Глава 20: Дом ПоттеровЖаркое летнее солнце раскалило Годрикову Впадину. Тёмный лес за деревушкой расплывался в душном мареве дня, теряя чёткие очертания деревьев. Людей на улице не было совсем, лишь горячие потоки ветра разбрасывали мелкие пылинки по мощёной дороге. Духота стояла неимоверная, и лишь в одном доме царила приятная прохлада. Конечно же, это был волшебный дом — с помощью умелого заклинания Ремуса Люпина в комнатах двухэтажного домика стояла весенняя свежесть, спасавшая от летнего зноя.
Обитатели дома не горели желанием вылезать на плавившуюся улицу, поэтому, уютно расположившись в гостиной, они играли в волшебные карты. Мэри, которая окончательно пришла в себя, чувствовала себя прекрасно и выигрывала уже третий раз, оставляя Поттера в дураках. Джеймс в свою очередь совсем не обижался, прижимая разомлевшую от жары Эвелин к себе, которая совсем ничего не смыслила в картах. Она как раз и подсказывала Поттеру неправильные ходы, а тот не мог не послушать совет жены. Люпин сидел рядом с ними, не принимая участия в игре, исподтишка наблюдая за Мэри. Как же он перепугался за эту ночь: такого животного страха он не чувствовал даже в самое жуткое полнолуние. Но он был и благодарен этой ночи: она дала понять Ремусу, что ему надо действовать, иначе Мэри никогда не узнает о его чувствах. И Люпин готов действовать! Всё-таки его стеснение ничто по сравнению со страхом потерять её. Такую родную и сильную Макдональд.
И вот в очередной раз Мэри с удовлетворением кинула свой последний козырь, и вспыльчивый Джеймс взвыл волком, бросая свои карты.
— Хохо, умей проигрывать, Поттер, — с издевкой смеялась ещё бледная Макдональд.
— Ну, знаешь ли, Мэри, — Джеймс поднялся на ноги, — это просто невежливо! Могла бы подыграть хоть раз!
— Не дождёшься, — и девушка показала Поттеру язык.
— Я с тобой ещё разберусь, — парень взлохматил волосы и направился к лестнице на второй этаж. — Пойду Марлин вытащу, а то она совсем зачахнет.
— Спасается бегством, — хихикнула Эвелин.
— Я всё слышу! — приглушённый голос Джеймса донёсся со второго этажа.
— Хотите лимонад? — спросила Эвелин, когда сверху затих топот Поттера.
— Было бы неплохо, — одновременно проговорили Ремус и Мэри. Они переглянулись.
Эвелин лишь подозрительно сощурилась и, не сказав ни слова, отправилась в кухню.
— Мэри, — ну наконец-то Люпин решился. Взгляд её больших усталых глаз заставил оцепенеть. Но Ремус всё-таки справился с этой силой и продолжил: — Может, прогуляемся?
— Конечно, — Ремус помог Макдональд подняться, и они вышли из дома.
Удушливая жара накатила волной, сгоняя крохи прохлады, оставшейся на коже. Мэри в разнообразии летних красок казалась совсем белой. Ей все ещё было нехорошо, но заставить лежать девушку в постели не мог никто. Поэтому Макдональд с присущим ей упрямством отмахивалась от всех проявлений заботы, каждый раз угрюмо отвечая: «Всё нормально!»
Они прошли к деревянной скамейке к глубине небольшого тенистого сада Поттеров и сели на разные края скамьи. Солнечный свет, пробираясь сквозь молодые кроны яблонь, отражался от зелёных листочков, рисуя на резной скамейке и земле причудливые картинки.
— Тебе уже лучше, да? — «снова робость, Люпин? Так ты ничего не добьёшься» — пронеслось в его голове.
— Намного, спасибо, — отозвалась Мэри. Тень плутовской улыбки блуждала по её лицу, она смотрела на Ремуса выжидая и не стремясь помочь ему с нахлынувшим стеснением.
— Да ну это всё к Мерлиновой бабушке! — вдруг дёрнулся Люпин, Мэри подскочила от неожиданности. — Мэри, я люблю тебя!
И он закрыл вспыхнувшее лицо сухими ладонями. Макдональд сидела как громом пораженная. Теперь ни грамма смеха на её лице уже не было. К щекам прилил румянец, а сердце учащенно забилось, мешая вдыхать горячий воздух.
— Я полный кретин, да? — Люпин опустил одну руку, поглядывая на изменившуюся девушку.
— Нет, Ремус, — Мэри тихонько дотронулась до его руки, кончиками пальцев рисуя узоры на коже. Теперь пришла очередь Люпина задыхаться от эмоций. — Я ведь тоже к тебе что-то чувствую…
— Может, мы, — запинаясь говорил парень, — могли бы попробовать, ну… ты знаешь, встречаться?
— Может, — смешок облегчения сорвался с её покрасневших губ. Мэри подсела ближе, касаясь его плеча своим. Ремус тоже облегчённо выдохнул и обнял девушку, притягивая её ещё ближе.
В душе Ремуса Люпина после продолжительных дождей и гроз наступила весна.
***
А вот на втором этаже особняка Поттеров хмурая и серая туча по имени Марлин МакКинон никак не хотела рассеиваться. После того, как она выпроводила Джеймса из комнаты, уверяя, что с ней всё хорошо и она обязательно скоро спустится, Марлин снова окоченела на стуле, иногда подёргивая худыми плечами. Она караулила Сириуса, который в любую секунду мог проснуться. Лили пообещала, что всё будет хорошо. И Марлин, вспоминая слова подруги, отчаянно старалась не думать о плохом. Девушка следила за каждым вдохом Сириуса, ежесекундно придумывая, что такого сказать, когда он наконец откроет глаза.
На улице послышался смех, и Марлин почему-то захотелось накричать на нарушителей её траурной тишины. Она решительно подлетела к окну, широко распахнула раму и огляделась в поисках этих невеж. Невежами оказались Ремус и Мэри, которые увлеченно целовались, не обращая внимания на происходящее вокруг. МакКинон чуть не вывалилась из окна и поспешила вернуться обратно в комнату. «Ай да Ремус!» — промелькнуло в её голове. Эта новость разбила все дурные мысли девушки, оставляя место для радости за друзей.
— Марлс? — позвал её родной голос, по которому она так соскучилась.
Марлин медленно отвернулась от окна и наконец увидела его слабую, но всё же наглую усмешку. Девушка заплакала навзрыд, бросаясь к кровати Блэка.
— Тихо, — смеясь говорил Сириус, перебирая белокурые локоны прижавшейся к нему Марлин, — теперь всё хорошо.
— Не смей больше пугать меня так, слышишь! — захлёбывалась слезами МакКинон. — Сириус…
— Не буду, обещаю, — Блэк кое-как сел на кровати и взял лицо девушки в свои горячие руки. — Веришь мне?
Марлин покачала головой из стороны в сторону, на что Блэк лишь рассмеялся. МакКинон крепко обняла Сириуса и так бы и просидела вечно, если бы не знала, что он всё ещё слаб и нуждается в отдыхе.
— Лили сказала выпить это, — Марлин взяла с тумбочки склянку с пунцовой жидкостью, — чтобы быстрее поправиться.
Сириус с обреченностью взял стакан и залпом проглотил маслянистую жидкость.
— Ну и гадость, — скривился парень, прислушиваясь к своему желудку. Тот пока не собирался высказывать своё негодование по поводу отвратного зелья, и Блэк успокоился. — Мне уже осточертело валяться тут.
— Тебе нужно отдыхать, — неуверенно произнесла Марлин, — ложись.
— Ну, не начинай, — Сириус не собирался оставаться тут ещё хоть на мгновение, — я тут скорее от скуки умру.
— Блэк! — с особым трагизмом произнесла девушка.
— МакКинон! — ещё более драматично вторил ей Сириус.
Оба рассмеялись и всё-таки вышли из комнаты. Сириус нетвёрдой походкой спустился по лестнице, за ним настороже — Марлин.
— Посмотрите, кто тут у нас! — ухмылялся Джеймс, вставая с дивана навстречу другу, — Сириус Блэк — единственный и неповторимый!
Марлин лишь хмыкнула на это странное приветствие и направилась на кухню помогать Эвелин с готовкой.
— Чего ты так орёшь, Сохатый? — от громкого голоса Поттера голова Блэка едва ли не разрывалась на кусочки.
— Чтобы до тебя, придурка, — ещё громче заголосил Джеймс, — дошло, что нельзя нарываться и пугать друзей.
— Кто бы говорил, Поттер! — они ругались словно девчонки. — С каких это пор ты такой правильный стал?
— Женился, — просто ответил Сохатый и уже шёпотом продолжил: — И тебе советую…
Они оба посмотрели на Эвелин и Марлин, которые суетились на кухне, накрывая стол к обеду.
— Сохатый, ты, правда, не жалеешь, что женился?
— Ни капли, — как всегда честно ответил Поттер, — с ней я всегда знаю, что у меня есть тихая гавань.
— Даже так, — хмыкнул Блэк. — А что с Эванс?
Поттер нахмурился и уселся на диван, Сириус же сел в кресло и уже было пожалел о своем вопросе, как Джеймс продолжил говорить:
— Лили… — вздохнул Сохатый, — чётко дала понять мне, что я не добьюсь ничего. И теперь, когда у меня есть Эви, — парень взглянул на свою жену, — я могу быть для Лили только другом.
Их разговор по душам был прерван ввалившейся в дом новообразованной парочкой. Раскрасневшиеся, словно они только что пробежали марафон, Ремус и Мэри плюхнулись на диван, потеснив Поттера. У друзей синхронно отвисли челюсти.
— Сколько я там валялся, что успел пропустить такое событие, — вгоняя Мэри в краску, пробормотал Блэк.
— Всего пару часов, — ошалело произнес Поттер. — Значит, тебя можно поздравить, Лунатик?
— Можно! — счастливо ответил Люпин.
Друзья весело рассмеялись, прогоняя остатки грусти из дома и сердец. Наконец всё было хорошо.
