Глава 2Гостиная Рейвенкло, четверг, 10:30
Порой бывает так сложно выворачивать подноготную, особенно когда она, откровенно говоря, постыдная. И как неприятно признавать собственную трусость – а именно трусостью я считаю неспособность действовать, чтобы быть с нужным тебе человеком – перед близкими людьми!
– Теперь, Терри, ты доволен? – устало говорил я, закатывая глаза.
А все должно было быть не так: мой друг мог узнать обо всем, увидев меня под руку с ней, гордо шагающего по коридорам замка, будь я решительнее. Но – увы и ах! – чтобы чего-то добиться, нужно приложить какие-никакие усилия.
– На самом деле, Грейнджер вполне естественно предпочтительный вариант из всех девушек замка. Более того, она тебе, насколько я могу судить, подходит, – спокойно ответил Бут. – Жаль только, она подружка Поттера, а этот факт, как ни крути, значительно уменьшает твои шансы.
– Она не встречается с Поттером – тот слишком занят спасением мира, чтобы обращать внимание на девушек. Точнее, на таких девушек, как Грейнджер. Говорил ли я, что имел неудовольствие наблюдать за обращенными на Джинни преисполненными нежностью взглядами со стороны Гарри? Объекту моей симпатии, благо, не было оказано ни одного знака внимания с романтическим подтекстом, – спокойно отвечал я.
Мой друг с минуту молчал, обдумывая услышанное, а затем, с видом эксперта, выдал:
– Тогда используй одну из трех миллионов возможностей, которые тебе выпадают ежедневно. Просто поговори с ней.
– Насколько же извращен твой мозг, если ты можешь представить себе это зрелище и даже не поморщиться? «Грейнджер, привет, я схожу по тебе с ума уже Мерлин знает сколько времеи, но я боялся сказать раньше, поэтому посылал анонимные записки». Как тебе?
– Погоди, ты даже не назвал своего имени? Тогда чего ты ждешь от нее? – вздернув бровь, говорил Терри.
– Ну, я поставил инициалы в последней записке и возложил всю ответственность по установлению своей личности на нее.
– Корнер, ты меня поражаешь, – покачав головой, говорил Бут. – Девушку нужно завоевывать, а ты ей бумажки исписанные шлешь со своими излюбленными тонкими намеками. По-твоему, она сейчас составит список потенциальных претендентов на роль воздыхателя по инициалам и будет их проверять?
Только тогда я полностью осознал, насколько опрометчивыми и беспочвенными были мои надежды.
Большой зал, 13:27
Мое любопытство было распалено, и, кажется, ничто теперь не сможет отвлечь меня от мыслей об идеальном почерке таинственного отправителя записок. С одной стороны, все это – большая глупость, которой не место в моей голове, но с другой – есть возможность существования некого человека, влюбленного в меня и пожелавшего остаться инкогнито быть. Именно благодаря возможности сбыточности второго варианта я последовала совету Джинни и твердо решила все разведать.
После совместного урока Травологии с Хаффлапаффом из списка можно было смело вычеркивать Мэйсона Кука, который еще в коридоре умудрился отдавить мне ногу, даже не извинившись после этого. Кроме этого, когда профессор Стебль доверила мне раздать студентам работы, выяснилось, что закорючки, которые Кук рисует при письме, даже отдаленно не напоминают ровные буквы моего М.К. А между первым и вторым уроком я, как обычно, отправилась в библиотеку, где имела неудовольствие наблюдать за Максом Картаном, целующимся с какой-то младшекурсницей со Слизерина между стеллажами.
– Итого минус два человека в списке. Из-за твоей затеи с проверкой кандидатов на роль интригующего Анонима я чувствую себя глупее с каждой минутой, – жаловалась я Джинни, которая разглядывала Томаса, сидевшего рядом, и меня, казалось, совсем не слушала.
– А если окажется, что моя затея ничуть не глупая и последовав моему совету, ты действительно найдешь загадочного и весьма интересного Мистера Х? – опровергнув догадки о невнимании, сказала Уизли, не отрываясь от своего занятия.
– Это вряд ли, Джин. Мне кажется, что я попусту трачу свое время даже на мысли об этом М.К., не говоря уже о его поисках.
– Все равно, разнообразие: не все же думать об учебе, правильно? – наконец, взглянув на меня, произнесла подруга.
Я не могла не согласиться с этим замечанием, лишь озадаченно взглянула на Уизли и пожала плечами.
– Ладно, Гермиона, мне пора. Вечером я постараюсь зайти, особо не скучай, – выходя из-за стола и беря Дина за руку, бросила подруга.
Коридоры Хогвартса, пятница, 19:40
Я мчался на всех парах в библиотеку, где надеялся застать Грейнджер. Жаль, причиной моей спешки было не долгожданное прозрение насчет дальнейших действий в отношении гриффиндорки – все благодаря МакГонагалл: встретившись со мной, профессор поручила передать свитки с указаниями всем старостам ввиду невозможности проводить собрание, а по счастливому стечению обстоятельств моя симпатия занимала эту должность на своем факультете.
Выглядел я, должно быть, как безумец: бегаю по всему замку, перепрыгивая ступени на лестницах, небось, уже с раскрасневшимся лицом, на которое лезут непослушные волосы – не лучший вид для встречи не то что с девушкой, а вообще с кем-нибудь, способным видеть.
По иронии судьбы в библиотеке Гермионы не было, что весьма меня озадачило. Зато мне повезло, если позволите, столкнуться с ней в коридоре, ведущим к портрету Джиффорда Аббота. В надежде застать старост Хаффлапаффа на Заднем Дворе, в их привычном месте посиделок после занятий, я продолжил свой забег, который оказался весьма недолгим. Вылетев из-за поворота возле Больничного Крыла и несясь на всех нарах, я не сумел остановиться, увидев неожиданно появившуюся Грейнджер. Девушка была грубо сбита с ног, а я, оставаясь в вертикальном положении, отлетел в стену.
– Вот черт! – задыхаясь, выпалил я, потирая ушибленный бок. – Прости, я не хотел.
Гриффиндорка подняла рассеянный взгляд и, разглядев причину неприятности, начала пристально всматриваться мне в лицо. Несколько секунд я тоже рассматривал ее, но потом, смущенно отведя взгляд, принялся собирать рассыпанные по моей вине книги, старательно пряча лицо, на котором, по всей вероятности, проявился еще больший румянец, если таковое вообще было возможно.
– Извини, Гермиона, я не заметил тебя. Ты в порядке? – вновь говорил я уже более спокойным голосом, а затем подал девушке руку.
– Ничего страшного, я не почти не ушиблась, – выдавливая улыбку и принимая помощь, отвечала она.
Я отдал ей книги, а затем дрожащими руками поспешно вытащил из кармана мантии свиток от профессора Трансфигурации.
– МакГонагалл просила передать всем старостам, – сказал я, прямо глядя Грейнджер в глаза и протягивая свиток пергамента.
– Спасибо, – сказала гриффиндорка, принимая послание и нечаянно касаясь кончиками пальцев моих.
Я невольно улыбнулся, девушка тоже. Ее щеки немного зарделись, по моей спине пробежали мурашки.
Поняла?
– Увидимся, Майкл.
– Увидимся.
Башня Гриффиндора, суббота 22:10
Джинни осторожно приоткрыла дверь и, увидев, что кроме меня в комнате никого нет, вошла.
– Ну и денек, – шумно выдохнув, сказала Уизли и, завалившись на мою кровать, расплылась в улыбке. – Представляешь, Дин откуда-то узнал о тайном проходе в Хогсмид, и сегодняшний вечер мы провели там. Правда, нас чуть не заметил Флитвик, когда мы возвращались в замок, но было даже весело прятаться от него между улочками. Извини, кстати, что вчера так и не пришла. Мы с Дином немного засиделись в гостиной. Впрочем, это сейчас не так уж и важно. Что насчет твоего расследования?
– К сожалению, особых достижений нет. Идя на ужин, я видела Коллинза в объятьях той самой Никлссон, и, как я уже говорила, они встречаются.
– А я слышала о Каспаре Муре, и он тоже выбывает из списка, потому что пролежал две недели в лазарете, а позавчера был отправлен в Мунго. Сомневаюсь, что парень в состоянии писать письма, болея грибковой золотухой.
– Получается, остаются Маклагген, Корнер и Картан. Нет, даже не так. Я помню, что слышала вчера разговор профессоров Флитвика и Стебль, когда последняя пришла на урок Заклинаний. Они говорили о Максе Картане, которого, если я правильно услышала, отец увез на три недели в Европу, а значит, круг еще более сузился.
Я устало прикрыла глаза и откинулась на подушку.
– Джинни, все-таки мне кажется, это розыгрыш, – устало говорила я. – Вот точно. Маклагген не постеснялся бы подойти, а будучи наслышанной о его интеллектуальных способностях, могу сказать, что писать девушке письма без ошибок и ровным почерком – слишком для него.
– Значит это Корнер, – изрекла Джинни и ухмыльнулась.
В комнате повисло напряженное молчание, от которого становилось неуютно.
Разговор продолжать сразу перехотелось – рассматривать бывшего подруги как своего возможного парня в будущем в любом случае неприятно, тем более, если это бывший поклонник твоей единственной подруги. И тем более, когда эта подруга лучше тебя.
А еще странно думать о Майкле Корнере, представляя его застенчивым мальчишкой, который не придумал ничего лучше, чем отправить сову с признанием. Ведь Корнер учится на факультете с наибольшей плотностью умных людей на квадратный фут, а значит, он, даже будучи влюбленным в меня, не стал бы посылать записки без подписей, потому что это элементарно глупо.
– Нет, это определенно не он, – сказала я после нескольких минут раздумий. – Я все больше склоняюсь к версии о несуществовании этого «М.К.»
Как я вообще могла вообразить, что это может быть правдой?
– Не знаю, Гермиона, ты не можешь быть уверенна в этом. Поживем – увидим: кто знает, что может случиться завтра? – после этих слов за дверью послышались голоса моих соседок по комнате, а Джинни, попрощавшись, ушла, избегая неприятной ей компании.
Поживем – увидим.
Башня Рейвенкло, воскресенье, 23:40
Я не мог уснуть, хотя страшно устал за сегодняшний день: заполнение звездной карты на следующий урок Астрономии, несколько написанных эссе, разборка со второкурсниками с назначением отработки и снятием баллов с собственного факультета. Мысли не покидала сцена с Грейнджер: я вновь и вновь прокручивал в голове минутный разговор с ней, пытаясь ухватить и оценить каждую деталь нашей встречи: ее внимательный взгляд, смущенную улыбку и холодные тонкие пальцы, запачканные чернилами. Я ясно видел перед собой ее лицо, обрамленное небрежными прядями, слышал ее голос, чувствовал запах ее духов, и мне казалось, что пульс убыстряется в несколько раз. Бурлят ли гормоны или виной этому что-то еще – не знаю, но это состояние мне даже нравилось.
В уикенд через неделю, по настоянию МакГонагалл, ученикам будет разрешено посетить Хогсмид, кстати, впервые в этом учебном году. А самое лучшее то, что вместо одного дня, отведенного на развлечение во всеми излюбленной деревушке, на этот раз ученики получат целых два. Мерлин знает, что заставило строгого декана Гриффиндора принять это решение, но я, а в дальнейшем, вероятно, и все ученики, до которых дойдет эта новость в ближайшие дни от старост, непременно воздам хвалу небесам. Казалось бы, откуда столько радости из-за обыкновенного похода в Хогсмид – туда, где одни лишь шумные пивные да магазины со сладостями? На этот раз вылазка из замка особенно греет мою душу перспективой собрать, наконец, в кулак остатки мужества и отправиться туда с Гермионой. Хотя, я допускаю, что для Грейнджер личность Анонима уже не секрет, и это даже хорошо – большая вероятность, что она согласиться пойти вместе.
«Если ее никто не пригласит раньше меня!»
Башня Гриффиндора, 23:57
Мой сон нарушил уже знакомый стук в стекло. Потягиваясь на ходу, я подошла к окну и удивилась увиденному: все та же своенравная птица с привязанным к лапке свернутым кусочком бумаги.
«Прости за позднее послание и за то, что я, должно быть, разбудил тебя. Ты, наверное, уже знаешь о предстоящем походе в Хогсмид. Как я полагаю, ты могла уже начать строить планы, в которые я намереваюсь внести свои коррективы. Я знаю, что ты не пропустила ни одной возможности выйти за пределы школы в прошлом году, а в этом я предлагаю отправиться в одно из всеми любимых мест со мной. Надеюсь, ты извинишь меня за то, что я боюсь упустить свой шанс и приглашаю тебя заблаговременно.
М.К.» , – писал обладатель ровного почерка.
Я протерла глаза и еще раз взглянула на пергамент.
«Настоящий, не мерещится».
Я села за столик возле кровати и, взяв перо с чернилами, принялась писать.
«Ты действительно меня разбудил, М.К.
Мне льстит столь раннее приглашение, но есть одно «но»: как могу я договариваться о встрече с человеком, личность которого мне неизвестна? Признаться, у меня уже есть некоторые мысли на твой счет, Аноним, но этого слишком мало. Назови свое имя или какой-то факт, чтобы помочь мне утвердиться в справедливости своих догадках.
Теряющаяся в сомнениях, Г.Г.»
Башня Рейвенкло, понедельник, 00:12
Я перечитал письмо от Грейнджер и потер виски, отыскивая подходящий вариант того, что поможет ей установить мою личность.
А что я могу рассказать о себе? Имя – это факт, который я постараюсь держать в секрете, пока Гермиона не догадается сама. Сказать, что я префект, тоже нельзя – слишком яркая наводка: на Хаффлапаффе староста Эрни Макмиллан, имя которого, как и слизеринца Забини не подходит под указанные инициалы. Указать на принадлежность факультету Рейвенкло – менее плохой вариант, ибо на факультете все же есть парочка ребят с теми же инициалами.
Достав еще один кусок пергамента, и, несколько раз проведя над ним палочкой, я удовлетворился результатом.
«Надеюсь, бумажный ворон с серебристыми крыльями не окажется бессмысленной безделицей для умницы Грейнджер».
