбнулась ему и вышла из комнаты вслед за Альбусом.
- Привыкай, - сказал он, увидев мое удивленное лицо. – Они иногда еще хуже общаться могут, - Ал растрепал волосы на своем затылке и хмыкнул. – Странно все же почему мы будем отмечать Рождество здесь, а не в Норе?..
Я пожала плечами и не стала говорить, как сильно мне это нравится. И дело было даже не в Скорпиусе, хотя он, конечно же, был очень важным фактором. А в том, что среди Уизли я часто чувствовала себя... чужой, наверное. Это началось еще до того, когда я поступила в Слизерин, наверное, лет в семь. Мне было неинтересно слушать их сказки, участвовать в разговорах, готовить праздничный ужин и накрывать на стол. Роза меня никогда особенно не любила, Джеймс, Альбус, Хьюго и остальные мальчишки всегда пропадали где-то вместе, поэтому обычно я ходила без дела из комнаты в комнату, пока не натыкалась на маму или папу. Они всегда сочувственно хмыкали, глядя на меня, а отец даже признался один раз, что эти семейные сборища ему тоже не по душе. Да и мама не казалась сильно заинтересованной.
- Ау, Лили, ты меня слушаешь вообще?! – недовольно спросил Альбус, щелкая пальцами перед моим лицом.
- Извини, я задумалась. Что ты говорил?
- Какая ты милая, - язвительно сказал Ал, надувшись. – Я пять минут рассказывал тебе о моих подозрениях, а теперь ты очнулась и спрашиваешь, что я говорил.
Обиженный Ал выглядел таким забавным, что я засмеялась, не сдержавшись. Он покачал головой, но тоже улыбнулся против воли, взял меня за руку и произнес:
- Ладно, спишу твое состояние на негативное воздействие Малфоя, - он вдруг подмигнул мне, и я впервые задалась вопросом, а что именно он знает о наших взаимоотношениях со Скорпиусом? Альбус, к моему удивлению, вел себя предельно сдержанно, не следил за мной, не читал нотаций, не охранял от каждого прикосновения Скорпиуса, как делал раньше Джеймс, стоило какому-нибудь мальчику только приблизиться ко мне.
-... магия сильнее, вот они и решили, что здесь сейчас будет безопаснее, - голос Альбуса, громким эхом отражающийся от высокого потолка, выдернул меня из размышлений. – Обычно считается, что в древних, родовых замках защита завязана на крови, поэтому она сильнее, чем обычные Чары. К тому же Нора будет просто переполнена в это Рождество.
- Почему?
- Ну считай: мама с папой, дядя Рон и Гермиона с Хьюго, Джордж и Анджелина с Фредом и Рокс, дядя Билл, Флер и Доминик с Луисом, дядя Перси с Молли и Люси. А еще Тедди, Андромеда, бабушка Молли и дедушка Артур.
- Ого! А почему они все решили собраться? Обычно ни дядя Перси, ни дядя Билл с Флер не приезжают.
- Наверное, для безопасности. В случае чего, вместе им будет гораздо проще, чем по отдельности, - Альбус пожал плечами и остановился напротив двери. – Мистер Малфой обещал нам эльфов, но я и сам неплохо знаю это поместье. Вот твоя комната. А моя чуть дальше по коридору, - он кивнул вправо.
- А...
- А комната Скорпиуса – напротив моей, - Ал засмеялся, с полуслова угадав мой вопрос, и шуточно погрозил пальцем. – Но учти, Лили, я вырублю глазок и буду за вами наблюдать.
- Смотри, чтобы тебе опять не опалило брови, любопытный ты мой! Помнишь, тогда на четвертом курсе, когда вы решили подглядеть за ванной для девочек?
- Ничего я не помню! – воскликнул Альбус, с трудом сдерживая улыбку.
Я показала ему язык и скрылась в своей комнате. Это было небольшое, но до безумия уютное помещение с большим, почти во всю стену окном и камином напротив. У самой дальней стены стояла просторная кровать со светлым покрывалом, а перед ней – большой сундук с небольшими разноцветными подушками. На полу рядом с камином был ковер с мягким ворсом, рядом с окном – широкий стол, а почти все стены занимали книжные шкафы.
- Нравится? – я вздрогнула от неожиданности, когда Скорпиус обнял меня сзади.
Я повернулась к нему и тихо вздохнула: судя по его глазам, разговор с отцом был не из легких.
- Я думала, тебя вылечат, - чуть удивленно произнесла я, разглядывая на его лице ссадины, синяки и рассеченную губу.
- Как же, - он нервно дернул плечами и отошел к окну. – Раз уж я умудрился ввязаться в маггловскую драку, то и с ее последствиями смогу справиться, - неприятным голосом произнес он, явно копируя слова мистера Малфоя.
- Он должен бы привыкнуть, разве нет? – осторожно произнесла я.
- Просто злится. У них что-то не заладилось с Авроратом, я не знаю точно. Кажется, их поддерживают далеко не все. И встреча с попечителями тоже чем-то осложнилась. А времени у них осталось совсем мало. Сама понимаешь, они не могут вечно скрывать устранение Харрингтона от Министерства.
- Ты думаешь, что... – я запнулась, не желая произносить это вслух. Во мне еще жила детская убежденность, что если не говорить о плохом, то оно и не случится.
- Да, Лили. Я думаю, что скоро, очень скоро все решится, - глядя мне в глаза, жестко произнес Скорпиус.
Я молча отвернулась от него и подошла к кровати, рассеяно провела рукой по ее изголовью и закусила губу.
- Ты не пятилетний ребенок, чтобы отказываться от правды и не принимать ее, - я бросила короткий взгляд в сторону Скорпиуса и криво хмыкнула. Он пристально смотрел на меня и видел, казалось, насквозь. – Я не собираюсь делать вид, что все хорошо. Или говорить тебе о том, как все хорошо и прекрасно, когда это не так.
- Я не прошу лгать мне! Заметь, я вообще ничего не сказала! – я развернулась и зло взглянула на Скорпиуса, по губам которого бродила снисходительная усмешка. Она еще сильнее разозлила меня. – И я вовсе не веду себя как маленькая девочка. И не отказываюсь от правды. Просто я не считаю нужным постоянно повторять, что все очень плохо...
- Тебе идет, когда ты злишься, - нагло улыбнувшись, прервал меня Скорпиус и быстро подошел ко мне. – Давай отложим этот разговор на потом? Две ссоры – это много даже для моего утра.
Он нагнулся и поцеловал меня, прикусив нижнюю губу. Его прикосновения одурманивали меня и лишили всех мыслей, рядом с ним я едва могла контролировать свои действия.
- Признайся, ты подливаешь мне в сок Амортенцию? – шумно выдохнув, спросила я, чувствуя, как его пальцы медленно скользят по спине, вызывая дрожь.
- Если судить по тебе, то скорее это зелье, вызывающее непреодолимое желание... – его дыхание опалило шею, и я почувствовала, что начинаю стремительно краснеть. – Я угадал, Лил-ли? – я услышала тихий смешок около уха, а потом Скорпиус сделал шаг назад, и я довольно отметила, что его взгляд тоже был возбужденным.
- Нужно позвать твоего братца. А то он со скуки разнесет все поместье, - Скорпиус прикрыл глаза и сосредоточился, и через мгновение, вызвав мой завидующий вздох, из его палочки появился телесный Патронус-орел. Он что-то тихо сказал птице, и она исчезла за стеной.
- Это нечестно! Я тоже так хочу, - с досадой протянула я.
- Будешь на седьмом курсе, тогда, может, и научишься, - он ухмыльнулся и обнял меня за талию, увлекая за собой. – Пойдем в мою комнату. Поттер должен придти туда.
- А что ты вспоминаешь, когда вызываешь Патронуса? – я не смогла сдержать свое любопытство.
- А как ты сама думаешь? – Скорпиус иронично взглянул на меня и открыл дверь.
Вместо одной комнаты, у него их оказалось две. В первой стояла широкая кровать, тоже был камин и большое окно с выходом на балкон, письменный стол и много полок, заваленных свитками, какими-то документами и исписанным пергаментом. В центре комнаты был чайный столик с низким диваном и креслами, на ковре перед камином валялись разбросанные подушки.
А во второй комнатой был, как я выяснила позже, кабинет Скорпиуса, вернее, его маленькая личная библиотека. Там стояли огромные шкафы, полностью забитые книгами по самым различным магическим искусствам.
- Каждый раз, когда вижу твоего Патронуса, удивляюсь, почему это не змея, - весело произнес Альбус, входя в комнату.
- Поттер, завидовать вредно.
- И чему это я должен завидовать?
- Тому, что мой Патронус не выдра. В отличие от тебя, - я хихикнула, пытаясь не рассмеяться в голос. Ал переживал, когда увидел облик своего Патронуса и очень трепетно относился к этой теме
- Малфой, советую сходить в Мунго и сдать яд. У тебя его явный переизбыток, - пробурчал Альбус и по-хозяйски развалился на диване.
Я легла на живот около камина и уперлась подбородком в ладони, подложив под локти подушку. Скорпиус сел в кресло напротив Альбуса и с довольным выражением лица откинулся на спинку, прикрыв глаза.
- Кстати, я тут подумал...
- Рады, что ты умеешь, - хмыкнув, произнес Скорпиус, не открывая глаз. Я следила за ним из-под опущенных ресниц, и на лице помимо воли появлялась улыбка.
- Не ерничай, Малфой, - вяло отмахнулся Ал. – Я хотел сказать, что не понимаю, почему наши так поступают. В смысле, они же...
- Поттер, давай проведем этот день без обсуждений политики, ладно?
- Малфой, я не могу поверить! – Альбус даже привстал от удивления. – Ты ли предлагаешь мне не думать о всяких политических интригах, хитросплетениях и тайных замыслах?!
Скорпиус ничего не ответил и ограничился фырканьем. Несколько минут мы провели в тишине, и я уже начала дремать, когда Альбус возбужденно воскликнул:
- Я знаю, чем мы будем заниматься вместо разговоров о политике! Снег уже идет две недели, а мы еще ни разу не играли в снежки. Это просто немыслимо! – Ал подскочил и подошел к окну. – Здесь столько места, что мы не можем упускать наш шанс.
Я грустно улыбнулась, понимая, что он был прав. В Хогвартсе мы всегда выходили на улицу и устраивали целые битвы, как только выпадал первый снег. Это длилось из года в год, и только этой зимой мы не делали ничего подобного. Нападения на магглов, странная политика Министерства, начавшаяся война, волнения в обществе, многочисленные жертвы и проигранные битвы, тотальный контроль Харрингтона – за всем этим мы забыли и про снег, и про многие другие вещи, без которых Хогвартс переставал быть Хогвартсом.
Я тяжело вздохнула и открыла глаза, встретившись с внимательным взглядом Скорпиуса. Мне казалось, он откажется, но, наверное, наши мысли совпадали, потому что он кивнул и произнес:
- Ладно, Поттер, идем, иначе ты ведь не отвяжешься.
Следующие два часа, когда мы, словно безумные носились по огромному парку Малфой-менора, стали для меня одними из самых счастливых за весь учебный год.
Мы играли в снежки и строили крепость. С помощью магии создали высокую ледяную горку и катались на ней до тех пор, пока не перестали чувствовать от холода ноги. Мы ныряли в снег, валялись в нем, закидывали им друг друга, толкали в сугробы. Скорпиус преследовал Ала десятком снежков, которых он контролировал с помощью палочки. Альбус в ответ наслал на него едва ли не метель, которая сбила его с ног.
Я со смехом наблюдала за ними, а потом пыталась убежать, когда они решили объединить свои усилия и поймать меня. Скорпиус повалил меня в сугроб и сам упал сверху, а потом долго, пристально смотрел в глаза, и было в его взгляде что-то такое, из-за чего я боялась произнести хоть одно слово. Мне казалось, он всматривался в меня целую вечность, но прошла всего секунда, когда Альбус опустил на нас почти гору снега. Я смеялась и держала Скорпиуса за руку, пока пыталась догнать Ала. А потом мы рухнули в снег втроем, скатились в небольшой овраг и замерли, пытаясь отдышаться.
Небо над головами начинало медленно темнеть, и в парке зажигались магические фонарики.
Мы лежали, рассматривая бескрайнее, темно-голубое небо, и тишину нарушали лишь наши хриплые вздохи.
Я чувствовала румянец на щеках и то, как сильно растрепались мои волосы, выбившиеся из-под шапки. Я видела живой, почти забытый блеск в глазах Альбуса и Скорпиуса, и понимала, что мои глаза блестят точно так же. Я была до неприличия, до крайности счастливой в тот момент. Мы все были такими.
Словно чувствовали, словно понимали, что это – наша последняя возможность выкроить небольшой кусочек счастья, и этот день мы будем еще долго вспоминать в моменты, когда будет тяжело, когда на спину будет давить непосильный груз, когда будет близок срыв.
- Здесь холодно, можем заболеть, - слегка охрипшим голосом произнес Скорпиус и поднялся, безуспешно пытаясь отряхнуть c мантии снег.
- Правильно, к твоим украшениям на лице осталось добавить только насморк и простывшие горло, и будет полный комплект, - Альбус обнажил в улыбке зубы и встал на ноги, протягивая мне руку.
- Вообще-то я просто не хочу провести Рождество, слушая твои стоны о плохом самочувствии, - парировал Скорпиус и улыбнулся мне. Так, как умел делать только он. Одними глазами.
Перешучиваясь и смеясь друг над другом, мы почти добежали до особняка.
- Ужин будет через полчаса, - Скорпиус взглянул на часы и взмахом палочки убрал образовавшиеся вокруг нас лужи.
- Я зверски голоден! – воскликнул Альбус.
- И почему меня это не удивляет? – Скорпиус закатил глаза.
Я со смехом побежала по лестнице, оставив ребят препираться в холле. Звуки наших голосов отражались от высоких, величественных стен Малфой-менора, и мне казалось, что этот старинный особняк давно не слышал такого веселья.
В своей комнате я на долгое время застыла перед шкафом с вещами, думая, что надеть, чтобы понравиться маме Скорпиуса. Я была с ней еще не знакома и очень хотела произвести хорошее впечатление, хоть и понимала, что отношение Скорпиуса не зависит от того, что думает обо мне миссис Малфой.
А еще я очень соскучилась по своей маме и хотела поскорее увидеть. Ведь в наших письмах, которые едва умещались на одном свитке, нельзя было рассказать все, что волнует и происходит с нами, что тревожит или огорчает. Скорпиус сказал, что завтра мы с Алом встретимся с папой и мамой в Косом переулке и купим друг другу подарки к Рождеству.
Интересно, а он знает, что завтра – мой день рождения?..
Я тряхнула головой, прогоняя мысль, которая не давала мне покоя последнюю неделю, и подошла к зеркалу. Высушенные заклинанием волосы были пушистыми и лезли во все стороны, и мне пришлось заплести их в косу. Я в последний раз взглянула на себя, нервно одернула рукава и вышла за дверь. Я решила не выдумывать что-то особенное и надела мое любимое слегка облегающее темно-фиолетовое платье.
В столовой, когда я спустилась, уже сидели и о чем-то разговаривали миссис Малфой и Скорпиус. Они встали мне навстречу, и она дружелюбно улыбнулась, протягивая руку.
- Очень рада с тобой познакомиться, Лили. Жаль, что не могу добавить, как это делается обычно, что мой сын много о тебе рассказывал.
- Мне тоже очень приятно, - я засмеялась, пожимая ее ладонь, а Скорпиус раздраженно фыркнул.
Мы сели за стол, и я смутилась от разнообразия незнакомых приборов, от изысканности серебряной посуды и красивых фигурок, в которые были свернуты тонкие белоснежные салфетки с вышитым в углу гербом Малфоем.
- Честно говоря, Лили, я сама уже забыла, для чего нужны все эти бесконечные вилки и ножи, - доверительным шепотом обратилась ко мне Астория. Когда она улыбалась, то казалась немногим старше своего сына.
- Мы обычно обедаем в малой столовой с одной парой приборов, - продолжала она. – Но сегодня Драко настоял, чтобы мы ужинали здесь. Не знаю, чего он хочет этим добиться, - тем же веселым шепотом сказала она, и я рассмеялась.
Было странно понимать, что для нее мистер Малфой, в присутствии которого я теряюсь и глупо краснею, – всего лишь Драко, над которым она может не зло посмеяться.
В этот момент в столовую спустился Альбус. Он сел напротив меня рядом со Скорпиусом и с кислым видом оглядел стол.
- Мерлин, опять нужно будет следить, что и как ты ешь. Помню, после второго курса, когда я приехал сюда в первый раз, мистер Малфой устроил мне настоящий экзамен по столовому этикету.
- Который ты, кстати, полностью провалил, - отец Скорпиуса сел за стол и с легким укором взглянул на Ала. – Впрочем, на следующий год твои манеры нисколько не улучшились.
- Зато я обаятельный, - Альбус подмигнул мне, и я прыснула, когда увидела скептицизм, с которым Скорпиус смотрел на него.
Все шло гораздо лучше, чем я предполагала. Нам подали самые обычные блюда, и никто не кривился, если я пользовалась не той вилкой или ножом. Мы говорили о Хогвартсе и всяких мелочах, не связанных с политикой, войной и протестами, охватившими почти все население Англии.
Мистер Малфой выглядел измотанным, и я сразу же вспомнила папу. Наверное, он был таким же усталым. Мне жутко захотелось поскорее увидеть и обнять его. Его, маму и Джеймса, который, к сожалению, был в командировке и помогал дяде Чарли с его драконами.
- Во сколько мы завтра встречаемся с родителями?
- Мы договорились на двенадцать, - мистер Малфой взглянул на меня и отпил немного вина. – Я надеюсь, что вы понимаете, как небезопасно находиться сейчас в любом месте Англии. Особенно вашему отцу. Поэтому вместо Косого переулка вы встретитесь здесь.
- А когда вы собираетесь объявить о смещение Харрингтона? – быстро спросил Альбус, покосившись в сторону Скорпиуса.
- Завтра, - вздохнул мистер Малфой. – Утром у нас запланирована встреча с попечителями. А днем дети отправятся на каникулы. Думаю, у них будет, что рассказать родителям. И послезавтра выйдет статья в «Вестнике». До Нового года все должно решиться, - я вздрогнула, услышав его слова.
Неужели за эту неделю все будет кончено? Но откуда у него такая уверенность? Разве рассказы студентов смогут столь кардинально все изменить?
Я огляделась и увидела, что Скорпиус задумчиво смотрит на отца, а Альбус нервно комкает салфетку. Мистер Малфой криво улыбается, крепко сжимая бокал с вином.
- Думаю, пора переходить к десерту, - с наигранным весельем в голосе сказала Астория, но в этот момент в воздухе появился серебристый олень и произнес голосом отца:
- Драко, в Косом переулке нападение! Их здесь десятки!
Я побледнела, услышав это, и взволнованно взглянула на Скорпиуса. Мистер Малфой вскочил из-за стола, его стул и оглушительным грохотом упал на деревянный паркет.
Он в три шага достиг камина и срывающимся голосом приказал Скорпиусу и Альбусу, которые бросились вслед за ним:
- Вы остаетесь здесь!
- Ты не можешь приказывать мне, отец. Я уже совершеннолетний, - Скорпиус упрямо взглянул на мистера Малфоя.
Вместе с Асторией я побежала к ним, и он указал на нас рукой.
- А о матери с Лили ты подумал, мальчишка?!
- Я тоже не собираюсь отсиживаться в поместье!
- Ты будешь здесь! – в один голос закричали Альбус и Скорпиус, повернувшись ко мне.
- Даже не смей думать об этом, - с угрозой сказал Скорпиус, пристально смотря на меня. Я фыркнула и отвернулась в сторону, а он взглянул на отца.
Мистер Малфой кивнул и дернул галстук с такой силой, что разорвал его на две части.
Альбус, коротко взглянув на меня, взял с полки порох и через секунду исчез в зеленом пламени.
- Будь здесь, Лили, я прошу тебя, - Скорпиус быстро поцеловал меня в уголок губы и шагнул в камин.
Я обняла себя руками, чувствуя, что меня начинает бить крупная дрожь.
Мистер Малфой взглянул на нас и сказал:
- Все будет в порядке, - он сжал ладонь жены. – Астория, если что-нибудь случится... то ты знаешь ход в подземельях.
Он исчез вслед за сыном, я растерянно оглянулась и закрыла ладонями глаза.
Я чувствовала, что все окончится плохо.
