Когда-то он был человеком...

Глава 2

1981 год.
В тихом городке Годрикс Холлоу Марта поселилась не так уж давно, после развода с мужем. Дочь Люси уже давно выросла, но расположением матери не пользовалась. Марта Кэтрин Сурмейн в канун 55-летия осталась практически совсем одна. После ухода из Хогвартса она все же вернулась в родительский дом. Вскоре после этого погибла Дженнифер. Точнее, ее убили. В этом жутком деянии обвинили падчерицу, и Марта вновь предстала перед судом. Это был один из наиболее громких процессов за всю историю Оксфордшира, где она жила. Но именно благодаря ему Марта познакомилась с эвакуированными француженками Алисой Роуэль и Марианной Роаметти. Точных обстоятельств встречи она и сама уже не могла припомнить. Вскоре ее оправдали - Ричард Коукворт, старый друг, где-то раздобыл доказательства вины старого Сурмейна. Того посадили в тюрьму, где он и скончался. Марта вздохнула свободнее, освободившись от пьяницы-отца. А 16-летняя Алиса и 15-летняя Марианна неожиданно стали ее подругами. Через пять лет вторая вышла замуж за Ричарда. Тома Реддла Марта постаралась стереть из своей памяти довольно ранним браком. Он оказался неудачным и распался. Второй, подаривший ей дочь, продлился дольше, но в итоге опять завершился разводом.
Три года назад утонул Ричард. Вслед за ним отошла в мир иной Марианна. Алиса же погибла еще раньше, ей тогда едва исполнилось 24...
Обо всем этом Марта старалась не вспоминать. Она работала журналисткой в магловской газете (неожиданно обнаружила у себя способности к писательству) и лишь изредка доставала диплом об окончании Школы чародейства и волшебства “Хогвартс” (все-таки ей его выдали, выдали, несмотря на то, что Марта не сдала ЖАБА!). Когда она это делала, из глаз сухощавой, совсем не поседевшей женщины катились слезы. Зачем? Зачем все это было? Ради того, чтобы сейчас писать глупые статейки? Ради того, чтобы родить идиотку Люси? С дочерью она конфликтовала с тех пор, как та достигла сознательного возраста. Девочка родилась волшебницей, но училась в Хогвартсе довольно средне. Один из ее однокурсников - правда, Люси училась в Хаффлпаффе, а этот парень, Джеймс Поттер, в Гриффиндоре, - жил напротив с женой и сыном. Марта даже здоровалась с ними изредка.
В тот день, 31 июля, Марта не почти не выходила из дома. Когда она ходила в магазин, то встретила там Лили Поттер. Та дала ей почитать несколько номеров “Пророка”. Сама женщина уже не выписывала газет. К чему? Все равно жизнь прошла.
Но те статьи, которые отметила Лили, перевернули все. Темный Лорд. Лорд Вольдеморт. Тот-Кого-Нельзя-Называть. Этим именем пестрели газеты. Том пришел. Он нарастил могущество и все же решил завладеть миром. Убийства маглов и волшебников, создание организации авроров, паника в Министерстве. Да, Том такой. Он умеет добиваться своего.
Марта уже около двух часов сидела за столом, думала и курила. К сигаретам она пристрастилась довольно поздно, в них было что-то успокаивающее. Да, она слышала обо всех несчастьях. Но не вслушивалась в новости. Письма Люси отправлялись в камин. Да, Марта Сурмейн твердо держала слово, данное себе несколько лет назад: она отрешается от волшебства и не использует свою силу.
Смеркалось. В окне напротив горел свет. Счастливая все-таки Лили Поттер, она замужем за любимым. Сын радует ее. Марта почувствовала полное равнодушие к дочери почти сразу после ее рождения. Затем оно сменилось ненавистью.
Неожиданно прогремел взрыв. Марта кинулась к окну. В доме Поттеров мелькнула яркая зеленая вспышка и раздались крики. Люди на улице не обратили внимания. Маглы. Что с них взять?
Черт возьми, когда палочка нужна, ее не найти. Конечно, она обещала себе завязать с волшебством. Но ситуация внештатна...
Наконец ее совершенно замечательный экземпляр был найден. Вся палочка была в каких-то пятнах, хотя ей не пользовались уже много лет. Марта резко поднялась и выбежала из дома. У Поттеров творилось что-то неописуемое. Подойдя, она услышала крик Джеймса: “Лили, беги! Хватай Гарри и беги!” Следом раздался хохот - ледяной смех Тома Реддла.
Еще этого не хватало, — пробормотала Марта. Она ожидала, что это будет он, но где-то в глубине души оставалась надежда... На что? Она подошла к знакомому дому. Дверь была открыта, и Марта заглянула внутрь. Высокий человек в капюшоне стоял перед Лили, которая держала на руках Гарри.
Прошу вас, не убивайте его! Возьмите лучше меня! — крикнула Лили. Видимо, она очень сильно любила Гарри. Конечно, он же маленький, не успел сделать ей того зла, что сделала Марте Люси.
- Не трогай их. – Тихо и как-то печально у нее вышло, совсем несоответственно происходящему. Совсем рядом с ней лежал мертвый Джеймс, в комнате царил полный беспорядок, в уголок жалась Лили, прижимая к себе Гарри. Взгляд ее поразил Марту – самоотверженный, храбрый до безумия и безрассудства, а в то же время затравленный и ужасающе злой, но преисполненный сильнейшей любви. Завидно, что ли? Что у нее такой любви никогда не было?
Или была – к Тому Риддлу?
А какая сейчас разница?
Или есть сейчас, и любовь эту не поколеблет даже лицо Риддла?
Потому что Том таки обернулся к ней, и Марта увидела, кем (или чем?) он стал. Ничего не осталось от мальчишки Тома, от красивого самоуверенного мальчишки – ни черных глаз, ни копны смоляных волос, ни-че-го. На Марту глядели два узких красных глаза, в которых не было ровным счетом никаких эмоций. Только холод и равнодушие. Даже злобы и жестокости, о которых вещал «Пророк» нельзя было различить во взгляде Тома, то есть теперь уже Темного Лорда Вольдеморта.
- Здравствуй, - сказала Сурмейн предательски дрогнувшим голосом; даже в школе в те редкие случаи, когда она говорила с Томом, голос так не дрожал. Возраст-таки сказывается или же долгая разлука – неважно. Важно его остановить. – Здравствуй, Том.
- Я помню тебя, - произнес он шипяще, змеисто, почти не разжимая узких губ. – Марта… Сурмейн. Жаль, что тогда тебя не убил.
Да, страшна в нем была не злоба, нет, конечно. Она же это понимала изначально, еще с давних-давних времен. Самое страшное – равнодушие и безразличие. Когда все равно. Марте-то никогда раньше не было все все равно, как и сейчас. Наплевать было на стул, валяющийся у ее ноги, на разхлябанный шкаф, который перекосило каким-то заклинанием. Но ведь не было наплевать на Лили, Гарри, на Тома, черт его дери!
Как он может так спокойно и отстраненно рассуждать о том, что надо было ее убить?! Ее – так сильно его любившую… любящую, да.
- Мне не жаль, - ответила Марта и пнула стул. – Том, зачем ты это с собой сотворил? Что случилось, Том?
- Как можно с ним говорить! – вдруг выкрикнула Лили. Темный Лорд, не оборачиваясь, метнул в нее каким-то заклинанием (к радости Марты, не Авадой Кедаврой) и пристально вгляделся в нее саму, в Марту.
- Я достиг всемогущества, - ответил он. – Человечья личина совсем небольшая плата за ту силу, которую я имею теперь. Я больше не Том Риддл. Темный Лорд Вольдеморт, всесильный, слышишь меня?
Том вскинул палочку, приготовляясь выстрелить в нее чем-то… Авадой Кедаврой? Только Марта еще раньше приняла решение. Как только он заговорил.
- Нееет, - чуть громче, чем обычно сказала она. – нет, не сделаешь. Я, Марта Сурмейн, рожденная в году 1927 волшебница, от магии своей отрекаюсь. Во имя Хелены Ильеску, формулу создавшей, - отрекаюсь. Пусть у меня более волшебства не будет ни в теле моем, ни в душе, ни в разуме. И…
«Теперь – молча», - подумала она. Да, ты же всегда специалистом была по невербальным заклятьям.
Кто сказал, что для создания хоркрукса необходимо убить? Слагхорн это был, точно… Ну так и она убила – себя убила, отказавшись навсегда, а теперь часть себя сохранит в другом.
«Хоркрукс манделло лейшнер-хей’эл!» - мысленно крикнула она, мысленно вложила в палочку приказ. В сочетании с отказом создание хоркрукса представлялось возможным и без убийства. А Том смотрел на нее, не понимая ничего, просто в огромном холодном удивлении, что можно отказаться от силы, от магии, от жизни. Он уже не порывался убить ее – а к чему тратить силы, если она сама уже сделала это?
Темно-зеленое кольцо оторвалось от Марты и поплыло по направлению к Гарри Поттеру; вот так она станет бессмертной – не кровно, не магией, но просто частью души она будет в нем. Конечно, это вряд ли усилит волшебные способности Гарри, но все же…
- Вот видишь, Том, - слабо сказала Марта, пока еще могла говорить, - видишь. Я просто тебя любила тогда, видишь. И сейчас тоже. Только ты ведь не понимаешь, да? А я люблю и все тут. И ухожу.
Гарри смотрел на тающую женщину и сосредоточенно кусал свой палец. Он не понимал, что происходит ни с этой странной соседкой, ни с этим чудовищным человеком в капюшоне. Он просто вдруг почувствовал в себе что-то новое, не сознавая этого.
А там, где Марта Сурмейн была, осталась только тень. Ее больше не было, она ушла, как рискнули сделать только три волшебницы до нее. Развоплотилась и исчезла, не оставив даже воспоминания о себе.
Ведь забыли тебя, да, Марта? Может, ничего ты особого и не сделала, но тебя никогда не понимавший и тобой ненавидимый…
«- А откуда у меня этот шрам?
- Твоя мать отдала за тебя жизнь»
Все стер о тебе, Марта.
А что там, за чертой?