2. Доркас Медоуз Если жизнь и преподносит сюрпризы, то, как правило, очень и очень неприятные. Эти сюрпризы, впоследствии, выливаются в гору неприятностей и мелких неудач, которые не могут не задеть человеческое самолюбие и пошатнуть мировоззрение. Лили по натуре была недальновидная, никогда не смотрела вперед, отъявленно считая, что лишь истинные реалисты могут добиваться в этой жизни высот. Гриффиндорка не верила в суеверия, в случайности, а своим перфекционизмом доходила так далеко, что и получалось в итоге, что друзей-то у нее в свои девятнадцать и вовсе не было. А от родителей она сбежала, чтобы на тех рано или поздно не стали охотиться Пожиратели, чтобы отгородить их от проблем и последствий, которые нес с собой магический мир. Поэтому, просыпаясь каждый новый день, она ничего не ждала, ни на что не надеялась и с самого утра понимала, что день будет неимоверно скучным и длинным.
Только вот сегодня ей почему-то показалось, что что-то не так, будто все не на своем месте, а матрас слишком мягкий, не такой, какой у нее раньше был. В воздухе витал запах чего-то горелого; яркий, не похожий на ноябрьский свет скользил по ее лицу, раздражая, заставляя нервно что-то шептать. Лили, потянувшись, открыла глаза и вдруг осознала, что она пребывает в другом месте. В другом мире. В другой, черт возьми, жизни. Она обвела комнату взглядом, мысленно замерев, и вдруг поняла, что
комната как раз ее. Нет, даже не так, это была ее магловская комнатка, в которой Лили когда-то жила и из которой когда-то давно убежала в порыве странного страха за родных. Разум заполнился уверенностью, что это не сон, что она находится в каком-то незнакомом треклятом доме, а не в своей родной квартире, которую она выкупила несколько месяцев назад.
Паника мигом охватила Лили, и она, выпрыгнув из кровати, шлепая босыми ногами по холодному паркету, спустилась по идеально чистым, вычищенным до блеска ступенькам на первый этаж. Лили оглянулась, и на мгновение в ее глазах отразилось неподдельное удивление и страх. Девушка испуганно отступила назад, когда увидела рыжеволосую женщину, которая, опустив глаза, расставляла на стол тарелки, заполненные чем-то странно пахнущим, напевая себе под нос что-то и покачивая в такт музыке головой.
— Мама… — в ужасе прошептала Лили, и Мелисса Эванс, подняв голову, посмотрела на дочь сквозь плотные линзы очков.
— С тобой все в порядке? — женщина удивленно приподняла бровь и в упор посмотрела на Лили.
Эванс молчала, а потом, поддавшись какому-то неведомому порыву, подбежала к ней и с силой обняла, стискивая в объятиях. Это было чем-то нереальным. Но отчего-то появилась уверенность, что так и должно быть. Слезы струйками покатились по раскрасневшимся щекам Лили, и она старалась не шмыгать носом, когда внутри все взрывалось от бури эмоций.
— С тобой все в порядке? — строго спросила Мелисса, которая была явно обескуражена таким поведением со стороны своей несносной дочери.
Но Лили молчала, пытаясь понять, заставить свой аналитический ум соображать и выдать хоть какой-нибудь вариант происходящего. Где же она? И что произошло? Почему она вновь в родительском доме, почему ее мать явно не рассержена на нее из-за побега и почему так странно выглядит… так серьезно.
— Какое сегодня число? — шепотом спросила Лили, сглатывая нервный ком, который так не вовремя образовался во рту и конкретно мешал говорить. Часы тихо пиликали, чайник кипел, а за окном дети в фирменных рубашках и в школьной форме куда-то бежали, явно опаздывая.
— К твоему сведению, первое сентября, — хмуро ответила мать и посмотрела на свою дочь так, как будто никогда ее не видела. — А ты уже опаздываешь на тридцать минут, что скажут о тебе учителя? В прошлом году ты и так столько хлопот принесла нам с отцом, сорвав школьную дискотеку… это же надо было додуматься написать матерные слова на доске почета рядом с фотографией бедной Мили, — женщина всплеснула руками, переведя свой взгляд на окно. — Ее родители были в ярости, и я могу их понять. Она девочка умная, прилежная, но, а ты? Когда ты, наконец, возьмешься за голову?
Эванс в тихом ужасе смотрела на свою маму и не понимала совсем ничего. О чем она говорит? Как Эванс могла такое сделать? Гриффиндорка ловила ртом воздух, думая, что если она не упадет прямо сейчас на месте в обморок, то это будет прекрасно. Лили совсем запуталась. Как это произошло? Кто это сделал? Что могло сделать так, что она стала учиться в обычной магловской школе?
— Милочка, поживее. Тебе сегодня еще в школу идти, первый день, — вновь повторила Мелисса, явно забыв о том, что говорила еще десять минут назад.
«Какая еще школа?» — с ужасом подумала Эванс, но озвучивать свои мысли она не стала.
— Но мам… — Эванс взглянула на часы. Было без десяти минут девять. — Я уже опоздала на Хогвартс-экспресс, и…
— Какой еще Хогвартс-экспресс? — старшая Эванс стала смотреть строго, непонимающе, словно пытаясь понять, о чем идет речь. Ее брови сошлись на переносице, а недовольный взгляд метал молнии, говоря Лили, что зря она это сказала.
— Неважно, — тихо ответила Лили, совсем запутавшись. Минуты тикали в ушах, все вокруг закрутилось, и наступила мертвая тишина. Это как-то нереально. Разве может быть такое, что ты вдруг оказался в совершенно незнакомом месте, с родителями, которые ну совсем не похожи на твоих, да и еще учеником какой-то магловской школы? Да даже сам факт, что она вновь пойдет в это треклятое место, переполненное ненавистью и общественными унижениями, уже наводил на нее немой ужас. «Нет, это определенно какая-то ошибка», — подумала Эванс, — «все это просто дурной сон…»
— Ну же! Чего стоишь? — Мелисса достала какие-то бумаги с подоконника и быстро затараторила. — Поесть ты не успеешь, так что можешь прямо сейчас отправляться наверх и начинать собираться в школу. Форма в шкафу, и да, — женщина повернулась и вперила пронзительный взгляд голубых глаз. — Не вздумай опять выходить через окно, потому что ты доиграешься, дорогуша, и я повешу ставни тебе на окна. Твой водитель подвезти тебя не сможет, так как твой нерасторопный отец опять забыл об очередном собрании, и Джонатан согласился его подвести. Деньги на автобус возьмешь на столе, после школы сразу домой. Опоздаешь на дополнительные занятия хоть на минуту и в жизни не увидишь своих просто безобразных друзей, — подбежав к выходу, она добавила. — И поторапливайся, не вздумай опять что-нибудь учудить!
Дверь хлопнула, пронзив воздух, а Лили в страхе замерла. Это уже совсем не походило на сон, а слова ее матери и вовсе наводили такое отчаянье, что пальцы рук задергались. Дополнительные занятия первого сентября? Личный шофер Джонатан? Выходить через окно? Глаза округлились, а тот факт, что она могла такое совершить, ужасал. Да чтоб она, да чтоб так? Часы громко запиликали, оповещая, что до начала торжественной линейки оставалось двадцать минут с хвостиком. Вечно пунктуальная Лили просто не могла опоздать, поэтому, развернувшись на носках, она побежала в свою комнату, краем глаза изучая представленный ей интерьер.
Ее родители явно были богаты, дом сиял роскошью и чистотой, многочисленные двери немного путали бедную девушку, а обои противного белого цвета резали глаза. Она остановилась возле огромного зеркала, что висело в коридоре, и взглянула на себя. Лили была той же Лили, но и одновременно другой. И это знание создавало такой парадокс, что и одновременно не верилось в эту правду. Как она сюда попала? Лили отворила дверь своей комнаты, подметив, что ее расстановка немного отличается от первого этажа и главного холла. Обои здесь были темно-синие, кое-где можно было заметить следы от скотча и клея, что не могло не заставить ее задать себе молчаливо вопрос, откуда это здесь взялось. Комнатка была небольшой: одна кровать, огромный шкаф и письменный стол возле окна. Также виднелась дверь в личную ванную, а все стены были увешаны картинами, которые так сильно напоминали ей ее. Только вот Эванс всегда рисовала природу во всей ее красе, а тут весели изуродованные внешне люди с таким трагизмом и болью в лице, что она передавалась и ей. В их глазах была необъятная пустота, а лицо искажалось в немом ужасе, пугая и саму Лили. Рядом с ними висели приписки из классики, в основном из произведений Эдгара Аллана По, Виктора Гюго и Эрнеста Гофмана, создавая вокруг себя гротеск чарующей готики. Лили стояла, чувствуя на себе измученные взгляды вечных пленников картин, и ощущала себя так ужасно, что только лишь ее страх не давал ей шанса заплакать. На дрожащих ногах Эванс подошла к шкафу; отворив его, она послушно стала собираться в школу, искоса поглядывая на портреты людей.
Прошли считанные минуты, и она, готовая, стоит возле автобусной остановки, пытаясь перестать думать о странных изображениях на стенах, о ненормальности всего происходящего. Ей казалось, словно школьники частенько посматривали на нее, но только исподтишка, а ежели встречались с ней взглядом, то быстро убирали глаза. Больше всего на нее посматривала блондиночка в окружении двух высоких подружек. Эванс аж фыркнула от шаблонности происходящего, попутно отмечая, что магловская юбка на ней уж больно коротковата, а глаза слишком ярко подведены. Еще раз яро фыркнув, Лили отвернулась, пытаясь вспомнить хотя бы что проходят в немагических школах, но только вот на память ничего, как назло, не приходило. Становилось прохладно, она ежилась и куталась в пальто в нервном ожидании автобуса, но его все не было и не было. Голоса людей заставляли ее вздрагивать, косые взгляды все больше нервничать, а солнечное небо просто негодовать. В этом мире, ей казалось, все неправильно, все не так, как должно быть. А еще она вспоминала Джеймса и рассуждала о том, что было бы прекрасно, если она его не увидит. Улыбка дрогнула на губах, а Эванс вдруг осознала, что в этом месте есть свои плюсы. Жаль, конечно, будет покидать его, ведь это всего лишь сон, правда ведь?
— Э-эванс, — кто-то противно протянул ее имя, а мурашки пробежались по телу.
— Здравствуйте, — Лили нервно улыбнулась, увидав ту самую блондиночку и ее свиту. Девушка удивленно поглядела на Эванс, будто в первый раз увидела, и даже немного отступила назад. — Простите… мы знакомы?
Громкий смех слишком остро врезался в перепонки, а чувство стыда прилипло к щекам, делая их красными. Девушки стояли и хохотали на всю улицу, привлекая к себе всеобщее внимание, а сама Гриффиндорка не находила в своих словах ничего смешного.
— Вы только гляньте, что может сделать черепно-мозговая травма с людьми. Небось, хорошенько тебя приложили? — обнажив свои белоснежные зубы, ответила главная.
— Какая еще черепно-мозговая травма? — в недоумении спросила Гриффиндорка, скрестив свои руки и недовольно поглядывая, видимо, на своих одноклассниц.
— Да-а, — блондинка приблизилась к Лили чуть ближе и холодно, еле слышно проговорила: — В конце года я попросила тебя сдохнуть, но не думала, что ты воспримешь мои слова всерьез, — девушка сощурила глаза и посмотрела так надменно и с явным превосходством, заставляя тем самым Эванс сжаться в комок. — Еще раз ты перейдешь мне дорогу или испортишь мне хоть еще одну фотографию, то я сама отправлю тебя на тот свет…
— Да, Класэд, пафоса в твоих речах не занимать, — чужой голос заставил замолчать блондинку, у которой на лице начало проступать беспокойство. Девушка отодвинулась от Лили, давай последней возможность вдохнуть свежий воздух и посмотреть на своего спасителя. Перед ней стояла стройная девушка с длинными каштановыми волосами и властью в глазах. Смотря на ее ровные плечи и гордый взгляд, Лили мысленно восхищалась стойкостью девушки. Каре-зеленые глаза поблескивали от ярких лучей солнца, а волосы отливали медью, и только суровое выражение лица портило картину. Эванс на мгновение охватила паника: кто это может быть? Почему она встает на ее сторону и явно готова сейчас сцепиться с блондинкой? — Тебя жизнь вообще ничему не учит, Мили? Или ты не поняла? — девушка взмахнула своими каштановыми волосами и снисходительно поглядела на своего оппонента. — Это было всего лишь предупреждение, Класед. Предупреждение от
Башни. И если ты еще сохранила в себе остатки благоразумия, то должна понимать, что мы не остановимся ни перед чем.
Мили Класэд в возмущении сжала губы, поглядывая с проступающей ненавистью на девушку. По сравнению с ней, она выглядела жалкой, и Лили даже на мгновение переняла боевой настрой от своей спасительницы, и какой-то порыв заставил ее произнести следующие строки:
— Проваливай, Мили.
Эванс сама же вздрогнула от своих слов и в шоке поглядела на землю. Это были не ее слова. Будто кто-то внутри заставил их произнести. Руки непроизвольно затряслись, а новые вопросы навели на нее тоску. Уже хотелось навсегда покинуть это место, забыть о нем и вернуться обратно, в свой мир, к своей работе и учебе. Верить в то, что она была в реабилитационном центре, не хотелось; еще более всего ее не радовал тот факт, что ей желают смерти, а это может значить, что то, за что сегодня ее ругала мать, — правда. Что она стала в каком-то смысле копией Мародеров. И, Мерлин упаси, если ее догадки окажутся правдой.
— Скорее, Лили, — ее спасительница ткнула в бок, показывая на автобус. — С каких пор Мелисса стала отпускать тебя в школу без сопровождения Джонатана?
Лили вопросительно подняла брови, чувствуя, как подрагивают ее ноги. Кто это особа, черт возьми? Неужели у нее есть друзья? Заплатив за свое место и сев, она прерывисто вздохнула. Вздох был отчаянным. Чёрт возьми, она совсем забыла, каково это — пользоваться магловским транспортом. Она почти все забыла. Поглядев на соседку, Лили подумала, что ей бы надо для приличия сказать спасибо, но язык не слушался, да и слова никак не хотели складываться в единое предложение. Как себя вести?
— Знаешь, спасибо тебе большое, — наконец проговорила Лили, улыбаясь. — Прости, тебе, наверное, мой вопрос покажется странным, но… как тебя зовут? — где-то внутри чей-то голос закричал ей какое-то имя, только доведенная до ручки Лили не могла разобраться сейчас в чем-либо. Каре-зеленые глаза стали напоминать языки пламени, а на лице ее спасительницы появилось выражение вселенского недовольства.
— Издеваешься? — саркастически-змеиным шепотом сказала особа. — Доркас Медоуз, Эванс.
Лили опять попыталась улыбнуться и в один момент поняла, что если сейчас не сможет подобрать хоть какое-то оправдание, то ситуация будет развиваться в худшую сторону. Только вот, когда так сильно желаешь подобрать слова, они лишь разбегаются, заливисто смеясь вслед.
— Прости, сегодня весь день сама не своя, — осторожно проговорила девушка, подбирая слова. — Все из головы вылетает. И эта Мили…
Доркас внимательно посмотрела на Эванс, и Лили могла только поразиться глубиной ее глаз. Ее на секунду удивил тот факт, что имя не похоже на обычное магловское, но она смекнула, что лучше не спрашивать об этом. Все держалось на ниточке, на волоске, а Лили не готова падать. Они смотрели друг на друга еще мину десять, когда Медоуз тихо произнесла:
— Никогда не пугай нас так, ладно? — вздохнула Доракс. — Давай я расскажу тебе о том, как провела это чертово лето…
Медоуз пустилась в долгий пересказ своей жизни, попутно активно жестикулируя, но оставаясь все такой же серьезной и задумчивой, как раньше. Лили слушала вполуха, думая о том, что бы она могла такого совершить, и медленно проникалась искренностью Медоуз, думая, что все не так плохо. Автобус равномерно покачивался, Доркас замолчала, и теперь Лили занялась изучением окрестностей, вновь поражаясь тем, что все было таким же, как и в ее жизни, но и одновременно абсолютно другим.
«И все же, как можно быть такой размазней?» — услышала Лили чей-то голос, вздрогнув. Она вопросительно посмотрела на Доркас, внимательно изучая ее лицо.
— Что? — удивленно ответила Медоуз. — У тебя все в порядке?
Эванс нервно дернула головой, ощущая внутреннюю панику и беспокойство. Так, прекрасно, она на этапе войны со своей одноклассницей, которая желает ей смерти, лежала в реабилитационном центре, а теперь слышит то, чего просто нет. Что дальше? Мародеров встретит? Лили весело фыркнула, понимая, что такого никогда не будет, и только это и радует ее в данный момент. Покачав головой, она вновь принялась за изучение открывающихся видов и вдруг приметила мотоцикл, который ехал с бешеной скоростью, обгоняя машины, и так резко сворачивал то направо, то налево, что сердце Лили вздрагивало в такт этой езде. Гриффиндорка не могла оторвать своих глаз, почему-то вспомнив, что Сириус Блэк тоже обожал эту магловскую штуковину и однажды даже приобрел ее. Но не может же быть этот мотоциклист Блэком? Конечно же нет.
Лили вновь отвернулась, чувствуя усталость и понимая, что глаза постепенно слипаются. «Было бы хорошо, на самом деле», — запоздало подумала она, — «если бы после пробуждения я вновь оказалась в своей квартире…»
