ПрологМалфой-Мэнор. Осень 1981 года. Глубокая ночь
К ночи ветер утих. За окнами в сырой и сумрачной терпкости ноября скользили неясные тени. Это покачивали темными кронами яблони. Садом владел глубокий сон, и тишину ночи не нарушало ни единого звука, пока вдруг где-то вдалеке не раздался протяжный, зловещий собачий вой. Вскоре его подхватила другая собака, и ещё одна, их голоса слились в один, неприятный, тревожащий души и умы тех, кому не повезло бодрствовать в этот поздний час.
Молодая светловолосая женщина, сидевшая в кресле рядом с детской кроваткой, в которой мирно и безмятежно посапывал малыш, вздрогнула, очнувшись от таки-накатившей на неё дремоты. Оглянулась к окну. Голубые глаза женщины смотрели насторожённо и несколько испугано, тонкие бледные руки нервно скомкали краешек оборки платья. «Как смерть чувствуют, - подумала Нарцисса Малфой и тут же одёрнула себя, - нет, пустяки. Просто бродячая стая. Надо распорядиться, чтобы её нашли и прогнали, ещё не хватало слушать подобные концерты каждую ночь. Просто я волнуюсь и измотана, вот мне и кажется Лорд знает что…».
Новый звук, нарушивший ночную тишину, заставил Нарциссу вскочить на ноги. Его она и ждала этой ночью, не позволяя себе сомкнуть глаз. Звук шёл из-под пола, но Нарцисса подошла к нетопленному камину и остановилась перед ним в ожидании. Через пару минут стенка камина легко отъехала в сторону, и в комнату шагнул высокий мужчина в тёмной мантии. Его лицо скрывала тень от надвинутого капюшона, но затем пришедший скинул последний, позволив длинным почти белым волосам рассыпаться по плечам. Пару мгновений мужчина и женщина смотрели друг на друга, затем он заключил Нарциссу в объятия, а она, зажмурившись, уткнулась лицом в его мантию.
- Наконец-то… Я вся извелась….
- Тише, тише, - успокаивающе проговорил Люциус. – Всё хорошо. Всё в порядке. Пока, по крайней мере, - добавил он через мгновение.
Нарцисса мягко отстранилась от мужа, чтобы дать ему возможность скинуть мантию и пройти в комнату.
- Ну что же? Как там всё? Это правда?
- Увы, да, - Люциус наконец опустился в кресло, устало откинувшись на спинку и прикрыв глаза. – Это невозможно, но это случилось – Тёмного Лорда больше нет. Твоя сестра и юный Крауч отказываются в это верить и собираются предпринять всё возможное, чтобы его разыскать. Но я считаю, что это бесполезно – смотри… - Малфой закатал левый рукав и показал шрам на запястье, оставшийся на месте некогда яркой и узнаваемой метки – змеи, выползающей из черепа.
Нарцисса покачала головой:
- Что же теперь будет с нами?
- К несчастью, я вряд ли тебя порадую ответом, - вздохнул Люциус. – Я хочу, чтобы ты взяла нашего сына и немедленно, буквально завтра утром, отправлялась во Францию к моим родным. Там вы будете в безопасности, пока здесь всё не решится.
Женщина поджала губы, и взгляд её стал решительным и жёстким:
- Нет, Люциус. Никуда я не поеду.
- Нарцисса, ты понимаешь, что не сегодня-завтра здесь появятся авроры, и перевёрнутое вверх дном и опустошённое поместье будет минимальной расплатой? Хорошо, если вообще останется, кому здесь жить. Подумай о себе, о нашем сыне, быть может, хоть это способно тебя убедить.
- Я сказала, я никуда не поеду, - по-прежнему тихо отозвалась Нарцисса. – Нам с сыном ничего не грозит – они не тронут женщину с ребёнком, в особенности сейчас, когда вся магическая общественность только и говорит о «невиданном по жестокости убийстве родителей, защищавших своего годовалого мальчика». К тому же, я не была Упивающейся, и мне бояться нечего. А тебя я не оставлю. Однажды я уже сказала тебе – я не испытываю восторга от той дороги, на которую ты вступил, но я буду рядом, что бы ни случилось.
- Нарцисса, Азкабан. Ты понимаешь, мне грозит Азкабан. Я настолько не жажду там оказаться, что, вероятнее всего, оставлю всё и скроюсь. А если ты останешься здесь, заложницей в руках врагов, что я стану делать?
Нарцисса на мгновение задумалась.
- А деньги? Сокровища? Неужели ты не можешь откупиться? Как же все твои связи и влияние, Люциус?
- Деньги, связи, влияние, - непонятно зачем повторил её муж. – Разумеется, я использую всё, что смогу. Но ты понимаешь – положение наше весьма шатко. Стоит разговориться кому-то из бывших единомышленников….
- Я знаю, что надо сделать, - внезапно поняла Нарцисса. – Ведь ты не по доброй воле исполнял приказы Тёмного Лорда, не так ли?
- То есть? – Люциус удивлённо поднял бровь. В этот момент спящий ребёнок беспокойно перевернулся в своей кроватке и, не открывая глаз, зашарил ручкой по подушке, словно ища что-то. Нарцисса приложила палец к губам – мол, не разбуди. Драко тем временем нащупал белого плюшевого зверька, похожего не то на выдру, не то на хорька, притянул к себе, улыбнулся во сне и успокоился. Родители переглянулись и продолжили разговор ещё на полтона тише:
- Кто поверит, что меня, Люциуса Малфоя, можно заставить делать что-то, что не соответствует моим интересам?
- А если Империо? – возразила Нарцисса.
Люциус замолчал, обдумывая. Величайший чёрный маг современности, лорд Волдеморт, весьма преуспел в ментальных заклятиях. Да что там преуспел – пожалуй, что и не было ему равных в этой сфере, впрочем, как и во многих других. К тому же - у страха глаза велики, как говорится – рассказы о методах того-кого-нельзя-называть, домысленные, украшенные подробностями и умноженные в десятки раз, испугали бы, наверное, и самого Лорда – если бы ему вздумалось поговорить о себе-любимом с кем-либо из авроров. Разумеется, на слово никто не поверит. Но найти свидетелей, заплатить кому надо за молчание или, напротив, за нужные слова, на этих надавить, тех запугать… Сложно. Очень сложно. Но реально. И если это всё удастся провернуть успешно – Люциус Малфой ничуть не потеряет, а может, и приобретёт. Новое общество, новое время, новые правила – но кое-что в жизни всегда остаётся неизменным. Выиграть от собственного поражения – та ещё задачка, но не было ещё ситуаций, где Малфой бы не извернулся, заодно вывернув в свою пользу все сложившиеся обстоятельства.
Иногда Люциус готов был боготворить свою и без того обожаемую супругу. Красивую, верную, любящую, понимающую – и такую мудрую женщину.
Наследнику рода стало жарко под одеялом, и он капризно откинул и одеяло, и надоевшего хорька.
- Замучилась я с ним, - пожаловалась Нарцисса, пытаясь укрыть ребёнка снова. – Простудится ведь.
- Здесь достаточно тепло, - отмахнулся Люциус. – Занежишь мне сына, а ему ещё управлять поместьем и продолжать мои дела.
Нарцисса с ужасом взглянула на мужа. Фраза «продолжать мои дела» вызвала у неё только одну ассоциацию. Нет. Никогда. Как бы сейчас всё ни обернулось, Тёмный Лорд мёртв, и всё, что с ним было связано, теперь кончено. И слава Мерлину. Никогда, никогда. Это не для него. Это не для её единственного и ненаглядного сына. Не надо ему кошмарной метки на руке, боль от которой заставляет стискивать зубы даже взрослого мужчину, не надо заданий, угрожающих жизни, не надо всей этой жестокости, пусть даже во имя правого дела.
Нарцисса наклонилась к ребёнку и осторожно убрала прядку светлых волос с его личика. Всё будет хорошо. Спи, мой мальчик. Спи, мой маленький Драко…
