4-5 июля 1997 4-5 июля 1997
Тьма окутывала его. Черная. Липкая. Вязкая. Тысячи невидимых рук тянулись к нему.
Драко. Драко. Драко.
Он погружался под воду. Глубоко на дно. Тело не слушалось, веки наливались свинцом. Он боялся открыть рот. Будто бы точно знал, что, если разомкнет губы — тьма заполнит его. Зальется в глотку и убьет. Он захлебнется страхом и темнотой. Чужие холодные пальцы хватали за плечи и трепали из стороны в сторону. Жесткие, сильные водоросли опутывали щиколотки и тянули вниз.
Словно щупальца огромного голодного существа. Оглушающая тишина давила на барабанные перепонки. Еще чуть-чуть и они лопнут, и из ушей польется кровь. Драко был в этом уверен.
Этого Ей и надо. Этого-то Тьма и желает. Чтобы пролилась кровь. Его кровь. Она желает смерти Драко. Под закрытыми веками заплясали красные вспышки. Глаза жгло и щипало. Он попытался дернуть головой, но в этом вязком пространстве любое движение сходило на нет.
В висках застучало.
Грязнокровая подружка Поттера мертва-а-а…
Ноги коснулись прохладного песчаного дна и пальцы тут же погрузились в ил.
И… Грейнджер мертва.
Солнечные лучи скользнули где-то над головой и озарили все вокруг золотой вспышкой. Тьма на несколько секунд отступила. Будто отпрянула, испугавшись. Воспользовавшись моментом, Драко, что есть сил, оттолкнулся от поверхности. Склизкие водоросли нехотя ослабили хватку, заскользили по влажной коже.
Щенок…
Движение рук. Усилие. Тьма кидается вдогонку. Она не хочет отпускать своего пленника. Еще секунду, ну, пожалуйста. Под веками вспыхивает лицо Грейнджер. Издевательская ухмылка.
Привет, хорек.
Мир разлетается на куски. Миллионы острых крошечных осколков. Возвращается способность видеть, слышать, различать цвета. Речной запах окутывает Драко. В глаза и нос затекают капли воды. Из легких вырывается удушливый кашель.
Выбравшись на берег, Драко выхватывает из цепких лапок эльфа большое махровое полотенце.
— Мастер Драко изволит сделать еще один заплыв? — прислуга угодливо кланяется. — Температура реки удивительно приятна.
Маленькими ручками эльф указывает Драко на водную гладь. Драко бросает настороженный взгляд и видит, как из глубин реки к нему тянется Тьма. Протягивает свои руки. Зазывает. Ее объятия будут крепкими, сильными, вечными…
Драко морщится и непроизвольно отступает назад, чуть не задев неповоротливого эльфа.
На календаре июль, солнце в позиции полудня, а в голубом небе ни одной тучки.
Ничего не предвещает беды, ведь так, Драко?
* * *
Он лежал с закрытыми глазами. Прислушивался к окружающей среде. Поместье просыпалось. Дом оживал. Часы мерными гулкими ударами отбивали десять утра. Мимо его комнаты прошаркал один из эльфов, затем торопливо проследовал кто-то из гостей. Судя по всему, Снейп. Драко уловил тихий звук постукивающих склянок с зельями из его кармана.
За окном разгулялся ветер, заставляя кроны деревьев неприятно шуршать. Стук в дверь показался ему неестественно громким.
— Драко, милый? — миссис Малфой вошла в комнату.
— Да, мам?
— Спускайся к завтраку. Хорошо, дорогой? — Нарцисса украдкой бросила взгляд на раскиданные по комнате вырезки из газет, фотографии и какие-то пергаменты. — Я скажу эльфам, пусть наведут порядок.
— Хорошо.
Нарцисса кивнула и вышла из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь. Драко тяжело вздохнул и нащупал пальцами палочку под подушкой.
Минута.
Две.
Три.
— Три слепых мышонка...
Драко резко подорвался с кровати.
— Бегали сторонкой... — шепотом продолжил голос Грейнджер.
Он выставил вперед палочку.
— Гоменум ревелио! — Драко вздрогнул.
Этого не могло быть. Не могло быть. Нет. В комнате никого не было, кроме него самого, естественно. Порыв ветра из открытого окна взметнул вверх шторы. Изумрудная ткань окутала Драко. Он дернулся и чуть не выпалил первое всплывшее в голове заклинание.
Грейнджер мерзко захихикала. Где-то совсем рядом. Щеку обожгло холодом.
Драко пытался выпутаться из штор, прикладывая все силы, чтобы не заорать.
— Хозяйка острый нож взяла...
— Отвали, Грейнджер! — Драко опустился на колени и зажал уши ладонями.
— Взмахнула раз, — тихое, проникающее в самую душу шипение, — взмахнула два…
— Отвали! — Драко согнулся пополам. К горлу подкатила тошнота. — Прочь отсюда! Сгинь!
Он нашел в себе силы открыть глаза.
Повинуясь ветру, шторы мерно поднимались и опускались. На подоконнике сидела маленькая пестрая птичка. Чирикнув, она взмахнула крыльями и впорхнула в комнату. Сначала она устроилась на спинке кровати, затем переместилась на письменный стол. Покрутив головой, фиолетовым пятном метнулась на дверцу приоткрытого платяного шкафа.
Драко вдруг почувствовал чью-то руку на своем плече. Длинные пальцы с силой смяли легкую ткань рубашки.
— Грязнокровка! — Гермиона передразнила его самого.
Тряхнула головой. Несколько ее локонов мазнули Драко по лицу. Ему показалось, что он задыхается. Рот открывался, но он не мог издать ни звука.
— Ш-ш-ш... — Грейнджер закрыла ладошкой его глаза.
Свет погас.
* * *
— Драко?
Он моргнул.
— Что скажешь на это, Драко?
Он сидел за обеденным столом. В руках вилка и нож из серебряного фамильного сервиза. В нос пробирается запах жареного стейка и нотки базилика. Мать удивленно взглянула на растерянного Драко.
— Драко?
— Что? — тупо переспросил он. — Что, мам?
Драко осмотрелся. Настенные часы показывали половину одиннадцатого, за окном эльфы подстригали кусты алых роз. Драко покрутил головой, выискивая любую мелочь, указывающую на то, что он во сне, в иллюзии. Все было на своих местах.
Белоснежная скатерть, дымящийся кофе, портрет Люциуса над камином, бледно-голубые шторы, антикварный комод XVII-го века в углу, подсвечники из бронзы, паркет, резные ручки на двери. Наконец, он поднял взгляд на мать.
Нарцисса о чём-то говорила. Уверенно жестикулировала, иногда умолкая и поднося к губам стакан с соком. Слегка улыбаясь Драко, она продолжила рассказ. В его душе поселился настоящий ужас. Он не слышал ни единого слова. Он слышал звук садовых ножниц и щелчки эльфов, что ими управляли. Слышал звук столовых приборов, которые царапали керамическую поверхность тарелок. Улавливал стук каблуков где-то над головой, на втором этаже.
— Мама? — отчаянно обратился Драко к Нарциссе.
Она даже не обратила на него внимания. Будто бы рядом сидел еще один Драко, и она общалась непосредственно с ним. По спине побежал холодок. Боковым зрением Драко уловил движение на другом конце стола и повернул голову. Нарцисса, сидевшая рядом, ничего не замечала. На том конце стола, там, где обычно сидел Люциус, восседала Гермиона Грейнджер. В черном школьном джемпере, гриффиндорском галстуке и с невинной улыбкой на лице. Перед ней на скатерти лежала волшебная палочка.
Она легко поймала взгляд Драко и, не моргая, уставилась на него. Драко моментально осознал, что он прикован. Связан по рукам и ногам невидимыми нитями. Он не смог отвести взгляда от темно-карих глаз Грейнджер, но подсознательно понимал, что мама так и продолжает что-то увлеченно ему втолковывать.
— Отрубила хвостики, малышам она! — протянула Грейнджер.
Не разрывая зрительного контакта, она взяла палочку и поднесла ее к своему запястью.
— Видели такое? — из запястья Грейнджер засочилась кровь. Бордовыми струйками затекала за край рукава. Крупные капли срывались вниз и расползались, пачкая скатерть.
— Ах, какое горе! — губы Грейнджер растянулись в гадкой ухмылке.
Драко дернулся. Попытался отвести взгляд. Гермиона облизнулась и поднесла палочку к горлу. Драко зажмурился и закричал. Страх расползался по венам, сердце бешено билось о грудную клетку. Запястья вдруг нестерпимо зачесались.
Запах крови заполнял пространство.
Авада Кедавра.
— Драко?
Он моргнул.
— Что скажешь на это, Драко?
Он сидел за обеденным столом. В руках вилка и нож из серебряного фамильного сервиза. В нос пробирается запах жареного стейка и нотки базилика. Мать удивленно взглянула на растерянного Драко.
— Что-то случилось, дорогой?
