Глава 1. Плакса МоллиВосемь лет спустя
В деревушке Оттери-Сент-Кечпоул стояла блаженная тишина — только негромкое пение птиц и шелест обдуваемых ветром листьев нарушал покой её жителей.
Обитатели Норы — самого странного и необычного дома в округе — мирно спали в своих кроватях: и старые супруги Уизли, и их сыновья Перси и Джордж, с жёнами и детьми гостившие у родителей.
И лишь одиннадцатилетний Фред сидел на кухне, увлечённо листая толстый том в кожаном переплёте. По правде говоря, «Историю магии» читать было трудно: приходилось продираться сквозь множество сухих описаний и непонятных слов, но мальчик не мог бросить свою затею — утром он поспорил с кузиной Молли и теперь был просто обязан доказать ей, что Венделина Странная попадалась магглам именно сорок семь раз. Эта волшебница обожала гореть на костре, но, как ни странно, не погибала – пламя, благодаря своим умениям, она замораживала и ощущала лишь приятное покалывание. «Дамочка явно была с приветом, раз получала от этого удовольствие, — Фред покачал головой и продолжил искать нужные строки. — Вот же здорово будет, когда Моллс проснётся, спустится сюда и поймёт, что проиграла!»
Старшую дочь дядюшки Перси мальчик считал чуть ли не единственным адекватным человеком в их большом рыжем семействе. Да и выбор у него был не так уж и велик – семейство состояло из добрых, но ужасно старомодных бабушки и дедушки, вечно занятых взрослых и малышни. Правда, были ещё дочери дяди Билла, Виктуар и Доминик, но Никки была натурой закрытой и с кузенами дружить не торопилась, тогда как Вик, несмотря на ангельскую внешность и статус любимицы семьи, казалась Фреду недалекой кокеткой, к тому же, жестокой: не раз она доводила Молли до слез своими подколками.
А Моллс была легка на помине — в утренней тишине послышались мягкие шаги, старая лестница негромко заскрипела. Фред оторвал взгляд от книги и увидел на ступенях кузину. Позевывая и теребя свою любимую футболку за край, она спустилась к нему, плюхнулась на зеленоватый стул и сладко потянулась. Мальчик ухмыльнулся — ему как раз удалось найти подходящую главу в книге, и он был очень доволен собой.
— В этом учебнике устаревшие сведения, так что не улыбайся, — хмыкнула девчонка, весело блеснув глазами из-за больших дурацких очков. — В новом издании говорится, что Венделина развлекалась так всего раз тридцать, не больше.
— И что же это за издание такое? — её кузен иронично изогнул бровь. — Когда нас водили в Косой, никаких других книг по истории, кроме этой, я не видел. Не выдумывай, а признай поражение! — изрёк он с очень важным видом, и Молли захихикала.
— Не кривляйся, ты очень похож на моего папу, когда так
делаешь, — выдавила девочка сквозь смех. — И передай мне тосты, пожалуйста. Хотя нет, лучше яблоко.
Фред придвинул к Молли вазочку с фруктами, и та с унылым видом принялась грызть маленькое зеленое яблочко. Кузина, несмотря на то, что ела совсем немного, была полной и неуклюжей, чего очень стеснялась и постоянно сидела на диетах. Впрочем, ни одна из них ей пока не помогла, и Уизли был уверен, что девочка скоро бросит это пустое занятие. Ну действительно, какой в этом смысл?
— А в наших учебниках информация всё же неверная, — жуя, продолжала Молли. — Во Франции вышел «101 неизвестный факт магической истории», и там говорится, что к моменту своего последнего «горения» на инквизиторском костре, Странная уже давно была мертва. И эту книжку, между прочим, одобрила сама директор Максим!
— Биннсу это расскажешь, отмахнулся Фред, стащив из посудины грушу. — Думаю, он будет спорить с тобой, пока ты не поседеешь. И какого драккла его вообще держат в школе? На его уроках все спят! — он возмущённо развёл руками и чуть не сбил тарелку с тостами.
Молли опустила взгляд и забарабанила пальцами по столешнице.
— Но ведь он отдал Хогвартсу всю жизнь, — немного неуверенно проговорила толстушка. — И было бы бесчеловечно его выгнать...
— Ой, не начинай, — мальчишка скривился и фыркнул. — Хогвартс, вообще-то, школа, а не богадельня, и нам нужно учиться. Да и выгонять Биннса необязательно, — Уизли задумался и почесал кончик носа. — Можно просто пригласить нормального учителя, а он пусть остаётся, но не преподаёт...
— Всё равно, — кузина упрямо поджала губы. — Он, по-моему, даже не понял, что умер, представляешь! Он думает, что все ещё профессор, и тут вдруг ему говорят, что он больше не нужен! — Фред нарочито зевнул, и Моллс надулась, скрестив руки на животе. — А вот Пивза ты не предлагаешь выдворить!
— Ну так он и не будет у нас ничего вести, а от навозных бомб и ругани ещё никто не умер, — мальчик примирительно улыбнулся и поспешил сменить тему. — Ты вообще на какой факультет хочешь? Хотя выбирать особо не из чего...
Молли мечтательно улыбнулась и уперлась подбородком в пухлые ладошки. Ощущение радости вот уже месяц не покидало её, и причина была проста: не так давно им с Фредом пришли письма о зачислении в школу чародейства и волшебства Хогвартс, и оба с волнением ждали первое сентября, до которого оставались считанные дни.
Неделю назад Уизли закупались учебными принадлежностями, и девочке понравился шумный и почти полностью восстановленный Косой переулок, хоть и страшно было, когда она вспоминала, что там произошло совсем недавно, и как это отразилось на ее собственной семье. А уж каково было Фреду... Обычно не слишком болтливая, Молли постоянно щебетала о всякой ерунде, стараясь отвлечь его и не дать погрузиться в жуткие воспоминания, но это, кажется, не помогло: кузен был угрюмым и напряженным весь день.
— В Гриффиндор, наверное, — Моллс отвлеклась от мыслей об аллее. — Вся наша семья там училась, это уже что-то вроде традиции. Стоп, а почему не из чего выбирать? Другие факультеты ничем не хуже. Рейвенкло, мне кажется, тоже хороший вариант — там ценят индивидуальность и не высмеивают чудачества. Или Хаффлпафф, — тут круглое лицо мисс Уизли перекосила ехидная гримаса. — Виктуар говорит, что там чуть ли не все студенты – дураки. Вероятно, хорошие люди, раз она их так не любит, — она хмыкнула и с силой сжала ножку вазочки. Та жалобно звякнула. — Или...
— Или Слизерин, — язвительно продолжил мальчик, нехорошо блеснув глазами. — А что, тоже колледж, не так ли? И там тоже учатся лю-юди... — издевательски протянул он, выжидающе глядя.
— Люди, — твёрдым и довольно холодным голосом ответила Молли, инстинктивно выпрямившись. Все, кто хорошо её знал, были в курсе, что это говорит о её готовности спорить. — А ты считаешь, это не так? Чем же ты тогда отличаешься от чистокровных фанатиков?
— Давай сегодня не будем, — Фред устало и раздраженно отвернулся. — Я уже много раз объяснял тебе...
Договорить он не успел — в кухню мышкой проскользнула Роксана, его младшая сестра, одетая в смешную цветастую пижаму, и кузина переключилась на неё: девочки, несмотря на разницу в возрасте, были очень дружны. Мальчик, бывало, даже ревновал Моллс к Роксане, но сейчас её появлению он был очень рад — если в разговоре затрагивались вырожденцы, он непременно заканчивался ссорой, высказыванием «страшной правды в глаза» и последующим неловким примирением. И самое противное заключалось в том, что Фред чувствовал – когда-то всё может зайти настолько далеко, что никакого перемирия между ними не будет.
Рокси же, обнявшись с двоюродной сестрой, забралась на самый большой стул и теперь тревожно и внимательно всматривалась в лица родственников своими большими прозрачно-голубыми глазами:
— Вы что, опять ругаетесь?
Что ж, проницательности ей было не занимать.
— Нет, что ты, — Молли тепло улыбнулась и потрепала её по длинным волосам. — Мы просто Хогвартс обсуждаем – колледжи, профессоров...
На худеньком бескровном личике девчушки заиграл интерес и она подалась вперёд, поближе к будущим первокурсникам.
— Вы же будете мне писать, правда?
— Будем, конечно, — Фред серьёзно кивнул. — Каждый день, если захочешь. Всё-всё расскажем.
— Ну, каждый день не надо, — Рокси скромно потупилась. — Просто я хочу знать, какой он, Хогвартс. Я ведь никогда туда не поеду... — последние слова она сказала совсем тихо.
В воздухе повисло тяжёлое молчание. Мальчик помрачнел и зло стиснул кулаки. Младшенькую, конечно, было очень жаль — учиться в школе чародейства ей действительно не суждено. Из-за заковыристого проклятия, которое один из террористов наслал на его мать, Роксана появилась на свет очень болезненной и слабой, да ещё и с пороком сердца – врождённым опасным недугом. Но самым печальным было то, что малышка не имела никаких способностей к магии, и очень невелики были шансы на то, что через пару лет волшебство вдруг проснётся в ней.
Моллс, кажется, опять принялась её утешать – рассказывать, что, мол, ещё не все потеряно. Сам Фред не видел смысла в таких слащавых разговорах — зачем давать надежду, когда вероятность так ничтожно мала? Пускай лучше сестра как можно скорее примет горькую правду и научится жить без магии. Сквибы всегда были и будут, и хорошо ещё, что она родилась именно у Уизли, а не каких-нибудь Малфоев, выгоняющих детей из дома только за то, что они не умеют колдовать.
— А ты не боишься? — тоненький, но мелодичный голос Рокси вырвал его из размышлений. — Всё-таки первый раз уезжаешь так далеко от дома.
— Лишь бы подальше от Люси, — беззаботно рассмеялась Молли, закинув ногу на ногу. — Хоть вздохну спокойно без неё.
— Она будет скучать, — ехидно заметил мальчик, — Впрочем, Люси всегда может послать тебе восторженное письмо с наилучшими пожеланиями, так что будь начеку.
Вторая дочь дяди Перси, пожалуй, нравилась бы ему — она была активной и лёгкой на подъем, фонтанировала интересными идеями — если бы не её отвратительное отношение к старшей сестре. Она так и норовила высмеять Молли за её привычку поучать других и любовь к учебе, и заставить эмоциональную девочку плакать было для неё делом чести. Но, что удивительно, с другими Уизли Люси общалась вполне дружелюбно, и непонятно, что за метаморфозы происходили с нею в присутствии Моллс.
Фреду было обидно за подругу, поэтому с вредной девчонкой он редко разговаривал, по крайней мере, до
того случая... Впрочем, об этом вспоминать уж точно не хотелось.
— Я просто сожгу это письмо, даже не раскрывая, — мрачно пообещала толстушка, криво усмехаясь. — А игнор, как известно — худшее наказание для провокатора.
Роксана захихикала, но вдруг вспомнила, что ещё не дочитала «одну очень интересную и романтичную историю», схватила тарелку с тостами и одиноко лежащий в вазочке персик, и умчалась к себе. Фред неодобрительно покачал головой, силясь сдержать улыбку — книгой, которую сестрица расхваливала на все лады, был дамский роман под названием «Долгое искупление», появившийся в Норе лет сорок назад. Мальчик, конечно, не опускался до чтения такой ерунды, но Рокси без умолку талдычила о трагичной судьбе чистокровного богача, предавшего свою любовь и расплачивавшегося за это всю оставшуюся жизнь, поэтому содержание Фред примерно знал. Эх, надо бы сказать бабушке, чтобы она спрятала подальше от шаловливых ручонок Роксаны подобную «литературу».
Кстати, о литературе.
— Пойдём в наше священное место? — он поднялся из-за стола и махнул рукой в сторону входной двери. — Надо пользоваться свободой, пока предки не проснулись!
Молли весело кивнула.
«Священным местом» дети называли домик на дереве, который дядюшка Рон и отец Фреда построили ещё в 2001 году, причём почти без использования магии, чем страшно гордились, несмотря на отбитые молотком пальцы и неказистый внешний вид их творения. Внутри дом тоже был не особо красивым и, к тому же, тесным — туда поместились лишь два стула, мягкое кресло, круглый столик да небольшой шкафчик.
Члены семейства Уизли-Поттер снисходительно улыбались, глядя на косоватую деревянную коробку, зажатую между стволами двух крепких вязов, и даже маленькая непоседа Роза, дочь Рона, залезла туда лишь однажды, после чего потеряла к хибаре интерес.
Но Фред облюбовал это место с тех пор, как научился лазить по деревьям.
В раннем детстве ему казалось, что дом на вязе – что-то вроде потайного хода в другой мир, как шкаф в сказке про Нарнию; через несколько лет, так и не обнаружив портал в иные измерения, мальчик не слишком расстроился, и нашёл другое преимущество: стал сбегать в постройку, когда уставал от своей многочисленной шумной родни. Совсем одному, конечно, там было тоскливо, поэтому Уизли начал зазывать туда Молли — пожалуй, именно с этого началась их дружба — которая вскоре перетащила в хибару половину домашней библиотеки. Мальчик сначала посмеивался, но потом оказалось, что с нею очень интересно читать по ролям или просто обсуждать книжки – от «Сказок Барда Бидля» до нудной «Как рассеять туман над будущим».
Иногда ребята представляли себя героями любимых произведений – благо, в Норе нашлись не только учебники и сказки – а порой играли, выдумывая целые страны и города, в которых жили надменные, жестокие аристократы и простые люди, восставшие против них. Они представляли себя то злыми чистокровными богачами, то обездоленными магглокровками, вынужденными бороться за свою жизнь. Правда, Моллс злодейские роли не давались – в самом деле, какая из этой толстенькой, рыжей коротышки злодейка? А вот у самого Фреда, как однажды сказала кузина, изображать властных лордов, не знающих пощады, получалось очень хорошо. Хотя мальчик считал, что впечатлительная Молли преувеличивает.
Утренние лучи озаряли дом на дереве, и в их свете он отливал темно-красным. На ступенях, ведущих к постройке, прыгала какая-то яркая птичка – явно волшебная, у магглов такие не водятся – и звонко чирикала, радуясь последним тёплым дням. Моллс с необычной для толстушки лёгкостью взбежала по лестнице, но почему-то застыла в проеме, растерянно приоткрыв рот. Фред посмотрел ей через плечо и сам растеряно моргнул — в потертом кресле, некогда любимом дедушкой Артуром, восседала Люси и озорно улыбалась.
— Вот решила побывать в этом жутком месте, пока оно совсем не развалилось, — ответила
девочка на их немые вопросы.
Фред некстати подумал, что посторонний человек ни за что бы не догадался, что Молли и Люси – родня: худенькая и высокая, с треугольным лицом и хитрым прищуром зеленоватых глаз, младшая из дочерей Перси совершенно не походила на свою сестру. Пожалуй, её можно было назвать миловидной, если бы не тонковатые губы, которые часто кривились в саркастичной усмешке. Вот и сейчас она послала сестре насмешливую полуулыбку и пропела:
— Чего стоите, народ? Проходите. Думаю, пол под нами всё-таки не провалится.
Моллс бросила на Люси холодный взгляд, но промолчала — она прекрасно поняла, на что та намекает. Фред напрягся — он сообразил, что, скорее всего, девчонки скоро сцепятся и спокойно посидеть в тишине уж точно не удастся. От досады захотелось стукнуть кулаком по стене — принёс же драккл её сюда! Как будто ему в Норе не хватает постоянных перебранок родственничков! Специально ведь выбрался из дома, чтобы спокойно посидеть в своём укрытии, пока все спят!..
Фред беззвучно выдохнул и нахмурился:
— Уймись, сестрица. Лучше скажи, с чего это ты решила посетить наши скромные апартаменты? — что ж, стоило смягчить свои слова, чтобы избежать ругани.
Девочка повела плечами и продолжила перебирать карточки от шоколадных лягушек, лежащие у неё на коленях. Молли почти неотрывно следила за движениями тонких белых пальчиков, и с каждой секундой становилась всё мрачнее.
— Ну и как оно? — Люси наконец отвлеклась от своего занятия и лукаво взглянула на кузена. — Чувствуешь себя совсем взрослым, поди? А мне вот ещё целый год ждать, — она грустно вздохнула, вертя в руках картинку с изображением Дамблдора. — Уже решил, на какой факультет поступишь?
— Шляпа решает, — глухо, но сердито отозвалась Моллс, с непонятной злостью разглядывая ремешки своих босоножек. Под столиком что-то противно зашуршало — наверное, какая-то мышь осмелелилась вылезти из норки.
Младшая мисс Уизли окинула сестру коротким, но презрительным взглядом и повернулась к Фреду.
— На Гриффиндор, — уверенно и гордо произнёс мальчишка, чуть приподняв голову. — А куда там ещё поступать-то?
— Скучно же, — протянула Люси, смешно сложив губки «уточкой» — У нас все с Гриффиндора, кроме тёти Флёр, и то лишь потому, что она родилась не здесь — живи она в Англии в детстве, её бы отправили туда же. Никакого разнообразия!
Фред хмыкнул и закатил глаза: они все что, сговорились сегодня?!
— Ну а где ещё учиться? В Рейвенкло одни пресные заумники, кичащиеся знаниями, а в Хаффлпаффе... — мальчик осекся и проглотил неприличное двустишие: всё же на этом факультете учится Тедди Люпин, которого любит вся семья. — Не самый худший вариант, но барсуки вечно проигрывают во всем и плетутся сзади.
— Но ведь в Хогвартсе четыре колледжа, — как ни в чем не бывало усмехнулась младшая кузина, барабаня пальцами по подлокотнику. — Что же ты такой нетерпимый! Берегись, кое-кто сейчас тебя побьет за это! — и девочка расхохоталась, кивнув головой в сторону Молли. Та вспыхнула.
— Очень остроумно! Но я действительно не могу понять, за что вы оба так ненавидите людей, которых просто распределили на один из факультетов! Это же глупо! Они не выбирали родителей, не выбирали фамилию...
— А вот колледж они могли выбрать, — Фред сам удивился холоду в своём голосе. — И вполне могли учиться на факультетах, чьи основатели ценили нормальные качества, а не подлость и изворотливость!
Мальчик перевёл дух и зло уставился в окно, прикрытое тонкой занавеской. День уже входил в свои права и солнце нещадно било по глазам, а прозрачная ткань от этого не спасала.
— Не подлость, а амбициозность и целеустремлённость, — Моллс говорила совсем тихо. — И что такого ужасного в житейской хитрости? Можно подумать, ты сам ни разу в жизни не хитрил! — её тон стал тверже. — И между прочим, Северус Снейп тоже был слизеринцем, а он герой войны! И бабушка Тедди...
— Расспроси о методах своего любимого Снейпа у дяди Гарри, — хмыкнула Люси, скривившись. — А миссис Тонкс поступить к змеям наверняка заставили полоумные родичи Блэки. У которых, к слову, в коридоре отрубленные головы эльфов болтались, и которые своих детей с гобелена выжигали! Кстати, — она небрежно потянулась, — Фредди, как ты думаешь, куда попадёт твой ручной кузнечик?
— Какой такой кузнечик? — Молли встала, упёрла руки в боки и прищурилась. В такой позе она была безумно похожа на свою бабушку-тёзку — только халата в цветочек не хватает — и в другой ситуации Фред точно рассмеялся бы, но сейчас ему было не до веселья.
— Трэверс, какой же ещё, — нарочито скучающим голосом ответил он. — Мне кажется, на кузнечика он был очень похож, разве нет?
Толстушка побледнела и отошла от кузена и сестры, чуть было не сбив стул, на котором до этого сидела; руки её опустились а глаза смотрели растеряно и неверяще.
— Так это был ты...
Мальчик, сам того не желая, отвернулся от кузины и почувствовал, что съёживается внутри. Но это ведь была всего лишь шутка... Да, он терпеть не мог вырожденцев и иногда задавал себе вопрос, как Слизерин, который Моллс так рьяно защищает, вообще не закрыли, раз там училось столько темных магов. Но до последнего времени ему не приходилось терпеть рядом с собой чистокровных фанатиков, а речи девчонки он попросту пропускал мимо ушей. Но полгода назад всё изменилось.
Неподалёку от Норы много лет жила чета Диггори — самые обычные волшебники, судя по разговорам — потомственные хаффлпаффцы (бабушка и дедушка иногда общались с этой немолодой парой). Но в прошлом году миссис Диггори умерла, а её муж решил съехать и вскоре выставил дом на продажу. Детей у них не было — единственный сын погиб ещё в девяносто пятом, поэтому на особняк никто не претендовал.
И вот теперь в нем обитали вдова и сын преступника Трэверса, казнённого за терракт в Косом переулке. Теперь тощая миссис Трэверс и ее отпрыск спокойно жили среди честных людей, смотрели им в глаза, причём с превосходством смотрели, непонятно на чем основанном. Любого бы такое вывело из себя – даже добродушный дядя Чарли, редко приезжающий в Англию, провожал эту парочку негодующим взглядом, хоть и не говорил им ничего.
И Фреду просто захотелось поставить отродье убийцы на место. Неделю назад он вычитал в «Чарах на каждый день» одно презабавное заклятие и решил заколдовать вырожденца. Но то ли сработало оно неверно, то ли он не рассчитал силы, и Трэверс, вместо того, чтобы отрыгивать слизней, позеленел с макушки до пяток. Эффект был неожиданно долгим — Клаудиус не вылазил из дома сутки, а его мать в тот день выглядела ещё более исхудалой и осунувшейся. Но скандал Трэверсы поднимать не стали, и эта неприятная история уже начала забываться — и теперь Люси выдала его с потрохами.
Нет, Фред не боялся, что Молли его сдаст, не боялся он и родительских наказаний — более того, он, бывало сам их провоцировал, чтобы вечно хлопочущая над Рокси мама и словно живущий в другом мире отец хоть так обратили на него внимание. Он и себя, несмотря ни на что, считал правым — но почему-то вспоминать перекошенную от испуга и злости физиономию Трэверса было неприятно и даже немного страшно. И очень стыдно. Перед Моллс.
А вот перед Люси стыдно не было. Она случайно увидела забаву кузена тогда, но не испугалась, не разругалась с ним, а начала хихикать и пообещала, что это будет «их маленьким секретом». При этом её лицо светилось таким счастьем, будто она шоколадных конфет наелась.
И Фреду вроде бы приятно было, что в кои-то веки его поддержали, но особняк чистокровок он с тех пор обходил стороной.
... — Ты действительно считаешь, что к слабым можно так относиться? — Молли смотрела на него в упор, и в её светлых глазах, которые казались огромными из-за дурацких очков, плескалось явное осуждение.
И мальчика почувствовал, что на смену стыду пришла обжигающая ярость. Какое право она имеет его судить, после того, что случилось с их родней по вине Упивающихся? Как будто это не её родных вырожденцы презрительно обзывали предателями крови, как будто не из-за них её дядя погиб под завалами всего в двадцать лет. Как будто не чистокровки лишили её любимую маленькую подружку здоровья и нормальной жизни.
— Слушай, а с чего это ты меня допрашиваешь? И почему я должен тебе отвечать? Можешь покинуть наше ужасное общество, раз оно так тебя травмирует! — он картинно возвысил голос и взмахнул руками.
— И покину! — взвизгнула кузина и, вскинув голову, пошла к выходу. Люси провожала сестру весёлым, предвкушающим взглядом. Когда та уже открыла двери, девочка выкрикнула:
— Не залей весь Оттери-Сент-Кечпоул слезами, плакса!
— Плакса Молли, — протянул Фред, почувствовав прилив какой-то неудержимой злой радости. Нет, теперь ему уже не хотелось извиняться и задерживать эту несносную зазнайку. — А ведь судя по рассказам Вик, ты на неё очень похожа!
Молли вздрогнула и остановилась на пороге. Она обернулась к своим обидчикам, явно желая дать им отпор, но выдержка её подвела — из глаз девочки покатились слезы, она негромко всхлипнула и бросилась вон из домика, под колючий смех ребят.
