Глава 21Сколько раз можно пытаться придать лицу выражение абсолютной безмятежности, чтобы, наконец, понять, что это мало кого волнует?
Джеймс с такой неподходящей ему тоской глядел на уплывающий пейзаж за окном, нисколько не стараясь казаться беззаботным. Ремус уткнулся в книжку, но уж он-то точно будет скучать по школе, Сириус был в этом уверен. Петтигрю спал, но вряд ли кто-то из них задумывался над тем, снится ли ему оставшийся вдалеке замок.
Зачем же тогда Сириус улыбался во весь рот, расталкивал Питера, только тот начинал едва слышно похрапывать, то и дело отбирал у Ремуса книжку, предлагая тому вместо чтения развлекать его. Но в итоге книжка возвращалась в руки Люпина, Петтигрю вопреки стараниям Сириуса продолжал посапывать. И Джеймс, которого он не отвлекал хотя бы потому, что не хотел видеть его грустное лицо, лучше уж лохматый затылок. А сам мальчик вновь старался сделать вид, что его совершенно не волнует то, что он встретится со всеми ними еще не скоро.
- Что дома будете делать на каникулах? - оторвавшись от созерцания бесконечно мелькающих деревьев за окном спросил Джеймс, наверняка не выдержавший столь долгого молчания.
Ремус пожал плечами, но при упоминании о доме он слегка нахмурился, чем вызвал к себе волну расположения у Сириуса. Того тоже ничуть не радовала перспектива встречи с родителями и братцем.
- У меня есть предложение, - так и не получив ответа произнес Джеймс. – Поехали ко мне в гости.
- Это наверно неудобно, - оторвавшись от книги, сказал Ремус.
- Брось, мои родители всегда рады видеть моих друзей, - широко улыбнувшись, произнес Поттер и привычным жестом растрепал волосы. Сириусу же, как всегда, безумно захотелось сбить с него уверенность.
- А меня они тоже будут рады видеть? – с лукавой улыбкой на лице спросил он и с удовольствием наблюдал, как в растерянности прикусывает нижнюю губу Джеймс. Впрочем, сомнения длились не долго, и губы Поттера вновь растянулись в улыбке.
- Почему должно быть по-другому? Уверен, они будут счастливы познакомиться с тобой.
- О да! Наверняка их будет переполнять восторг от того, что к ним на летние каникулы приедет мальчик, дружба с которым была строжайше запрещены их сыну. Ты же сам говорил, Джеймс, они не хотят, чтобы ты водился с Блэком. Да и я не хочу ехать к тебе в гости.
- Не хочешь? Но почему? Мы так весело проведем летние каникулы! И Ремус с нами поедет, да?
Люпин хотел что-то ответить, но Сириус не дал ему этого сделать, перебив его сразу, только тот открыл рот.
- Я просто чертовски соскучился по своей семье и по своему дому.
Глаза за стеклами очков прищурились в неприязни. Определенно, Джеймс не видел ничего хорошего в "здоровых" приоритетах своего друга.
- Хочешь сказать, что тоскуешь по своим родственникам? Они ведь плохие.
- Так я тоже не подарок, - с насмешкой бросил Сириус и с силой толкнул спящего рядом Питера. Мальчик испуганно подскочил и принялся беспокойно оглядывать купе сонными глазами, чем вызвал смех у Сириуса. – Эй, Питти, Джеймс предлагает тебе поехать к нему в гости, а ты спишь. Разве можно?
Счастливая улыбка отобразилась на опухшем после сна лице пухлого мальчика, и он тут же принялся кивать головой подобно тому китайскому болванчику, что подарила Сириусу на десятилетие его кузина Андромеда.
- Да, я с радостью поеду. Вот только у мамы отпрошусь, - Питер суетливо принялся елозить на месте, все не прекращая улыбаться. В другой раз Сириус бы постарался стереть с его лица улыбку, но сейчас он невозмутимо наблюдал за надутым Джеймсом, в чьи планы вряд ли входили каникулы вместе с Петтигрю. Впрочем, Сириус был уверен, что его лохматый друг найдет способ избавиться от назойливого толстячка. А пока что стоило наслаждаться его недовольством.
- Черт, как же я завидую тебе, Джеймс. Лето с Питти – это же множество впечатлений!
Сказав это, Сириус едва увернулся от брошенного в него пирожка с повидлом, что достал из своего чемодана Петтигрю. Пирожок оставил блестящий жирный след на стенке купе, а Питер издал огорченный вздох, который Сириус трактовал как скорбь по сдохшей надежде на подкрепление сил.
- Смотри на это, как на повод начать худеть, Питти, - с насмешкой произнес Блэк. – Я даже куплю тебе апельсинку.
Он вскочил на ноги и вышел из купе, игнорируя брошенную ему вслед фразу: "У меня аллергия на апельсины".
В коридоре волшебницы с тележкой видно не было, а идти ее искать у мальчика желания не возникало. Он подошел к окну и уткнулся лбом в его стеклянную поверхность. Пейзаж за окном оставался неизменным уже долгое время, и ему казалось, что поезд движется по кругу вдоль какого-нибудь соснового бора. Мерный стук колес становился все навязчивее, и Сириус даже прикрыл уши, чтобы избавиться от него. Солнце в небе уже почти достигло горизонта, намекая на то, что ехать осталось совсем немного.
Он хотел домой, но только, чтобы все было как раньше. Но так ведь уже не будет. Сириус вздохнул и его тут же переполнило отвращение к самому себе, вплоть до тошноты. Какая мерзость, Сириус Блэк готов распустить нюни от того, что его кто-то, пусть даже и собственная семья, считает недостойным. Да ему плевать на то, что о нем думают, тем более он всегда меньше всего желал оправдать чьи-то ожидания.
- Питер просил меня сказать тебе, чтобы ты лучше купил ему шоколадную лягушку вместо апельсинки. Но вижу, ты и не собираешься ничего ему покупать.
Веселый голос Джеймса за спиной был только приятен Сириусу. Значит, тот уже не дуется на него.
- Ты ведь знал, что у Питера аллергия на апельсины?
- Ну да, - невозмутимо сказал Сириус.
- Питер тоже это понял.
- Надеюсь, он сильно расстроился, - хмыкнув, произнес мальчик, чем вызвал улыбку у Джеймса, который еще несколько секунд в молчании разглядывал его, пока, наконец, не произнес:
- Знаешь, Сириус, а ты действительно не подарок.
После этого он встал рядом, и они молча принялись разглядывать пролетавшие за окном деревья, которые вскоре сменились ровной гладью полей с какой-то деревенькой вдалеке. Осталось ехать совсем недолго…
* * *
* * *
Никаких уроков, нудных наставлений преподавателей и уже вызывающих отвращение книг.
Никаких ранних подъемов, отработок, наказаний и домашнего задания.
Никакого шума, суеты и визгливого хохота.
Только томительные в своей бесконечности дни, практически не отличающиеся друг от друга. Менялись только роли.
Один день он отверженный сын, выслушивающий длинный монолог о губительном влиянии Гриффиндора на благородную кровь, потом – дикарь, разбивший от безделья весь фамильный сервис и запертый за это в своей комнате, услышав предварительно из уст матери много новых слов в свой адрес. Но чаще всего Сириус просто маялся от скуки.
Здесь ничего не менялось. Воздух в доме отдавал затхлостью, как недвижимые воды озера. Утро начиналось где-то с восточной стороны дома, и только потом доходило до окон комнаты Сириуса. Каждый день ровно в девять часов приходил эльф с отчетом о поданном завтраке. Но стоило мальчику задержаться минут на десять, как его тарелку уже убирали со стола. Видимо таким образом мать пыталась научить его послушанию.
А Сириус отвечал ей любезнейшей улыбкой и неизменно говорил, как она чудно выглядит или тому подобную высокопарную чушь. Никоим образом в своем поведении он не собирался показывать, что ее действия хоть как-то его трогают.
Но вспышек материнской ярости становилось все меньше, и, в конечном счете, все свелось к вечному недовольству его персоной. Любое его действие подвергалось критике, а также полному анализу с точки зрения практически профессионального чутья матери на пагубное гриффиндорское влияние. И приходилось подолгу выслушивать ее проповеди, со скукой глядя на ее манерно раскрывающийся рот.
И все же эта ее тактика отношения с ним нравилась Сириусу куда больше, чем полное безразличие отца. Тот вообще не говорил ему ни слова. И это раздражало мальчика. Раньше отец хоть и редко, но удостаивал его своим вниманием, сейчас же казалось, что для него Сириуса вовсе не существует.
* * *
- Ты все понял, Сириус?
- Я отличаюсь понятливостью, маменька.
Сириус перевернул очередную страницу книги и принялся разглядывать новую увлекательную картинку.
- Где ты взял эту книгу?
- Слушай, отстань от меня, у тебя ведь куча дел, ты сама сказала, - нетерпеливо произнес мальчик и захлопнул тяжелый фолиант. – Я буду паинькой.
Вальбурга недоверчиво покосилась на своего старшего сына и вышла из его комнаты. Определенно, в этот день она была спокойна как никогда.
Только дверь за ней закрылась, Сириус отдернул портьеры и, раскрыв окно, впустил почтовую сову. К ее лапе был привязан небольшой сверток, который мальчик поспешно отвязал. Как он и думал, корявый почерк Поттера на несколько помятой мизерной открытке желал ему всех жизненных благ. Завернутый в цветную фольгу предмет помещался в ладони и отличался легким весом. Пообещав себе, что он обязательно выбросит подарочек Джеймса, если это окажется какой-нибудь идиотский значок, Сириус развязал перевязывающую ленту и снял шуршащую обертку. Под ней оказалось зеркало, точнее его осколок. Удивленный таким странным подарком, Сириус оглядел его со всех сторон, желая убедиться, что это ни что иное. Так и есть, зеркало с неровными острыми краями отображало его недоумевающую физиономию. Тут он увидел, что на обратной стороне нацарапана надпись: "Скажи в него мое имя".
Чувствуя себя настоящим идиотом, Сириус поднес зеркало к лицу и выдохнул в него "Джеймс Поттер". От его дыхания гладкая поверхность затуманилась, и он провел по ней ладонью. Каково же было его удивления, когда на месте своего лица он увидел как всегда лохматого Джеймса.
- С днем рождения! – сказал тот и вдруг засмеялся, наверняка увидев удивленное выражение лица своего друга. – Это сквозное зеркало. Классная вещь. Те, у кого оно есть, могут в любое время общаться друг с другом. Моему отцу подарили давно такое большое, что я решил, он не сильно разозлится, если я его разобью на несколько кусочков. Я ошибся. Он рвет и мечет, готов меня прибить за это, - Джеймс явно не был нисколько этим расстроен. Напротив, весел как никогда. – Я спрятался на чердаке, пока мама пытается его убедить, что не все так страшно. Она даже восстановила зеркало так, что почти незаметно, что оно было разбито, только меньше стало. Думаю, папа сможет и дальше общаться по нему со своим другом.
Насколько Сириус мог судить по тому, что он видел в зеркале, Джеймс сидел под каким-то столом. Это, а также вся нелепость ситуации, в которую попал его друг, заставили его громко рассмеяться. Вторил ему задорный смех по ту сторону зеркала.
- Как дела?
Простой и не отличающийся оригинальностью вопрос, на который был не менее стандартный ответ:
- Скучно.
- Что подарили?
Вместо ответа Сириус повернул зеркало чуть в сторону, чтобы Джеймс мог увидеть еще не распакованные подарки, сваленные в кучу у изголовья кровати.
- И Ремус прислал книжку.
- Интересная?
Сириус пожал плечами. Тут снизу донеслась звонкая трель дверного колокольчика. Пришли гости, он должен спускаться.
- Мне пора, как его отключать?
- Фините Инкантатем, - произнес Джеймс и улыбнулся на прощание. – Еще раз с днем рождения.
Сириус кивнул и, достав из кармана палочку, произнес нужное заклинание. Через мгновение в зеркале отражалось уже его лицо. Пора спускаться…
* * *
Ряд сморщенных голов заставил Сириуса остановиться на лестнице, чтобы пристальнее разглядеть одну из них. Забавно, глаза были чуть приоткрыты, и от этого возникало чувство, что этот эльф притворяется мертвым и возведен сюда для присмотра за ним.
Похоже на паранойю, но не факт, что за Сириусом не следили на самом деле. С самого приезда его поставили в жесткие рамки, мать придиралась к каждому его новому вздоху, может, она и решила вдруг установить за ним подобного рода надзор.
Еще пара секунд пошли на то, чтобы вконец убедиться в раннем пребывании этой головы на стене, после чего Сириус возобновил спуск по лестнице. Двери в столовую были распахнуты настежь.
На их лицах застыло то же недоверчиво-холодное выражение, что и всегда. Но тетушка Друэлла все же выдавила из себя улыбку. Улыбку и больше ничего. Ни поздравлений, ни пожеланий. Сириус скривил губы в ответной ухмылке.
- Приветствую.
Наигранно-напыщенный поклон явно не понравился посуровевшей матери, но она все-таки решила промолчать, лишь указала на свободный стул.
Сириус остался стоять в дверях, оглядывая пришедших на его "праздничный" ужин. Кого-то явно не хватало, и только через несколько секунд до него дошло, кого именно нет. Стараясь не выдавать свое огорчение по этому поводу, мальчик прошел к своему стулу, сел и принялся укладывать салфетку на коленях.
Тишина, воцарившаяся в столовой при его появлении, становилась все менее приятной Сириусу. Металлический скрежет столовых приборов, стук отставленных на стол кубков с вином и едва слышное перешептывание выводили его из себя. Он взглянул на сидящего в противоположном углу стола дядю Альфарда и увидел, что тот расстроен. Некоторое время Сириус старался встретится с ним взглядом, чтобы хоть как-то понять, в чем дело, но дядю в данный момент интересовало лишь содержимое его кубка.
В конец растерзав кусок стейка, Сириус чувствовал себя невероятно уставшим. Хотелось уйти от всех них, решивших сделать его праздник похоронной трапезой.
И все-таки он не мог не спросить…
- Где Андромеда?
В ответ – молчание, только дядя Альфард еще больше побледнел.
- Где Андромеда? – уже громче повторил вопрос мальчик, не собираясь так легко сдаваться.
Тонкий серебристый смешок Нарциссы рассеял гнетущую тишину.
- А кто это, Андромеда?
Она издевается?
- Да, Сириус, кто такая эта Андромеда? – сказав это, тетушка Лукреция зашлась визгливым гоготом, все остальные также выглядели изрядно повеселевшими. Все, кроме дяди Альфарда, который резко встал со стола и вышел из комнаты.
- Наглец! – ворчливо вставила тетя Лукреция и вновь расхохоталась.
Ужин продолжался, а Сириус не понимал, какую игру они затеяли. От злости и обиды к горлу подкатил комок удушья. Где Андромеда, почему она не пришла к нему, чтобы хоть как-то расслабить этот день, поддержать его, как было это всегда. И почему они не хотят сказать ему о ней?
* * *
Они все перебрались в гостиную, и мать держала его возле себя, опасаясь, что он что-нибудь выкинет. Его светловолосая кузина смотрела семейный альбом на одном из диванов в полном одиночестве. За ужином он так ничего и не добился, зато теперь, мальчик был уверен, что заставит Нарциссу рассказать про ее сестру. Конечно, проще было бы спросить у дяди Альфарда, но с той минуты, как тот покинул столовую, Сириус его не видел. Возможно, дядя поднялся в свою бывшую комнату, ведь щелчка входной двери они не слышали. Как бы то ни было, мать вряд ли отпустит его на поиски. Поэтому ничего другого не оставалось.
- Ты куда? – прошипела Вальбурга на его попытку отойти.
- Я хочу посмотреть колдографии вместе с Нарциссой.
Видимо, она нашла это достаточно беспроблемным занятием, поэтому сдержанно кивнула. Сириус подошел к кузине, чувствуя на себе внимательный взгляд матери. Впрочем, та быстро отвлеклась на взахлеб рассказывающего о своей подготовке к школе Регулуса. Сириус с отвращением покосился на своего братца и сел на диван рядом с Нарциссой.
- Что тебе надо? Неужели соскучился? – саркастически усмехнулась девушка, прикрывая альбом на странице, где были прикреплена колдография, изображающая Сириус и Регулуса в детстве.
- Ну что ты, Цисси, по тебе ведь просто невозможно соскучиться! Любой, кто знает тебя, молит лишь о длительной разлуке.
- Заткни свой рот, Сириус, - огрызнулась кузина, но тут же вернула себя в роль "воспитанной юной леди" и надменно улыбнулась. – Не думай, что привычка язвить поможет тебе вернуть расположение семьи, - сказала она спокойно и вновь открыла альбом.
- Где Андромеда?
Девушка недобро улыбнулась и, не отрывая глаз от очередной колдографии, произнесла:
- Я не знаю никакую Андромеду.
Сириусу это уже начало надоедать. Он резко схватил Нарциссу за запястье и дернул на себя, чтобы она, наконец, обратила все свое внимание на него. Девушка выглядела недовольной его поведением, но в глубине ее голубых глаз было видно, что ее это все же веселит.
- Хватит уже издеваться! Андромеда – это твоя родная сестра, моя кузина. Ты просто не можешь ее не знать!
- Да неужели? – наигранно удивилась девушка. Она изящно поднялась с дивана – Сириус все еще сжимал ее запястье. – Пошли, я докажу, что у меня нет сестры, кроме Беллы.
Он ничего не понимал, но по мере того, как все ближе подходил вслед за Нарциссой к фамильному гобелену, волнение его усиливалось. Ему определенно не нравилась уверенность белокурой кузины.
- Нас две, видишь? Только я и Белла, - в ее голосе сквозило острое чувство злорадства. Девушка довольно улыбалась, глядя на застывшего Сириуса.
Сам мальчик с тошнотворным чувством паники глядел на то место, где раньше золотыми буквами значилось имя Андромеды. Теперь перед его глазами была лишь черная отметина, вроде тех, что иногда по неосторожности оставлял своей сигарой отец на дорогой скатерти.
Андромеду выжгли с фамильного древа!
- Но…
- Почему? – усмехнулась Нарцисса и довольно расправила плечи. – Эта идиотка сбежала из дома со своим грязнокровкой. Она больше не член семьи. Она предала свою кровь.
Он глядел на пятно между именами Нарциссы и Беллатрикс и не мог в это поверить. Кровь тяжелым молотком отбивала в висок. Голова кружилась от понимания того…
- Вот значит как?! – крикнул он на всю гостиную. – Так просто, да? – он показал рукой на гобелен и изобразил, будто, держа в руках волшебную палочку, выжигает имя с дорогой ткани. – А если я вдруг оступлюсь, сделаю не так, как следует по нашему кодексу, тоже больше не буду считаться членом семьи? Моего имени тоже не будет здесь, да?! Вы откажетесь от меня, словно я всего лишь золотая нить на ткани? Выжжете отсюда и будто меня и не было вовсе, да?
- Прекрати истерить, Сириус! – грозно бросила Вальбурга и сделала к нему шаг, но тут он закричал. Что есть силы, срывая голос на визг. Он топал ногами, как капризный ребенок, которому не дали того, что он хотел.
- Ты, мама, тоже откажешься от меня, своего сына, так же просто, как сделаешь взмах палочкой, чтобы стереть меня?
Никто не дал ему ответа хоть на один вопрос. Все молчали, но при этом не выглядели ни капли смущенными или взволнованными. Холодные, беспристрастные, они молча ждали, когда он успокоится. Они не отрицали и не подтверждали его слова, но Сириус отлично знал ответ.
И тогда он выбежал из гостиной, едва не столкнувшись в дверях с обеспокоенным дядей Альфардом.
* * *
Он рухнул на кровать и зарылся лицом в подушку. Наволочка была белоснежной и слегка жесткой от крахмала. Мальчик обессилел и чувствовал себя совершенно ни к чему не способным. Обида сжигала все внутри, в горле застыл комок, способный рассосаться лишь одним единственным способом. Но Сириус не собирался плакать, поэтому глубоко дышал в подушку, стараясь успокоиться. Сквозь аромат свежих наволочек при каждом вздохе пробивался едва уловимый запах пыли. Это напоминало ему о том, сколько лет этому дому и всем его вещам. Сколько лет их роду и сколько выжженных имен появилось на гобелене за эти годы. А ведь Сириуса это никогда не интересовало, хоть он и видел их множество раз. Не интересовало, пока не исчезла золотая нить Андромеды.
Как она могла так поступить?!
Мальчик уже был готов винить во всем свою кузину, которая бросила его ради маггловского выродка. Последний раз они виделись в замке перед отъездом, и ведь тогда она обещала, что они будут часто видеться на каникулах. Выходит, этот Тед оказался ей ближе, чем сам Сириус?!
Но обида на нее испарялась, только он вспоминал своих дражайших родственничков. Да как они могут относиться к нему лишь как к очередному представителю рода, от которого можно легко избавиться, если что не так?!
Скрип двери отвлек Сириус от мыслей, и он отнял голову от подушки, чтобы посмотреть, кто пришел.
- Ты не плачешь? – с какой-то долей страха спросил дядя Альфард. Его похоже вовсе пугала мысль, что Сириус Блэк расстроен настолько, что способен на слезы.
- Вот еще! – буркнул мальчик и сел в кровати. Правой рукой он провел по волосам, желая привести их в порядок. – Давно Андромеда сбежала? – спросил он довольно грубо.
- Месяц назад. Меня тогда не было в стране и я не вполне знаю подробности. Должно быть, Сигнус и Друэлла узнали о связи с магглорожденным...
- Плевать, - перебил его Сириус и достал из кармана мантии зеркало, подаренное Поттером. Он вертел его в руках, надеясь, что дядя поймет, что сейчас ему хочется побыть одному, но тот не уходил.
- Сириус, ты не хочешь провести остаток лета у меня? Я в ближайшее время не собираюсь ни в какие поездки, так что мне будет довольно скучно одному в большом доме.
Сириус пожал плечами, хотя понимал, что это сейчас самое лучшее решение. Менее всего его радовала перспектива нотаций матери по поводу его сегодняшнего поведения. Похоже, это понимал и дядя Альфард, потому что он ободряюще улыбнулся мальчику и похлопал его по плечу.
- Ну, тогда собирай свои вещи и все, что тебе понадобится для школы. А я пока поговорю с твоими родителями, хотя уверен, они согласятся.
Сириус усмехнулся. Ну еще бы. После того, что он сегодня выкинул, отец меньше всего расположен его видеть.
- И не забудь мой подарок. Думаю, тебе пригодится, чтобы скрасить досуг, - Дядя Альфард подмигнул напоследок и скрылся за дверью.
Сириус огляделся и увидел новую коробку, вытянутую, перевязанную широкой алой лентой. Соскочив с кровати, мальчик сорвал ленту и открыл крышку. Послав благодарную улыбку прикрытой двери в спальню, на мгновение забыв, что дядя уже вышел, Сириус осторожно достал из коробки новенькую метлу.
