Магия

8 февраля 2006 года

Гермиона быстро писала, склонившись над столом, а рядом зачарованное перо полностью копировало каждое её слово, бодро скача по столу и лишь изредка останавливаясь, чтобы окунуться в чернила. Раньше она с лёгкостью могла подвесить около себя пять, а то и больше перьев, которые при маленькой модификации ещё и опечатки исправляли, но теперь… теперь абсолютно не хотелось об этом вспоминать.

Услышав вопрос Малфоя, Грейнджер была уверена, что он всё-таки не выдержал и выкинул свою особо искромётную шутку, припасённую на такой момент, и в душе загибался от смеха, наблюдая за её реакцией, но он быстро развеял все её сомнения, снабдив необходимыми объяснениями. Проклятье, Малфой так забросал её всевозможными фактами, цифрами, датами и именами, что это было достойно… самой Гермионы Грейнджер, пожалуй.

Она не могла не взглянуть на него по-новому, даже с уважением, после такого показательного выступления. Он, Мерлин его задери, знал, что делал. Досконально изучил предмет и был готов отвечать.

Но Гермионе очень уж не хотелось, чтобы он всё же оказался прав. Если говорить откровенно — она боялась этого.

Привычным движением сунув перо в чернильницу, Гермиона осознала, что чернила заканчивались, и на автомате бросила «акцио» в сторону шкафчика, не отрываясь от пергамента. Секунда, другая, Гермиона перескочила на следующую строчку, закончила предложение и…

Ничего не произошло.

Грейнджер подняла голову, осознав, что на дне чернильницы оставалось лишь несколько капель и даже зачарованное перо остановилось, будто в недоумении, и зависло на полуслове. А бутылёк из шкафа так и не оказался на столе.

— Акцио чернила, — Гермиона снова схватилась за палочку.

И снова ничего.

Она почувствовала, как холод скользнул по спине, и рука непроизвольно дрогнула.

— Акцио! — упрямо повторила Гермиона и направила кончик палочки ровно на нужную полку, чувствуя подступающие слезы обиды и разочарования. — Акцио чернила!

Флакон, стоявший в первом ряду среди других канцелярских принадлежностей, едва заметно покачнулся, грозясь упасть с полки, залив ковёр чернилами, но даже не поднялся в воздух.

Бесконечно долгие минуты, одну или две, Гермиона смотрела на флакон, надеясь сдвинуть его хотя бы силой взгляда и всё-таки убедиться, что она… она не… нет, невозможно думать об этом! Чернила не желали появляться сами собой, а время тем временем стремительно ускользало, рабочий день подходил к концу и…

Гермиона сдалась.

Поднявшись с места, она с каменным лицом дошла до шкафа в другом конце кабинета, взяла с полки злополучный флакон, удержавшись от того, чтобы швырнуть его об стенку, и, снедаемая обидой, вернулась на место. Оказавшись снова за столом, она понуро опустила голову и, прикрыв лицо руками, позволила себе разрыдаться.


***

На улице снова шёл мокрый снег, обладающий удивительной способностью проникать куда угодно, и Гермиона быстро бежала по Косому переулку, кожей чувствуя, что Согревающие чары держались всё хуже с каждой секундой.

Малфой ждал её к пяти. Колокольчик на двери звякнул без трёх минут, и Гермиона, промокшая и продрогшая, ввалилась в магазинчик, чуть не споткнувшись о порог. В этот раз Драко был за прилавком — стоял спиной к двери и деловито водил палочкой, вешая ярлыки на какие-то склянки и отправляя их на полку одну за другой.

Гермиона почувствовала, как сердце пропустило удар, и сморгнула вновь подступающие слёзы.

— Малфой, — попыталась произнести она спокойно и любезно, но не была уверена в результате.

Он обернулся.

— Грейнджер, — кивнул, на мгновение отвернулся, перенося взмахом палочки последние пузырьки, и, ещё раз оглядев Гермиону, всё же не сдержался: — Выглядишь неважно.

Она скрипнула зубами.

— Неважно, Малфой, вот именно. Неважно, как я выгляжу, — она двинулась к прилавку, на ходу отряхивая мантию. — Мы можем начать?

— Конечно, без проблем, — хмыкнул Малфой и пропустил её сначала за прилавок, а затем вперёд себя в кабинет. — Чай, кофе, что-нибудь покрепче?

— Можем сразу начать? — внушительно повторила Гермиона и ступила в кабинет.

Комната была маленькой — это то, что сразу бросилась в глаза. Или даже скорее тесной. Высокие книжные шкафы нависали с двух сторон, призывая заглянуть на свои полки; у стены стоял небольшой гостевой диван, заваленный коробками, кроме того, несколько свёртков стояли на полу и выглядывали из-под стола, который находился у дальней стены, напротив входа. Вся мебель была новой и достаточно дорогой на вид, но впечатление производила двоякое. Возникало ощущение, что регулярную уборку здесь не делали, возможно, обновляли заклинаниями, но не больше. Хотя, впрочем, Гермионе понравилось — это был настоящий угол делового человека, а на столе Малфоя был завидный порядок. Она даже мысленно пристыдила себя, вспоминая собственные завалы, особенно в такое трудное время года.

— Извини, это прислали только с утра, — пожал плечами Малфой и, сыграв вежливое смущение, махнул рукой на коробки и кульки. — Присаживайся.

— Что там? — полюбопытствовала Гермиона, забыв, что сама стремилась приступить к делу как можно раньше.

— Товары для магазина и несколько экспериментальных сердцевин для палочек.

— Ты делаешь палочки прямо тут? — Гермиона вновь обвела взглядом кабинет.

— В задней части магазина есть мастерская.

— О, — Гермиона кивнула и смяла ткань своей мантии, чувствуя внезапно возникшую неловкость.

— Ладно, приступим, — Малфой сел напротив неё. — Давай сначала, Грейнджер, — он устало потёр переносицу и призвал пергамент с пером, не обратив внимание на то, как вздрогнула Гермиона. Он ведь ещё не до конца понимал, что ей простенькое Акцио не удаётся так легко уже больше недели. А теперь, кажется, вообще не удаётся. — Когда это началось? — Драко принялся быстро заполнять бланк крупным, аккуратным почерком. Гермиона обратила внимание, что буквы чуть косили влево и, моргнув, отвела взгляд.

— Я не уверена. Я заметила кое-какие… — она замялась, подбирая слово, — недочёты в конце января. Около двух недель назад.

— Точнее.

— Мне не удалась множественная трансфигурация, — словно провинившаяся школьница, созналась Гермиона, повесив голову. — В отделе была ежегодная ревизия: на мне висели незаконченные проекты, недописанные отчёты и к тому же проверки со всех сторон. Было необходимо за максимально короткий срок оценить эффективность всех аппаратов. Ты и представить себе не можешь, сколько магических штук понапихано по всему отделу… — Малфой прикусил язык и удержался, чтобы не закатить глаза, довольствуясь тихим смешком. Он, конечно, мог окончательно сбить Гермиону с толку, поинтересовавшись, почему нельзя было пригласить специалиста, который проверил бы всё быстро, а где нужно было, ещё и подлатал бы, но Драко и так знал, что у Грейнджер не было ответа на этот провокационный вопрос. —…Заклинание вышло не таким, как я ожидала. Магическое поле оказалось слишком сильным. Оно повредило несколько обнаружителей и подрезало крылья одной книге.

— Нестабильное магическое поле, ущерб волшебным предметам. Что, говоришь, было за заклинание? Повышенная трудность, с палочкой сочетается… — деловито пробормотал Малфой и, не поднимая глаз, спросил: — До этого были какие-либо несоответствия между целью заклинания и его результатом?

— Ничего подобного, — покачала головой Гермионы, широко раскрыв глаза от смеси удивления, недоверия и уважения. А ещё совсем немного восторга. — Но…

— Слушаю, — Драко оторвал глаза от бланка, посмотрев на Гермиону.

— Сейчас я понимаю, что было ещё кое-что. До этого, — поняв, что Малфой не собирается её прерывать, Гермионы продолжила: — Мой патронус не принял форму.

— Не думаю, что это стоит воспринимать всерьёз, — он отложил перо. — Вызов патронуса относится к неустойчивой магии. Раз на раз не приходится, как говорится.

Гермиона поджала губы.

— У меня всегда выходило, Малфой, с четвёртого курса, — пробурчала она, но всё же не стала спорить.

Удивительно, но Драко Малфой действительно оказался профессионалом своего дела. Что одновременно успокаивало и пугало. Ведь если он так хорош, вероятность, что он ошибся со своим «диагнозом» уменьшается. А значит, Гермиона может в самом деле терять магию.

Она вздрогнула от этой мысли, и воображение тут же подкинуло картинку, как магия в прямом смысле утекает сквозь пальцы, а Гермиона не может её удержать…

— Ладно, Грейнджер, какой у тебя патронус?

— Выдра.

Малфой будто бы нехотя записал и отчеркнул, перескакивая на следующую строку.

— Насколько очевиден регресс твоих способностей? — невозмутимо продолжил он.

Это был чисто деловой вопрос, который Малфой был обязан задать, но Гермионы всё равно надеялась, что как-нибудь избежит такого унижения. «Ничего страшного, — попыталась успокоить она саму себя, размеренно дыша, — это как приём у врача».

— Сегодня мне пришлось встать и взять с полки чернила, — сообщила Гермиона. — Эффект акцио был минимальным.

— Но он был? — даже не задумавшись, спросил Драко.

— Что-то вроде того: пузырёк слегка пошатнулся.

— Хорошо, — механически проговорил Малфой, фиксируя её слова. — В смысле, — он на мгновение поднял глаза, — ничего хорошего, конечно, но мы разберёмся.

Уголки губ Гермионы приподнялись, и её глаза на мгновение озарились светом, но Драко уже опустил взгляд, и Гермиона застыла, понимая, что на какую-то долю секунды забыла, с кем разговаривает. Или это Малфой забыл?..

Или он просто был настоящим профессионалом, а это была лишь обычная любезность. А может, хорошо отработанный трюк для повышения лояльности клиента. Или же…

— Что насчёт незапланированных всплесков магии?

— Чт… Прости, я отвлеклась, — Гермиона растерялась.

— Всплески магии? Выбросы? Неконтролируемая магия? — Гермиона покачала головой. — Возможно, работа с мощными магическими предметами или нахождение вблизи неопределённых магических субстанций?

— За исключением посещения магических домов, до и после которых я проходила обследования в Мунго, ничего, — Гермиона судорожно вздохнула, понимая, к чему в конечном итоге ведут все вопросы.

— Ты сможешь предоставить примерный список поместий, в которых ты побывала за последние два, нет, — Малфой нахмурился, прикидывая что-то в уме, — три месяца, и магических предметов, с которыми имела близкий контакт?

— Ты думаешь, я могла подвергнуться действию какой-то магии? — недоверчиво уточнила Грейнджер.

— Нет, я думаю, тебя могли проклясть, — заявил Малфой и, не давая Гермионе почвы для лишних подозрений, обрубил: — И моя персона, как понимаешь, отпадает.

— А если ты специально сделал это, чтобы я пришла к тебе, а потом… — ехидно начала Гермиона, понимая, на что намекал Малфой.

— Неужто станешь моей попечительницей и напишешь мне рекомендацию, если я тебя вылечу? — весело спросил Драко и быстро обмакнул перо в чернила, мельком глянув на Гермиону. — Другой выгоды для себя я не вижу.

Слова о лечении резанули Гермиону по ушам — ведь она и не думала, что это действительно как болезнь. Может, стоило обратиться в Мунго? Хотя теперь было поздно.

— Может, это месть за детские обиды, — буркнула Гермиона. — Ладно, будут тебе списки. Хоть завтра.

— Завтра поздно, — самодовольно сообщил Драко. — Буду ждать от тебя сову, — Гермиона закатила глаза, но всё-таки кивнула, мысленно начиная обдумывать, о чём именно стоит сообщить Малфою.

Он тем временем продолжил:

— Хорошо, последний вопрос, — Малфой размашисто отчеркнул записи, отложил перо и поднял на неё взгляд, поставив локти на стол и сплетя пальцы. — Почему ты пришла ко мне?

Гермиона на секунду дала слабину и замерла, смешавшись от резкой смены темы. Однако ей на удивление быстро удалось взять себя в руки, и она даже удержалась от тяжёлого вздоха.

— Не думай, что это моё желание. После того инцидента я изучила любой материал по причинам ослабления магических способностей, который смогла найти, и я пыталась восстановиться, но всё менялось только в худшую сторону. Я не могла обратиться ни к кому из знакомых, потому что… — она замялась, не чувствуя уверенности, что с Малфоем стоит говорить настолько откровенно, но всё же что-то подсказало ей открыть правду. — Потому что я не хотела говорить, пока сама не разберусь во всём.

— Но ты не разобралась, — подал голос Драко.

— За последние две недели я обошла десятки заведений, Малфой, но никто и нигде и предположить не мог, что со мной. Некоторые, как и ты, поняли, что дело не в палочке, но не смогли предложить мне ни одного логичного и, проще говоря, реального варианта. Я уже даже думала податься в Мунго, а потом увидела статью в Пророке…

Малфой резко напрягся и скривился, вспоминая, каким разгромным был последний очерк о его скромной персоне. В связи с неудачным экспериментом ему пришлось закрыть магазин на два дня, но сторонние наблюдатели перевернули всё с ног на голову, и выставили Драко в дурном свете. Мягко говоря. Через несколько дней, когда лавка уже работала в привычном режиме, к нему даже подослали какого-то молодого аврора — он, конечно, не заявлял об этом прямо, но понять было просто.

— Я пропустила бы её, но мне стало интересно, — Гермиона почему-то понизила голос и слегка подалась вперёд, — по какой причине Драко Малфоя так поливают грязью. Варианта было два, но так как ты успел, — он поймала себя на выдохе, когда была почти готова произнести не совсем подходящее «произвести на меня впечатление», и успела исправиться: — показать себя как специалист, значит, статья была такой критикующей не из-за того, что ты действительно прокололся.

— А из-за чего же, по-твоему? — надменно спросил Малфой, чувствуя при этом, как потеют ладони и незаметно накладывая беспалочковое охлаждающее.

— Не хочу забегать вперёд, — внезапно оборвала Гермиона, вмиг изменив голос и резко подавшись назад. Её глаза были чуть сощурены и придирчиво изучали Драко пару секунд, а затем она снова начала говорить. Теперь уже не так уверенно. — Малфой, надеюсь, ты понимаешь, что если дело действительно серьёзнее сломанной палочки, любая информация о причинах наших с тобой встреч должна оставаться в полной тайне? Я стараюсь накладывать маскирующие, когда прохожу по Косой алее, но, — она развела руками, — сам понимаешь. В общем, я хочу сказать, что, может, я бы и обратилась к кому-то другому, но у меня нет выбора… эээ… в нынешних условиях, — Гермиона сумбурно заключила: — Я бы не хотела огласки.

— Что ж… придётся обойтись без интервью в «Магическом вестнике».

— Прости? — опешила Грейнджер.

— Я шучу, Грейнджер, о Мерлин, — он почти было рассмеялся, видя её ошарашенное лицо. — Если ты настолько не доверяешь мне, мы можем заключить контракт. На самом деле, это нормальная практика. Ты покупаешь мои услуги на определённых условиях, мы оба ставим магические метки и письменные расшифровки, пускаем друг другу кровь и скрепляем кля… Да брось, Грейнджер, неужели ты совсем ничего не понимаешь в юморе? — Драко искренне забавлялся, смотря, как недоумение на лице Грейнджер сменяется возмущением.

— Послушай, Малфой! — вырвалось у Гермионы. — Если ты и дальше будешь отпускать шутки, я всё-таки найду другой выход. Например, возьму разрешение в министерстве — благо, у меня не будет с этим проблем, — изменю тебе память и этого разговора как не бывало. Если хочешь, можем сразу так и поступить, и я поищу другого специалиста по магии. В конце концов, ты ничем не выделяешься, Малфой, — понимая, что немного лукавит, выдала Гермиона.

— Ты сама сказала, что нет другого, — холодно парировал Малфой, зная, что этот поединок он не имеет права проиграть — не имеет права упустить такого клиента. Их взгляды встретились, и они долго и упрямо смотрели друг на друга — оба хотели показать силу, хотя только в руках одного из них была магия, а в руках другой — власть. Наверное, как раз поэтому в этот момент они оба уже понимали, что не разойдутся так просто. И именно из-за этого Малфой моргнул, склонил голову к плечу и всё тем же тоном произнёс: — Можешь прописать отсутствие любых шуток как одно из условий контракта, если хочешь.

Спустя несколько секунд Гермиона кивнула и поймала себя на мысли, что уголки губ снова дрогнули.