Глава 2Внезапно, игнорируя полное отсутствие возможностей для аппарации, под фонарем прямо из воздуха материализовался низенький рыжий крепыш с весьма экзотическими атрибутами внешности – бельмом на глазу и торчащим изо рта клыком. Одеяние его тоже сильно отличалось от классических образцов – темно-синяя двойка спортивного покроя с белыми полосами на штанинах и рукавах. На груди этого чуда от кутюр гордо красовалась какая-то трехлистная пародия на благородный символ французских королей, а под ней надпись - «Adidas».
- Нравится? – довольно ухмыльнулся рыжий и подтянул штаны. – У физрука одного одолжил, ему все равно уже без надобности - через «козла» в пьяном виде неудачно перелетел, да. С летальным, так сказать, исходом, - коротко проинформировал он присутствующих о судьбе предыдущего владельца костюма.
Люциус недоуменно хлопнул глазами, попытался вежливо улыбнуться и неизвестно зачем открыл рот. Спросить, что это за загадочный летающий «физрук», и в каких целях он таким нетрадиционным образом использует бедное животное?
- Закрой рот, он шутит, - тихо подсказал ему на ухо Снейп.
Малфой послушался. А рыжий спортсмен вдруг резко посерьезнел и деловито представился:
- Азазелло.
Благовоспитанный мистер Малфой снова открыл рот, но его перебили:
- Знаю. Автобиографию можешь не пересказывать. На-ка вот, почитай лучше, войди в курс дела.
Азазелло откуда-то из-за спины вытащил свернутую в трубку замусоленную газету и протянул Люциусу.
- Бери, бери, не бойся, продезинфицировано. Не смотри, что потрепанная такая, она же одна на всех. А ваш Лорд, рептилия красноглазая, сей раритет регулярно рвет на мелкие кусочки, – рыжий сплюнул. - Этот боевой листок у него, видите ли, раздвоение личности провоцирует – то 81-й год покажется, то 98-й. Никак не может решить, что ему больше нравится. Чего там решать, не пойму, вывод-то всегда один – Поттер.
Английский аристократ, из всей пламенной речи уяснивший только, что Темный Лорд и здесь всех достал, брезгливо развернул странное печатное издание. Маггловское, что ли? На мутно-серых фотографиях тепло одетые люди разнообразного социального статуса. Никто не двигается. Слова упорно не читаются. «Опять кириллица», - услужливо блеснуло эрудицией подсознание. Азазелло, о чем-то секретничавший со Снейпом, покосился на Малфоя, у того в голове чпокнуло, и выяснилось, что из самых крупных букв сверху газетного листа складывается «ПРАВДА».
- Что пишут? – невинно поинтересовался истинный маг.
- ВОВА – КАЗЁЛ, - тупо озвучил Люциус невесть откуда всплывший постулат.
- Да ты что? В «Правде»? – радостно заржал Азазелло. – Врешь. Это ж в подъезде хулиганы малолетние стенку испоганили, а ты читаешь все подряд без понятия. Вот что значит кратковременная, но тотальная изоляция от социума, - издевательски поучительным тоном сообщил он Снейпу.
Северус сочувственно кивнул, а потом, наклонившись к Малфою, снова подсказал:
- Не читай, там все не по делу – так, для солидности. Ты, главное, на дату посмотри и на то, что на последней странице в черной рамочке написано. Это и есть ПРАВДА, все остальное мишура.
Люциус внял совету. Дата была знакомая. При условии, что она не сменилась, несмотря на прошедшее недавно полуночное шоу. Дата, когда его жизнь из уютного кресла в родном кабинете невероятным образом переместилась в пустой коридор с первой черной стрелкой на зеленой стене. Он перевернул газету. На последней странице в рамке содержалась какая-то неинформативная ерунда: «...подписано в печать... тираж...»
- Выше, - Снейп, заглянув через плечо, ткнул пальцем в нужное место.
В другой рамке, более жирной, Малфой разобрал всего одно имя, хотя было там и что-то еще, набранное очень мелким шрифтом. Он несказанно удивился. За что, интересно, данный персонаж удостоился чести быть пропечатанным в иностранной маггловской газете?
- Понял? – сухо спросил Азазелло.
- Нет, - честно признался Люциус.
Клыкастый крепыш театрально вздохнул и недовольно зыркнул на Снейпа.
- Я предупреждал, - открестился от невысказанного обвинения тот. - Раньше времени ведь...
Малфой опять ничего не понял, но поскольку непонимание уже приняло глобальный характер, даже спрашивать поленился. Ему вдруг стало скучно и снова захотелось домой, к жене.
- Ладно, - смилостивился Азазелло, - не затягивай только. В твоих же интересах, – он погрозил Снейпу кривым пальцем.
Северус рассеянно кивнул.
Азазелло хозяйским взглядом окинул пустынную площадь. Сразу стало светлее, снег кончился и откуда-то повеяло теплом.
- По-моему, так лучше, - с некоторым сомнением протянул рыжий чудотворец. – А вообще, это нечестно, - ведя какой-то внутренний диалог, пробормотал он себе под нос, - все на мне: и реквизит, и климатконтроль, и постановочная часть, и дисциплина. Я не подписывался, между прочим, склоки их межвидовые разруливать. Склоки вообще прерогатива Бегемота, он это дело обожает - и организует, и возглавит за милую душу.
- Что-то случилось? - вышел из задумчивости Снейп.
- Утомили меня ваши чародеи доморощенные, - пожаловался Азазелло. - Как детсадовцы в песочнице, честное слово. Лорд истерику вчера закатил, представляешь? Почему, мол, правила о содержании домашних животных на директора не распространяются.
- Н-да, - хмыкнул Снейп, - домашним животным он его впервые обозвал, обычно старым маразматиком кличет. Совсем нервы у Повелителя расшатались.
- Да нет, это он не директора животным назвал, а феникса его. Я, кстати, так и не понял, как эта жар-птица сюда проникла. Прихожу, а она уже на жердочке пристроилась, сидит себе, воркует, перышки чистит. В руки, зараза, не дается. Не развоплощать же ее за это. Надо еще выяснить, где у нас несанкционированный люфт образовался. А мистер Риддл как птичку заприметил, так и впал в неистовство, справедливости требует. Я змеюку-то его завернул на входе, мне тут только живого уголка не хватало. В общем, цирк был.
Азазелло и Снейп расхохотались. Малфой присоединился к ним. Недавняя апатия незаметно сменилась живейшим интересом ко всему происходящему.
- Можно спросить? - он, спохватившись, вовремя подавил порыв поднять руку как школьник. Вот смеху-то было бы. Куда только подевался весь его надменный холодный аристократизм? Как ветром сдуло. Но он не жалел. Странно, на этом перевалочном пункте для покойников, как Малфой определил для себя назначение перекрестка, ему вдруг стало хорошо - легко и весело. И «начальник перекрестка» ему уже нравился, хотя фамильярен, конечно, до панибратства.
- Давай, спрашивай, - поощрил «начальник» и, подтверждая данную ему характеристику, приятельски хлопнул Люциуса по плечу, - имеешь право. Ты, считай, пока на экскурсии.
Прозвучало успокаивающе.
- Почему вы всех наших называете «условно темными», а этих, - бывший Упивающийся неопределенно мотнул головой, - «условно светлыми»?
- По классификации.
Ага, понятно объяснил. Прямо как давеча Снейп про елку.
Азазелло ухмыльнулся и, сжалившись, приступил к развернутым комментариям текущей обстановки.
- Здесь, если ты заметил, случайных людей нет - исключительно убийцы и их жертвы. Так вот, убийцы у нас проходят как «темные», а жертвы - как «светлые». По-моему, все просто и логично. Когда убийцы нынешних «темных» объявятся, будет смена декораций.
- Но почему все «условные»? - упорствовал Люциус.
- Ну а как ты хотел? В жизни вообще все условно, мой друг, - философски изрек Азазелло. - В смерти - тем более. Ты убил, значит, «темный», в жертвы угодил - «светлый». А все ваше пестрое общество, здесь присутствующее, отличилось в обе стороны. Другие к нам не попадают.
- Все? - удивился Люциус. - И Дамблдор?
- Угу, - Азазелло многозначительно сверкнул глазом. - Полторы сотни лет прожить и никого не укокошить - это постараться надо. А он по молодости-то не очень старался. Это потом уж репутацию берег. Но у нас, знаешь ли, учет строгий, никакой двойной бухгалтерии. Все по-честному.
Малфой понимающе покивал, потом глянул на Снейпа, читавшего под фонарем «мишуру» в антикварной маггловской газете, и, приблизившись к уху Азазелло, шепотом спросил:
- Неужели и миссис Поттер в обе стороны?
- Говорят же тебе - все! – добровольный «экскурсовод», похоже, утомился. Он указал на возникшую из ниоткуда деревянную скамейку, приглашая присесть. - Их компания в полном составе в карающих органах состояла. Забыл? И зеленоглазая миссис тоже. А там без этого дела никак. Все отметились.
- Чего же она на перекресток не вышла? Сев расстроился. Я думал, ей нельзя со всеми.
- Ха! Да все ей можно, - развеселился Азазелло. - Муж не пускает, вот и не вышла. Из-за твоего Сева, между прочим, и не пускает. Дама профессора, видите ли, за сыночка отблагодарить порывается. Ну, он-то, естественно, не возражает, а муж, представь себе, против. Вот и посадил ее под домашний арест. От греха подальше.
- Тут что, и «грех» доступен? - не поверил Люциус. Поразительные открытия следовали одно за другим.
- А то! Беллу вашу видел? Делай выводы. Мистер Поттер сделал.
- А вы почему не вмешаетесь? Это же форменное нарушение прав человека - из дома не выпускать.
- Не, в семейные разборки я не полезу, себе дороже, - Азазелло махнул рукой. - Ну, еще вопросы есть? - он демонстративно зевнул.
- Есть, - разочаровал его Люциус. - Почему всех на время выпускают, а Северус постоянно на перекрестке торчит? Ему помещения не хватило?
- Я думал, ты про себя спросишь, - хмыкнул Азазелло.
Малфой отвел взгляд. Про себя спрашивать было боязно.
- Северус твой - особый случай. Вне категорий.
- Как это «вне»? Его же Лорд своей змеей убил. Значит, он жертва. «Светлый», по-вашему.
- А кто директора заавадил? - ехидно напомнил рыжий.
- Так у них договоренность была. Это не считается.
- Была, не была. Мы в корень смотрим. А в «корне» следующее вырисовывается: дружок твой, когда заклинанием в начальника пульнул, очень даже ему смерти желал. За жизнь свою загубленную, ну и за мальчишку, понятно, тоже. Вот и разгуливает тут неприкаянный, на особых правах. Ни к тем, ни к другим пока не определен. А придется. Скоро все тут сойдутся.
- На перекрестке? - Люциус огляделся, попутно отметив, что Снейп куда-то пропал.
- Зачем так прозаично? Мессир любит, чтобы все по высшему разряду было. Бал, оркестр, кавалеры во фраках, дамы в неглиже, фонтаны с шампанским непременно - это уж как водится.
Вот это размах. До дам в неглиже и фонтанов с шампанским на приемах в Малфой-мэноре еще не додумались. А могли бы. Теперь уж поздно. В Азкабан бы не... Да какой, к дементорам, Азкабан. Все, нет его, как нет и Малфой-мэнора, и вообще ничего нет. Но жизнь после смерти, как выяснилось, есть. И довольно насыщенная, балы вон закатывают.
- А что за бал? - заинтересовался Малфой. - Рождественский?
Поскольку Снейп так и не успел сообщить ему, кто такой таинственный Мессир, Люциус не смог оценить всю прелесть идиотизма своего вопроса. Зато ее в полной мере оценил Азазелло.
- Мессир... устраивает Рождественский бал... - он беззвучно хохотал. - Это... это... Нет, надо непременно ему рассказать. До такого махрового цинизма никто из наших пока не додумался, а идейка-то хороша, хороша идейка.
Наконец, отсмеявшись, Азазелло пояснил:
- Вообще-то, традиционный бал у нас весной бывает. Но народец нынче заводной пошел, любит погулять - одного раза в год им мало, скучают. Вот Мессир и распорядился разнообразить программу. Ввел новшество - зимний бал. На Старый Новый год.
- На что? - не понял англичанин. И это естественно.
- Есть такой милый праздничек у местных. Никто не понимает, что это такое, но все регулярно отмечают. Как раз по-нашему - и название парадоксальнее некуда, и дата подходящая - 13-го в ночь, а в этом году еще и на пятницу попало. Блеск!
- А в гости кого приглашают? - Малфой почему-то засомневался, что удостоится чести попасть на это фантасмагорическое мероприятие. Он и в квартиру-то чудом пробрался, вне плана.
- Сначала хотели как обычно. Но потом Мессир решил, что все должно быть по-новому. Вот мы тут и экспериментируем помаленьку. Я экспериментирую, - сварливо уточнил Азазелло. - Бегемот с Фаготом в отпуску, а я за всех отдуваюсь в одиночку. Хорошо хоть Сев подвернулся, умный человек, есть с кем поболтать на досуге.
Появление более чем странного персонажа под названием «бегемот с фаготом» вызвало новые вопросы, но озвучивать их Люциус не стал. Все само постепенно разъяснится. Тут и так голова кругом идет от обилия впечатлений. Надо с тем, что уже видел, разобраться.
- А в чем суть эксперимента, если не секрет? - с умным видом спросил он.
- Да вот, хотим попробовать для остроты ощущений антагонистически настроенных субъектов в единой точке пространственно-временного континуума свести.
Убил наповал. А нечего было пытаться интеллектуала изображать.
- И как, получается?
- Собираем эмпирический материал. Пока выгуливаем по отдельности, но скоро к совместным выходам приступим. Пора. Мы же специально в пробную партию представителей вашего магического сообщества отобрали, да еще знакомых между собой – как наиболее пригодных для адаптации.
- По отдельности-то они, может, и адаптируются, а как вместе сойдутся, в один момент вам конец света организуют, они на это мастера, - недолго думая, сдал своих сограждан Малфой.
- Пусть попробуют, - иронично ухмыльнулся Азазелло и кровожадно облизнул торчащий клык. - Правда, Сев то же самое говорит. В частности, настоятельно советует миссис Лестранг с Блэком не спаривать. В смысле, близко друг к другу не подпускать. А Лорда рекомендует вообще от всех жертв на приличном расстоянии держать, чтобы внешность ему не попортили. Как будто там есть что портить. Так, как он сам себя разукрасил, никто не сумеет... Но это все лирика. У меня на перекрестке не забалуешь. Все как шелковые будут.
Малфой не сомневался. Что-то такое было в этом рыжем, пугающее почище Круциатуса с Авадой. А по виду не скажешь, встречали и страшнее. Обстановка, что ли, действует?
- Место тут какое-то странное. Снаружи квартира, а внутри... - вспомнил свои мытарства Люциус.
- Квартирка что надо, проверенная, идеальная экспериментальная площадка. Готовый полигон для стендовых испытаний, - продолжал сыпать непонятными терминами подкованный Азазелло. - Ба! - он вдруг хлопнул ладонью по коленке. - Заболтался я с тобой, а мне еще отчет Мессиру составлять. Скорее бы уж Коровьев возвращался, он в делопроизводстве лучше разбирается.
Азазелло поднялся со скамьи, но, словно о чем-то вспомнив, пристально посмотрел на Малфоя.
- Ты ничего спросить не хочешь?
Он что, мало спрашивал?
- О деле, о деле спросить. О себе любимом.
Малфой хотел. Но боялся услышать то, в чем и так уже был уверен.
- Ну, ладно. С Севом сначала поговори, а там видно будет. Адью.
Истинный маг мгновенно растворился в воздухе. Зато нарисовался Снейп. И сразу приступил к главному.
- Он сказал, ты можешь вернуться.
- Как это, вернуться? Значит, я все-таки не умер? А что я тогда здесь делаю?
- На экскурсию напросился, тебе же объяснили.
- А если я не захочу возвращаться? Вдруг мне здесь понравилось? – Люциус словно и забыл, что минуту назад страшился окончательного приговора.
- Как хочешь. Но перспективы я тебе обрисовать обязан. Я Азазелло обещал.
- Обрисовывай. С удовольствием послушаю, - Малфой устроился поудобнее.
Снейп скептически глянул на него и монотонно, как по заученному, заговорил. На протяжении всей речи выражение и цвет лица его собеседника несколько раз менялись. Изредка он вставлял отрывистые реплики и задавал короткие вопросы:
- Не может быть… Цисси?.. Уже давно?..
Снейп молча кивал. Следующая порция информации и новый поток восклицаний:
- Фамилию прочитал, да. А разве он не… Правда? И как он выкрутился?.. Все обвинения? Ловко! Не ожидал. Ведь дурак дураком… Вообще-то, ты прав, при любом режиме нужны… Конечно, теперь выгоднее с ним…
Наконец, Снейп спросил:
- В результате, кто ты по здешней классификации получаешься? – и сам же ответил: - Правильно, жертва, «условно светлый», - он хмыкнул. - Назвали же, затейники.
- Допустим, я тоже не всю жизнь просто так палочкой махал, - возразил Люциус. – При Лорде долго «светлым» не продержишься.
- А вот тут самое время вспомнить про особенности здешнего мироустройства. Твоих жертв на перекрестке нет? Нет. Так что, быть тебе «светлым». Пойдешь к Альбусу под крылышко.
Малфой передернулся.
- Но это же вроде ненадолго? До бала, в качестве эксперимента.
- Кто сказал? Этот эксперимент закончится, новый начнется. Перебросят на другой полигон, и вперед. До бесконечности.
Люциус озадаченно потер подбородок.
- А может, ты к Лорду хочешь? – поддел его Снейп. – Так и скажи.
- Не хочу, - обиженно буркнул аристократ. - Он мне чуть глаз не выбил, сволочь.
- Когда это? – удивился профессор. – Я и не знал. Что, прямо кулаком засветил? Как маггл?
- Именно, - мрачно подтвердил Малфой. – Натренировался за одиннадцать лет в своем приюте, аж еще на шестьдесят хватило.
- Итак, ни один расклад тебя не устраивает, - резюмировал Снейп.
- Погоди-ка. Если моих жертв тут нет, а этот… - Люциус показал на лежавшую рядом газету, - жив-здоров, то мне вообще здесь делать нечего. Что ты меня Дамблдором-то пугаешь?
- Ладно, приступим ко второй серии, - вздохнул Северус.
- Что значит, ко второй?
- Азазелло кое-что еще рассказал. Слушать будешь?
- Излагай.
- После твоих пышных похорон… А как же иначе?.. Так вот, после похорон безутешная вдова быстренько выскочит замуж, кандидатура жениха известна. Драко обо всем догадается и жестоко отомстит за отца, как порядочный любящий сын без царя в голове. Злодей сюда прибудет - вот тебе и пополнение в группировке «темных»… Короче, Люц, от Альбуса тебе не отвертеться, если тут останешься.
- А чего ты меня так обхаживаешь? Тебе-то какой резон меня домой отправить? – подозрительно спросил Малфой.
Снейп склонился к его уху и что-то горячо зашептал. Блондин недоверчиво воззрился на него. Беседа вновь приобрела телеграфный стиль.
- Так бывает?
- Как видишь.
- Им же невыгодно.
- С чего ты взял? Нам не понять. Игры у них такие. Они другими категориями оперируют.
- А тебе это зачем?
- Надоело мне тут на перекрестке болтаться. Я к Лили хочу. Они обещали.
- Думаешь, Поттер тебя там с распростертыми объятиями ждет?
- Плевал я на Поттера. А Лили ждет. Я знаю.
Люциус задумался. Возвращаться к жизни после всего, что он узнал, уже не очень-то и хотелось. Но Драко… Какой хороший у него, оказывается, сын. Мстительный. А ведь если его поймают, сидеть мальчику в Азкабане. Нет! Ни за что! Значит, придется воскреснуть.
- Уговорил, - коротко кивнул он Снейпу. - Веди к выходу, я дорогу не помню.
- А это не обязательно. Азазелло все устроит.
Вспомнив про воспитание, Люциус обратился к затерянному во мраке потолку:
- Спасибо за гостеприимство. Приятно было познакомиться. Я могу идти?
- Ступай, ступай, - напутствовал сверху невидимый экспериментатор. – Когда время придет, явишься как положено. Только в дверь больше не звони, я тебя умоляю, - притворно жалобно попросил он и, тут же сменив тон, весело пообещал: - Руки оторву! – и захохотал.
* * *
«Приснится же бред такой... Не стоило, наверное, огневиски пятидесятилетней выдержки с дешевым сливочным пивом мешать», - лениво подумал хозяин Малфой-мэнора, выплывая из сна. Что-то его разбудило, какой-то звук, что ли. Он потянулся, разминая затекшие мышцы, и открыл глаза аккурат в тот момент, когда на его шее сомкнулись железные пальцы министерского палача, а по совместительству любовника леди Малфой, Уолдена Макнейра, активного пособника Того-Кого-Теперь-Как-Только-Не-Называли.
«Не приснилось», - панически пронеслось в голове, но вовремя разбуженное тело уже отреагировало на опасность. Макнейр дико взвыл от боли, ибо изысканно-элегантная черная волшебная палочка вонзилась ему прямо в ноздрю. Прием, известный даже первокурсникам-гриффиндорцам как отличное средство борьбы с троллями в школьных туалетах, замечательно сработал и на многоопытном УпСе, который, если вдуматься, по природе своей не особенно далеко от упомянутого тролля и ушел.
Вот так. Дверь в квартиру № 50 снова была закрыта для Люциуса Малфоя. Когда она откроется, ему не сказали...
Вместо эпилога
- Задержитесь, пожалуйста, - преподаватель окликнул выходившую из аудитории статную красивую студентку в простом, но миленьком ситцевом платье.
Девушка кивнула кому-то, чтобы подождали, и подошла к столу.
- Вы прочли, Михаил Александрович? - было заметно, что она волнуется.
- Прочел, - как бы нехотя подтвердил педагог и замолчал. Достал обширный носовой платок, вытер лоб - в аудитории душно, а окна наглухо запечатаны. Безобразие!
- Плохо получилось? - обреченно спросила красавица.
- Дело не в этом, - уклонился Михаил Александрович от оценки. - Интересно было бы узнать, откуда такие идеи взялись в вашей рабоче-крестьянской голове. Это же уму непостижимо - влюбленные покойники, колдуны истинные и мнимые. Слов непонятных столько, что терминологический словарь впору составлять. Имен иностранных напридумывали, да все вычурных каких-то. Где вы почерпнули сии реалии, позвольте спросить?
- Само сочинилось, - неуверенно и с некоторой опаской ответствовала девица. - Я даже не поняла, как это вышло. Просто села и написала. Будто кто-то сказку рассказал.
- Хороша сказочка! - возмутился преподаватель. - Про газету «Правда»... - он внезапно перешел на зловещий шепот: - Да вас за такие инсинуации враз...
Девушка побледнела.
- Я не хотела, «Правду» я вычеркну, - не задумываясь о смысле сказанного, пролепетала она.
- Об этом и речи быть не может!
- Как, вы же только что...
- Вычеркивать надо все. До буквы. И писать новый рассказ. У вас конец семестра на носу. Советую выбрать производственную тему. Вы где работаете, я запамятовал?
- В трамвайном депо. Вагоновожатой. А что?
- Комсомолка?
- Да, конечно.
- Вот и напишите про жизнь комсомольцев вашего трудового коллектива. Даже про любовь пару абзацев можете вставить. Но чтобы без всяких потусторонних штучек. Ясно?
- Ясно, - понуро кивнула студентка, комсомолка и просто красавица.
- Михаил Александрович, вы завтра лекцию не читаете? - в дверь просунулась кудрявая голова кафедральной секретарши.
- Нет, у меня заседание в МАССОЛИТе. Боюсь, не успею.
- Хорошо, я передам.
Секретарша исчезла.
- Можете идти, - обратился маститый литератор к начинающей писательнице. - И заберите ваш шедевр, - он протянул ей несколько листков. - Дома сожгите и забудьте, как страшный сон.
Девушка направилась к выходу, запихивая рукопись в портфель.
- Постойте! А почему номер квартиры именно пятьдесят? - Это совпадение, помнится, особенно неприятно поразило Михаила Александровича во время прочтения злополучного рассказа. Если подумать, случайность, конечно. Но зачем эта девица населила нечистой силой именно квартиру № 50? Откуда она узнала его адрес?
- Я переделаю, - бестолково пообещала труженица общественного транспорта, - то есть вычеркну. Все, - она практически вылетела из аудитории.
Михаил Александрович Берлиоз, председатель МАССОЛИТа, тяжело вздохнул. И дернул же его черт согласиться вести спецкурс у вечерников в Литинституте. Как будто других забот мало. Он снова вздохнул. Молодые таланты, будь они неладны.
Тем временем, отпущенная на свободу студентка, выскочив в коридор, попала прямо в могучие объятия здорового блондинистого парня в вышитой косоворотке.
- Ну, что сказал? Ругал?
- Да не очень. Велел новый рассказ писать, - расстроенно ответила девушка.
- А я тебя предупреждал, голуба моя. Не колдунов следовало воспевать, а колхозников. Слушаться надо старших, - парень шутливо дернул подругу за косу. - Ладно, не переживай, напишешь что-нибудь.
- Когда? Времени совсем не осталось. Ух, чтоб его черти унесли, - погрозила она крепким кулачком закрытой двери.
- Чертей в природе не существует, - авторитетно заявил будущий рупор соцреализма. - Человек сам кузнец своего счастья, слыхала? Ты вот возьми, да переедь его трамваем, проблема и решится.
- Тебе все шуточки, - девушка отмахнулась.
- А я не шучу, - подмигнул ее ухажер, - я тебе настроение поднимаю. Ну, не кисни. Пойдем завтра в кино?
- Не могу. У меня смена.
- А после смены? - настаивал кавалер.
- Посмотрим. Подходи к вечеру на Патриаршие. Я тебя на остановке заберу, решим.
- Договорились. Завтра вечером на Патриарших... А насчет трамвая подумай.
