Глава 20
Глава 7.
Переверни жизнь.
Гермиона облизала сухие губы, покрытые запекшейся кровяной корочкой, и села на деревянный пол детской. Ей не хотелось разговаривать сейчас с мужем, объяснять ему свое долгое отсутствие, спорить, оправдываться, ругаться, лгать…
Ну не может же она, в самом деле, рассказать ему всю правду? Он не поверит, усомнится в её психическом здоровье, чего доброго, отправит в больницу святого Мунго или подобное заведение для людей с отклоненьями в психике.
Да и кто может поверить в воскрешение человека, умершего, абсолютно точно умершего, более четырех лет назад. Надо либо очень верить, хотеть этого воскрешения, либо быть сумасшедшим.
Она, оказывается, верила и втайне надеялась, что все это будет неправда, что он жив и вернется, не смотря ни на что, вернется в мир живых. И он вернулся… Что теперь, как поступить?
Дверь тихо приоткрылась, и в комнату дочки зашел Гарри:
- Пошли, - проговорил он, стараясь говорить как можно тише и спокойнее, чтобы не разбудить спящую Элизабет. – Нам необходимо поговорить.
- Нет, Гарри, - Гермиона покачала головой, утомленно прикрывая глаза. – Я слишком устала, сил нет.
- Ты так и собираешься сидеть на холодном паркете? – недовольный её ответом, поинтересовался муж. – Пойдем в спальню.
- Нет, - вновь отказалась девушка. – Я останусь здесь. Иди, ложись спать, а то разбудишь Лиз.
Словно в ответ на её слова, девочка заворочалась, что-то пробормотала во сне, но, перевернувшись на другой бок, снова безмятежно засопела, крепче прижимая к себе огромного плюшевого медвежонка, привезенного еще днем мамой.
Гарри с беспокойством посмотрел на дочку, потом на восседавшую на холодном полу Герм и, пожав плечами, ушел, бросив только:
- Как знаешь…
Дверь за мужем закрылась, и Гермиона, взяв, лежащего на стуле, позабытого дочуркой зайца, прижала его к себе и, уткнувшись лицом в мягкий ворс, расплакалась, как маленькая девочка, у которой отняли любимую игрушку, только эти слёзы были слезами запутавшейся, впрочем, еще молодой, девушки, которая не знала как ей поступить, как жить дальше, как собрать осколки в разбитую чашу судьбы…
***
Первый солнечный луч, коснувшейся подушки Элизабет, разбудил маленькую проказницу, которая в тот же час вскочила на своей кровати. Взгляду девочки предстала удивительная картина – на голом полу спала её мама, обнимающая любимого зайца Лиз.
Бет спустилась на пол и, осторожно ступая босыми ногами по паркету, подошла к спящей маме.
- Ма, - потрясла она за плечо Гермиону, - Ма, ты, сто здесь делаесь?
Гермиона приоткрыла глаза – улыбающееся личико дочки, обрамленное растрепанными кудряшками черного цвета.
- Ты уже проснулась? – хриплым от сна голоса спросила Миона. – Что как рано?
- Так ты сто здесь делаесь? – повторила вопрос малышка, немного нахмурив маленькие темные бровки.
- Сплю, - улыбнулась Элизе девушка.
- А посему здесь, а не с папой? – непонимающе закусила нижнюю губку Элизабет.
Гермиона немного замялась, не зная, что ответить:
- Ну… понимаешь, Лиззи, у взрослых бывают свои дела и свои проблемы, ты потом поймешь.
- Проблемы это когда болит зуб или у куклы отваливается голова? – наивно спросила та.
- Ну да, похоже, только у взрослых это несколько сложнее, - поспешила согласиться с дочерью Миона, удивляясь подобной детской непосредственности. – Иди ко мне, - поманила она её к себе.
Девочка, улыбаясь, шагнула к ней. Гермиона притянула её к себе и крепко обняла. Дочка трепетно прижалась к матери и ласково обняла её за шею, щекоча своими кудряшками нос Мионы.
"Я провожу с ней так мало времени, с самым родным и близким человечком на земле, а для нее гораздо ближе отец. Разводиться сейчас это нарушить весь её уклад жизни, перевернуть всё с ног на голову. Не будет ли это жестоко по отношению к Лиз? Ведь она будет страдать за наши ошибки, за ошибки своих родителей. В чем же она виновата? В то, что родилась в семье людей, брак которых был ошибкой, которые никогда по-настоящему не любили, и у них нет сил быть вместе? Но это же не её вина, это только наши ошибки и наши проблемы.
Я прекрасно осознаю, что хочу развода, очень хочу развода, и не потому, что нашла замену Гарри, нашла новую любовь. Нет, откуда ей взяться? Просто я не могу больше так жить, изо дня в день перенося все большую ненависть друг к другу и к своей семейной жизни, в которой как в клетке мы томимся. Хотя бы клетка была золотая, а тут… только ржавые прутья нашей нерешительности".
- Ма, ты о сем думаешь? – голос Бет оторвал Гермиону от своих мрачных мыслей.
- Нет-нет, - поспешно улыбнулась она дочке. – Пошли умываться.
Элиза сорвалась места и потопала в сторону ванной, а Ми поднялась с пола и последовала за ней.
Умыв малышку, она решилась взглянуть на себя в зеркало: глаза опухли от вчерашних слез, на губах темная корочка крови, на виске полу зажившая ссадина и ободранный во время падения с обрыва нос. Да, отражение желает лучшего. Неужели, это в таком виде она вчера пререкалась с Малфоем? Задавал вопрос – нравится ли она ему? Да уж, такая точно нравится – красавица!
- Лиззи, ты здесь, солнышко? – заглянул в ванну Гарри, улыбаясь дочке, на Герм он бросил лишь мимолетный хмурый взгляд и тут же его отвел. - Мы умылись? – дочка радостно закивала. – Завтракать будем? Кто тебя кроме папы накормит, мама у нас вся в своих проблемах, про неё кто-то что-то не то написал, - ехидно заметил он, эти слова предназначались явно не дочке.
- Будем! – согласилась Лиз и с присущей детям резвостью помчалась на кухню, Гарри, проводив дочь взглядом, снова воззрился на Гермиону:
- Не думай, что вчера мы все обговорили, нам еще многое надо обсудить, - сурово заметил он.
- Что обсуждать, Гарри, что? – взорвалась Герм, на волнах долго сдерживаемых эмоций, ее неукротимо несло вперед, заставляя не думать о последствиях. – То, что наша семейная жизнь развалилась как карточный домик? То, что мы никогда друг друга не любили? Что между нами никогда не было любви? Что наша дочь будет страдать от нашего развода, и только поэтому мы сохраняем хоть какое-то подобие семейной жизни!!! Слышишь? Что молчишь, что стоишь как истукан? Сказать нечего, язык отсох? Да неужели? Прямо не верится, что великий и знаменитый Гарри Поттер не знает что сказать! А я знаю! Я хочу развода! Слышишь? Я хочу развода!!! Я разведусь с тобой, и ты никогда не лишишь меня дочери, хотя бы потому, что она только моя дочь! Не твоя, слышишь?! – рука мужа взлетела в воздух и сильно хлестнула по щеке Гермионы.
С глухим стуком девушка упала на кафельный пол…
Опять коротко получилось, но ведь тоже интересно. Правда? Оставляйте свои ОТЗЫВЫ! Они очень ПОМОГАЮТ! Всем кто их пишет - ОГРОМНОЕ СПАСИБО!!!
