Глава 2Эпизод 2.
О человеке, который не любил Рождество.
Сказки краткая глава…
Ночь накануне Рождества!*
2000 год. Лондон. Тупик Прядильщиков.
Ночь неслышно опускалась на замерший в ожидании город. Облака прянично-розового цвета неторопливо плыли по небу, мешая луне освещать припорошенные снегом улицы. Лишь неяркие фонари выхватывали пустынные очертания переулков лондонского пригорода. Здесь, вдалеке от шумных, празднично иллюминированных магистралей, присутствие чего-то внеземного, волшебного чувствовалось особенно остро. Да и как может быть иначе в эту странную, но такую притягательную ночь? Ночь накануне Рождества…
Маленькие домики, плотно прижавшиеся друг к другу, словно спасаясь от наступающих со всех сторон сугробов, были похожи на ёлочные игрушки, которые только что вытащили на свет после годового заточения. Сотни окошек и окошечек мерцали среди темноты, перемигиваясь между собой как огоньки гирлянд. Внутри них атмосфера была ничуть не менее сказочной, чем снаружи. Семейная пара уютно устроилась у телевизора за просмотром романтической истории; малыш нетерпеливо вышагивает у камина в ожидании Санты с мешком подарков за спиной; папа с сыном наряжают огромную, ростом до потолка ель, в то время как мама запекает ароматную индейку к ужину в сочельник; пожилая пара сидит в окружении огромного вороха праздничных обёрток – они упаковывают подарки для своих внуков; небольшая компания подростков с весёлым шумом играет в «правду или вызов»….
Город сегодняшним вечером похож на огромное праздничное дерево, переливающееся сотнями гирлянд. В сердце каждого обитателя Лондона теплится надежда на лучшее. Вера в чудо, в волшебство жива в эту ночь даже в самом закоренелом цинике. И каждый по-своему счастлив сегодня, пусть даже только своей надеждой, но счастлив.
Каждый, кроме того, кто был уверен в существовании волшебства, как никто другой. Этот человек и сам мог сотворить чудо, но в его доме, пожалуй, единственном во всём районе, не горел свет.… Лишь неясные отблески огня в камине плясали по стенам мрачной гостиной. Северус Снейп, директор школы Волшебства и Чародейства, сидел в пустом доме и задумчиво смотрел на огонь… Рождество… Семейный праздник… Он с детства не ждал праздничного обеда или подарков под ёлкой… Всю жизнь пренебрегая традициями самого светлого дня в году, Снейп в свои 40 не собирался менять привычки.
В камине – огонь, в руке – бокал с клюквенным абсентом, одиночество – вечер мог бы казаться замечательным, если только не воспоминания. Они, как расшалившиеся пикси, больно пощипывали и кусали, но не тело – душу. Стараясь избавиться от неприятных ощущений, Северус резко поднялся с кресла и, всё ещё сжимая бокал в руке, подошёл к окну. Улица была пустынна, да и не мудрено - на часах почти полночь, все уже давным-давно дома – празднуют или завершают последние приготовления к торжеству. Но вот, натренированный глаз Снейпа выхватил две одинокие фигурки, только что вывернувшие из-за угла. Он с интересом следил за их передвижением, пытаясь угадать, кто же отправился на прогулку в столь поздний час. Это была молодая парочка. Он что-то изображал, дурашливо морща лицо и отчаянно жестикулируя, но при этом не отпускал руки своей девушки. Она же заливисто смеялась, откидывая голову назад, и свободной рукой стряхивала падающие на лицо снежинки. Тут настенные часы с хриплым гулом пробили полночь, оповещая о наступлении Рождества. И в этот самый момент парень вдруг подхватил девушку на руки и начал её кружить – в ответ она лишь крепче обхватила его за шею и смеялась ещё заливистей. Юноша остановился, поставил девушку на землю и жестом фокусника вынул из кармана небольшую коробочку, покрытую синим бархатом. Снейп даже привстал на цыпочки, стараясь разглядеть, что же за рождественский подарок преподнёс этот «безголовый юнец» своей подружке. Но… это был вовсе не подарок, а тоненькое гладкое колечко, которое обычно дарят на помолвку. Девушка взвизгнула и восторженно посмотрела на своего спутника, тот в свою очередь одарил её взглядом полным надежды и ожидания. Она что-то прошептала и медленно потянулась к нему, чтобы подарить поцелуй…
Такого Снейп стерпеть уже не мог и поспешно отвернулся от окна. «Пошло и жалко» - проворчал он, отхлебнув из бокала приличное количество абсента – «Даже смотреть противно. Глупые малолетки. Сколько им? Восемнадцать? Двадцать?» - размышлял он вслух, направляясь обратно к креслу. И никому на этой земле, даже самому себе он бы никогда не признался, что испытывает к этой парочке не отвращение, а зависть, обычную человеческую зависть, свойственную даже таким великим волшебникам, героям войны и закоренелым циникам как он.
Вдруг со стороны письменного стола появилось золотистое свечение. Снейп понадеялся, что это всего лишь обман зрения, но свечение усиливалось и усиливалось – теперь его уже хватало для того, чтобы полностью осветить просторную гостиную. Зельевар с неохотой подошёл к своему столу. Так оно и есть. Перо вновь очнулось и теперь выводило завитки на ещё недавно чистом пергаменте. Северус устало вздохнул и сел на стоящий рядом стул: «Ну, что на этот раз ты про меня скажешь?» - пробормотал он, приступая к чтению.
Ну и кого ты сейчас хочешь обмануть? Самого себя? Или может быть древние стены твоего родового поместья, хотя поместьем это место я категорически отказываюсь называть... Скорее так, совятник, заросший паутиной и пылью – не обращая внимания на злобное скрипение зубов профессора, перо продолжило – и ты сидишь тут как старый сыч, одинокий и озлобленный на весь мир. Вот чем тебе эта парочка помешала? Ведь ничем. И ты даже с интересом и каким-то мазохистским наслаждением наблюдал за этой сценой. А потом сам же и обозвал всё это пошлостью. Пошло было подглядывать за чужим счастьем, не предприняв даже попытки наладить своё собственное... Да ты ведь завидуешь им, Снейп! – профессор отчаянно сощурил глаза в попытке испепелить эту маленькую, но оооочень смелую письменную принадлежность. Почему-то он был уверен: будь у пера возможность говорить – оно бы сейчас злорадно хихикало – Может, хватит уже напиваться тут в одиночестве, а стоит пойти прогуляться? Загляни в «Кабанью голову» или «Три метлы» - там сейчас полно хорошеньких подвыпивших ведьмочек. А? – столь фамильярного обращения Директор Хогвартса вынести уже не мог.
«Ну, всё, допрыгалось! Я сейчас же запру тебя обратно в футляр, понятно?» - и не дожидаясь реакции, Снейп засунул перо в черную кожаную коробочку, украшенную древними руническими знаками.
Окончательно расстроенный, он еле доплёлся до своего кресла. Огонь в камине почти потух, но подбрасывать туда дрова у Снейпа не было ни малейшего желания. Он резко опрокинул остатки содержимого в стакане в себя и вновь, уже в который раз, вспомнил то Рождество, в которое стал «счастливым» обладателем столь необычной письменной принадлежности.
Первое Рождество после победы над Воландемортом было грустным и совсем не праздничным. На каникулы в школе оставалось совсем немного учеников. В основном, все спешили к родным и близким, выжившим в этой тяжёлой войне, чтобы насладиться первым мирным праздником после долгих дней лишений и потерь. Снейп, как новый Директор школы, вынужден был остаться там. Не столько ради того чтобы лично поздравить всех с праздником, а чтобы контролировать восстановительные работы, всё еще продолжающиеся в Хогвартсе.
Настроение у Снейпа было особенно паршивым еще и потому что золотое трио во главе с мальчиком-который-не-смотря-ни-на-что-всё-таки-выжил доучивалось на седьмом курсе и, конечно же, они остались праздновать Рождество вместе с преподавателями. Кое-как отсидев праздничный обед, Северус в особенно дурном расположении духа поднялся в свой кабинет. Он как обычно прошёл прямо к своему столу, и хотел было уже взяться за очередной учебный план, дабы скоротать ненавистный рождественский вечер, как увидел посреди вороха бумаг коробочку, перевязанную зелёной атласной лентой. Он осторожно двумя пальцами приподнял её. Осмотрев со всех сторон незнакомый предмет, Снейп просканировал «презент» на наличие черномагических проклятий. Всё чисто… Удивившись ещё больше, он стал разворачивать обертку, стараясь не обращать внимания на то, что руки чуть-чуть дрожат. Внутри оказался футляр из мягкой чёрной кожи, украшенный золотыми руническими письменами. Аккуратно открыв крышку, Северус увидел обыкновенное писчее перо. Он задумчиво оглядел его со всех сторон, и хотел уже обмакнуть в чернильницу, чтобы испробовать, как оно вдруг вырвалось из руки и само стало быстро выводить на пергаменте слова.
«Добрый вечер, Мистер Снейп! Как вы, наверное, уже успели догадаться, это не простое перо, а самопишущее. Но более того, оно способно стать Вам хорошим собеседником и даже, осмелюсь предположить, другом. Ведь оно всегда угадывает сокровенные мысли своего владельца (даже если он сам не готов признаться себе в них). Перо способно давать советы и успокаивать, ругать и утешать. Мне кажется, вам как никому другом нужен такой Помощник! Счастливого Рождества!»
Перо поставило на пергаменте точку и успокоено улеглось рядом с бумагой. Сперва Снейп не поверил в реальность того, что было написано в рождественском послании, но время подтвердило обратное. Перо было честным, открытым и бескомпромиссным. Оно нередко за минувшие три года помогало профессору решить трудные задачи, давало советы, а иногда и ругало за неподобающее поведение. Но больше всего Северуса волновало, кто же подарил ему столь неожиданный и полезный подарок. Он обошёл все магические магазины, колдо-научные организации, пытаясь выяснить, не было ли произведено там такого пера. Но все волшебники и учёные лишь разводили руками, изрядно удивляясь рассказам волшебника о свойствах его пера. Наука ещё не знала таких открытий. Поэтому оставалось лишь смириться с тем фактом, что его одарил кто-то очень искусный и бескорыстный. Ведь такое изобретение могло принести несметные богатства его изобретателю. Снейп не понимал, почему и от кого он удостоился такого внимания, но вместе с интересом его иногда охватывал и страх: ведь подаривший это должен был хорошо разобраться в характере столь непробиваемого с виду профессора. Впрочем, за все эти годы Снейп не продвинулся ни на дюйм в разгадке этой тайны. Поэтому он справедливо рассудил, что это самое чудесное и волшебное, что произошло с ним за всю его жизнь – поэтому лучше оставить всё как есть.
Оторвавшись от воспоминаний, Снейп взглянул на часы – половина второго ночи. Пора бы отправляться спать, сегодня ему предстоит нелегкая работа над новым зельем… Но перед тем как отправиться в спальню, он подошёл к столу, осторожно провел рукой по мягкому кожаному футляру и бережно положил его в ящик стола. Через несколько минут всё в доме стихло… А за окном рассеялись облака и наконец-то выглянула большая круглолицая луна. Она с любовью смотрела на замерший в праздничном спокойствии город. Рождество наступило…
* - К.Меладзе
