Глава 20Прошу прощения за возможные ошибки. Бета еще не приехала, поэтому глава не отбечена.
Луна, так щедро заливавшая светом самые отдаленные уголки леса, не поленилась заглянуть в эту ночь и в светящееся окно директора Хогвартса. Несмотря на позднее время, Северус Снейп не спал. Перед ним на столе лежали многочисленные старинные фолианты и книги - настолько древние, что казалось, малейшее прикосновение заставит их рассыпаться. Но зельевар обращался с ними без всякого почтения. Вот уже в который раз он просматривал их, но не находил то, что искал. Поспешно переворачивал, загибал страницы, рвал тонкие листы, словно книги были виноваты в том, что он не может найти в них ответ на вопрос, который уже давно терзал его. Шли часы, такие тягостные, бесполезные часы поисков, не приносящие результатов. Северус устало отодвинул последний том. Это была уже не первая бессонная ночь. Даже при тусклом свете единственной свечи было заметно, как плохо он выглядит. Волосы, еще более сальные и грязные, чем обычно, беспорядочно падали ему на лоб, под покрасневшими глазами залегли глубокие тени. Блэк, фантастическим образом воскресший и нисколько не изменившийся, раздражающе и высокомерно опять встал на его пути. Вроде бы много лет прошло, но ненависть к этому мародеру, который снова был полностью в своем репертуаре, совершенно не угасла. И каким же, спрашивается, образом, ему удалось выбраться из Арки? Нет бы, упокоиться с миром, как любому нормальному умершему... Но нормальность и Блэк - понятия несовместимые, в чем Северус неоднократно убеждался. Блэк, Блэк, Блэк, - везде и кругом этот мерлиноподобный мистер Блэк. Зельевар скрипнул зубами. Он помнил те восторженные, полные отчаянной тоски взгляды девушек, которыми влюбленные создания провожали этого мистера, когда он, самовлюбленный и надменный, следовал со своим дружком Поттером на очередную гадость. Ах, как он красив, ах, как он умен, ах, как знатен, - зельевар почувствовал, как у него сводит скулы. Положа руку на сердце, этот… Блэк, он и впрямь был симпатичным... в далекой юности. Но, сейчас! В руках директора жалобно хрустнуло сломанное перо. Сейчас, когда рядом нет его дружка Поттера, а сам он похож скорее на облезлого пса. Почему? Северус всегда предполагал, что мисс Грейнджер выгодно выделяется из общей женской массы тем, что способна судить о людях не только по внешности. Выходит, он ошибался. Блэк! Снейп докопается до истины. Ответ будет найден. Полукровка, пробившийся наверх, он привык находить ответы на самые неожиданные вопросы, на которые большинство исследователей махнуло бы рукой. И загадка Арки будет разгадана, не будь он Северус Снейп.
Первый робкий и осторожный лучик пробежался по стенам кабинета и несмело коснулся своим светом хмурого лица директора Хогвартса.
"Рассвет", - отвлекся от невеселых мыслей мужчина. Пора вспомнить о работе. Необходимо навестить несколько больных в Святом Мунго. Он вчера дал им новое снадобье, возвращающее память, интересно, каков будет результат. Кстати, Златопуст Локонс тоже был в числе "подопытных". Снейп усмехнулся. "Посмотрим, посмотрим..."
Коридоры Хогвартса были пусты в этот ранний час, но вдруг из-за поворота показалась знакомая, похожая на сгорбленного суслика, фигура Аргуса Филча.
-Доброе утро, директор.
-И вам доброе утро, мистер Филч.
Не останавливаясь директор прошел мимо, но краем глаза отметил несколько неуверенных семенящих шажков, которые завхоз сделал в его сторону. Мысленно чертыхнувшись, Снейп остановился и не поворачиваясь произнес тем тоном, который обычно отбивал дальнейшее желание продолжать разговор.
- Вы что-то хотели Аргус?
Но сегодня на старого сквиба холод Снейпа не произвел ровно никакого эффекта. Прижав сухие ладони к впалой груди он быстро приблизился к директору. Зельевар машинально отметил, что зачарованный браслет по-прежнему находится на руке старика.
На морщинистом лице завхоза сияла улыбка. Это было так странно и неожиданно, что Северус слегка смягчился... Было заметно, что Филч хочет что-то сказать и не решается.
-Что вас так обрадовало, может, поделитесь? - спросил зельевар.
-Ну, если вам это будет интересно, - смутился Филч, - вообще-то меня так и распирает. Не сочтите за дерзость, профессор, но я сегодня так счастлив, что просто не в силах молчать. Скоро в моей жизни произойдут значительные перемены. – многозначительно произнес завхоз, не переставая радостно улыбаться. Зельевару вдруг стало противно. Ах. Да... Долорес… Снейп не смог подавить судорожной, гадливой гримасы.
-Очень рад за вас, мистер Филч, - официально произнес он, пытаясь казаться невозмутимым и поспешил уйти.
Гермиона сидела в своем небольшом кабинете и готовилась к рабочему дню. Она достала журнал, где всегда тщательно записывала свои наблюдения за больными и поставила новую дату. В небольшом зеркальце на стене отразилась ее склоненная голова с каштановыми пышными волосами, настойчиво выбивавшимися из прически, которую она сделала утром. Девушка почувствовала такой внезапный и резкий приступ тошноты, что вскочила и быстро прижала руку к горлу, стараясь сдержать спазмы. Она уже поняла, кто по больничному коридору приближался к ее кабинету. Когда раздался негромкий стук в дверь, у гриффиндорки уже плыли белые круги перед глазами.
Дверь резко распахнулась, но Северус остался стоять снаружи, зная, какую реакцию оказывает на девушку его появление. Мужчина опустил руку в карман мантии.
-Вингардиум Левиоса! - глухо проговорил зельевар.
В воздухе появилась маленькая колба с сиреневой жидкостью и медленно опустилась на стол перед Гермионой.
-Разлейте это зелье вокруг себя, мисс Грейнджер, зелье должно образовать круг, в центре которого должны быть вы, - потребовал он резко.
Она беспрекословно подчинилась. Превозмогая слабость в руках, девушка разлила вокруг себя жидкость. Зелье начало действовать немедленно, влага начала испаряться, образуя густой синий дым. Гермиона, стоящая в центре круга, оказалась словно заключенной в столб дыма. Она старалась не дышать, но не выдержала, закашлялась и глубоко вдохнула испарения . Противный привкус во рту исчез, голова перестала кружиться, и чувство тошноты уже не мучило ее. Гермиона повернулась к зельевару.
- Вам уже лучше, мисс Грейнджер? - Снейп осторожно переступил через порог.. Он постарался придать своему тону официальность и упорно не хотел смотреть ей в глаза, предпочитая смотреть на колдографии висящие на стене.
-Да, - слабо выдавила из себя девушка, - Да, лучше - уже увереннее произнесла она.
- Хорошо, - отрывисто сказал мужчина, - теперь осталось применить этот способ к Тедди Люпину и неприятный инцидент можно считать исчерпанным. Мисс Грейнджер, надеюсь, вы применили зелье, возвращающее память?
- Конечно. Профессор… Но, надо заметить, что возвращение памяти еще не говорит о полном возвращении здоровья. Хотя...
- Есть побочные эффекты?
- Нет, я просто подумала о родителях Невилла. Если бы возвращение памяти могло им помочь.
-Мисс Грейнджер, смею заметить, что если бы вы поменьше уделяли времени незначительным увлечениям, вроде Сириуса Блэка, то ваши попытки найти утерянный рецепт зелья, возвращающего душевное здоровье, уже был бы найден. Впрочем, приоритеты расставлять вам.
Гермиона вспыхнула до корней волос. Она уже открыла рот, для того, что бы ответить, но Снейп резким движением руки прервал ее.
- Не трудитесь меня переубедить. Это ваше дело, как и на кого, тратить свою жизнь. А я хотел бы осмотреть тех пациентов, которые приняли зелье и ознакомиться с результатами ваших наблюдений. Вы не против?
-Да, конечно, я буду рада помочь. Вы знаете, профессор, Златопуст Локонс явно пошел на поправку. Я наблюдала за ним и уверена, что если все будет и дальше идти так хорошо, вероятно его скоро выпишут.
-Отлично. Давайте сейчас навестим его, если у вас есть время. – Снейп первым покинул кабинет.
Златопуст сиял, как новенький галеон и расточал щедрые комплименты всем присутствующим. Он был гладко выбрит, белокурые волосы причесаны волосок к волоску, а воздух в палате уже успел пропитаться запахом его нового одеколона. Ведьмы из персонала, проходя мимо палаты, заглядывали в комнату и бросали на красивого пациента заинтересованные взгляды.
-Ах, вот и вы, мисс Грейнджер, как всегда очаровательны. – Засияла навстречу вошедшим знаменитая неотразимая улыбка бывшего преподавателя. - Ну, что вы, не надо смущаться. Вы, кроме того, и необычайно талантливы, я всегда это говорил. Помните, как великолепно вы справились с моим заданием. Эти милые корнуолльские пикси... правда, они были очень забавны? Северус – раскинул он объятия зельевару, - мой дорогой, а вы совсем не изменились, все такой же… - голубые глаза скользнули по худому лицу, отметили черные круги под глазами, по неизменной черной мантии,- ммм….верны своему стилю. Я всегда говорил, что черный цвет придает вам этакий, - Локонс сделал неопределенный жест рукой в сторону бледного Снейпа, - шарм. Северус, видите ли, мисс Грейнджер любезно просветила меня относительно моего выздоровления. Признаюсь, что ваши заслуги в искусстве зельеварения никто не оспаривает. Но, уверяю вас, что будь я здоров, то составил бы нужный рецепт зелья гораздо быстрее, чем 10 лет. Но, тем не менее, я так признателен за ваши старания, конечно.
-Вижу, с вашей памятью полный порядок, мистер Локонс,- язвительно прервал его словесные излияния зельевар. – Рад за вас. Но, раз память вернулась к вам в полном, так сказать, объеме, быть может, вы еще потрудитесь объяснить, что именно повлияло на нее столь чудесным образом, в тот роковой для всех нас день, когда вы ее потеряли?
-Э-э-э... видите ли, Северус, - замялся Локонс и его румянец стал гораздо ярче. – Мне чрезвычайно тяжело говорить о событиях того дня. Я напрягаю свою бедную память, но ничего не могу вспомнить, что же со мной приключилось. Я знаю только одно – абсолютно точно, что я пострадал, стараясь спасти Хогвартс от страшной угрозы. Что поделать? – картинно развел он руками, - моя жизнь вся отдана борьбе со злом.
Черные глаза Снейпа, казалось, уже жили собственной жизнью. На бледном и худом лице, на котором не было никаких эмоций, глаза горели яростным огнем. Улыбка Златопуста поблекла. Мрачный директор несколько секунд пристально смотрел на него, потом отвернулся и отрывисто бросил:
-Прощайте, мисс Грейнджер.
Гермиона не успела попрощаться, как зельевар уже вышел из палаты и стремительно направился к выходу. Полы его мантии развевались в такт широким быстрым шагам. Девушка, выйдя из палаты в коридор, смотрела на его удаляющую спину, пока мужчина не скрылся за дверью. Он не оглянулся.
*************************
Это утро было для Билла Уизли странным. Он впервые почувствовал напряжение, глядя на свою жену, как ни в чем не бывало, занятую приготовлением завтрака. Солнечные лучи позолотили ее необычные волосы, придав им восхитительный оттенок, но Билл смотрел на Флер сумрачным взглядом, словно не замечая ее красоты. Из его головы не шли события прошедшей ночи. Впервые за свою семейную жизнь Билл начал сомневаться в жене, тревожиться о ней. Та ли это женщина, которую, как ему казалось, он хорошо знал? Неожиданное осознание того, что она вейла, пусть и нечистокровная, пришло внезапно, раньше он никогда не задумывался об этом. Ночью он проснулся от предчувствия чего-то неотвратимого и увидел Флер, легко скользившую в причудливом танце по спальне. Ее глаза были закрыты, походка неслышная, как у кошки, а изящные руки были подняты вверх. Она словно прислушивалась к чему-то, чего Биллу не дано было услышать. Внезапно она остановилась и открыла глаза. Ее взгляд был настолько отстранен и пугающ, что Билл невольно отшатнулся. Ему показалось, что зрачки Флер вдруг затянуло призрачным белым туманом и на секунду в них показалось нечто... нечеловеческое.
Флер заметила, что муж проснулся, и молча легла, но Билл уже не мог заснуть. Он вспоминал... Эти перемены начали происходить тогда, когда в их жизни появился тот человек с тяжелым взглядом хищного зверя. Этот необычный друг Люпина появился ниоткуда и принес с собой сомнения и горечь. Билл дорого бы дал, чтобы никогда не встречать этого странного, чуждого их миру альбиноса....
Флер пошевелилась во сне и Билл, обернувшись, чуть не закричал от ужаса. Лицо жены неуловимо изменилось, стало отталкивающим и незнакомым. Черты любимой заострились, появилась странная улыбка, больше похожая на гримасу. Билл приподнялся... но стоило ему моргнуть, как наваждение исчезло. Рядом опять была его родная, такая знакомая Флер. Билл постарался успокоиться, но что-то сжималось в груди и не давало уснуть. Он так и лежал с открытыми глазами, пока не стало светать.Осторожно, что бы не разбудить спящую, забывшуюся в неспокойном сне жену, Уизли поднялся с кровати и вышел из спальни, плотно притворив дверь. Он прошел в детскую комнату и какое то время смотрел на спящую дочь. Затем, подоткнув со всех сторон синее одеяло, неслышно ступая, покинул спальню ребенка. Поеживаясь от утренней прохлады, мужчина вышел на крыльцо дома и почувствовал как пальцы сжимаются в кулак. На крыше их дома неподвижно сидел уже ставший знакомым старый седой ворон оборотня. Птица сидела на том же месте, где он заметил ее вчера вечером. Черный вестник... или соглядатай?
Мужчина подавил тяжелый вздох.
- Флер, Флер, что же с тобой происходит?
*****************************
Гарри зевнул и зажмурился, когда слабый утренний луч скользнул по его лицу. Поттер только что вернулся с ночного дежурства в Аврорате и чувствовал себя абсолютно разбитым. Ночь выдалась не из спокойных и теперь, сидя за столом на кухне, он изо всех сил старался не заснуть и не упасть со стула. Гарри смотрел, как ходит по кухне Джинни, и с наслаждением вдыхал аромат свежесваренного кофе и сдобных булочек, рецепт приготовления которых в семье Уизли охранялся так ревностно, как наверно даже Блэки не заботились о своих темномагических артефактах. К чему это он вспомнил о Блэках? Ах, да... В памяти всплыл недавний разговор с Грюмом. Старый аврор настойчиво расспрашивал его о Сириусе и по его хмурому выражению Гарри понял, что он ни на йоту не доверяет его крестному и будь его воля, приставил бы к нему кого-нибудь из авроров "на всякий случай", а то и вообще арестовал бы, чем, несомненно, спас бы весь магический мир. Гарри это злило, но он понимал, что разубедить в чем-то Аластора - занятие бессмысленное. Тот считал, что спасение Блэка из Арки не обошлось без темной магии, а что еще можно ожидать от представителя этой семьи. В памяти всплыл их недавний разговор. Гарри, отвечая на обвинения в адрес Блэка, и защищая своего крестного, возмутился:
- Сириус был членом Ордена Феникса, так же как и мы. На твоих глазах он погиб, защищая меня.
Старый аврор замер в неподвижности и, казалось, раздумывал над словами молодого друга. Затем старик неожиданно тихо произнес:
-Да, я знал Сириуса Блэка, для которого друзья значили больше, чем для многих других людей значит жизнь. Я знал Сириуса Блэка, который смог отвергнуть целый мир, который не принял его. Но тот, знакомый мне Сириус, лучший друг Джеймса Поттера и твой крестный, тот Блэк, которому я доверял и кто был одним из лучших бойцов Ордена, он погиб у меня на глазах. Гарри, это тяжело принять, я знаю, что говорят обо мне за моей спиной. Пусть меня называют как угодно, но предосторожность излишней не бывает. Никогда, – рокочуще выкрикнул Грюм. - С появлением этого человека начались неприятности, крадутся редчайшие растения из теплицы Долгопупса, происходит наглая кража из министерства, под носом у Аврората. Неприятности происходят и у его друга Люпина тоже. И сколько еще несчастий должно произойти для того, что бы ты задумался над моими словами?
-Ты ошибаешься, - упрямо повторил Поттер, - Сириус чуть не погиб, защищая Тонкс.
Грозный Глаз устало прикрыл глаза.
- Блэк может и не сам это делает,- едва слышно признал он,- но его появление словно подстегнуло и притянуло к нему то, что принято называть несчастными случаями.
-Что сегодня случилось? Ты так и не рассказал мне, - недовольно спросила Джинни, выводя мужа из состояния глубокой задумчивости. Гарри вздрогнул от неожиданно реального голоса рядом, и, отключаясь от мысленных разговоров с Грюмом, посмотрел на жену. Она выглядела встревоженной.
-Милый, с тобой все хорошо? Ты выглядишь абсолютно измученным. И ты очень рассеян, я трижды окликнула тебя, прежде чем ты меня услышал.
- Извини, - ласково улыбнулся брюнет, желая сгладить напряжение. - Сегодня в Министерстве была тревога. В Отделе Тайн похищена древняя реликвия, называется Чаша Шадата.
-Что это такое? - заинтересовалась Джинни.
-Не знаю, - вяло сказал Гарри, медленно протирая очки и близоруко щурясь, - Но, судя по поведению Грюма, это что-то опасное и очень удивительно, как мир еще до сих пор не рухнул, если такая вещь оказалась в руках врага.
Джинни хихикнула.
-Если верить Грюму, в этом мире нет ничего безопасного. Давай ешь, пока не остыл завтрак.
Гарри ее уже не услышал. Он уже давно спал, положив голову на стол.
****************************
Поздний завтрак в Малфой-мэноре подошел к концу. Эльфы тихо убирали со стола посуду, стараясь быть незаметными. Трое мужчин перешли в гостиную.
-Сигару, Северус? - лениво предложил Люциус.
-Не откажусь, - сказал Снейп, садясь в кресло и пристально глядя на своего крестника, который нервно ходил из угла в угол, - Ты последовал моему совету, Драко?
Лицо Драко Малфоя скривилось в злой усмешке.
-Ты был прав, как всегда. Если не мыться, запах ослабевает, по крайней мере, я уже не замечаю, как морщатся студенты, хотя мне и приходится держаться от них на приличном расстоянии.
Люциус достал шелковый надушенный платок и выразительно помахал им у себя перед носом. Да, тошнотворный запах, в самом деле, стал слабее, хоть и не исчез совсем.
-Кстати, Северус, ты слышал, что произошло ночью в Министерстве? - спросил Малфой-старший, затягиваясь крепкой сигарой, - там была похищена некая вещь - чаша, придающая зельям необратимость. То есть, любовное зелье, испитое из нее, будет действовать всю жизнь, а выпивший оборотное уже не вернет себе прежний облик.
-Неужели? Я слышал об этой Чаше, но думал, что она из области небылиц.
-Нет, она существует,-разглядывая полированные ногти, заметил блондин. - И ее сегодня ночью выкрали из министерства. Ты наверное не знаешь, но эта вещица когда то принадлежала родственникам Нарциссы. Если быть точным, то Ориону Блэку, ее дяде.
Снейп слушал, но его мысли были далеки от похищенной чащи. Сейчас его занимало другое.
-Люциус, ты знаешь что-нибудь об Арке? - внезапно перебил он.
Малфой с удивлением воззрился на зельевара. Светлые глаза заинтересованно заискрились.
-Она не такая уж древняя, как принято считать, - ответил он, чуть помедлив, - ей, возможно, не больше семисот лет, кажется, я слышал об этом от своего деда... но вот с какой целью ее создали, мне неизвестно. Чем привлекла Арка тебя, Северус?
- Ничего определенного, простой интерес ученого, - как можно равнодушнее произнес Снейп.
- А у этой неопределенности, как мне кажется, есть конкретное имя. – тонко улыбнулся Малфой-старший. – Все тот же неугомонный кузен моей супруги, Сириус Блэк. Кстати, ты наверное уже слышал, ходят слухи, что Сириус часто проводит время в обществе молодой магглорожденной ведьмы. С подругой Поттера, Грейнджер.
- Люциус. Ты ошибаешься, - процедил зельевар.
Малфой с кажущимся искренним покаянием наклонил голову.
-Прошу простить меня, мой друг. Ты прав, и я, возможно, заблуждался в своих умозаключениях.
Однако лукавая улыбка, тенью мелькнувшая по губам Люциуса, не давала обмануться. Малфой сказал именно то, что хотел сказать, и был доволен реакцией зельевара.
Северусу не оставалось ничего, кроме как принять неискренние поздравления хозяина дома.
- Прошу извинить меня, Люциус, Драко, но я должен покинуть вас по делам не требующим промедления, - отчеканил он, вставая с кресла. Зеленая вспышка - и зельевар исчез в огромном камине Малфой-мэнора. Люциус и Драко обменялись взглядами.
-Десять галеонов, я оказался прав! - торжествующе прокричал сын отцу.
Старший из мужчин брезгливо повел плечом.
- С одной стороны я могу понять Северуса. Она молода, миловидна. Но магглорожденная.… Этого я не понимаю.
Драко грустно взглянул на Люциуса.
-Он любит ее отец, он ее любит. Вопреки всему. И в первую очередь вопреки тому, кем он является.
************************
Небольшая комната была погружена в полумрак и тишину. Тяжелые бархатные шторы полностью закрывали окна, только гаснущее красноватое пламя камина освещало женщину в сером платье, стоящую в центре. На массивном старинном столе стояла Чаша - каменная, черная, с вычурным выпуклым узором, отбрасывающим на белоснежную скатерть уродливую тень. Камилла приблизилась к столу и нежно, словно лаская холодную поверхность, провела пальцем по краю Чаши, прикоснулась к вырезанному в камне острому лепестку, а потом задумчиво, привычным движением отодвинула назад длинную, спадавшую на глаза длинную прядь волнистых волос. Блеснул красный лак на ногтях, и сверкнул искоркой зеленый камень в кольце. Женщина продолжала рассеянно касаться старинного артефакта, но взгляд темных глаз стал отрешенным. Мыслями Камилла была далеко от этой комнаты...
