Глава 20Peter Pettigrew
Зима пролетела совсем незаметно. Январские морозы и яркое, но холодное зимнее солнце сменилось февральской сыростью и промозглостью, а вслед за ним пришел и серый, безликий март. Жизнь текла по инерции: вечное утро с недосыпом, скучные уроки, сложные заклинания, вечера в библиотеке за учебниками, часы перед теплым камином и сон. И так каждый день. Не в сравнение мне, Джеймс излучал жизнелюбие и оптимизм, постоянно ходил с улыбкой, шутил, смеялся и заряжал окружающих хорошим настроением. Сириус, поставив себе новую цель – завоевать МакКиннон -, строил из себя хорошего парня: был приветлив со всеми, не показывал свои аристократические замашки, втесался в компанию девчонок, даже каким-то невероятным способом подружился с Эванс. От него во все стороны расходилась уверенность, решимость и, естественно, предчувствие успеха. Римус являлся носителем тихого, сугубо личного счастья. Друг ходил с легкой, теплой улыбкой, еще более мягким и доброжелательным взглядом и, кажется, весь был погружен в свои мысли. Вечера парни проводили в компании девушек: Римус уходил на свидания с Линой, неизменно наколдовывая букетик ее любимых лилий, Джеймс постоянно куда-то таскал Лили, показывая самые необычные и красивые места на территории школы, а Сириус когда скрашивал вечера, завоевывая внимание Марлин, когда гуляя с Лили и Джеймсом, а когда ходя на тренировки по квиддичу. Марлин с распростертыми объятиями приняли обратно в команду, и Сириус, прикрываясь тем, что пришел посмотреть на друга, получал шикарную возможность наблюдать за любимой охотницей. Жизнь парней кипела, моя – лишь протекала. И никому не было до этого никакого дела.
В конце марта, как и всегда, был объявлен великий праздник – день рождения самого Господина Сохатого. Его дни рождения всегда праздновались особенно ярко, хоть и всегда по-разному. В прошлом году, к примеру, Джеймс вообще не стал заморачиваться со списком приглашенных – он просто устроил вечеринку в общей гостиной. Не понятно как, но среди веселящихся гостей оказалось чуть ли не половина старшекурсников из Когтеврана и Пуфендуя. Благо, что они успели уйти до того, как МакГонагалл пришла отчитывать нас за слишком сильный шум в поздний час. В этом году Джеймс решил отметить небольшой компанией. Для Джеймса, конечно, небольшой. Мародеры, Лили, Марлин, Лина и Алиса с Френком. С последним Сохатый близко общался уже месяц. После февральской трагедии (отец Долгопупса погиб в схватке с Пожирателем), Френк решил пойти в мракоборцы. Теперь он часами занимался Защитой и Трансфигурацией, наверстывая все, что когда-то упустил, и Поттер ему в этом помогал. Стоун решила поддержать будущего мужа и тоже пойти в мракоборцы, но Долгопупс еще надеялся ее отговорить. Я тихонько посмеивался над всеобщими грандиозными планами на жизнь. О своих же планах, вернее об их отсутствии, я старался не думать.
Двадцать седьмое марта выпало на пятницу, чему Джеймс с Сириусом были невероятно рады. Теперь можно было гулять всю ночь, не думая о том, что утром вставать на уроки и ловить подозрительные взгляды МакГонагалл. Да и девчонки ворчать так уж сильно не будут, когда увидят все запасы алкоголя, что Поттер припрятал к этому вечеру.
На переменах в классах и коридорах, где проходили наши занятия, стоял балаган. Многочисленные знакомые, да и просто ребята, не стесняющиеся подходить, наперебой поздравляли Джеймса. Пожелания были обычными и банальными – счастья, здоровья, любви, удачи, - но Поттер светился, как новогодняя ель, не уставая говорить спасибо и широко улыбаться. Настроение Джеймсу не испортил даже утренний подъем – Сириус взорвал около его кровати хлопушку, а потом восемнадцать раз дернул за уши. Сонный и не имеющий возможности нормально отбиваться, Поттер торжественно пообещал, что еще отомстит Блэку.
За организацию праздника взялся Бродяга, поэтому никто не имел ни малейшего представления о том, что нас ожидает в Выручай-комнате. Все, что мы знали, это что форма одежды – праздничная, и все мы встречаемся в восемь вечера у комнаты. Парни особо мудрить с выбором одежды не стали. Френк и Римус были в брюках и тонких свитерах, Сириус нарядился в свои любимые потертые джинсы и накрахмаленную белую рубашку, а я просто одел чистую футболку к брюкам. Больше всего времени на выбор одежды потратил Джеймс, который, остановившись на черных теплых джинсах, еще полчаса выбирал между фиолетовым свитером, который любила Лили, и белой футболкой, которую любил он. В итоге Сириусу надоело его ждать, и он перекрасил ворот футболки в фиолетовый цвет, заявив, что это и есть подарок на день рождения. Но Поттер, которому очень понравился результат, даже не обратил внимание на шутку. Ровно в восемь мы всей мужской компанией стояли в нужном коридоре. Девушки, естественно, опаздывали. Сириус все время поглядывал на дорогие наручные часы, что-то бормоча про «дурацкую женскую натуру».
Сначала мы услышали стук каблуков. Джеймс машинально провел рукой по волосам, а Сириус одернул рубашку. Френк с Римусом усмехнулись, переглянувшись. Они-то точно были уверены, что их девушки их любят. Дамы повернули из-за угла…
Чуть впереди шла Лили, как девушка именинника, и возглавляла процессию. Она воплощала в себе всю девичью нежность, еще не поруганную жестокостью и бесчувственностью реального мира. Ее легкое платье цвета слоновой кости, чуть не доходившее ей до колена, воздушными складками струилось вниз. Подхваченное под грудью, оно делало ее немного выше, а лямка на одно плечо частично открывала спину. Волосы Лили собрала в высокий пучок в форме банта и почти не стала возиться с макияжем – она была прекрасна своей естественной ненавязчивой красотой. Милая, чуть неуверенная улыбка выдавала ее волнение. Алиса, по левую руку от Эванс, представляла совершенно иную картину. Неугомонная, вечно веселая и заводная, она полностью воплотила в образе свой взрывной характер. Ярко-розовое платье без бретелей с пышной короткой юбкой, золотистые туфли на высоком каблуке, на которых девушка слегка пошатывалась, и сильно завитые волосы, напоминающие белокурую гриву льва* - все это отражало ее взгляды на жизнь, на которую она до сих пор смотрела через розовые очки. Какой там цвет дает смешение розового и серого? Не важно. Я не мог оторвать глаз от блеска в ее глазах и лукавой улыбки. Алиса мне всегда нравилась… Как и многие другие красивые светловолосые девушки, о которых я мог только мечтать. Алиса подмигнула Френку и переглянулась с Марлин. От брюнетки, облаченной в облегающее красное платье, длина которой почти переходила грань приличия, веяло сексуальностью и уверенностью. Она, кажется, совсем без усилий ровно вышагивала на высоких черных шпильках. Черные волосы, невероятно объемные у корней, прямыми линиями спадали на плечи, доходили до груди и почти полностью закрывали декольте. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, к этой девушке так просто не подойдешь. Впрочем, то же самое можно было сказать и об идущей по правому боку от нее Лине. Было странно видеть двух этих девушек рядом. Лина, в белом мерцающем платье, удлиненном сзади, с подкрученными и приподнятыми белокурыми волосами, казалась полной противоположностью Марлин. Но, тем не менее, девушек что-то объединяло. Осанка, высокомерно приподнятый подбородок, наглый взгляд и точные уверенные движения. Наверно, им нелегко находится сейчас здесь вместе. Хотя кто их знает… Девчонки – загадочные, непонятные существа, без логики и принципов.
- С днем рождения, милый! – Лили обняла Джеймса, на секунду утыкаясь носом в его шею.
- Все нежности потом, - отрезал Сириус, мимоходом щекоча Лили за бока, и открыл дверку.
По центру комнаты стоял большой резной стол в окружении элегантных стульев. Сервировка скорее подошла бы для званого вечера чистокровной аристократии, типа Малфоев и.. ну да, Блэков, если бы не большое количество спиртного. По воздуху порхали маленькие светящиеся красные шарики, которые при ближайшем рассмотрении оказались уменьшенными в размерах снитчами. Стены были увешаны новогодними гирляндами, а на самой дальней висели фотографии Сохатого, по возрасту. Откуда-то исходила музыка. В дальнем углу стояли коробки в ярких обертках – с подарками тянули до самого вечера. Над подарками висел гриффиндорский стяг и изображение льва, держащего в зубах знаменитый меч Гриффиндора, который Поттер всегда мечтал найти и подержать. Потолок представлял собой ночное звездное небо. Джеймс присвистнул, находя в украшении комнаты все больше вещей, которые он любил.
Сириус открыл бутылку шампанского и отправил ее разливать содержимое по высоким бокалам. Взяв по напитку, вся компания встала вокруг Джеймса. Я ожидал долгого пафосного тоста, но Бродяга лишь сказал: «За тебя, дружище!» и с улыбкой осушил бокал.
После этого странного действия, Сириус официально разрешил Джеймсу открыть подарки.
-Что, уже пора? А я-то думал, что вы до завтра и не собирались мне ничего дарить…. – протянул Поттер, подходя к коробкам и уворачиваясь от подзатыльника Бродяги.
- Оленья башка! Сначала посмотри, а потом уже ворчать будешь. Вы только поглядите, что возраст с людьми делает, - Сириус обернулся к девчонкам. – Парню только восемнадцать исполнилось, а ворчит, словно все восемьдесят.
- Мы подарки открывать будем или как? – возмутился Джеймс, больше не желая ждать.
Первым Джеймс открыл подарок от родителей. Волшебные наручные часы с движущимися созвездиями вместо стрелок и цифр. Сириус, присвистнув, громко заявил, что это Поттеры погорячились, даря неряхе Джеймсу такую дорогую вещь. Поттер, не обращая внимания на слова Блэка, с важным видом надел подарок на левую руку и бережно провел пальцем по циферблату.
- А что такого особенного в этих часах? И как по ним время смотреть? – спросила Лили.
Я фыркнул. Грязнокровка.
- Я потом объясню, - ответила ей Лина.
Сомневаюсь, что Эванс сможет понять ценность старинных часов, передающихся из поколения в поколение и несущих в себе древнюю родовую магию.
Следующим Джеймс открыл подарок от Алисы и Френка. Они презентовали ему какую-то редкую книгу по Защите от Темных искусств с комментариями мракоборцев и красочными иллюстрациями. Скукотища. Потом был открыт мой подарок (набор по уходу за метлой) и Малин (альбом, в котором она собрала все фотографии Сохатого за эти семь лет и бордовую толстовку с изображением больших ветвистых рогов на груди). Большей оригинальностью отличилась Лили, подарившая Поттеру коллекцию его любимых магловских фильмов. Это хотя бы никак не было связано с квиддичем или его оленьей натурой. Больше всего меня поразил подарок Римуса и Лины. Эти двое преподнесли Поттеру модель квиддичного поля со всеми положенными игроками и мячами. На крошечных трибунах восседали крошечные зрители, раскрашенные по факультетским цветам. Парочка долго объясняла Джеймсу, что он может управлять всеми фигурками и имитировать настоящую игру, заставлять их играть самих и еще много чего, надо просто прочитать инструкцию и разобраться во всей конструкции. Сомневаюсь, что Джеймс их слушал. Все время, что они говорили, Сохатый ощупывал детали поля со слегка ошалелым видом.
Я уже начал мысленно усмехаться над Блэком: этот подарок ему не переплюнуть. По крайней мере, я так думал. И я ошибся. Сначала Сириус с самым важным видом, на какой был способен, преподнес Поттеру расческу и маленькую движущуюся фигурку оленя. Заметив лица ребят, которые совершенно не понимали, что происходит, он усмехнулся и достал из кармана джинс маленький черный мешочек.
- Надеюсь, ты знаешь, как с ним обращаться, - с улыбкой Сириус протянул ему этот мешочек.
Джеймс развязал веревочки и вытряхнул содержимое на ладонь. Мы замерли, а сам Поттер, кажется, был в полном шоке. На его ладони лежал самый настоящий золотой снитч, на котором тонким витиеватым почерком было выведено «James Potter». Крылышки мячика слегка затрепетали, и Джеймс крепко сжал подарок в ладони.
- Бродяга…Он, что, настоящий?
- Вы только посмотрите! Ловец гриффиндорской команды, который за шесть лет ни разу не упустил снитча, не может понять, настоящий мяч лежит у него в руке или нет! Римус, пошли к МакГонагалл, гнать его надо из нашей команды! – воскликнул Сириус, явно довольный произведенным эффектом.
- Да иди ты, Бродяга, - отмахнулся от него Джеймс. – Где ты его взял?
- Места надо знать, - усмехнулся Блэк, и на том разговор был закончен.
После открытия всех подарков, Сириус объявил начало праздничного ужина. Естественно, на столе были только самые любимые блюда Джеймса. В общем разговоре я не участвовал, поедая мясо по-французски. Через какое-то время Сириус поднялся. Его тост был ужасно длинным и фальшивым: дифирамбы Сохатому и воспевания великой Мародерской дружбы лились рекой, и я все никак не мог понять, правда ли он так думает. Когда все наелись и раз десять похватались за животы от смеха, Сириус взмахом волшебной палочки приглушил свет и сделал музыку громче. Алиса первая подскочила и потянула Френка танцевать. Тот покорно поднялся и закружил девушку на месте, вызывая ее звонкий смех. Подкаблучник. Сириус, дабы позлить Джеймса, вперед него пригласил Лили на танец. Девушка с улыбкой подала ему руку: в последнее время ей нравилось наблюдать за издевательствами Сириуса над Джеймсом. Всегда подозревал, что она отшивает Поттера, надеясь заполучить Блэка.
Пока две пары танцевали, мы с Римусом помогали Поттеру складывать открытые подарки. Римус задумчиво косился на Лину с Марлин, которые о чем-то говорили, стоя в отдалении ото всех.
Lina
- Марлин, - обратилась я к брюнетке, когда мы остались одни. – Я думаю, нам надо поговорить.
- Конечно, - холодно улыбнулась МакКиннон. – Давай только отойдем. Не надо парням подслушивать.
Мы подошли к большому окну, напоминающему арку.
- Я хочу извиниться, - тихо сказала я. Не люблю просить прощения. - Я не должна была спать с Сириусом, ведь я знала, что вы вместе. Но успокаивала себя тем, что я не одна такая. Каждый раз убеждала себя, что это последний. Но все повторялось опять и опять. Когда я поняла, что дальше так продолжаться не может, я решила, что все тебе расскажу. Установила в кабинете, в котором это чаще всего происходило, камеру. Подумала, что нужны доказательства. На большинстве снимков оказалась я. Тогда я убеждала себя, что это только для того, чтобы открыть тебе глаза. А потом… Сириус резко перестал видеться со мной и остальными девчонками. Стал весь такой... счастливый… Девчонкам это не понравилось. Они хотели… В общем, они подговорили компанию слизеринцев с шестого курса зажать тебя где-нибудь в темном углу и изнасиловать. Они думали, что ты забираешь у них Сириуса, решили отмстить. Дуры. Я узнала об этом уже на балу. Тогда я решила, что тебя надо спасать, ведь ты этого не заслужила. Я подумала, что лучше показать тебе фотографии, чтобы ты расплакалась в зале и те девчонки отменили свой план. В итоге все получилось. Они с таким злорадством наблюдали за тобой все следующие недели. Я им отомстила, если тебе это интересно. Все они потом лишились чего-то важного для себя. В основном, это было что-то материальное. Они и понятия не имеют, что такое чувства. Я раньше тоже была такой. Не знаю, зачем я тебе все это рассказала. Я не давлю на жалость и не прошу простить меня. Просто ты должна знать, как все было. Да и если честно, сейчас от тебя осуждения я не потерплю.
- О чем ты? – в глазах Марлин промелькнуло удивление. Хм, а она действительно сильная. Поняла ведь, о чем я, но не испугалась.
- О твоем прекрасном лете в Мадриде после того, как ты уехала из Англии. Помнишь?
- Помню, - она не отвела глаз. – И откуда же ты все знаешь? Собираешь об этом рассказать ребятам?
- Я была там в это время. Нет, это не мое дело. Я говорю лишь про то, что ты теперь не имеешь права меня осуждать. Как там тебя тогда прозвали? Испанка? В честь лихордки?
- Да, - криво улыбнулась Марлин. – Яркие были ночи…
- В Испании все ночи яркие, - понимающе улыбнулась я.
- Жаль я большинство из них не помню.
- А они сильно отличались друг от друга? – разговор переходил на веселый лад. – Много алкоголя, сигарет и спайса...
- Пожалуй, мы обошли тогда все клубы и притоны этого города. Сейчас стыдно это вспоминать, хотя тогда это неплохо помогало справиться с болью и одиночеством.
- Нам было шестнадцать, мы были подчинены гормонам. Тем более, об этом никто не знает. И не узнает, не волнуйся, - я улыбнулась МакКиннон.
- Спасибо, - впервые искренне улыбнулась она. – С девчонками о таком не поговоришь.
- Я только одного так и не поняла. Как тебя вообще угораздило в такую компанию попасть? Ладно я - недостаток внимания, тяжелое детство и юность… Но ты… После Сириуса, к тому же…
- Ну как… Как и все.
На весь июль старших МакКиннонов пригласили работать в Италию, и Марлин решил пожить одна. Свобода, независимость… В первый же вечер она пошла в клуб. Марлин никогда не напивалась до этого, но других выходов она не видела. Надо было забыться. После третьего стакана текилы девушку развязло. Естественно, если до этого пил не больше пары бутылок сливочного пива. К ней за столик присел симпатичный паренек, прикинулся добрым и понимающим. Марлин все ему рассказала, и тогда парень сказал, что лучший способ отомстить этому Блэку, это развлекаться и переспать с кем-нибудь другим. Марлин эта идея не очень нравилась… До четвертого коктейля. Откуда эти напитки появлялись в ее руке, она не имела ни малейшего представления. Утром Марлин проснулась в каком-то отеле в одной постели со вчерашним знакомым, которого она вспомнила лишь через полчаса.
- И дальше понеслось… Тогда действительно казалось, что становится легче. Ведь я совсем не думала о Сириусе. Да и когда ты постоянно пьяный или обкуренный, трудно думать о правильности своих поступков. Очнулась я только через месяц. Проснулась в незнакомой квартире, среди незнакомых людей, в незнакомой части города. Испугалась, конечно. Как ни странно, но я была абсолютно трезвой. Посмотрела на календарь и испугалась еще больше. Прошло больше трех недель, от которых у меня в голове был лишь калейдоскоп из музыки, темных клубов, выпивки, парней и секса. Быстро собралась, поймала такси и вернулась домой. Поняла, что натворила, в кого превратилась. Хотелось винить во всем Сириуса, но получалось лишь ненавидеть и презирать себя. Так расклеилась из-за какого-то парня, да еще и позволила себя обдурить… Мне до сих пор ужасно стыдно и противно.
- Я понимаю. Но тебя просто обманули, а рядом не было никого, чтобы помочь. Да и кому какая разница, что было в прошлом? Главное, какая ты сейчас, какая ты настоящая. А ты очень сильная. Поэтому не стоит думать об ошибках. Лучше думать об этом, как о приобретенном опыте и веселых воспоминаниях о юности.
- Хорошо, - улыбнулась Марлин.
Мы рассмеялись. За этими воспоминаниями, которые стали нашей главной тайной, мы и сдружились. Правда, договорились больше Испанию не вспоминать. Как-никак, это был лишь один такой месяц, после которого ни у меня, ни у Марлин ничего подобного не было.
Марлин предложила пойти танцевать, пока ребята ничего не заподозрили.
- Марлин, - окликнула я ее. – Ты еще кое-что должна знать. Он стонал твое имя. Всегда, со всеми. За это они тебя и ненавидели. Сириус любил тебя и, думаю, любит сейчас.
- Я… учту.
Sirius Black
Марлин танцевала очень грациозно. Ее длинные, ничем не прикрытые ноги сводили сума еще сильнее, чем раньше. Она взмахивает волосами, смотрит на меня всего секунду и отворачивается. Но этого хватает, чтобы заставить меня желать ее. Не имея сил это выдерживать, я объявил торт. Музыка сделалась тише, свет почти полностью погас. В полумраке замелькали огоньки свеч. Торт был очень большим, политый шоколадом, клубничным кремом, а из желе в форме маленьких капелек был выложен рисунок льва. Я искренне полагал, что это произведение искусства, которое эльфы готовили целый день, мы будем есть еще неделю. Половины не было уже через полчаса. Кто бы мог подумать, что девушки способны столько есть! А как же фигура? А как же «не есть сладкое, беречь талию»? Никогда их не пойму!
Через час все уже были пьяные. Мы с Римусом с удивлением смотрели, как Лина с Марлин, о чем-то щебеча, допивали бутылку вина на двоих. Я уже говорил, что никогда не пойму девушек? Могу повторить!
Девчонки, опьянев и посмелев, танцевали под музыку. Кто-то из них наколдовал неоновых лучей, превратив часть комнаты в настоящий клуб. Мы с парнями развалились на диване и наблюдали за этой красотой.
- Так, парни, чтобы через час вас всех здесь не было, - тихо заявил Джеймс.
- Ничего обещать не могу! То, что сегодня твой день рождения, Сохатый, еще не означает, что комната остается твоей на всю ночь. Можешь подыскать себе с Эванс другое место.
- И кто же здесь останется? Смирись, Бродяга, Марлин тебе еще два года назад все популярно объяснила.
Вместо ответа я ударил его подушкой по лицу. Очки слетели с его носа, и он случайно въехал подушкой Римусу. Началась заварушка. Мы носились по всей комнате, кидались подушками, сносили стулья, хватались за девушек и в итоге втянули их в свою игру. Правда, они объединились против нас, и нам пришлось сдаться. Парни девушек не бьют. Даже в шутку. Даже пьяные.
Питер споткнулся о пустую бутылку из-под вина.
- Хвост, напился, веди себя прилично! – огрызнулся я. – Леди, - обратился я к девушкам. – Не желаете поиграть в бутылочку?
Я поднял бутылку.
- Или вам слабо?
- И с кем же ты планируешь целоваться? – ухмыльнулась Алиса.
- А кто говорил про поцелуи? Можно на правду, - неуклюже выдал я и плюхнулся на пол. – Присаживайтесь.
Эту идею все одобрили. Лили слегка запротестовала, когда я заколдовал бутылку, чтобы нельзя было врать, но Джеймс ее успокоил. Не знаю уж, что он там ей нашептал на ухо, но она успокоилась и согласилась играть. Вопросы были простые и незначительные, в лучшем случае вызывавшие смех. Хотя сейчас почти все вызывало у нас смех. Играли долго, Джеймс уже начал коситься на часы и покашливать, незаметно указывая на дверь. Ему хотелось провести остаток вечера с Лили. Даже если они просто будут лежать у камина и обниматься. Я незаметно ему кивнул и объявил, что осталось последние пять вопросов. Последний вопрос выпало задавать мне. Засмотревшись на вырез платья Марлин, я ляпнул, не подумав:
- МакКиннон, сколько у тебя было парней после меня?
- Не помню, около десяти, - ответила она, прежде чем поняла, что сказала.
Магия спала. Все уставились на меня.
Я в упор смотрел на Марлин, почти не замечая, как стакан хрустнул в руке, а осколки впились в ладонь.
Marlene McKinnon
- Стой! – заорал Блэк, вылетая вслед за мной из Выручай-Комнаты.
Он схватил меня за руку и резко дернул на себя, заставляя развернуться.
- Что такое, МакКиннон? Не хотела, чтобы я знал, какая ты?
- И какая же? – завизжала я. Что угодно, но оскорблений я от него не потерплю. Он уже однажды разрушил мою жизнь, не хватало, чтобы он сделал это снова.
- Ну, раз ты теперь всем даешь, может, и мне дашь? – он пытался прижать меня ближе к себе.
- Иди к черту, Блэк!
Я вывернулась и побежала. Он немного пробежал следом за мной.
- Да пошла ты, шлюха!
Я словно врезалась в невидимую стену, дыхание сперло.
Что?! И это говорит мне
он?! И после этого кто-то еще верит в любовь?!
Я резко развернулась. Он стоял в паре шагов от меня, зло смотря прямо в глаза.
- Окей, Блэк, - ядовито сказала я.
* * *
Я оттолкнула прижимающегося ко мне Блэка. Про-тив-но.
Подняла с пола платье и быстро натянула на себя.
- Надеюсь, ты получил то, что хотел. И теперь исчезнешь из моей жизни. Навсегда.
Блэк приподнялся, хотел что-то сказать, но не смог. Я наложила на него Силенцио. Ни разу не оглянувшись, я ушла.
В душе было пусто.
Он убил меня. Снова.
