Глава 2. Начало путешествияПол под ногами Гермионы задрожал, и она обернулась, чтобы выяснить у спасителя, что происходит. Но все слова выветрились из головы, вытесненные увиденной картиной. Большое круглое помещение с куполообразным потолком, с которого свисали провода, напоминало внутренность инопланетного космического корабля. Сравнение поддерживало и странное устройство в центре.
Цилиндрический столб сверху упирался в потолок, а внизу уходил в сферу, на которой располагались разные рычажки, кнопочки, экраны и другие, на первый взгляд казавшиеся неуместными, приборы. Центральная часть столба выглядела стеклянной, а внутри него бурлила какая-то зеленоватая жидкость, непрерывно двигаясь вверх и вниз. Незнакомец хаотично бегал вокруг сферы, что-то нажимал, дергал, всматривался в какие-то изображения и диаграммы.
В голове Гермионы роилась сотня вопросов, но она сдерживала их, боясь помешать, и продолжала осматриваться. Небольшие круглые отверстия в коричневых стенах сдвоенными рядами занимали все пространство от пола до потолка и уменьшались кверху. Ряды перемежали балки, явно составляющие каркас этого странного сооружения. Для этой же цели служили искривленные колонны. Совершенно не вписывалась в обстановку прямоугольная дверь с двумя створками: она имела обычные окна, через которые, впрочем, ничего не просматривалось, и две самые обыкновенные ручки.
— Где это мы? — вырвалось у Гермионы.
— В ТАРДИС. Мой космический корабль, — охотно ответил незнакомец, усевшись на стул и водрузив ноги на пульт управления.
— В полицейской будке? — недоверчиво уточнила она.
— Да, — спокойно подтвердил он.
— Но это невозможно!
— Однако есть.
— Невероятно!
— Не более чем колдовать деревяшкой, которую ты до сих пор сжимаешь в руке.
Гермиона поспешно спрятала волшебную палочку и сообщила:
— Земляне не имеют ничего подобного. Мы едва-едва вышли в космос, и полицейская будка сможет взлететь в одном случае: если ее заколдует волшебник.
— Это маскировка, — пояснил мужчина. — И я не с Земли.
— Откуда же вы?
— Издалека.
Гермиона замолчала, переваривая информацию, но та не хотела укладываться в голове. Надо же, она полагала, что давно избавилась от привычки удивляться — слишком много невероятных вещей повидала за последние годы. Оказывается, это чувство все еще присуще ей. Все-таки полеты в космос и представитель внеземной цивилизации — это не магия, а технология, которая, скорее всего, будет недоступна землянам еще несколько веков.
Но больше изумляло, что все это было помещено в какую-то общественную полицейскую будку — на ее взгляд совершенно неподходящий вид для межгалактического корабля. Гермионе хотелось расспросить незнакомца, как ему удается преодолевать сопротивление воздуха, почему, в конце концов, будка не сгорает, проходя сквозь атмосферу, но она была плохо подкована даже в современной физике маглов. Так что она поймет из объяснений пришельца, чей уровень знаний гораздо выше?
— Не стремитесь разбираться в дебрях науки, не освоив азы, — учил всегда Снейп. — И не пытайтесь изображать всезнайку, как вы любите делать, нахватавшись поверхностных знаний. Рискуете прослыть недалекой личностью.
Он вообще любил поучать ее, даже когда дело касалось бытовых вещей.
После шестого курса, когда Гермиона задумала вывезти родителей из страны, изменив им память, она обратилась к зельевару за помощью. Снейп немного поворчал для приличия, что она могла раскрыть его своим посланием, но согласился. Именно он внушил супругам Грейнджер, что у них никогда не было дочери и их давняя мечта — переезд в Австралию.
Все путешествие до этой страны магловским транспортом Гермиона и Снейп изображали пару, которую Эдвард и Джейн (ее отец и мать) выбрали в компаньоны. Амплуа требовало определенного стиля поведения и проживания в одном номере. Были вечерние разговоры наедине, интимные прикосновения на публике и даже поцелуи. Именно тогда она начала верить, что ее чувства взаимны.
Надеясь на развитие отношений хотя бы после войны, Гермиона училась мириться со странностями Северуса (как она стала называть его во время путешествия). Он тоже старался быть более сговорчивым, терпимым и менее хмурым, но при любом удобном случае вспоминал, что старше, мудрей и опытней. Она почти не спорила и спокойно отдавала ему бразды правления, хотя считала, что за время учебы в Хогвартсе приобрела достаточно навыков, научилась самостоятельности и более не нуждалась в опеке.
— Что-то ты замолчала, — вырвал ее из воспоминаний голос незнакомца.
Гермиона нахмурилась, понимая, что ее мысли улетели далеко от этого странного места. Затем она осознала, что до сих пор не представилась и не узнала его имени, и даже не поблагодарила за спасение.
— Слишком поражена случившимся, — пояснила она. — Кстати, я Гермиона Грейнджер. Спасибо за помощь с дементорами. Не представляю, как вы отогнали их, если не обладаете магической силой. Или я ошибаюсь?
— Я — Доктор, — представился он. — Нет, я не волшебник, в твоем понимании. Но что есть магия?.. Это психическая энергия и необычные способности, не подвластные простому человеку. У волшебников же внутри есть особое ядро — источник магической силы. Что касается тех странных существ, которые напали на тебя… Я проанализировал их природу с помощью отвертки и выработал ею то, что им противопоказано.
— Несколько околонаучно, — хмыкнула Гермиона. — Вообще-то считается, что магию нельзя подогнать под обычные законы.
— Что понимать под словом «обычный»? Законы есть у всех: и у магов Земли, и у разумных грибов с Пратеи. Даже я подчиняюсь им. Просто они все разные. Но если задаться целью, их наверняка можно объединить. Только надо выбрать общие критерии. Природа многолика, но она одна для всех.
— Да, наверное. И кстати, я так и не услышала вашего имени.
— Я просто Доктор.
— Но это не имя.
— Почему нет?.. Я такой все равно один.
— Но вы же откуда-то прибыли на Землю, и там наверняка есть подобные вам. О!.. А что вы у нас делали?
— Я путешествую. А на Земле бываю довольно-таки часто. Мне тут нравится. Меня изумляют ее обитатели. Такие настырные, сующие всюду свой нос, с невероятным воображением и жаждой жизни.
— Выходит, я обязана спасением случайному стечению обстоятельств.
— Можно и так сказать.
Они замолчали, но вскоре Гермиона снова спросила:
— Конечно, я не эксперт в технике, наоборот, далека от этого. Но, может, хоть примитивными словами вы объясните, как ТАРДИС летает с такой странной и на вид хлипкой конструкцией?
— Вид ТАРДИС весьма обманчив. Мой корабль должен при приземлении принимать тот вид, который не отличал бы его от окружающей среды. Система маскировки. Однажды я приземлился в Англии шестидесятых годов, и ТАРДИС приняла вид полицейской будки. Но что-то пошло не так, и она застряла в этом облике. Но мне нравится!.. Что до остального… У ТАРДИС мощная броня и охранное поле. Кроме того, она почти не летает в общепринятом понятии. Мой корабль перемещается во времени и пространстве по временной воронке, — ответил Доктор.
— Это невозможно!
— Отчего же? Я слышал, что у магов имелись хроновороты.
— Они могли перемещать лишь в прошлое.
— Это, как в теории небезызвестного тебе Эйнштейна, понятие относительное. Время — не прямая линия, оно бесконечно и многогранно, и мы научились повелевать им.
— Вы невероятно могущественная раса. Не хотела бы я, чтобы Земля когда-либо столкнулась с вами в военном конфликте.
— Этого не произойдет.
Доктор нахмурился, да и у Гермионы испортилось настроение от затронутой ею темы, поэтому она сменила ее:
— Хотела бы я посмотреть, как ТАРДИС путешествует по волнам времени.
— Это легко устроить. Куда летим?.. Будущее, прошлое, другие планеты? Твой выбор, — обрадовался Доктор.
— Трудно определиться. Хочется повидать все, но это нереально.
— Почему же? У тебя есть неотложные дела?
— Нет. Я вообще предпочла бы надолго улететь как можно дальше от Англии. У нас недавно была война, и мне хочется отвлечься от воспоминаний о ней.
— К сожалению, мне слишком знакомо чувство потери. Хочется бежать, укрыться от страданий, но это невозможно. Однако невероятные приключения — лучшее лекарство от депрессии. Они позволяют… не забыть, нет, а притупить боль. Время и пространство — идеальный побег. А если это происходит в хорошей компании… Я замечательный попутчик!
— Не сомневаюсь, — усмехнулась Гермиона.
— Тогда вперед! — ослепительно улыбаясь, воскликнул Доктор и вскочил со стула. — Заказывай направление. Если бы выбор зависел от меня, я предпочел бы что-то связанное с вашей магией. Для меня это малоизученное явление.
— Что ж, в таком случае отправимся к ее истокам. Верней, к началу работы Хогвартса, моей магической школы. Всегда мечтала больше узнать про Основателей.
— Какой год?
— Пусть будет тысяча восьмидесятый. По моим подсчетам Хогвартс должен был уже работать к этому времени. Это интересней, чем смотреть на строительство.
Доктор застучал по клавишам, затем переместился и нажал на какие-то рычажки. ТАРДИС вздрогнула, слегка накренилась, словно разворачивалась, и Гермиону ощутимо тряхнуло. Ей даже пришлось вцепиться в ближайший поручень. Затем все стабилизировалось, а через некоторое время тряхнуло еще пару раз.
— Не слишком-то она плавно летает, — заметила Гермиона.
— Да, ТАРДИС любит показывать норов. Моя старушка весьма строптива, — с нежностью произнес Доктор.
— Вы так говорите, словно она живая.
— В какой-то степени. ТАРДИС когда-то выращивали, не строили. И я связан с ней. Кстати, мы прибыли.
Доктор подошел к дверям и распахнул их. Гермиона с некоторым трепетом выглянула наружу. Они стояли на берегу Черного озера, откуда открывался вид на Хогвартс — такой знакомый и в то же время другой. Замок пока имел лишь шесть этажей из восьми. Из шести башен были готовы полностью лишь три: Гриффиндора, Рейвенкло и Часовая. Еще одна, Астрономическая, активно строилась.
Территория тоже отличалась: ни квиддичного поля, ни избушки Хагрида, ни совятни, ни виадука. Каменный мост был на месте, как и теплицы с домиком, в котором во времена Гермионы находился кабинет травологии. А вот оранжерея все еще приобретала свой окончательный вид. Сейчас девушке впервые подумалось, что инициатором создания этого комплекса была Хельга Хаффлпафф, а может, и архитектором.
— Идем внутрь, — предложил Доктор. — Мы прибыли осенью, а в этот период в Шотландских горах уже достаточно холодно, тем более у такого большого озера.
— Интересно, кальмар там уже живет? А русалки? — скорей риторически спросила Гермиона. — Впрочем, внутреннее убранство замка меня привлекает гораздо больше, как и возможность воочию увидеть Основателей.
Она первой пошла к дубовой двери, над которой красовался знакомый герб Хогвартса, а по арке, окантовывающей ее, были вырезаны слова девиза: «Не буди спящего дракона».
— Всегда хотела выяснить, что это означает, — призналась Гермиона.
— Возможно, тебе удастся спросить об этом тех, кто его придумал, — ободрил ее Доктор.
Холл был совершенно узнаваемым: мраморная лестница наверх, две вниз (в подземелье и к кухне). Лишь песочные часы, показывающие баллы факультетов, еще не поставили. Гермиона двинулась к Большому залу, желая и его сравнить с тем, который помнила.
Перед дверями она на миг задержалась, но они, как и в ее время, приветливо распахнулись сами. Первый взгляд был на потолок, так покоривший ее в одиннадцать лет: осеннее небо, затянутое тяжелыми тучами, как и на улице, а чуть ниже парят несколько сотен горящих свечей. Стены украшали штандарты факультетов, а на той, у которой стоял стол преподавателей, висели гербы. Стульев всего четыре, с высокими спинками, на каждой —деревянная фигурка, эмблема Основателей.
Ученических столов было не четыре, а один, примыкающий к преподавательскому, раскрашенный на сектора привычными цветами факультетов. Похоже, в школе было не так много учеников — судя по стульям, человек пятьдесят.
— Устроишь мне экскурсию? Вряд ли здесь что-то кардинально изменилось с этих пор, — отвлек ее от созерцания зала голос Доктора.
— С удовольствием, — обрадовалась Гермиона.
