Глава 2POV Панси
Очередное пробуждение оказалась отнюдь не из приятных. Все тело, кажется, еще сильнее болело, чем прежде. В голове стоял гул, будто мне на голову надели кастрюлю и долго по ней били. Я даже не сразу услышала голоса находившихся в комнате людей. Решив не выдавать своего пробуждения, я прислушалась.
- Ты меня не остановишь, Альбус! – голос говорившей был мне не знаком, но имя профессора Дамблдора заставило меня напрячься. Значит я в логове Ордена. Похоже, в этот раз мне точно несдобровать.
- Ты не можешь убить девочку, - спокойный голос директора только сильнее заставил меня волноваться. Послышался шорох одежды, кровать рядом со мной просела под тяжестью чьего-то тела.
- Она заслужила смерть, - голос женщины дрожал. – Она убила мою дочь.
- Тогда и ты достойна смерти, ведь ты тоже убивала чьих-то детей, - а вот голос Дамблдора был ровным и спокойным. Интересно, а чего это он так меня защищает? Ведь и в его интересах, чтобы я умерла. Все таки на одного врага меньше.
- Но ведь я так поступала по другой причине.
- Твоя причина такая же, как и у мисс Паркинсон, Молли. Ты тоже убиваешь своих врагов, - Директор разговаривал с женщиной так, будто она маленький ребенок, который не может уяснить самых простых вещей. Стоп! Молли, это же… Мать семейства Уизли! Теперь мои дела уж точно совсем плохи. Нарваться на взбесившуюся мамашу ребенка – во всем мире кары хуже просто не придумаешь. Да, Панси, ты мастер влипать в неприятности.
- Я позову Гарри. Может он сможет вам доказать, что ваше решение сохранить ей жизнь – самое неразумное.
Я услышала торопливые шаги и резкий звук захлопнувшейся двери. Если сюда сейчас еще и Поттера приведут… Мне тогда осталось не больше 10 минут жить. Жаль, что за это время я не успею все свои грехи замолить, так что даже не буду начинать это делать.
Я усмехнулась своим собственным мыслям. Странно, еще неделю назад я бы не смирилась со своим бы положением, а тут спокойно думаю о том, что жить мне осталось совсем немного.
За всеми своими размышлениями я не заметила, как кто-то зашел в комнату. Тихое перешептывание донеслось над моим ухом. Мужской голос что-то шептал сидящему на моей кровати профессору, но, к сожалению, не могла ничего разобрать.
- Гарри, ты ведь умный мальчик. Признай же ты, что мы не имеем права вершить суд над человеком, который сам уже осудил себя, - в голосе волшебника слышалась мольба. И, все-таки, Дамблдор весьма странный и наивный человек. Это когда же я раскаялась и осудила сама себя?! Ха! Да мне плевать на то, кого, как и когда я убила! И ведь пришла же ему такая бредовая мысль на ум.
- Профессор, если честно, то я сильно сомневаюсь, что Панси раскаялась. Она на такое не способна, - я явно слышала в голосе Поттера сарказм чистой воды. А ты, парень, не промах! Тебя не так уж просто и одурачить. Я даже стала тебя немного уважать, ведь не каждый день найдешь достойного противника.
- И все же, Гарри, мы должны дать ей шанс попробовать исправиться.
Удивительно, но ответа не последовало. Наступила гробовая тишина в комнате, и никто не решался ее нарушить.
- Миссис Уизли, я думаю, что профессор прав. Мы не можем ее убить.
- Но Гарри…
- Молли, Гарри принял решение. А ты, кажется, обещала смириться с его выбором, - я даже по голосу директора поняла, что он улыбается.
В ответ женщина только пробурчала себе что-то под нос и ушла прочь из комнаты, хлопнув в очередной раз несчастной дверью. Голос опять подал профессор.
- Пошли, обсудим все. А мисс Паркинсон пока пусть просыпается.
Ну что же, судьба сегодня надо мной сжалилась. И я не умру в ближайшее время. Что еще можно желать для себя в таком положении? Ну если только побег, но об этом мне пока рано думать – слишком уж я слаба.
Конец POV Панси
POV Гарри
Дамблдор действительно думает, что эта змея раскаялась? Я в это совершенно не верю. И мне плевать, что она там наговорила директору, чтобы он поверил. Такие как она никогда не признают своей вины.
Именно с такими мыслями я плелся следом за профессором, надеясь, что все таки я смогу добиться смертного приговора для Паркинсон. Я бы мог многое простить, но только не смерть любимой девушки! И как Дамблдор может быть настолько добрым к таким, как она? Я бы не раздумывая пустил бы Аваду в лоб, но нет, директор всем дает второй шанс… а потом третий, четвертый, и так раз за разом.
По мне, таким как она и первый шанс – это расточительство! Все равно же не изменятся, а жизнь еще кому-нибудь сломать успеют. Но, к сожалению, некоторые имеют об этом слегка иное представление.
За своими раздумьями я не заметил, как мы пришли к нему в кабинет. Осознание своего месторасположения пришло ко мне, когда я уже сидел в кресле напротив директорского стола, за которым уже расположился профессор. Дамблдор сидел, опершись локтями о стол, и пристально смотрел на меня. Я невольно поежился, слишком уж был пронзителен этот взгляд голубых глаз. Тут и к гадалке идти не надо, чтобы понять, что сейчас мне дадут какое-нибудь задание, которое будет идти вразрез с моими желаниями и мыслями. Потому что, обычно, этим подобные ситуации и заканчиваются. Нет, я, конечно, уважаю, люблю и часто безоговорочно делаю все, что от меня требуется, но ведь во всем есть границы. И вот именно сейчас, кажется, Дамблдор собирается их нарушить.
- Гарри, я хочу, чтобы ты проследил за мисс Паркинсон, пока она тут находится, - черт, как же я порой не люблю этот ровный и успокаивающий голос. Ну ничего хорошего он не предвещает обычно.
- Почему именно я? Ведь я из тех, кто смерти ей желает. Не думаете, что только этой просьбой облегчаете мне работу? – мой голос был, надеюсь, тоже ровным и спокойным, ибо не хочу показать те чувства, что переполняют меня.
- Я верю в тебя, Гарри. И я точно знаю, что там, глубоко внутри, ты все еще тот прежний юный мальчик, которого я впервые встретил в стенах школы. Поэтому ты не сможешь причинить вред человеку. Ты обязан помочь девушке, - и опять этот пронзительный взгляд из-под очков-половинок. Директор, вы ведь знаете, что я ненавижу, когда вы так делаете? Ведь точно знаете, а все равно продолжаете так делать. Потому что, тогда я не могу отказать вам, это нечестно с вашей стороны. Вы просто не даете возможности выбрать, вы решаете за всех сами. Раньше я этого не понимал, но не сейчас.
Интересно, а остальные это осознают или все также продолжают слепо верить во все, что им говорит Дамблдор?
- Так что ты не просто должен, а обязан быть рядом с мисс Паркинсон, пока она здесь находится, - эти слова ворвались в мою голову вихрем, заставляя меня вынырнуть из своих мыслей. Блин, я опять пропустил весь монолог директора на тему важности этого задания. Хотя, по мне, от этого ничего бы не изменилось – все равно придется выполнять все, что прикажут делать.
Марионетки… Мы все в этой войне марионетки. И знаете, мне кажется, что по одну, что по другую сторону баррикад находятся люди, управляемые одним человеком. Даже Темный Лорд марионетка, страх умереть которого подтолкнул его на такие радикальные действия. А кто все это породил? Правильно, откуда не возьмись опять Дамблдор появился на арене действий. Он вообще довольно неожиданно всегда и везде появляется. И также незаметно исчезает из поля зрения, мол, я тут не причем, они сами во всем виноваты.
Я не стал говорить в ответ что-либо. Просто молча кивнул директору и вышел из кабинета.
Теперь я оказался заперт в штабе, как понимаю. Никаких заданий и сражений, только сидеть взаперти и вести наблюдение за той, что разрушила мое счастливое будущее. Я, кажется, говорил, насколько сильно «люблю» директора за подобные просьбы и задания? Так повторюсь еще раз – я его просто обожаю!
Удивительно, насколько сильно я изменился после смерти Джинни. Раньше я бы не поверил, когда кто-нибудь сказал бы мне, что я так буду относиться к Дамблдору. Зато теперь я сижу и думаю, что я был совсем слеп, раз не замечал очевидных вещей. Я не могу сказать, что я считаю директора злом. Нет, он ни зло, ни добро. Мир вообще не делится на белое и черное, мы все серые – в нас есть и светлое, и темное начала. Просто у каждого из нас своя правда и свои понятия о добре и зле, каждый оценивает этот мир своими глазами, под призмой своих собственных поступков и моральных критериев.
Подойдя к комнате, где находилась слизеринка, я остановился и попытался немного успокоится – все таки пообещал же не убивать ее. По крайней мере, в ближайшее время.
Паркинсон все так же лежала с закрытыми глазами. Ее кожа отливала мертвенной бледностью, а грудь еле заметно вздымалась. За все время своего пребывания здесь она ни разу не изменила своего положения. Если бы на нее не было наложено контрольное заклинание, я бы вообще решил, что она уже умерла. Но нет, заклинание не давало никаких сигналов, что говорило о том, что она живее многих присутствующих в штабе.
Я сел в кресло, стоящее в углу комнаты. Меня, по идее, не должно быть заметно с кровати, на которой лежит Паркинсон, что дает мне преимущество на тот случай, если она решит совершить побег. Проверив наличие палочки, я стал осматривать комнату, в которой был впервые.
Комната была довольно просторная, выполнена в бежево-коричневых тонах. Два больших окна были зашторены тяжелыми шторами кофейного цвета, которые не пропускали дневной свет в комнату, что создавало приятный полумрак. Кроме кровати и кресла в комнате находились журнальный столик, большой шкаф и, на всю противоположную окнам стену, книжные полки.
В целом, комната выглядела бы вполне уютно, если бы не одно но. Это наличие в комнате слизеринки. Кстати, о ней. Кажется, Паркинсон стала просыпаться. Я заметил как распахнулись ее глаза и она уставилась пустым взглядом в потолок. Ха! Да она даже еще не осознала, в какую неприятность она попала! Думаю, пора мне показаться ей на глаза, чтоб не расслаблялась особо в гостях. Коварно ухмыльнувшись, я тихо поднялся с кресла и направился в ее сторону.
- Добро пожаловать в ад, мисс Паркинсон, - мой голос звучал весьма устрашающе, и девушка вздрогнула, переведя взгляд на меня. Видимо, осознание происходящего наконец-то стало приходить. Она тихо вскрикнула от испуга. Я опять недобро ухмыльнулся. Чувствовать себя кошкой, перед которой стоит испуганная мышка, просто восхитительно. Я упивался страхом слизеринки, наслаждался ее болью, которую она испытывала во всем теле.
Я сделал еще шаг в ее сторону, на что она попыталась отодвинуться в сторону, но боль дала о себе знать. Девушка заметно поморщилась и зашипела.
- Не стоит этого делать. Ты и сама знаешь, что это тебе не поможет. Можешь не бояться, пока тебя никто убивать не собирается. Но не надейся, что жить тебе тут будет хорошо. Когда ты поправишься, мы отправим тебя в подземелья, - в этот момент мне захотелось сделать тоже самое, что и злодеи в магловском кино – зловеще засмеяться. И чтобы при этом еще молния полыхнула, сопровождаемая громом. Реально, я становлюсь похожим на сумасшедшего.
- Где я? – ее голос был хриплым, но вполне громким для того, чтобы я смог ее услышать. Что она спросила, я точно не ослышался? Да она наглее, чем я думал. Я готов был услышать что угодно, но только не что-то подобное. Ненавижу, она даже в смертельной опасности не может повести себя как нормальный человек. Боюсь, что я не смогу сдержать своего обещания, и точно пущу в нее Аваду.
- Кажется, я уже сказал тебе, - могу поспорить, она тоже заметила в моем голосе раздражение. – Ты в аду, детка. В твоем собственном персональном аду. Клянусь, что я обеспечу тебе все девять кругов в этом месте. И никто не вправе мне помешать это сделать. Так что молись о быстрой и легкой смерти, так как тебе она не светит, тварь.
Сказав все, что хотел, я развернулся и вышел из комнаты, запечатав на заклинание каждую щель в комнате, не говоря уже о двери.
Война объявлена, и пока что преимущество на моей стороне. Посмотрим, как долго она продержится против моего безумия.
Конец POV Гарри
