Понедельник – день чудесный!..– Рота, подъем! Вставай, вставай, штанишки надевай!
Гарри с трудом продрал глаза, проклиная непечатными словами будильник Симуса. Это устройство, подаренное Финнигану отцом-маглом, упорно работало уже седьмой год, счастливо игнорируя все утверждения, будто любая электроника в Хогвартсе почиет в бозе. Более того, простенькие и незамысловатые часы на батарейках приобрели типичные черты магических интерактивных предметов, вроде зеркал, рекомендующих заправить рубаху, вытереть нос или подтянуть носки. Будильник считал своим долгом пробуждать ото сна хозяина и его друзей, упорно используя для этого оригинальные (как он полагал) слова и выражения. Гарри перевернулся на спину, борясь с желанием швырнуть в ненавистные часы ботинком, ощупью нашарил на тумбочке очки, свалив с нее попутно волшебную палочку и учебник трансфигурации. Сев в постели, он с трудом сфокусировал взгляд на будильнике, и тот немедленно заткнулся, осознав, что испытывать терпение невыспавшегося гриффиндорца не стоит, тем паче, что хозяин уже проснулся и выбрался из постели. Проводив сонным взглядом Симуса, направившегося в туалет, Гарри с трудом подавил желание снова улечься и зарыться поглубже в подушки. Вчера, вернее уже сегодня, они вернулись в башню в три часа ночи, а сейчас было семь, и четырех часов сна оказалось явно недостаточно. Рон вообще успешно проспал звонок будильника и продолжал дрыхнуть, игнорируя наступивший вторник. Подумав, Гарри взял подушку и аккуратно запустил ею в друга. Во-первых, ему было завидно; во-вторых, еще немного – и Рон опоздает на занятия, а этого никак допускать нельзя, поскольку они и так вчера потеряли чертову кучу баллов из-за слизеринского змея по фамилии Снейп.
– А? Что? – Рональд рывком сел, хлопая глазами.
– Вставать пора, вот что, – вяло откликнулся Гарри, подавив зевок. – Шевелись, на заклинания опоздаем.
– Какие заклинания? У нас контрольная по зельям, забыли, что ли? – Дин, сидевший на кровати, натягивая брюки, удивленно поднял голову. – Сегодня же понедельник!
– Как понедельник?! – уставился на него Гарри.
– Как – понедельник?! – нервно подпрыгнул Рон, едва не свалившись на пол.
– Понедельник? – почти беззвучно прошептал Невилл; на его лице читалась обреченность.
– Так, понедельник. Второе февраля, – подтвердил Дин, сочувственно покосившись на Невилла – тот был совершенно серым, – и решил подбодрить соучеников. – Между прочим, сегодня праздник!
– Какой? – безучастно поинтересовался Гарри, пытаясь переварить тот факт, что ему снова предстоит пережить зачет по зельеварению, который он чудом умудрился сдать вчера. Вчера! Что же, ему приснилось? А Малфой? А отработка у Снейпа? А снятые баллы? Сон? Бред? Галлюцинации?
– Сегодня – день сурка! Если в полдень сурок, выйдя из норы, увидит свою тень, то весна придет раньше! – с этим жизнерадостным заявлением Дин побросал в сумку книги и пергаменты, сунул в карман палочку и отправился завтракать.
Поттер стряхнул оцепенение, решительно отбросил одеяло и лихорадочно принялся одеваться – ему не терпелось спуститься в гостиную, где висел магический календарь. Судя по всему, Рону тоже. Одевшись и набросив мантии, парни буквально скатились по лестнице вниз, бросились к календарю, расположенному на доске объявлений, где обнаружили…
– Гермиона! – девушка, непривычно растерянная, повернулась к ним. – Это правда, что сегодня понедельник?
– Правда, – лаконично откликнулась она, кивнув на стенд. – Смотрите сами!
На выписанном изящным готическим шрифтом календаре светилась алыми чернилами надпись: «Февраль, второе. Понедельник».
– Не может быть, – машинально пробормотал Рон, затем посмотрел на свои ладони. – Люди, я вчера все костяшки ободрал, пока мы котлы чистили, а тут хоть бы царапина осталась!
– Может, нам все приснилось? – заикнулся Гарри и смущенно примолк – предположение показалось ему очень уж надуманным.
– Пойдемте в холл! – голос Гермионы дрожал, но она старалась держать себя в руках. – Посмотрим, сколько у нашего факультета баллов.
Троица, переглянувшись, направилась вниз, на первый этаж. Остановившись напротив огромных песочных часов, они зачарованно смотрели на изрядную кучу алых камней; триста четырнадцать штук, один в один, как и было в понедельник утром, еще до того, как незадачливые гриффиндорцы нарвались на слизеринского декана.
– Значит, понедельник, – нервно заключила девушка. – Пойдемте завтракать. Потом контрольная…
– Я помру! – пожаловался Рональд, направляясь вместе с друзьями в Большой зал. – Вчера-то еле-еле наколотил этот, как его, Напиток живой смерти. Да и то, подозреваю, что это был просто Напиток смерти.
– Да, вполне вероятно! – Гермиона неодобрительно поджала губы. – Во всяком случае, данное зелье совершенно точно не должно быть оранжевого цвета!
– Может, сегодня получится лучше! – утешил друга Гарри. – Я вот точно знаю, почему мое зелье не загустело. Я крахмал не добавил на третьем этапе.
– Ну, – с сомнением покачал головой Рональд, – может, и получится.
Все трое заметно успокоились. Ну, понедельник. Ну, второй на этой неделе. Ничего, бывает хуже. Вот только Невилла жаль, он так переживает из-за повторной контрольной.
Гарри остановился так резко, что Гермиона налетела на него и уронила сумку с книгами.
– Невилл, – медленно проговорил Гарри, безуспешно пытаясь разглядеть одноклассника среди завтракающих гриффиндорцев. – Мне показалось, он тоже удивился, что сегодня понедельник.
– А может, еще кто удивился? – с надеждой поинтересовался Рон, яростно ероша рыжую шевелюру. – Спросить, что ли?..
– Понедельник! – Парвати поправила черные косы и пожала плечами.
– Понедельник, конечно, – удивилась Джинни.
– Понедельник, знамо дело! – пророкотал Хагрид и заулыбался. – У первоклашек седня… это самое… урок будет, с нарлами, да!
– Сегодня понедельник, мистер Поттер! – суховато ответствовала профессор МакГонагл, поправив очки и придирчиво разглядывая подопечного. – Надеюсь, Вы здоровы?
– Да, профессор, все в порядке! – поспешно откликнулся Гарри; он всегда немного нервничал, если становился предметом пристального внимания своего декана. Сильнее он дергался, лишь оказавшись в поле зрения профессора Снейпа. Вышеупомянутый профессор как раз целеустремленно шагал мимо, направляясь к подземельям; за ним следовал Драко, причем выглядел парень явно сбитым с толку. Услышав беседу Поттера с профессором трансфигурации, он внезапно остановился, приоткрыв рот, словно собирался что-то сказать, но в последний момент передумал, резко повернулся и поспешил за Снейпом, не произнеся ни слова. Гарри не обратил на него внимания – у него хватало своих забот: спускаясь в холл, и он, и Рональд оставили в спальне сумки с учебниками, а до урока оставалось всего восемь минут.
В подземелье они влетели за две минуты до начала урока и тут же получили от Снейпа выговор за опоздание, непристойную поспешность и расстегнутые мантии. Гриффиндорцы не обратили на это особого внимания – их больше волновало то, что в классе не было Лонгботтома. Он появился минут через десять после звонка, совершенно ошалевший и несчастный, и получил за опоздание десять штрафных очков и ядовитый комментарий профессора, на который, против обыкновения, не обратил внимания. Вообще, Невилл был сегодня необычайно рассеян, настолько, что его обычное состояние казалось верхом средоточия. После того как он налил в зелье вместо полынного отвара медный купорос, а потом насыпал глаза тритона, когда следовало добавить тертый мускатный орех, профессор Снейп, с трудом очистив класс от едких испарений, отнял у Гриффиндора еще двадцать очков и выгнал Невилла из класса с оценкой «тролль». Слизеринцы злорадствовали, гриффиндорцы недоуменно пожимали плечами. В остальном же урок прошел вполне удачно. Гермиона справилась превосходно, Гарри, добавив крахмал, получил вполне удобоваримое зелье, неохотно оцененное профессором как «выше ожидаемого», а Рон, поднапрягшись, сварил состав, который по цвету точно совпадал с заданным. Правда, насчет его свойств сам творец очень сомневался, а потому остался весьма доволен удовлетворительной оценкой.
– Что у нас сейчас? – поинтересовался Гарри, когда они поднялись в холл.
– Трансфигурация, – тут же ответила Гермиона, поправив волосы. – Превращение цапли в канделябр!
– Мерлин, вот кошмар! – поморщился Рон. – Где цапля, а где канделябр?
– Вот и нужно совместить! – сурово отрезала девушка, неодобрительно покосившись на рыжего однокашника. – Тем более, что вчера ты уже имел возможность потренироваться.
– Ага, та еще возможность была! – прыснул Гарри, вспомнив нечто в белых перьях и с острым клювом, получившееся у него вчера вместо канделябра.
– Нам лучше свернуть на Западную лестницу, – заметила Гермиона. – Вчера на Восточной торчала Паркинсон, опять привяжется с какой-нибудь ерундой.
День шел своим чередом и для неразлучной троицы оказался вполне удачным. Контрольная по зельям была благополучно сдана; цапля послушно превратилась в канделябр; на Пэнси удалось натравить Пивза, а Гойлу приколдовать к спине бумажку с надписью «Я – олух». Вот только Невилла было жаль – ему, напротив, катастрофически не везло. Тем не менее, Гарри, Рон и Гермиона вернулись после ужина в башню Гриффиндора в отличном настроении. Девушка, как всегда, уселась за уроки, начав сочинение по трансфигурации, а парни решили сыграть партию в шахматы на сон грядущий.
– Слушайте, – вдруг опомнился Гарри, – если сегодня понедельник, значит, у нас встреча в выручай-комнате в половину двенадцатого! Пойдем?
– Зачем? – удивился Рон. – Вчера же уже все обсудили, срок ответа – среда.
– Это МЫ знаем, что разговор уже был, Рональд, – Гермиона оторвалась от своего увлекательного занятия. – А хорек – нет. Для него понедельник – понедельник и есть. Наверное.
– И что делать?
Гермиона задумалась:
– У нас все равно вечерний обход в одиннадцать, я ему скажу, что встреча отменяется по… техническим причинам. А когда все вернется на круги своя, поговорим с ним еще раз, как раз и ответ дадим.
– Как думаешь, Гарри, завтра нам не придется сдавать еще один зачет по зельям? – полюбопытствовал Рон, делая ход конем.
– Вряд ли! – хмыкнул в ответ Гарри, обдумывая ответный ход. – Потому как «семь пятниц на неделе» – слышал, а вот семь понедельников…
– Это верно! – согласился Уизли и широко зевнул. – Пойду-ка я спать. Четыре часа в сутки – маловато для растущего организма.
Гарри с ним согласился, и друзья направились к лестнице, ведущей в спальни, и совершенно не заметили, каким отчаянным взглядом проводил их сгорбившийся в кресле в самом дальнем углу Невилл Лонгботтом.
– Рота, подъем! Вставай, вставай, штанишки надевай!
Гарри открыл глаза и потянулся; повернувшись на бок, нащупал на тумбочке очки; палочка и учебник трансфигурации благополучно перекочевали на пол. Нацепив очки на нос, юноша сонно оглядел спальню: Рон сопел в подушку, прозевав звонок будильника; Симус, откинув одеяло, направился в туалет; Дин, проснувшийся еще до звонка, сидел на заправленной постели и надевал брюки, а Невилл медленно, словно во сне, натягивал халат и выглядел при этом до странности отрешенным. Гарри нахмурился – что-то ему все это напоминало… Так и не вспомнив, что именно, он взял подушку и кинул ею в Рона, чтобы того разбудить.
– А? Что? – подскочил Рон, сонно хлопая глазами.
– Вставать пора! – зевнув, сообщил ему Гарри. – А то на заклинания опоздаем.
– Какие заклинания? У нас контрольная по зельям, забыли, что ли? – недоуменно покосился на них Дин. – Сегодня же понедельник!
– Как понедельник?! – испугался Гарри.
– Как – понедельник?! – Рон резко развернулся к Дину, едва не сверзившись с кровати.
– Понедельник, – шевельнул губами Невилл; он был бледен до синевы. А Гарри с ледяным ужасом вдруг осознал, что – да, понедельник! Опять…
– Так, понедельник. Второе февраля, – кивнул Дин, участливо оглядел соучеников (перспектива сдвоенного урока зельеварения, приправленного контрольной, его тоже не грела) и попытался ободрить себя и однокурсников. – Между прочим, сегодня праздник!
– Какой? – севшим голосом прошептал Гарри, заранее зная ответ.
– Сегодня – день сурка! Если в полдень сурок, выйдя из норы, увидит свою тень, то весна придет раньше! – с этими словами Дин подхватил сумку, взял с тумбочки свою палочку и на пару с Симусом отправился завтракать. А Гарри, Рон и Невилл пришибленно сидели в спальне, впав в ступор. Из этого состояния их вывел нервный стук в дверь.
– Гарри! Рон, вы там? – голос Гермионы дрожал и срывался. Рон очнулся первым, выпутался из одеяла и отправился открывать. Впустив в комнату Гермиону, он на автопилоте вернулся и плюхнулся на постель.
– Вы с ума сошли! – деятельная натура девушки взяла верх над растерянностью, и она возмущенно всплеснула руками. – Между прочим, уже половина девятого утра, через полчаса у нас зелья, а вы сидите, как истуканы! Собирайтесь живее, мы опоздаем и потеряем баллы!
– Герми, – перебил ее Гарри. – Ты не забыла, что вчера был понедельник?
– Н-нет, – девушка тут же сникла, но через мгновение воспряла, словно феникс из пепла. – Но это же не значит, что –
– Я не знаю, что это значит, – угрюмо отрезал Рональд, – но понедельник был вчера! БЫЛ, помнишь? И позавчера тоже! А сегодня… сегодня опять понедельник, и спорю на что хочешь, твоя начатая работа по трансфигурации бесследно исчезла!
– Да, – тихо согласилась Гермиона, присаживаясь на край постели. – А самое странное, для всех остальных это нормальный понедельник!
Гарри вдруг вспомнил о Невилле.
– Невилл! – позвал он.
Лонгботтом, очнувшись от транса, испуганно взглянул на него.
– Сколько понедельников у тебя было на этой неделе?
Поттер понимал, что его вопрос звучит по меньшей мере некорректно, но мысленно пожал плечами и простил себя за это – в конце концов, ситуация была нестандартной.
– Третий сегодня, – голос Невилла был почти неслышен.
– Итого, нас четверо, – пробормотал Рон, ожесточенно дергая бахрому полога на своей кровати. – Но, может, еще кто-нибудь?
– Кто? – хмуро спросил Гарри, вертя в пальцах волшебную палочку. – Мы вчера спрашивали.
– Мы своих спрашивали, – возразила Гермиона, задумчиво хмуря брови. – А чужих? Вдруг с другого факультета кто-нибудь так же?
– С другого? – фыркнул Рон. – Кто интересно, уж не Малфой ли?
– А что, – Гарри яростно взъерошил свои непослушные волосы, так что они стали торчком строго по вертикали. – От него всего можно ожидать.
– Я его спрашивать не буду, – уперся Рон, возмущенно зыркнув на друга. – Перебьется, хорек.
– Не шуми, сам спрошу.
– А между тем, уже без пятнадцати, – напомнила однокурсникам Гермиона и направилась к выходу. Уже от дверей она тоном профессора МакГонагл заявила:
– У вас пять минут на сборы. Время пошло!
– Да какая разница! – раздраженно пробурчал Рон, пытаясь попасть ногой в штанину. – Если завтра опять будет понедельник, все баллы, которые у нас вычтет Змей, вернутся обратно!
– А если нет? – отозвался Гарри, натягивая свитер. – Вдруг завтра все придет в норму, а он нам баллы понавычитает за отсутствие да еще поставит нолики за контрольную?
– Не нолики, а троллики! – хмыкнул Рональд; его настроение несколько поднялось, правда, ненамного. – Одно плохо – остались мы без завтрака.
– Сами виноваты – нечего было скорбеть так долго! – Гарри пошарил в тумбочке, выудил оттуда четыре шоколадные лягушки и раздал по одной друзьям. В этот момент раздался стук в дверь – вернулась Гермиона.
– Ну, вы идете?
– Идем! – парни похватали сумки и, жуя на ходу шоколад, спешно двинулись на выход. Девушка укоризненно посмотрела на них – времени оставалось очень мало, а до подземелий надо было еще добраться. Гарри сунул ей последнюю лягушку и посоветовал перекусить. Уроки у Снейпа сами по себе отнюдь не являются приятным времяпровождением, а на голодный желудок и подавно.
Профессор зельеварения был в своем репертуаре – опоздавшие на тридцать секунд гриффиндорцы схлопотали десять штрафных очков и ядовитую речь в свой адрес на десерт. Впрочем, неприятности этого дня только начинались. Все четверо были растеряны, нервничали из-за непонятной ситуации, в которой нежданно-негаданно очутились, а потому путали все на свете, забывая самые простые вещи. В результате даже у Гермионы зелье вышло в лучшем случае сносным, у Рона оно внезапно вспенилось и выплеснулось наружу, словно убежавшее молоко, а Гарри впервые в жизни расплавил котел. Невилл же опрокинул свой в самом начале, за что его снова выставили из кабинета с самой плохой оценкой и уничижительным комментарием, брошенным вслед. Судя по всему, для Снейпа этот день был вполне удачным, ведь так прищучить гриффиндорскую троицу ему удавалось нечасто, тем паче обоснованно. А уж всезнайка Грейнджер, давшая, наконец-то, повод упрекнуть ее в недобросовестном отношении к учебе, просто пролила бальзам на душу профессора. Естественно, семикурсникам пришлось выслушать мораль, щедро приправленную ядом и уксусом. Вернее сказать, она целиком состояла из яда и уксуса, а еще там было немного концентрированной соляной кислоты. Так что когда Гарри и его друзья были отпущены восвояси, все трое пребывали далеко не в лучшем настроении. Как раз в этот момент им навстречу попался Малфой – угрюмый, мрачный, против обыкновения, один, без Кребба и Гойла. К слову, Драко тоже не блистал сегодня на зельях: его стряпня свернулась и прилипла к стенкам, но втыка он традиционно избежал. Рон, вспомнив о такой вопиющей несправедливости, уже набрал в грудь воздуха, чтобы высказать все, что думает об этом белобрысом неуделке, когда Гарри вдруг спросил Малфоя:
– Малфой! Какой сегодня день недели?
Драко хмуро уставился на него, но ответить соизволил:
– Понедельник, Поттер. Ты уже деградировал настолько, что забываешь дни недели?
– А какой сегодня должен быть день? – мирно поинтересовался Гарри, испытующе глядя на слизеринца. Тот несколько секунд внимательно рассматривал факел на стене, покусывая нижнюю губу, затем вновь посмотрел на Поттера и угрюмо бросил:
– А должна быть среда, не знаешь, что ли?
– О-па… а я у нас умный, еще утром угадал, – заключил Рональд, переглянувшись с друзьями.
– Да, – тяжело вздохнул Гарри. – Значит, пятеро.
– Пятеро? – резко переспросил Драко. – А кто пятый?
– Невилл, – сухо ответствовала Гермиона и поджала губы; Малфой мог сколько угодно отпираться, но она точно знала – именно он ее и ущипнул, когда они все вместе прятались под мантией-невидимкой.
– Лонгботтом, – процедил сквозь зубы Малфой, высокомерно задрав нос. – Этого следовало ожидать, он вечно вляпывается во всякое дерьмо.
– Если помнишь, Малфой, ты сидишь по самые уши там же! – ядовито напомнил врагу Гарри, смерив его сердитым взглядом.
– Любопытно, – задумчиво пробормотала Гермиона. – Мы все участвовали в той ночной вылазке и теперь живем уже третий понедельник на этой неделе, но Невилла с нами не было, почему же…
– А профессор Снейп с нами был! – резонно напомнил ей Гарри, почесывая в затылке. – Но что-то я не замечаю за ним душевных терзаний из-за повторяющегося сценария!
– Может, он просто был слишком счастлив сегодня. Вы подумайте, какая ему удача привалила – Гермиона Грейнджер плохо сварила зелье! – Рон хихикнул, заработав от девушки неласковый взгляд.
– Остается только надеяться, – сказала она, – что завтра все закончится и будет, как прежде.
– Как прежде – не будет, – поморщился Гарри. – Снейп назначил нам дополнительные занятия на ближайшую неделю, включая выходные.
– Мог бы и не напоминать! – проворчал Рональд и скривился. – Тоска зеленая.
– Между прочим, еще немного, и мы опоздаем на трансфигурацию! – напомнила всем пунктуальная Гермиона. – И тогда нам еще и профессор МакГонагл дополнительные занятия назначит!
– Да, пойдемте. Это же на шестом этаже, – Гарри поправил на плече сумку и зашагал к лестнице, ведущей в холл; Рон и Гермиона последовали за ним. Малфой постоял немного, глядя на них, и двинулся следом.
Ложась вечером спать, он поймал себя на странной мысли: Драко испытывал облегчение от того, что оказался в этой дикой неразберихе не один, пусть даже и в компании ненавистных гриффиндорцев. И не просто соперников с другого факультета, а фактических руководителей АД. Грех будет не воспользоваться подобной возможностью и не расположить к себе потенциальных товарищей «по оружию», а уж извлекать пользу из любой ситуации Малфоя-младшего научили еще в детстве.
