Глава 19Откинувшись на спинку стула, Сириус расстегнул верхние пуговицы рубашки и с нарочито скучающим видом принялся рассматривать настенные картины, изображающие в действии то или иное заклинание, коих в кабинете, где обычно проходили уроки Заклинаний, было превеликое множество. Его чудесное настроение, посланное ему самим небом с утра, уже давно покинуло его окончательно. Сидящий рядом Джеймс беззаботно трепался с Римусом и Питером, расположившимся на парте впереди, и изредка кидал на друга раздраженные взгляды. Блэк был прекрасно осведомлен, как сильно перемены его настроения действуют Сохатому на нервы, но поделать с собой ничего не мог. Он то и дело ловил себя на том, что сверлит взглядом спину Кэри — она сидела впереди, в самом дальнем углу кабинета, и, сложив руки на груди, бездумно пялилась в окно. Выполнять классное задание под присмотром профессора Флитвика она явно не собиралась, он — тоже. Вокруг стоял гвалт — они проходили Протеевы чары, которые оказались настолько сложными, что всё время, данное им на отработку заклинания, профессор непрерывно что-то объяснял и показывал, стоя то у одной, то у другой парты; все переговаривались и шумно сетовали на свои неудачи. Сириус знал — он ещё пожалеет о том, что не слушал. Протеевы чары — уровень Ж.А.Б.а, и вполне вероятно, что они будут на экзамене. И тем не менее он даже не потрудился достать палочку.
— Скоро полнолуние. Бродяга, — радостно возвестил Джеймс, откинувшись на стуле так, что теперь он стоял на двух ножках. — Два дня, и…
— Наконец-то, — буркнул Сириус, — хоть что-то интересное.
Джеймс и Римус обменялись многозначительными взглядами.
— В последнее время ты слишком много думаешь, — Поттер театрально вздохнул. — Поэтому теперь ты невероятно скучный собеседник.
— Ну спасибо.
— Серьезно, дружище, перестань хандрить, — посоветовал Римус, хлопнув друга по плечу. Сириус недовольно скривился. — В конце-концов, не нужно срываться на нас, когда у тебя очередной «приступ паршивого настроения».
— Когда это я на вас срывался? Если ты не заметил, последние пять минут я сидел молча и никого не трогал.
— Лунатик прав, — встрял Джеймс. — Проблемы с твоими бесконечными девицами окончательно тебя доканают!
— Нет у меня никаких проблем! — огрызнулся Сириус.
— И именно от отсутствия всяческих проблем ты сидишь тут с лицом гробовщика и пялишься на девчонку, которая динамила тебя полгода, — скептически протянул Джеймс. Блэку захотелось дать другу по самодовольной физиономии, но колоссальным усилием воли он заставил себя промолчать. — Если она так сильно задевает тебя своим безразличием, лучше оставь её в покое.
— Сохатый, — подозрительно покосившись на друга, начал Римус, — это не наше дело. Тем более она ему нравится.
— Значит, разонравится!
— Эй, я всё ещё здесь! — встрял Сириус.
— Не всё же ему убиваться из-за Хейгл. К тому же, это последний год. Выпустимся, она перестанет мозолить Бродяге глаза, и он сразу найдет другую.
— Ага, разумеется, — съязвил Сириус. — Что-то ты не шибко рвался искать другую, когда Эванс отшивала тебя два года подряд.
— Это другое, — миролюбиво пояснил Джеймс, непроизвольно бросив взгляд в сторону рыжей старосты. Она только что выполнила своё задание и демонстрировала новоприобретённые умения профессору Флитвику. — И к тому же, Лили не называла меня «кретином» с пятнадцатого апреля прошлого года. Думаю, скоро мы поженимся.
— О да, в ваших отношениях наметился явный прогресс. Может, скоро она даже вспомнит, что «Поттер» — это твоя фамилия, а не имя.
— Так, Сириус, придержи коней! — Римус предупреждающе поднял руки, видя, как сузились глаза Поттера.
— Да ладно тебе, Лунатик, — притворно-понимающим голосом пропел Джеймс, — старина Блэк просто теряет сноровку в отношениях с противоположным полом. Ну что поделаешь, с кем не бывает? Хотя по возрасту явно рановато…
— Ах вот так, да?
Сириус мигом подскочил со стула, стиснул шею Поттера в изгибе локтя и принялся нещадно трепать его и без того торчащие кудрявые волосы; Поттер хохотал, как сумасшедший.
— Между прочим, Кэри теперь не особо часто жалует нас своим присутствием, — сказал Питер, когда все успокоились. — Заметили, как часто она прогуливать стала? Да и если она появляется, то бездельничает, как сейчас. Она же завалит экзамены, если будет так относится к учёбе.
— Должно быть, девице просто надоела бесконечная учебная канитель. В этом я с ней, кстати, весьма солидарен, — Поттер покачал головой, и Сириус внимательно на него посмотрел.
Друзьям, разумеется, не было дела до странного поведения одноклассницы, но Сириуса-то оно беспокоило, ещё как. Он хорошо знал её. Он в какой-то степени старался заботиться о ней. И он видел, что вот уже несколько недель она была сама не своя — без всяких преувеличений. Она не просто прогуливала — она практически не появлялась на занятиях. Сириус однажды видел, как профессор Макгонагалл отчитывала её в дверях Большого зала, но вид при этом у девушки был такой, словно ей невыразимо скучно, и она вообще не понимает, по какой такой причине её песочат. Он всегда видел её в большой компании одноклассниц, но участия в беседе она не принимала и часто уходила спать пораньше, жалуясь на усталость и головную боль. Являлась лишь на завтрак, игнорируя и обед, и ужин, да и за завтраком считала ворон, грея руки о чашку чая и хитро ухмыляясь чему-то своему — он не сомневался, что она не слышала ни слова из трепа своих подружек, с которыми сидела. Могла внезапно засмеяться посреди урока, могла начать кокетничать напропалую со всеми подряд, а однажды вечером она заявила удивленным гриффиндорцам, что прямо сейчас она идет купаться — на улице был декабрь, и вода в Черном озере была ледяная. Все, разумеется, решили, что она шутит и даже посмеялись над её решительным тоном, однако, провожая скрывшуюся в портретном проёме спину Кэри, Сириус чувствовал раздражение пополам с тревогой. Озадаченная Эванс, видимо, чувствовала то же самое. Сириус даже подумал, не поговорить ли с ней насчёт странного поведения её подружки, но вскоре отказался от такой затеи — едва Кэри замечала на лице Лили немой вопрос, она улыбалась так ослепительно, что та немедленно успокаивалась. Сириус же, не в силах избавиться от холодящего душу ощущения близкой опасности, исподтишка наблюдал за бывшей подругой. Несмотря на тревогу за неё, он чувствовал раздражение каждый раз, когда она появлялась в поле зрения. Эта «новая» Кэри ему не нравилась. Она его бесила.
Наконец прозвенел звонок. Кэри первая вышла в коридор и остановилась, поджидая подруг. Поддавшись внезапному порыву, Сириус схватил учебники и рванулся следом.
— Привет, — поздоровался он, силясь улыбнуться.
На секунду лицо Кэри приняло странное выражение, будто ей резко стало плохо, но она тут же улыбнулась яркой улыбкой от уха до уха и пронзительно уставилась на него. Сириуса внутренне передернуло.
— Здравствуй-здравствуй! Чем обязана?
— Интереснейший урок, верно? — спросил Сириус и, не дожидаясь ответа, принялся врать напропалую. — Помнишь, месяц назад мы договорились вместе написать курсовую по защите от Темных искусств? Ты пишешь про водяных, я — про русалок. Так вот, скоро сдавать работу, и я хотел поинтересоваться, как твои успехи? Всё написала?
Сириус наконец закончил засыпать её вопросами и перевел дух, нацепив на лицо простодушную улыбочку. Кэри смотрела на него, широко распахнув глаза. Секунду-другую он надеялся, что она покрутит пальцем у виска, посоветует ему пройти обследование в психиатрической клинике и разоблачит его враньё — русалок они прошли ещё на третьем курсе, да и где это видано, чтобы она курсовая писалась на двоих? Но тут же его надежды рассыпались в пух и прах:
— Курсовую? — Между бровей Кэри появилась морщинка, и она покачала головой. — Нет, ещё не закончила. Думаю, тебе придется дописать самому.
Теперь Сириус уже и не думал улыбаться. Он окинул её взглядом с головы до ног, и наконец уставился на её шею. В голове замельтешила странная догадка — однажды она уже вела себя подобным образом. Правда, притворяться так долго ей ещё не приходилось — он сам сорвал с её шеи кулон и избавил от одержимости. Её тело не было чужим пристанищем и часа, а теперь...
Сейчас её шея была скрыта наглухо застегнутой мантией. Он протянул руку вперед, туда, где можно было нащупать кулон под мантией и рубашкой, но Кэри отпрянула в сторону и больше не подходила. Мимо сновали студенты. Кэри тоже больше не улыбалась. Она резко развернулась и почти бегом двинулась прочь. Теперь он не сомневался, что еще несколько дней не увидит её ни в Большом зале, ни на занятиях.
