Глава 2- Алиса, погляди, вот чего так ухмыляется Мальсибер? Наверняка какую-нибудь гадость замышляет, - прошептала я.
- Лили, не обращай внимания, - лениво проговорила Алиса. Она уселась на стол, прислонившись к котлу и сладко позевывая.
«Так-так, опять вчера полночи бродила с Фрэнком», - мысленно улыбнулась я, поглядывая на подругу.
Первым уроком сегодня было сдвоенное зельеварение со Слизерином. До сих пор мне было довольно тяжело встречаться с Северусом, особенно на зельеварении – самом любимом нашем предмете, с которым связано столько хороших воспоминаний… К тому же профессор Слагхорн постоянно канючит: «Ах, как жаль, что такой замечательный тандем распался!»
Все уже собрались в кабинете, осталось лишь дождаться профессора Слагхорна. Я стояла напротив полусонной Алисы, нервным движением накручивая локон на палец: я боролась с собой, чтобы не посмотреть на Поттера. Он же здесь, совсем рядом, через парту от меня о чем-то шепчется с Сириусом, и меня так и тянуло повернуться в его сторону. Мысли путались, оставляя в голове шлейф недосказанности… Джеймс громко засмеялся – Сириус явно чем-то его развеселил - наверно, опять что-то замышляют. Возможно, в очередной раз хотят насолить слизеринцам. В прошлый раз Поттер, как бы невзначай проходя мимо, успел незаметно кинуть в котел Северуса раздавленный желудь – котел так задрожал, что близлежащие соседи в панике отпрянули от Снейпа. В результате зелье было испорчено…
- Лили?! Тебя что бладжером прибило ненароком? - Алиса помахала у меня перед глазами рукой. – Слагхорн пришел.
Профессор по зельеварению всегда вызывал у меня улыбку. Да и сейчас, не видя его два месяца, я поняла, как соскучилась по этому милому, добродушному старичку, который коллекционировал знаменитых и талантливых студентов. Меня же, по его словам, он взял в свою коллекцию за фантастические способности к зельеварению.
- Здравствуйте, мои дорогие! Мерлин, какие вы все взрослые стали! - восклицал он. Это профессор говорил всем студентам в начале каждого года, поэтому при этой фразе все заулыбались. – Что ж, этот год будет для вас особенно напряженным, поэтому начнем мы с повторения. У меня на столе стоят два котла. Кто мне скажет, что за зелья в них?
Моя рука мигом взлетела вверх. Еще бы, как я могла не знать! Достаточно одного взгляда, чтобы точно определить, какое зелье нам сегодня предложит сварить Слагхорн. Но меня опередил Северус:
- Профессор, в правом котле так называемое зелье Живой смерти. Выпивший его человек засыпает настолько глубоким сном, что все окружающие могут посчитать, что он мертв. Характерными чертами его являются светло-розовый цвет и кажущаяся прозрачность, - отчеканил, словно по учебнику, Снейп.
- Все верно, мой друг, пять очков Слизерину! Ну, а что во втором котле? - усмехнулся профессор. – Да, мисс Эванс, прошу вас.
- Это Амортенция или, проще говоря, Любовный напиток. У выпившего его человека появляется сильная увлеченность, вплоть до одержимости. Это очень опасное зелье. Его можно узнать по характерным завиткам пара. Также оно для каждого пахнет по-своему, в зависимости от предпочтений. Например, я чувствую запах опавших осенних листьев, книжных страниц и сухих прутьев новенькой метлы… - тут я запнулась, потому что Северус резко развернулся ко мне, задев при этом лежавшие на столе книги, которые с грохотом рухнули на пол. Глазами, полными шока, он уставился на меня. С тех самых пор, как мы с ним говорили последний раз, там, около портрета Полной дамы, он старался прятать глаза, а тут он смотрел на меня так, будто перед ним стоял сам Салазар Слизерин.
Первой моей мыслью было, что со мной стало вдруг что-то не так и это вызвало такую реакцию. В классе стояла тишина. Все попеременно кидали взгляды то на меня, то на Северуса. Я смотрела на Снейпа, хмурясь и усиленно соображая, что я могла такого сделать или сказать… И вот тут до меня дошло! Лили Эванс, человек, который толком ничего не понимал в квиддиче и - самое главное – боялся до жути летать на метле, вдруг почувствовала запах, которого никогда и не знала! В один миг я побледнела. Какая, к Мерлиновой бабушке, метла! Откуда я вообще взяла этот запах!? Я не знала, куда себя деть от смущения. Тут на помощь мне пришел Слагхорн:
- Мисс Эванс, с вами все в порядке? Вы как-то побледнели…
- Да-да, профессор, все хорошо. Просто мне показалось, что я не совсем точно охарактеризовала Амортенцию, - навесив на лицо маску безмятежности, ответила я.
- Да нет, Мисс Эванс, все верно вы говорите! Пять баллов Гриффиндору!
Я села на место и испуганно посмотрела на Алису. Та сверлила меня глазами и едва сдерживала себя, чтобы не улыбнуться. Я повернула голову в сторону, делая вид, что перекладываю распущенные волосы с одного плеча на другое, и на мгновение остановила взгляд на парте этой сладкой парочки: Поттер спокойно сидел, рисуя что-то в уголке пергамента, и едва заметно улыбался, а Блэк смотрел на меня, и на его губах играла ехидная улыбка. Я вздернула подбородок и отвернулась.
«Мерлин! Почему Блэк так ухмыляется? Ну ничего, главное, что Поттер не обратил внимания на мои слова… Зато вот Северус, похоже, как-то не так все понял…» - усиленно соображала я.
В целом урок прошел спокойно: Слагхорн предложил нам приготовить одно из зелий по выбору, и я приступила к своему любимому зелью Живой смерти и отвлеклась от тревожных мыслей. Уже с первого занятия Слагхорн задал нам огромную домашнюю работу, сказав при этом: «Теперь надо будет сократить ваше свободное время, иначе вы рискуете провалиться по зельеварению на ЖАБА».
Когда урок закончился, я поспешно собрала сумку и подошла к профессору уточнить кое-что по теме своего домашнего эссе. Получив всю необходимую мне информацию, я обдумывала, какой литературой мне лучше воспользоваться, и не заметила, что в классе остался кто-то еще.
- Лили, постой, - раздался такой знакомый голос. Я вынырнула из своих мыслей и увидела, что проход мне преградил Северус.
Он смотрел на меня так, как будто что-то обдумывал. Я молча изучала выражение его глаз, мимику лица, размышляя, что могло понадобиться от меня моему бывшему другу. Тут он нарушил молчание:
- Я и не знал, что ты любишь квиддич… Давно у тебя к нему появилась склонность? - его губы искривились в ухмылке. Видимо, он пытался показать мне презрительность, но в результате вышли отчаяние и тоска. Двоякость вопроса не укрылась от меня.
- Тебя это вообще не касается! – отчеканила я резко.- Дай пройти!
- Лили! – он схватил меня за руку и с мольбой заглянул в глаза. Я опешила… - Пойми, он не стоит твоего внимания… Он ведь это не всерьез… Ты ведь для него словно квиддич - спортивный интерес, не более… Он самовлюбленный, эгоистичный…
- Отпусти меня! – я резко выдернула свою руку и не дала ему договорить. Меня охватывала ярость из-за того, что именно Северусу удалось проникнуть ко мне в мысли! Догадаться о том, что я старалась скрыть даже от себя… Но к этому еще примешивалось чувство обиды, что он так говорит о Поттере, о его отношении ко мне… Сейчас я почувствовала себя одной из тех девчонок, которые вздыхают при виде гриффиндорского ловца и смотрят на него преданными глазами домашнего пса, а им все объясняют, что это ни к чему не приведет. – С чего ты взял, что он здесь вообще замешан?
- А разве это не так?! Лили, скажи, кого ты пытаешься обмануть – меня или себя? Ты же всегда ненавидела его, вспомни! Он ведь не стоит того, чтобы просто рядом с тобой стоять… - голос Снейпа с каждым словом становисля все тише, все глубже, все понятнее, и уже хотелось с ним согласиться…
Я тряхнула головой, прогнав это наваждение, – оно в миг растаяло без следа.
- Я сама могу решить, кто может стоять рядом со мной, а кто нет! Уж лучше пусть стоит Поттер, чем Пожиратель смерти! – словно ножом полоснула по нему.
Северус отшатнулся от меня, и его глаза, казалось, стали стеклянными. Молчание и эта тишина подземелий говорили бескончено много всего, но только не отрицали… Я стояла перед ним, словно громом пораженная, и, казалось, что холод Антарктиды сковывает мою кровь, и она уже не так быстро мчится по венам… По щекам уже побежали слезы, и я, как ни старалась, не могла их сдержать.
- Лили, что ты... - еле слышно, на одном дыхании начал Снейп и несмело протянул руку ко мне.
- Не прикасайся… – прошептала я, тыльной стороной ладони размазывая соленые дорожки. – Мне противна даже мысль, что кто-то, на чьей руке Черная метка, может коснуться меня…
С этими словами я оттолкнула его и опрометью помчалась из класса.
Мерлин, да что же это такое! Как могло так выйти, что Северус - мой друг Сев! - стал одним из них, стал Пожирателем смерти! Как?! Как я могла такое допустить? Почему не смогла удержать, переубедить? Где моя ошибка? Когда я дала ему возможность увлечься этими темными искусствами, почему не остановила? Я все воспринимала не серьезно, я не думала, что такое вообще возможно… Мне казалось, что Сев просто временно попал под влияние своих дружков, что с возрастом это пройдет, он ведь такой добрый, такой ранимый… Но все стало слишком серьезным, далеким от детских шуток и методов самоутверждения, и я понимала, какая черная пропасть легла между нами. Чувство вины тяжелым камнем упало на сердце. Я не знала, что именно я сделала не так, почему я не удержала его, когда он стоял на запретном краю. Он сделал ошибку - тогда, на берегу озера после СОВа по защите от темных искусств - а я оттолкнула его, не дала даже надежды на прощение. А ведь, пожалуй, тогда еще был шанс спасти его: спасти от его амбиций, от его гордыни и желания славы. А я упустила его – тогда чаша терпения переполнилась, вылилась за края; тогда мне казалось, что слова Северуса были словно нож в спину; тогда он остался один на один с собой, утягиваемый «друзьями» на дно черного колодца…
Я брела по пустынному коридору, не замечая ничего вокруг, погруженная в свои мысли. После зельеварения у меня должна быть нумерология, но о том, чтобы идти туда, не было даже речи – слезы меленькими бриллиантами все еще предательски поблескивали на ресницах.
Тень прошлой дружбы, словно призрачный хранитель, неотступно следовала за мной.
