Глава 25.
За последние пять лет она прошла огонь, воду, канализационные трубы и пафосные передовицы «Пророка»; от девочки, сдуру влюбившейся в самого одиозного персонажа времен Войны с Темным Лордом, остались разве светлые чуть волнистые волосы и привычка таскать в кармане запасные носовые платки.
Зато теперь Астория Гринграсс гордо шествовала под руку с будущим мужем по мраморным залам Министерства. Неприязненные взгляды ее давно не тревожили: она привыкла к ним, как привыкают к комарам или к аллергии на сладкое, тем более что ей не в чем было себя винить. Астория знала, что Драко приходится тяжелее, но сейчас, на людях, он держался так же холодно и неприступно, как она. Люциус Малфой, наверное, гордился бы сыном.
Все было слажено и оговорено; уже шилось у мадам Малкин свадебное платье из белого атласа, уже были наняты музыканты и куплены новые ковры для холла Малфой-мэнора взамен вытоптанных аврорами в первый год после падения Вольдеморта, уже перестала бросать укоряющие взгляды мать и чуть смягчился отец, но ей еще оставался последний – вопреки всему – решительный шаг.
Астория грациозно опустилась в кресло, Драко сел рядом, чуть сжав ее руку. Представитель Министерства состроил официально-вежливое выражение лица, хотя Тори знала его с детства: он был протеже ее отца и редкий плут.
- Мистер Малфой, мисс Гринграсс, церемония бракосочетания состоится двенадцатого декабря в одиннадцать ноль ноль. К сожалению, количество присутствующих будет ограничено размерами помещения, так что не слишком близких друзей советую пригласить сразу на прием… Вас это устроит?
Девушка слегка кивнула:
- У нас немного друзей. Большинство гостей прибудет прямо в Мэнор.
- Прекрасно, мисс… И еще пара деталей. Во-первых, я хотел бы знать, будет ли на церемонию допущена пресса?
Если бы она знала Драко чуть хуже, то решила бы, что его это совершенно не волнует.
На самом деле, вчера он выдержал целый шквал претензий ее отца, настаивавшего на том, чтобы свадьба прошла за закрытыми дверьми. Вообще ее родители, кажется, про себя молились о скором разводе и старались как можно меньше акцентировать внимание на выборе дочери. Но Драко был на удивление непреклонен. Пресса должна быть непременно, Малфои не женятся в тайне. Это можно было бы приписать его тщеславию, если бы она не замечала затаенного страдания в его глазах: он относился к своей дурной славе как к заслуженному наказанию и порой намеренно шел навстречу скандалам.
Сейчас он тоже едва заметно напрягся:
- Непременно, мистер Фэрфакс. Конечно, в разумных количествах, но – непременно.
- Думаю, по два представителя от «Ежедневного Пророка» и «Ведьминых баек» будет вполне достаточно?
Астория чуть улыбнулась:
- Я бы хотела также пригласить мисс Полумну Лавгуд из «Придиры».
По крайней мере, одна доброжелательная статья им будет обеспечена: они с Лавгуд вполне мирно общались в школе, да и к Драко Полумна относится до странности снисходительно, если учесть Круциатусы, которыми он разбрасывался на седьмом курсе.
- Разумеется, мисс. И последний вопрос…
Она глубоко вздохнула и мягко перебила чиновника:
- Вначале я хотела бы кое-что изменить в юридической стороне дела.
Драко взглянул на нее с удивлением. То ли еще будет, дорогой!
- Я вас слушаю, мисс, - Фэрфакс, чутьем угадав подвох, откинулся в кресле, сцепил руки на животе и тонко улыбнулся.
- Я заявляю, что намерена после бракосочетания принять фамилию мужа.
Драко вздрогнул, но смолчал, хотя взволнованное выражение лица (наконец-то сломалась эта его безразличная маска «для посторонних»!) выдавало его с головой. Фэрфакс не изменился в лице, ухитрившись сохранить даже улыбку:
- Мисс Гринграсс, вы ведь должны понимать, что смена фамилии для магического мира – не просто формальность. Это свяжет вас с мужем значительно крепче, чем официальная церемония… Уверен, ваши родители не одобрили бы этого шага!
Они уже не одобрили. Но ей-то какое до этого дело?
- Я похожа на школьницу? – она окинула собеседника презрительным взглядом из коллекции сестрички Даф.
- Нет, но…
- «Но» оставьте мне, - пожала плечами Астория, но тут же поспешно поправилась:
- Хотя я была бы очень благодарна, если бы вы сами сообщили новость моей семье…
Выражение лица Фэрфакса ясно свидетельствовало о том, что хитрость удалась. Теперь этот плут ни за что не рискнет доложить ее отцу вплоть до самой свадьбы, а потом…
Потом она станет миссис Драко Малфой, и этого ничто уже не изменит.
6.
В этом мире слишком много рыжего.
Рыжий сок в стаканах, рыжее морковное пюре в тарелке Паркинсона, рыжие волосы Лили за столом Гриффиндора.
Лили, которая радостно смеется идиотским шуткам Блэка и чуть-чуть краснеет, касаясь рукава Поттера. Лили, которая крутит локон у виска, решая задачу на Нумерологии. Лили, которая смотрит сквозь него так, словно они никогда и не были знакомы.
Северус опускает глаза, напоминая себе, что его интерес к гриффиндорскому столу не пройдет незамеченным, и окончательно отключается от реальности, снова и снова представляя себе до боли знакомые жесты Лили Эванс, до тех пор, пока лихорадочный шум в Зале не оповещает его о прибытии почты. Ему самому ждать писем не от кого, а на подписку на журналы не хватает денег, но он должен знать, все ли в порядке у Лили. Ее семья, как любая маггловская, где есть волшебник, сейчас в опасности… Шум за столом серо-зеленых неожиданно нарастает, становясь куда сильнее, чем обычно позволяют себе сдержанные слизеринцы, а потом, как по команде, почти испуганно замирает. Фриц Паркинсон, свернув свежий номер «Пророка» в трубочку, вдруг грубовато толкает его прямо в руки Снейпу:
- Третья страница.
Северус недоуменно вскидывает брови, но газету принимает. Неужели Лорд…
Лорд оказывается ни при чем.
На третьей странице обнаруживается бесцеремонно-откровенное сообщение о смерти миссис Эйлин Снейп, доведенной побоями алкоголика-мужа до состояния, несовместимого с жизнью. Мир останавливается на миг, а потом вдруг начинает с немыслимой скоростью вращаться, теряя звуки и запахи, выцветая прямо на глазах.
Рыжий сок в стаканах становится серым.
Где-то неподалеку зло усмехается Конни:
- Из таких браков никогда ничего хорошего не выходит! Вот моя мама говорит, что…
Он будет плакать по матери, но не здесь и не сейчас. Скорее всего, вообще не сегодня. Сегодня в его голове мечется только одна неуместно-навязчивая, как детская песенка, мысль: это будет с ним навсегда. Каждый раз, когда он произнесет свое имя, все вокруг будут ухмыляться. Каждый раз, когда он представится, в нем будут видеть сына убийцы. Чего бы он не отдал сейчас за то, чтобы иметь право носить фамилию матери - но не ему, полукровке, претендовать на древнее имя Принцев.
Он поднимается с места, спокойно кивнув соседям, и ровным шагом выходит из зала, впервые в жизни не заметив, каким взглядом провожает его Лили Эванс. Ему ее сочувствие ни к чему.
От фамилии Снейп оно его не избавит.
7.
Он рождается заново в третий раз за последние четыре года.
Первый: оправдание, на которое он и рассчитывать боялся - но, как видно, Поттер не растерял своего альтруизма, бегая по лесам.
Второй: свадьба, воздушное платье Кэти и ее чуть грустная, но счастливая улыбка.
Третий: синие глаза маленькой, смешной, едва заметной среди пышных розовых кружев Милли. Его дочери. И дочери Кэти.
Вряд ли Маркус заслуживает этого, но старается, как может, сохранить.
Он переезжает с женой в Эдинбург, где мало кто знает его в лицо, чтобы она не сталкивалась с оскорблениями в адрес бывших сторонников Лорда. Он устраивается на работу в маггловскую полицию, на ходу разбираясь в автомобилях и пистолетах. Он предлагает жене дать Милли фамилию Белл.
И тихая его Кэти, никогда не вступавшая в споры, вдруг отвешивает мужу полновесную гриффиндорскую пощечину.
А назавтра магическое сообщество Великобритании приобретает нового члена в лице мисс Миллисенты Флинт. Судя по довольному выражению миниатюрного личика, фамилия ее вполне устраивает.
