Глава 2Девушки радостно взвизгнули, темнота ответила приглушенным воем, и они тут же умолкли. Ходило много слухов о том, как устроена карета. Лаванда представляла себе нечто вроде многоэтажных сот, как в улье, и каждая ячейка была отдельной комнатой со всеми удобствами. Более практичная Парвати ожидала увидеть обычные коридоры и комнаты. Но действительность превзошла всех их фантазии.
- Вау! - вырвалось у Лаванды.
- Это все всамделишное? - Патил не могла поверить своим глазами и даже потерла их кулачками.
- Кажется, да.
От входа начиналась широкая закручивающаяся спиралью лестница — выглядела она еще невесомее и нереальнее, чем та, которая вела к дверце кареты. Браун показалось, что ее ступеньки сплетены из нитей лунного света. Здесь наверняка поработали горделивые ткачихи, превращенные в пауков обидчивыми богами. В темноте вокруг гибкой лестницы-лозы танцевали искрящиеся фигурки звезд и не только. Парвати насчитала три месяца и две полных луны, они тоже светились мягким потусторонним светом. И пусть астрономически это было неправильно, зато очень красиво. Лестница вела к миниатюрному замку, будто заключенному в огромном игрушечном шаре, висящем на вселенской елке. Казалось, замок украли с картинки в книге сказок. Здесь было все, что ожидает увидеть девочка, мечтающая стать принцессой: маленькие острые башенки с позолоченной черепицей, узкие оконца, тонкие шпили…
- Я сейчас умру от зависти, - призналась Лаванда.
Ни она, ни Парвати не решались вступить на лестницу. Их не отпускало глупое предчувствие, что она просто обвалится под ними. Все, что они здесь видели, было создано для легконогих фей, а не для простых смертных. Но любопытство оказалось сильнее страха.
- Пойдем, глупо торчать здесь, как приступефаенные, - поторопила подругу Патил.
Гриффиндорки осторожно шагнули на первую ступеньку, прижимаясь друг к дружке и все ожидая, что вот сейчас лестница с хрустальным звоном рухнет вниз. Но она устояла, а дальше дело пошло веселее. Девушки бодро взбирались вверх, то и дело забывая, что нужно смотреть под ноги, а не разевать рты и вертеть головами по сторонам. Однако, когда половина пути осталась позади, их восторг пошел на убыль.
- Я так не уставала с самого лета, когда мама брала меня с собой на фитнесс, - простонала Лаванда, присев отдышаться.
- Неудивительно, что эти француженки все такие стройные. - Парвати рухнула рядом. – Только представь, каждый день спускаться по этой ноголомке.
Тоскливыми взглядами они проводили проплывающий мимо месяц. На их лицах читалось одно желание: вот бы сейчас запрыгнуть на эту мерцающую коврижку и взмыть вверх прямиком к воротам замка.
- Все, нужно идти. Нельзя, чтобы нас здесь застукали, - решительно сказала Патил, подбадривая себя мыслью об отработке под надзором Филча и его кошки-пожирательницы падали.
- Великий Мерлин мог бы нами гордиться. - Лаванда встала на ноги и бросила взгляд на замок - тот уже не казался ей сказочным. Ведь там не было прекрасного принца, который бы поспешил на помощь уставшим девушкам.
Но вот и парадная дверь, высокая и украшенная замысловатой резьбой. Глазастые подруги и здесь разглядели несколько сердечек и решили, что это счастливый знак. За ней был просторный круглый холл с галереей, туда вела еще одна лестница, но деревянная, застеленная голубой ковровой дорожкой. Браун и Патил задрали головы вверх - на галерее они насчитали семь дверей, напоминающих порталы в церкви. Каждая дверь выглядела как картина, подсвеченная изнутри солнечными лучами. Парвати вспомнилась сказка, где похожие двери обозначали месяца года и за каждой из них была спрятана чудесная красавица.
Хоть ноги и ныли после долгой ходьбы, они решили подняться на галерею - очень уж яркой и светлой она выглядела, особенно по сравнению с первым этажом. Темные стены с деревянными панелями жадно впитывали весь свет, лившийся сверху через хрустальный купол.
Но все двери оказались заперты, а суперштуковина Фреда и Джорджа оказалась здесь бессильна. Гриффиндорки очень расстроились, ведь двери выглядели так заманчиво: на одной был изображен райский сад, на другой - таинственный лес, на третьей - солнечный пляж. Картины двигались, а если приложить к ним ухо, то можно было расслышать шум волн, свист ветра или крики птиц. Более того, казалось, в воздухе витает аромат цветов, хвои и моря, хотя это могло быть обычное заклинание, освежающее воздух. Девушки вздохнули, расстроенные тем, что им придется довольствоваться лишь картинками.
Между дверью с изображением осеннего парка и той, на которой красовалась нереальная в своей красоте китайская пагода, Лаванда и Парвати нашли проход - не очень широкий, но с очень высоким потолком. Даже подпрыгнув, ни одна из них не смогла бы достать до светящихся шаров.
Проход вывел их в просторную комнату тоже с высоким потолком. Одну стену полностью занимало панорамное окно, из него открывался вид на незнакомую долину, от которого захватывало дух, будто Патил и Браун смотрели с вершины горы.
— О Мерлин, — одновременно выдохнули они.
— Это иллюзия, — напомнила Парвати, стараясь говорить по-взрослому рассудительно, как и положено воспитаннице профессора Макгонагалл.
— Но она такая красивая. Почему я не родилась во Франции?
— Почему мои родители вместо Англии не поехали туда? — в тон ей сказала Патил.
Отвернувшись от окна, они принялись осматривать комнату. О ее предназначении догадаться было несложно: множество низеньких диванов с круглыми подушечками, большой круглый стол в центре, выложенный янтарной мозаикой и, наверно, очень тяжелый. Он был весь заставлен вазочками и тарелочками с фруктами и сластями. И если это была не гостиная, то Лаванда положила бы обратно мармеладку, которую она цапнула со стола, чтобы вознаградить себя за трудный подъем по лестнице.
И ковры, и диваны были синего цвета, подушки — голубыми. По серебристым шелковым обоям порхали соловьи, скворцы и жаворонки. И в тишине можно было расслышать их волшебное пение.
Браун первой увидела большую белую коробку, лежавшую перед огромным зевом камина. Ее крест-накрест перехватывала золотистая лента, завязанная посередине большим бантом. В прилагающейся записке на двух языках было указано: "для мадемуазель Флер Делакур", также там был указан адрес отправителя. Ни Лаванда, ни Парвати никогда не слышали об этом магазине, но они сразу решили, что там все дорого и потрясно.
- Как ты думаешь, что внутри? - спросила Патил.
Браун пожала плечами и предложила:
- Давай посмотрим. Я знаю заклинания, которыми можно развязывать и завязывать ленточки на подарках. Оно мне очень пригодилось на прошлое Рождество.
- Именно, я тебя научила, - напомнила Парвати. - Но трогать чужие вещи нельзя. Ничем хорошим это не заканчивается.
- Брось, мы оттуда ничего не возьмем, только взглянем и сразу запакуем обратно.
И не дав подруге времени на возражения, Лаванда вытащила палочку, произнесла нужное заклинание, и сложный узел распутался в один миг. То, что пряталось под несколькими слоями тонкой бумаги, заставило девушек в один миг позабыть про все обещания и благоразумные намерения. А все чудеса, с которыми они столкнулись в замке, теперь казались заурядными пустяками, потому что внутри лежало платье - самое лучшее из вех когда-либо созданных руками человека. Оно было роскошным, элегантным, божественным и совершенным.
- Именно оно снилось мне в детстве, и в том сне я была феей-правительницей волшебной страны. - Браун осторожно достала платье и бережно провела рукой по гладкому нежному материалу. Она чувствовала себя так, будто поймала воплощение морской стихии, - таким красивым был его цвет.
Парвати кивнула, своих снов она не помнила, но знала, что именно об этом наряде она мечтала всю жизнь. Не нужно было листать модные журналы или проверять все магазины одежды в Европе, чтобы понять - с этим платьем ничто не сравнится. Так же, как никакая еда не сравнится с шоколадом, потому что вкуснее него ничего на свете нет. В это Лаванда и Парвати верили твердо, хотя еще не попробовали даже десятой доли всех вкусностей, но есть знания, которые идут не от разума, а от сердца, и не нуждаются в проверке. То, что они сейчас испытали, было похоже на любовь с первого взгляда - безрассудную, бескомпромиссную и безумную.
Лаванда приложила платье к себе, осторожно держа его за тонкие бретельки. Ее брови недовольно нахмурились - в комнате не было ни одного зеркала. Девушки не сразу сообразили, что его можно наколдовать, а когда сообразили, то разошлись не на шутку. Сотворенное их совместными усилиями зеркало получилось огромным, в нем даже Хагрид мог разглядеть себя целиком.
Они принялись вертеться перед зеркалом, передавая друг другу платье, которое переливалось всеми оттенками синего. Настроение им портила только одна неприятная мысль. Каждая знала, что даже если она втянет живот так, что он прилипнет к позвоночнику, платье все равно на нее не налезет. И это было жутко, нет, даже запредельно несправедливо.
- Я полжизни готова отдать, лишь бы появиться на балу в этом шикарном наряде. Все бы на меня пялились, и Крам тоже. Никуда бы он не делся. - Зеркало отразило мечтательное выражение, которое появилось на лице Лаванды.
Парвати, которой всегда лучше удавались подсчеты, прикинула, что, наверно, полжизни будет слишком много, но пару лет отдать можно запросто. Особенно если выбрать самые последние годы, когда она уже будет старой, страшной и, возможно, впадет в маразм. На ее губах появилась такая же мечтательная улыбка, как и у Лаванды. Перед глазами мелькали заманчивые картины, будто кино на большом экране: вот она заходит в празднично украшенный зал, все головы тут же поворачиваются в ее сторону, они с Виктором Крамом встречаются взглядами, его глаза вспыхивают от страсти, он подходит к ней и медленно опускается на одно колено...
- Хе-хе-хе...
Девчонки взвизгнули, платье выскользнуло из рук Лаванды. С каминной полки на них таращился маленький, но противный старикашка, еще более уродливый, чем Филч. Острый подбородок выпирал, будто он держал во рту полумесяц, седая куцая бороденка напоминала перезимовавшую траву. Глубоко посаженные глазки смотрели зло и враждебно. Удивительно, но цвет у них был очень красивый — сапфировый. Несмотря на испуг, Лаванда решила, что туфли именно такого цвета идеально подошли бы к ее великолепному платью.
Из обвислых рукавов потрепанного зеленого сюртука с длинными фалдами выступали костлявые запястья с длинными пальцами. Длинные желтые ногти загибались, как настоящие когти. Полосатые штаны, засаленные, будто он не ходил, а ползал на коленях, тоже были коротковаты, так что любой мог полюбоваться на волосатые лодыжки и грязные ступни старика. "Фу", - одновременно подумали Лаванда и Парвати. Из-под черного котелка торчали жесткие волосы непонятного цвета, как шерсть у дворняги. Старик почесал голову, опасно сдвинув на бок свой котелок, а потом одернул полосатый жилет и снова глянул на незваных гостей со злобным прищуром.
- Мы заглянули на минутку спросить, как дела у наших подружек, - беспомощно залепетала Лаванда. Парвати начала медленно отступать к двери, сейчас следовало бы наколдовать дымовую завесу и бежать к выходу, как Кент Блай в третьей части "Крылатых охотников". Когда Лаванда отступила к столу и осторожно подобрала палочку, Патил отбросила все сомнения в силе дружеской телепатии. "Ну, давай же, наколдуй нам туман или ночную тьму", - подумала она так громко, как только могла. Старик не сводил с них взгляда хорошо выдрессированной овчарки. Заметив, что Лаванда потянулась за палочкой, он вдруг тряхнул головой, а потом плюнул. Этого от него никто не ожидал. Плевок попал точно в центр лба Браун (такой меткости позавидовали бы гриффиндорские бездельники, для которых состязание в меткости плевка было любимым занятием). Лаванда растерянно хлопала глазами, она не могла поверить, что все это происходит именно с ней. Вдобавок ей стало как-то нехорошо…
Старик противненько захихикал, довольно потирая ладони.
- Эй, что с тобой?! - В голосе Парвати тревога била во все колокола. Дальше было только хуже - Браун вдруг пошатнулась, вяло взмахнула руками, а потом исчезла.
- Вот же ж злая мандрагорушка. - Патил быстро обежала стол и увидела нечто, похожее на сгусток мокроты, такой вот немаленький привет от заболевшего великана. - Всемогущий Мерлин!
Она бросила взгляд на камин, но старикан уже исчез.
- Лаванда, если ты жива, пошевелись, пожалуйста. - Под ее переполненным надеждой взглядом зеленоватый сгусток вяло дернулся. - Хорошо, очень хорошо…
От волнения Парвати затараторила еще быстрее, будто боялась, что стоит ей замолчать и ее подруга совсем исчезнет: растает или что там еще случается с противной слизью. - Тебе ведь не больно? Потерпи немного. Я отнесу тебя в лазарет, слышишь, мы все исправим. Сейчас, только возьму какой-нибудь горшок.
Лучше всего для этой цели подходила хрустальная ваза для фруктов. Вооружившись ей и стряхнув мармеладки с фарфоровой тарелочки, Парвати попробовала загнать слизь при помощи одного в другое. Лаванда весьма шустро вползла в хрустальную вазу, но дальше начались проблемы. Весьма смирная фруктовница будто взбесилась — затряслась, задрожала и превратилась в череп. А тот запрыгнул обратно на стол. Браун шлепнулась на пол. Патил перевела взгляд на фарфоровое блюдечко, а у того уже росли толстые щетинистые паучьи лапки. Она взвизгнула и отшвырнула его от себя, блюдечко разбилось и осколками рассыпалось по полу. Паучьи лапки несколько раз дернулись и замерли.
Лаванда сделала попытку добраться до двери. Там, где она ползала, вырастали поганки, мухоморы, грибы, выглядевшие так, будто болели насморком и пускали сопли из всех пор, а так же грибы, похожие на ту часть собаки, которую ни один магл не захотел бы увидеть на месте своего хот дога.
- Постой. - Парвати не собиралась бросать подругу в беде. Она подхватила со стола серебряный поднос, серебро ведь верное средство против любой темной магии. - Заползай сюда.
Лаванда послушно забралась на поставленный перед ней поднос. Патил подхватила его и на вытянутых руках понесла к двери. Ей оставалась всего лишь пара шагов до цели, когда в подносе появилась огромная дырка и слизь с противным хлюпом снова шмякнулась на пол, чуть ли не на новые кроссовки Патил. Та посмотрела на дыру, которая уже сомкнулась и теперь напоминала чей-то рот с мерзкими губами, усыпанными вздутыми болячками. Прямо на ее глазах губы вытянулись, превращаясь в длинный мокрый язык, который тянулся к Парвати. Ее лицо скривилось, но девушка уже не завизжала, а лишь со всей силы отбросила от себя эту гадость. Поднос прочертил в воздухе красивую дугу и со звоном врезался в стену.
Сгусток слизи тем временем печально колыхался на одном месте, ковер вокруг позеленел и покрылся плесенью.
- Нам нужна помощь. Я сейчас приведу кого-нибудь, и мы вытащим тебя отсюда. Ты, главное, дождись меня. - Патил выпрямилась, нашарила в кармане мантии взломщик Уизли и помчалась в Хогвартс.
