Слизеринская ведьма

Глава 1. Скука и день рожденья.

Глава 1. Скука и день рожденья.
Блейз с тоской наблюдала за вялым празднованием Хэллоуина в общей гостиной Слизерина. Не нужно было быть Трелони, чтобы предсказать, как всё это будет развиваться дальше: к полуночи пятые, шестые и седьмые курсы напьются – некоторые до поросячьего визга – и скука сменится мерзостью и разгулом. Жаль, что Снейп не вмешивается в вечеринки после того, как разгонит в десять вечера по спальням первые четыре курса. Девушка приподнялась на локте и брезгливо скривилась: Бэддок и Причард уже приволокли огневиски, значит, скоро напьётся Миллисент, и кто-то из двух имбецилов-переростков, Крэбб или Гойл, неважно, результат один, полезет ей под юбку. Да, Слизерин совсем опустился и рассыпался, с тех пор как в начале года Драко Малфой откровенно послал родной факультет и поселился в личных апартаментах Главного Старосты среди мальчиков. После смерти Люциуса Драко прислушивался, пожалуй, только к Снейпу, и то не всегда. А мстить ему не осмеливались. Нет, он остался капитаном команды и ловцом, и на квиддичном поле исправно проводились тренировки, выполнял положенные ему днём обязанности, не штрафовал слизеринцев – но в зелёной гостиной его не видели с сентября. Она даже пыталась поговорить с ним, польстить и сказать, что именно он во главе Дома и что этот курс у них последний, но Драко просто взял её за локоть и невозмутимо показал из какого-то секретного коридора очередную вечеринку "только для совершеннолетних без комплексов". После чего с убийственой интонацией добавил: "Много чести же стоять во главе этого сброда. Я не воспитатель в детском саду и не сутенёр в борделе." Он всегда хорошо умел оскорблять правдой, этот Ледяной принц из Слизерина, что не мешало ему оказывать своё внимание девушкам из всех четырёх Домов. Блейз иногда было интересно, как на это реагирует Гриффиндорская ходячая энциклопедия, ставшая Старостой среди девушек, но той, похоже, было действительно всё равно. Школьная жизнь, прежде бурлившая, как горная река, медленно, но верно переходила из состояния болотного застоя в период фингального отёка. Даже стычки со львиным факультетом не радовали – в них не было прежней искренности и непосредственности. Двое из Золотого Трио стали старостами и бдили аки стоглазые аргусы. Поттер не замечал никого, кроме своей свиты и горстки друзей, квиддича и уроков – в библиотеке его видели чуть реже, чем Грэйнджер – и, по слухам, куда-то пропадал вечерами. С Малфоем эти двое словно в упор друг друга не видели. Рэйвенкло с презрением углубился в учёбу, а Хаффлпафф привычно не замечали. Тоска…
Блейз вздохнула, поднимаясь с ковра перед камином, где лежала, бездумно глядя в огонь. Настроение совсем испортилось, и даже недописанное эссе по Протеевым чарам для Флитвика казалось неплохой альтернативой происходящему. К счастью, в затуманенных алкоголем мозгах однокурсников не возникло сальной мысли скрасить её одиночество возле камина. Впрочем, любой, а тем более кто-то гориллоподобный вроде Гойла знал, что одно поползновение – и всю оставшую жизнь он будет петь фальцетом, и это если повезёт. Если нет, то вынесут его отсюда вперёд ногами и прямо в лазарет.
- Уходишь, Ведьма? – около лестницы Блейз наткнулась на Панси.
- Тоска зелёная, - невольно скаламбурила Забини. – Лучше уж уроки.
- Может, отметим? – Паркинсон оперлась на перила, прищуриваясь. Если она чего-нибудь хотела, то отвязаться было невозможно.
- Хэллоуин кончился. – Блейз задумчиво перебирала в пальцах медную прядь. До грубости короткие реплики ясно говорили о том, что времени, чтобы разбудить хоть какой-то интерес, у бывшей официальной невесты Малфоя оставалось всё меньше.
- Не его. То, что после. Гин позовём, посидим и отметим твоё семнадцатилетие. – Вся скука с девушки тотчас слетела: очень немногие знали о том, что Слизеринская Ведьма родилась в час ночи первого ноября. Ифигиния Кельяс – знала. И шестикурсница была единственной, кого Блейз была в состоянии терпеть рядом с собой больше пяти минут без мысли об убийстве. История их дружбы была сумбурной и парадоксальной: Блейз, поддавшись несвойственному ей милосердию, вытащила тогда ещё первоклашку из драки по какому-то пустяковому поводу, которую собиралась устроить и так больная на всю голову Буллстроуд. А потом, когда обе залечивали синяки, шишки и царапины, оказалось, что у хрупкой и болезненной с виду Иф Дар. Очень редкий Дар исцеления. Пока по мелочи – не сильнее простеньких переломов, но со временем он мог вырасти в нечто весьма интригующее.
- Хорошо, где сидим?
- У инициатора в комнате Старосты. – Забини подняла брови – значит, это была идея Кельяс? Определённо, всё чудесатее и чудесатее, процитировала она про себя любимую Алису.
- Пошли, - пожала она плечами.
- Я смотрю, Кельяс из тебя верёвки вьёт, Ведьма, - вкрадчиво начала Панси. Блейз мысленно поморщилась – вот змея. Хотя все мы тут змеи, - поправилась она, - если Паркинсон подколодная, то я – гремучая. Как говорится, почувствуйте разницу.
- А что, завидуешь, Панси? – сверкнула девушка тёмно-серыми, похожими на сталь или свинец, глазами.
- Как же вы с ним похожи! – со злостью и… болью(?!) выплюнула Панси. – Оба неуправляемые, холодные и ещё Слизерин знает какие!
- Тебя мой кузен послал, что ли? Далеко и надолго? – с насмешливым сочувствием осведомилась Забини и постучала в дверь комнаты Старосты. Оттуда донеслось невнятное: "Войдите!"