Глава 20На улице хлопнула дверца авто, негромко фыркнул мотор, и затихающий шелест шин по асфальту засвидетельствовал торжественный отъезд семейства Дурслей на Майорку.
— Ну, вот и чудно! — Гарька задернул штору и потянулся всем телом. — Ведь можешь же, хорек, когда захочешь!
Драко Малфой с раздражением дернул плечом и отвернулся.
Мало того, что на всю эту затею ушло почти полторы тысячи галеонов, так по результатам ее удачного завершения его же еще и оскорбили!
— Это похвала? Я польщен! — не удержался он от сарказма.
— Да нет, Драко, — примирительно усмехнулся Гарька, — ты действительно справился хорошо.
Блондин с подозрением уставился на Поттера. Первый раз Гарька назвал его по имени.
— Да, я понимаю, что ты потрясен моим панибратством и уже вообразил, что Поттер набивается тебе в друзья.
Гарька беззлобно, но холодно улыбнулся.
— Все проще, Драко. Ты мой раб, а к рабу нет смысла обращаться по фамилии, потому что у раба ее нет и быть не может по определению!
Малфою показалось, что его голова мотнулась назад, как от удара, как от пощечины… нет, хуже! Как от ленивого толчка хозяйским сапогом в лицо!
— Спасибо… господин, — хрипло и зло выплюнул он, весь побагровев от унижения.
А он-то дурак вообразил, что этот тип ему в приятели набивается, дистанцию сокращает, бля буду! А об него спокойно вытерли ноги, зная, что извиняться не придется. Не станет же Малфой жертвовать своей матерью (и самим собой) из-за лишнего унижения!
— Дай мне прикурить!
Невозмутимый Гарька уже вытащил свою вонючую сигару и ждал очередной услуги от раба.
— А ты сам не можешь воспользоваться палочкой? — вяло рыпнулся Малфой.
Гарька, молча, смотрел на него.
— Черт с тобой, — пробормотал Малфой, зажигая на конце палочки огонек и поднося его Поттеру.
Гарька спокойно отстранил палочку блондина и спрятал сигару.
— Вот теперь мы квиты, Малфой, — спокойно и как ни в чем, ни бывало, буркнул он. — Можешь сам выбрать, как мне называть тебя. Меня устроит любой вариант.
Драко тяжело дышал.
— К чему весь этот цирк?
Гарька лишь усмехнулся уголком рта.
— Ты слишком привык унижать окружающих, а сам оказался совершенно беззащитным перед подобным поведением тех, кто сильнее тебя. Тебя этим Лорд и покорил? Или к этому еще авторитет отца добавился?
— Тебе это зачем?
Гарька криво усмехнулся.
— У меня предметный интерес. Хочу избежать чужих ошибок. Итак, я не услышал ответа.
— Меня зовут Драко Малфой. А какую часть моего имени применять, я оставляю на твое усмотрение, Поттер. Меня это не унизит.
— Понятно. Тебя не устраивает лишь вариант хорька. Придется мне его…
Гарька сделал паузу. Малфой, готовый услышать новое оскорбление, даже прикрыл глаза…
— … забыть!
Малфой изумленно распахнул глаза.
— Я буду звать тебя тем именем, которым назвала тебя твоя мать. Она вызывает уважение уже тем, что готова отдать за своего сына все, что у нее есть.
— Только жизнь, — хрипло возразил Малфой, — мать клялась только жизнью.
— Уверяю, тебя, что по большому счету — это единственное, что у нее есть. Впрочем, как и у тебя и у меня… я же не Темный Лорд.
Драко был уязвлен сквозящей в тоне Поттера неприкрытой снисходительностью, и хотел съязвить насчет сравнения шрамолобого с Лордом, но… вот то-то и оно, что но…
Взгляд Гарьки был по-лордовски пронзителен и тяжел. Блондин счел за благо промолчать.
— Иди вниз, Драко. Помоги Миллисенте с ужином.
Малфой, молча, повернулся и вышел из комнаты. Его раздраженные шаги горохом ссыпались вниз по лестнице.
Гарька в смятении отвернулся к окну.
И что вдруг на него нашло? Малфой действительно справился на отлично. Зачем было вытирать ноги об хорька, белая шкурка которого и так уже измазана в предательстве Лорда и всего чистокровного мира? Хотя… чистокровный мир его, может быть, поймет… там уже каждый второй кусает себе локти, что связался со змеемордым… то-то их Дамблдор-председатель обхаживает. По ночам инкогнито грабит, а днем ведет переговоры. Гуманист, твою мать!
Гарька с трудом подавил раздражение.
Сам дементор не поймет, почему он бесится? Ведь все уже для себя решил. А все равно дергается. Это неправильно. Не хочется даже на время прощаться с привычным мироощущением Поттера? Но иначе нельзя. Иначе, все задуманное может пойти прахом.
Гарька сморщился и в сердцах ударил кулаком в простенок окна…
* * *
Шпионы Воландеморта не замедлили появиться на Тисовой улице. Темный Лорд, разозленный посланием Поттера, отрядил на его поиски всех своих слуг. Дом Дурслей также удостоился их визита, как одно из мест возможного пребывания шрамолобого наглеца.
Впрочем, ни о каких насильственных действиях не могло быть и речи. Все слуги получили короткий и непонятный приказ: ни единый волосок не должен упасть с головы Поттера по кличке Гарька! Только разыскать и вручить ему личное послание милорда. И больше ничего. Слугам запретили даже защищаться, если этот самый Гарька нападет на них. Запретили под страхом самой мучительной казни!
Вот и побрели по улицам, полям и лесам Британии причудливо одетые мужчины с мрачными неулыбающимися лицами и цепкими, внимательными взглядами.
Три таких типа появились на Тисовой улице часа через полтора после отъезда Дурслей. Они аккуратно расспросили соседей, понажимали для верности кнопку электрического звонка у ворот, а потом украдкой отлевитировали небольшой тубус в отдушину под фронтоном дома и растворились в сумрачной зимней аллее сонного городка.
Гарька сидел за столом вместе с Миллисентой и Драко, когда на лестнице, ведущей на второй этаж, раздались странные звуки, словно что-то перекатываясь, падало вниз со ступеньки на ступеньку. Руки магов невольно нырнули в карманы мантий и вынырнули с палочками.
— Тихо! — предостерегающе сказал Гарька, поднимаясь со стула.
Что-то прокатилось на площадке между этажами и продолжило свой путь вниз.
Они, наконец, увидели это нечто и смогли рассмотреть.
Небольшой деревянный тубус бодро катился со ступеньки на ступеньку, негромко стукаясь своими лакированными боками. Достигнув пола кухни, он как бы в нерешительности завертелся, и, выбрав направление, бодро подкатился под ноги Поттеру.
— По-моему, вам письмо, сэр, — Молфой, вытянув шею, с опаской рассматривал тубус.
— И ты знаешь имя отправителя? — недоверчиво спросил Гарька.
— Хотел бы ошибиться, но я знаю, кто подобным образом отправляет сообщения.
— Воландеморт? — полуутвердительно спросил Гарька.
Миллисента и Малфой вздрогнули. Последний помедлил и кивнул.
— Весело.
Поттер наклонился.
— Осторожнее!
Но Гарька без лишних предосторожностей взял тубус в руки, рассматривая его со всех сторон.
— А если бы он был проклят? — с невольной дрожью в голосе воскликнула Миллисента.
— Не думаю, — процедил Гарька, — Воландеморт не станет рисковать тремя хоркруксами одновременно. Это приглашение к переговорам, надо понимать.
Малфой и Булстроуд озадаченно переглянулись.
Тем временем Гарька вскрыл тубус, вытянул из него свиток и углубился в чтение.
— Ха! Он не знает, где я. Это, как я и думал, предложение о встрече, на которой он желает обсудить со мной некоторые вопросы. Эти пергаменты, видимо, разбрасывают десятками.
Гарька пренебрежительно бросил пергамент и тубус на пол.
Драко опомнился и возмущенно крикнул:
— Нельзя так обращаться с посланиями Темного Лорда!
Гарька скривил презрительную мину, сел обратно за стол и сделал знак Миллисенте, чтобы налила кофе.
— Драко, запомни, твой Темный Лорд — это я!
* * *
Гарольд остановил Снейпа в двух шагах от двери в класс.
— Что-то случилось, Поттер?
— Случилось.
Зельевар внимательно всмотрелся в мрачное лицо новоявленного слизеринца и коротко распорядился.
— Жди меня здесь. Дам задание и выйду к тебе.
Снейп исчез за дверью.
Гарольд устало привалился спиной к шершавому камню стены. Сюрпризы следовали один за другим. И все как на подбор — поганые.
Дверь распахнулась, и Снейп, как огромная летучая мышь в разлете мантии выскочил в коридор.
— Пошли!
Он привел Гарольда в какой-то пустующий класс, пропустил его вперед и вошел сам, плотно закрыв дверь.
— Слушаю!
Гарольд взглянул в глаза декану своего факультета и неожиданно спросил:
— А вы действительно любили мою мать?
Снейп так опешил, что даже не возмутился отсутствием в конце фразы обращения «профессор» или «сэр».
— Вам это важно, Поттер?
— Важно.
— Почему?
— Не тяните время, профессор. Что за манера отвечать вопросом на вопрос? Просто скажите.
Снейп в смятении кусал свои и без того тонкие губы.
— Я не буду отвечать! — выдал он, наконец.
— Значит, любили, — как бы в такт своим мыслям покивал Гарольд.
— Поттер, вы невыносимы! Вы для этого оторвали меня от урока? Что происходит? Что за допрос? Вы забываетесь!
Гарольд сделал досадливый жест.
— Я сам не понимаю, зачем спросил. Я по делу.
— Слушаю ваше дело! И обойдитесь без идиотских вопросов.
— Гарька ушел из Хогвартса. Забрал с собой все, что у него было, и, надо понимать, увел с собой Малфоя и Булстроуд.
— Ч-ч-ч-черт! — кровь отлила от щек зельевара. — Это точно?
— Точнее не бывает. Я только что оттуда.
Снейп быстро соображал.
— Почему вы пришли ко мне?
— А вы предлагаете мне с этим великолепным известием идти к Дамблдору? Я еще пожить хочу.
А ведь чертов Поттер прав, подумал Снейп. В сложившейся ситуации худшего известия для директора и председателя себе и вообразить сложно. Если Гарька ушел к Воландеморту, то нетрудно представить себе последствия этого эксцентричного поступка. Разделение Поттеров на четыре независимые ментальности не обошлось без магического залога. И этот залог в руках Дамблдоров. И, учитывая доминирование председателя в этой паре, нетрудно догадаться, к какому решению они придут. Наверняка уничтожение магического залога приведет к смерти всех, или почти всех Поттеров. Шансы выжить есть только у того, в ком сидит хоркрукс Темного Лорда, да и то только в том случае, если милорд своевременно вмешается.
Если Гарька ушел к Лорду, то у него есть шанс, а остальные трое… Снейп был предельно честен в оценке ситуации… остальные трое, по всей видимости, обречены.
— Мне жаль, Гарольд, — осторожно подбирая слова, начал Снейп, — но я не вижу вариантов для благополучного выхода из ситуации, если вы не найдете Гарьку в течение нескольких часов. И то надо надеяться, что наш двуликий директор еще не узнал о произошедшем…
— Погодите, профессор! — с досадой перебил его Гарольд. — Вас послушать, так получается, что я пришел к вам за носовым платком! Не надо утирать мне слезы, которых нет.
— Не понимаю…
— Я пришел к вам за конкретной помощью, а не за советом. Дело в том, что есть план, при выполнении которого у нас появится некоторый запас времени, чтобы понять, что затеял Гарька, с одной стороны, и не дать Дамблдору возможности избавиться от нас всех одним махом, с другой. Как я уже сказал, я не хочу помирать!
— Вот как? У вас есть план? — с недоверием поинтересовался Снейп.
— Да. Но без вашей помощи нам не справиться.
— А в чем он заключается?
Гарольд оглянулся по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли их кто-нибудь. Потом вытащил из кармана обрывок пергамента и развернул перед зельеваром.
Снейп впился взглядом в обрывок. Сначала на его лице проступило недоумение. Он перечитал заново, потряс головой, словно прочитанное не умещалось в его сознании, и надо было его туда утрамбовать насильно.
— Это шутка?
— Нет.
— Поттер, вы идиот?
— Нет!
Снейп смотрел в бесстрастное лицо этого фееричного нахала и медленно осмысливал безудержную авантюрность и фантастическую наглость прочитанного плана.
— И вы предлагаете мне участвовать в ЭТОМ?
— Ваша помощь будет минимальна, — невозмутимо кивнул Гарольд, — но без нее нам не справиться.
— Почему вы столь уверены, что я буду вам помогать? — с горечью поинтересовался Снейп, хотя и сам знал ответ на этот вопрос.
— Потому что вы любили Лили Эванс, профессор…
* * *
Старенький ковер-самолет упрямо рассекал потоки встречного ветра.
Закутавшись, кто во что мог, Гарольд, Гарри и Гарик сидели вокруг длинного толстого свертка, занимавшего на ковре центральное место.
— Куда летим-то? — посиневшими от холода губами поинтересовался райвенкловец.
— В Лондон. Гарри договорился с Фредом и Джорджем. Пересидим пару дней на складе их магазина, а там видно будет.
— Там же тесно!
— А заклятие Незримого Расширения на что? Они для нас уже все подготовили.
Гарик помолчал и ткнул пальцем в сверток.
— А об этом они знают?
Гарри, почесал затылок и со вздохом признался.
— Об этом не знают.
— Это сюрприз, — издевательски улыбаясь, добавил Гарольд.
Он смотрел на сверток тем особенным взглядом, которым смотрят только рыбаки или охотники на свою добычу. Еще таким взглядом мог бы смотреть какой-нибудь неандерталец на самолично забитого камнями мамонта, или норвежский китобой на удачно загарпуненного неуебенного Моби-дика в собственном соку!
— Близнецы любят сюрпризы, — добавил он, отворачиваясь от резкого холодного ветра.
В свертке безмятежно почивал после лошадиной порции Сонного зелья профессора Снейпа тщательно упакованный и бережно утепленный директор Хогвартса — Альбус Персиваль Дамблдор — собственной персоной!
