Глава 2 Предпоследний экзамен остался позади, и почти все пятикурсники расположились на улице. Погода выдалась на удивление хорошей после недели дождей, и поэтому ученики были вдвойне рады солнцу и теплу. Мародёры сидели возле большого дерева, за несколько лет учёбы ставшего их излюбленным местом. Сириус пытался обрызгать водой проходивших мимо четверокурсниц, одной из которых была Эмили Тейлор, ловец команды Гриффиндор. Питер стоял рядом, восторженно наблюдая и иногда включаясь в игру. Когда друзьям надоело, они улеглись на мягкую траву, вытянув ноги и отдавая себя слепящему солнцу. Джеймс сидел к ним спиной и что-то обдумывал, подбрасывая в руках золотой снитч. Но, заметив вдалеке знакомую рыжую шевелюру, тут же сфокусировался на ней.
— Сохатый! — крикнул Сириус.
— Отстань, — отмахнулся от друга Джеймс и продолжил буравить взглядом трёх девушек, сидящих на берегу озера — Мэри МакДональд, Доркас Медоуз и Лили Эванс.
Волосы Лили отливали красным, спадая роскошными дугами на спину, и Джеймс не мог оторвать взгляда от девушки — настолько Лили казалась прекрасной.
— Сириус! — раздался визг.
Джеймс невольно обернулся на крик, недовольный, что его отвлекли от такого важного дела, как прожигание взглядом дыры в спине Эванс.
Кричала Марлин МакКиннон. Она повисла с восторженным, совсем как у ребёнка, лицом на шее у Блэка.
Ремус, до этого убеждавший в чём-то Питера, посмотрел на этих двоих со странной полуулыбкой. Питер каждые десять секунд косился на смеющихся неподалёку Алису и Фрэнка, обмахиваясь листом из книги по трансфигурации.
Джеймс не сразу заметил ещё одну девушку, неловко переминающуюся с ноги на ногу. Короткие волосы до плеч смешно торчали, а сама Сивилла следила за подругой с едва сдерживаемым хохотом. Поттер бросил беглый взгляд на Лили, потом на Сивиллу, потом снова на Лили. Убеждённый, что рыжеволосая староста всё равно не заметит его отсутствия, Джеймс поднялся и подошёл к компании.
— Сириус, что ж ты так обделяешь вниманием свою подружку? Она скоро задушит тебя, — хмыкнул Джеймс.
— Не беспокойся за меня, — сверкнул глазами Блэк. — Что, надоело любоваться Эванс?
Джеймс покосился на друга, как на сумасшедшего и ничего не ответил. Неужели он не видит стоящую рядом Бэнгс? Их спор оставался ещё в силе. Хотя девушка сейчас повернулась к парню боком и смотрела вдаль, думая о чём-то своём.
— Попалась! — Джеймс незаметно подкрался и, стараясь говорить чужим голосом, закрыл своими ладонями её глаза. Сивилла чуть вздрогнула. — Угадай кто?
— Джеймс, — выдохнула она, не задумываясь.
Поттер нахмурился. Он-то думал, она его не узнает, и будет слушать мольбы и просьбы отпустить её.
— Как ты угадала? — отстранившись, спросил он и недоверчиво покосился на девушку.
Сивилла повернулась к нему лицом и чуть сощурилась от непривычного яркого света. Она пожала плечами и смущённо улыбнулась самыми уголками губ.
— Ты видела меня? — спросил Джеймс, абсолютно уверенный в этом.
— Нет, я не заметила, как ты подошёл, — туманно ответила Бэнгс, поджав губы.
Парень не поверил, но предпочёл промолчать.
Сириус поплёлся подобрать отлетевший учебник, который Питер нечаянно выбил из рук Ремуса, когда споткнулся, и Джеймс, оставшись один на один с Сивиллой, подошёл к ней вплотную.
— Слушай, — начал он как всегда уверенным тоном, — что ты делаешь сегодня вечером?
Карамельно-карие глаза вдруг увеличились в размерах. Джеймс внимательно ждал ответа. Девушка внимательно посмотрела на него, словно пытаясь найти что-то важное и молчала.
— Ну, так что? — поторопил её.
— Я… Нет. Мне надо готовиться, — быстро выдохнула она, и, бросив взгляд на свою подругу, круто развернулась и пошла в замок.
Джеймс так и остался стоять, как столб.
— Что? — сказал он в пространство.
Он был уверен, что Сивилла согласится. Он ведь Джеймс, Джеймс Поттер.
И вообще, что это было? Девушка буквально сбежала, стоило ему заговорить с ней. И он не знал из-за чего: то ли потому, что Сивилла не хочет общаться с Поттером, причём настолько, что умчалась в замок, не дав ему сказать что-нибудь ещё, то ли она и правда будет готовиться к экзамену и решила начать прямо сейчас. Вторая мысль показалась Джеймсу настолько абсурдной, что парень затряс головой, отгоняя нелепые домыслы. И всё же он до сих пор не мог поверить, что Бэнгс выбрала сидеть весь вечер, заваленной книгами, чем гулять с ним.
Парень постарался выбросить из головы поведение девушки и вернулся к друзьям, которые теперь обливали водой не только проходящих мимо гриффиндорцев, но и друг друга. При этом, на лицах у них сияли улыбки.
И это была необыкновенная роскошь — иметь верных и преданных друзей, видеть их каждый день, смеяться вместе с ними, вместе познавать жизнь и чувствовать их поддержку. Если это не счастье, то, что тогда?
— Смотри, Сохатый. Нюнчик решил понежиться на солнышке, — презрительно пробормотал Сириус.
Джеймс проследил за его взглядом и увидел сидящего возле дерева Снейпа, напряжённо изучающего конспект. Поттер почувствовал привычную ненависть к слизеринцу за то, что Лили постоянно ходила с ним, улыбалась ему, держала его за руку, а на Сохатого даже не смотрела. А если и смотрела, то только с пренебрежением. Самого же Снейпа Джеймс считал недостойным учёбы в Хогвартсе, и его тёмных дружков тоже.
На губах парня образовалась алчная ухмылка.
— Эй, Лунатик, Бродяга! — крикнул он, направляясь к одинокому парню. Блэк сразу же присоединился к другу, но Ремус так и остался сидеть, облокотившись о дерево.
— Не надо, Джеймс… — вслед бросил он, но Поттер уже доставал волшебную палочку.
***
На следующий день шестикурсники с самого утра начали готовиться к трансфигурации. Этот экзамен пугал больше всех не только своей сложностью, но и риском не сдать его. А значит — не изучать предмет на шестом и седьмом курсах.
Трансфигурация нужна была почти во всех профессиях, начиная стирателями памяти и заканчивая мракоборцами, и поэтому гриффиндорцы тихо сидели каждый в своём углу. Мародёры тоже собирались позаниматься, но ближе к вечеру.
Перед ужином Джеймс и Сириус задержались в спальне. Поттер что-то рассматривал на Карте Мародёров, а Блэк с периодичностью в полминуты его поторапливал. Когда Сириус заговорил о Марлин и её вчерашнем поведении, парень вдруг вспомнил, что хотел рассказать другу.
— Она отказалась пойти со мной гулять, — сказал Джеймс, как будто это была самая абсурдная вещь на свете.
— Кто? Марлин? — Сириус нахмурился.
— Какая к чёрту Марлин? — фыркнул Поттер. — Бэнгс.
Сириус сначала вдумывался в сказанное, а, сообразив, что к чему, громко захохотал.
— Чего ржёшь? — разозлился Джеймс.
Сириус отдышался и насмешливо произнёс:
— Твоё лицо. Ты бы видел, Сохатый, с каким выражением сказал это, — Блэк ехидно ухмыльнулся. — Не хочу разрушать твои фантазии, но не все девушки от тебя без ума.
— Смирись, дружище, — он хлопнул Джеймса по плечу.
Поттер скинул его руку и набрал полную грудь воздуха, чтобы возразить, но потом и сам рассмеялся.
Блэк потрепал его по торчащим во все стороны волосам.
— Тебе надо быть настойчивее. Поверь мне, любая девушка когда-нибудь да оттаивает, главное не сдаваться и держаться уверенно. Дай ей понять, что намерен идти до конца, — Сириус продемонстрировал свою ослепительную улыбку, которую так обожали девчонки и подмигнул.
Спускаясь в гостиную, Джеймс застыл. Напротив, по лестнице, ведущей в спальню девочек, шла Лили Эванс и её подруга Мэри МакДональд, весело пересмеиваясь. Лили словно светилась в лучах яркого летнего солнца и, казалось, большой радужный шар тепла и счастья окутывал её и всех, кто находился рядом.
— Сохатый, — легонько пнул в спину друга Сириус, — ты что, уснул?!
Джеймс вышел из мечтательного состояния, идиотская улыбка исчезла, и он принялся спускаться дальше, в то время как Эванс уже давно присоединилась к подругам на большом диване.
— Кажись, пропали наши Мародёры… — Ремус обратиля к Питеру.
Они не застали друзей в гостиной, когда вернулись, и сели на своё обычное место перед камином. Из-за того, что Петтигрю был хмурым и унылым даже для него, Ремус заскучал. Парень даже подумывал начать учить трансфигурацию прямо сейчас, не дожидаясь Сириуса и Джеймса.
— Ну… да, — рассеянно пробормотал парень.
— Если хочешь, можешь пойти к Алисе и Фрэнку. Я найду, чем заняться, — дружелюбно улыбнулся Люпин, зная, что его друг часто проводит с ними время.
Питер сразу же покосился на двух друзей, играющих в волшебные карты, и опустил глаза, разглядывая свои руки.
— Нет, — он медленно покачал головой, не смотря на Лунатика. — Сейчас не хочу к ним.
Что-то в тоне Петтигрю показалось Ремусу странным, но сказать он ничего не успел, ибо пропавшие Мародёры внезапно появились за их спинами с заговорческим шушуканьем.
— К кому это ты не хочешь, а, Хвост? — Джеймс прыгнул на кресло, туда же примостился и Блэк. — Может, к нам?
— Нет, ребята, как вы могли подумать… — серьёзно начал оправдываться Питер.
— Да брось, Хвост, он же шутит, — сказал Сириус. — Нет, ну, а всё-таки, к кому?
Питер сжался под внимательным взглядом, губы его дрогнули.
— К Алисе и Фрэнку, — ответил за друга Ремус.
— Чего так, Хвост? — не унимался Сириус. — Ты же всегда с ними таскаешься, когда нас нет. Или, может, Лонгботтом перестал быть тормозом, — он многозначительно повёл бровями, — и теперь ты третий лишний?
Лунатик осуждающе взглянул на Блэка, но тот даже не обратил внимания.
— Что?! — вскочил Питтер, повергнув всех в глубочайший шок. — Они просто друзья, ясно?!
Его маленькие серые глаза наполнились каким-то безумством и отчаянием. Мародёры не знали, что сказать и потрясённо смотрели на друга. Даже Ремус, всегда знающий всё наперёд, недоумевал.
— Ты чего? Мы просто пошутили… — пробормотал Сириус, всё ещё не веря своим глазам.
Питер уселся обратно на диван, успокоившись, и отвернулся к камину. Поттер, поймал взгляд Блэка и пожал плечами.
«Может, из-за трансфигурации так? — промелькнуло в мыслях у Сириуса».
Ведь их друг никогда не кричал и не срывался на Мародёров.
***
Когда большинство учеников уже укладывали свои сумки и чемоданы в кареты, Джеймс, только спустившийся в холл, заметил Лили. Поттер удивился, что она одна, а не в компании Мэри или Алисы, с которыми девушка проводила большую часть своего времени. Лили тащила огромный жёлтый чемодан, и Поттер кинулся к ней на помощь, оставив остальных Мародёров позади.
— Эванс! — но не успел он и пройти двух метров, как непонятно откуда возник шестикурсник Дейви Гаджен и впился в этот самый чемодан загорелыми мускулистыми руками.
Лили благодарно улыбнулась ему, словно он сделал что— то немыслимое, и оба скрылись за дверями школы. Парень так и остался раздосадовано смотреть им в след и уже возненавидел вратаря их команды.
Вечно он лезет со своей помощью. Добрый и милый Дейви.
Джеймс скривился.
Поттер добьётся Эванс, ведь впереди ещё два года учёбы в Хогварсте и лето, в которое он собирался завалить девушку письмами.
Как там говорил Сириус? Настойчивость и уверенность?
На платформе Мародёры старались не потерять из виду друг друга.
Многие родители изо всех сил высматривали своё чадо, а Джемсу не терпелось увидеть мистера и миссис Поттер.
Ему о многом надо было им рассказать и особенно отцу: о карте Мародёров, которая, наконец, начала функционировать в полную мощь, о новом открытом потайном ходе, о новых мародёрских приключениях.
Мать Джеймса хоть и была добрейшим души человеком, но всё равно хмурилась при упоминании очередных нарушений, не смотря на то, что давно смирилась с неугомонностью сына. Только отец всегда понимал и поддерживал его во всех начинаниях, словно сам ещё учился в Хогвартсе. Конечно, когда рядом была Юфимия, он нередко недовольно качал головой и приходил на помощь жене, выражая негодование, но после того, как Джеймс и Флимонт оставались наедине, сразу становился безбашенным подростком. Он словно заменял ему Сириуса на каникулах.
— Ремус! — мать Лунатика окликнула его, и, попрощавшись с друзьями, он направился к родителям. Джеймсу показалась некая печаль в глазах друга, но вскоре парень заметил свою семью и поспешил к ним.
Мистер и миссис Поттер осматривались по сторонам, о чём-то переговариваясь. Парень уже почти мог различать их голоса, как приметил рыжую копну волос слева. Лили.
— Эванс, — воспользовавшись тем, что девушка стояла одна, он приблизился к ней почти вплотную, по пути взлохмачивая себе волосы.
Девушка сначала растерялась, но потом вопросительно посмотрела на него.
— Чего тебе, Поттер?
— Будешь скучать по мне? — не переставая ухмыляться, спросил он.
Лили фыркнула.
— Размечтался! — и хотела уже отвернуться в другую сторону, но рука Джеймса схватила её за предплечье.
Зелёных глаза раздражённо уставились на него.
— Я буду писать тебе, — заглянул в её лицо Поттер. — Ты ответишь мне?
Он, в общем-то, и не надеялся, что Лили тут же лихорадочно закивает головой, скажет: «Конечно, Джеймс» и улыбнётся своей ослепительной улыбкой, от которой парень сходил с ума. Но ему нужно было ей это сказать, словно предупредить.
— Знаешь, Поттер, ты никогда не перестаёшь меня удивлять, — и гордо вздёрнув подбородок, зашагала прочь.
Джеймс заворожённо смотрел ей в след и вдруг ощутил тяжёлую руку на своём плече. Даже не оборачиваясь, он понял, кто это.
— Опять отшила? — хмыкнул Блэк.
Но тут лицо Джемса конвульсивно искривилось, как будто он разом съел гору лимонов, и Сириус тоже посмотрел в сторону Лили.
Девушка стояла к ним спиной, но можно было разглядеть её собеседника. Поттер и Блэк и за версту его узнают. Высокий и болезненно худой Снейп, с вечно сальными волосами, казалось, за эти дни стал ещё измождённее и худее. Он о чём-то просил Эванс, бледное лицо выражало отчаяние и беспомощность. Девушка же, наоборот, уверенно расправила плечи и отошла от него на шаг назад на безопасное расстояние.
— Вот слязняк! — взбесился Джеймс и направился к компании, намереваясь придушить этого болвана.
Как он вообще осмелился после того, что сказал, подойти к ней ближе, чем на десять метров? Мазохист, не иначе!
— Эй, эй, — парня перехватил Блэк, удерживая изо всех сил, — он уже свалил.
Поттер перевёл взгляд туда, где ещё недавно стояли Снейп и Лили и увидел отдаляющуюся фигуру Нюниуса, еле волочившего ноги по земле. Видимо, он был чем-то сильно расстроен. Кровь медленно возвращалась к мозгу, и Джеймс выдохнул. Наконец-то Эванс научилась уму-разуму и поняла, как поступать с этим змеёнышем. Был бы он на её месте, давно бы от подземельного гада и мокрого места не осталось.
— В следующий раз я его точно убью, Бродяга, — уже без прежней злобы, выдохнул Джеймс.
Он в который раз удивился тому, как его друг всегда сохраняет хладнокровие, хоть и не меньше его ненавидит и презирает Снейпа, и буквально за шиворот оттаскивает Джеймса именно в тот момент, когда всё может плохо закончиться.
***
Лето пролетало незаметно. Долгожданный отдых, С. О.В сдано, впереди свободный год, а пока Джеймс мог наслаждаться домом и спокойствием. Точнее, спокойствия, как такого, и не было. Поттер ни свет, ни заря срывался из дому, хватая по пути метлу, и взмывал в небо.
Он тайно лелеял желание стать капитаном команды по квиддичу в этом учебном году, так как прежний капитан Джо Ритберг закончил школу. И ничего больше не занимало его мысли. Ну, кроме Лили Эванс. Рыжеволосая староста, казалось, чувствовала себя в его голове как дома.
После обеда Джеймс возвращался в свою комнату, садился за большой деревянный стол, стоявший тут ещё с детства, брал пергамент и не спеша выводил аккуратные строчки. Письмо выходило иногда длинным, иногда коротким, в зависимости от событий, происходивших в его жизни. Джеймс писал Лили почти каждый день, думая, что когда-нибудь она всё-таки не выдержит и ответит ему. О, да, это было бы великолепно! Поттеру просто сносило крышу от этой мысли и, раскинувшись в кресле, он часто представлял, как тонкие пальцы медленно разворачивают конверт и касаются исписанного пергамента, как изумрудные глаза внимательно скользят по строчкам, как Лили поспешно садиться за стол и пишет ответ Джеймсу…. Но, видимо, никакого ответа она писать не собиралась. Возможно, Эванс вообще не читала его писем, а сразу выбрасывала их или сжигала. Поттеру становилось обидно от этой навязчивой мысли, и он поскорее прогонял её.
Часто Джемсу писал Бродяга. В последнее время Вальбурга Блэк совсем рехнулась и издевалась над сыном, как могла. Сириус постоянно твердил, что терпеть её заскоки осталось не долго, и всё чаще намекал, что собирается бежать. Джеймс очень переживал за друга и был бы рад, если бы Бродяга переехал к нему. Мистер и миссис Поттер давно уже считали Сириуса вторым сыном и, когда он гостил у них на Рождество, упоминали, что в доме Поттеров он всегда желанный гость.
Ремус написал неделю назад пару строк о том, что уезжает с родителями ненадолго и, что потом всё ему расскажет. Джеймс не стал обременять друга расспросами раньше времени. А вот Питер пропал. Десять дней назад Поттер послал ему сову, но тот так и не ответил, хотя сова вернулась обратно без письма. Парню показалось это странным, и он уже хотел наведаться к Петтигрю, опасаясь, что с ним могло что-нибудь случиться, ибо Волдеморт набирал мощь и всё больше родителей жаждали увидеть у своих чистокровных отпрысков чёрную метку на предплечье. Мистер Поттер как-то обмолвился, что к числу Пожирателей присоединились Мальсибер и Эйвери, хотя и прибавил, что это только слухи. Но Джеймс не сомневался: он уже буквально видел довольные рожи ненавистных слизеринцев, которые, наконец, нашли способ поиздеваться над теми, кто не отличается чистотой крови.
Огорчало, что сторонников Волдеморта в школе становится всё больше.
