Свидание второе и последнееДорогие читатели, это предпоследняя глава, следующая – эпилог. Так что если у вас есть пожелания относительно концовки фика – высказывайтесь, не тяните, а то поздно будет.)))
___________________________________________________________
Каждый готовился к свиданию на свой манер: Люциус критическим взглядом оценивал антураж – свечи, цветы, убранство стола, не забывая, конечно же, и о своем внешнем виде; Северус, с самого начала махнувший на все эти непонятные ему "премудрости соблазна", исписывал вот уже десятый лист, продумывая, что он скажет. Попасть впросак на этот раз он не имел права. И почему в библиотеке нет ни одного учебного пособия для такой ситуации?
Люциус вот уже несколько раз поменял позу, в которой собирался встречать Гермиону: сел в кресло, заложил нога за ногу… встал у камина, облокотившись на полку… схватил какую-то книгу… стал у окна, словно вглядываясь вдаль… Ну что же выбрать?
– Хозяин, – пропищал домовой эльф, заглядывая в комнату, – ваша гостья прибыла.
– Пригласи, – метнувшись к камину, приказал Малфой.
Девушка замерла на пороге, любуясь утонченностью и красотой аристократа, его статью и еще раз красотой.
– Добрый вечер, мистер Малфой, – поздоровалась она, не решаясь подойти.
– О, мисс Грейнджер, – грациозно приблизившись, поклонился Люциус, не забыв поцеловать девичью ручку. – Я рад, что вы согласились на встречу.
– Можно просто Гермиона, – краснея, пробормотала гриффиндорка. – Прочитав ваше письмо, я была просто не в состоянии отказать.
– Ах да, мое письмо, – придав своему лицу печальное выражение, произнес Малфой. – Я бы хотел… Но что же это я? Где мои манеры? Прости, я так расстроен, что не знаю, что делаю. Проходи, присаживайся.
Гермиона смущенно улыбнулась и опустилась в одно из оббитых бархатом кресел.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – сев напротив, поинтересовался Люциус.
– Нет, что вы, я не пью, – памятуя о сказанном профессором Снейпом, не захотела произвести плохое впечатление Грейнджер.
– Я тоже, – с готовностью поддержал ее Малфой. – Но разговор нам предстоит не из легких, и я подумал, что совсем немного вина нам не повредит.
– Ну, только если вы действительно так считаете.
Услышав это, Люциус налил по фужеру вина.
– Очень вкусно, – сделав глоток, улыбнулась Гермиона.
– Не обратил внимания, – вздохнул Малфой. – Когда рядом такая красивая девушка, как ты, любое вино покажется слаще сахара.
– Мистер Малфой…
– Люциус, зови меня Люциус, – не отрывая от девушки взгляда, попросил аристократ.
– Люциус, вы…
– Ты.
– Ты, наверное, говоришь это всем девушкам.
Малфой отставил фужер и покачал головой.
– Я знаю, какие разговоры обо мне ходят в обществе, – произнес он, – но поверь, это далеко не так. Да, в молодости я, возможно, был несколько ветренее, но после женитьбы у меня была всего одна женщина – Нарцисса.
– Прости, – закусила губу Гермиона. – Я не хотела тебя обидеть.
– Все в порядке, – обреченно усмехнулся Люциус. – Народная молва может ввести в заблуждение.
– Да, но это не оправдание.
– Не надо, не кори себя. Я просто хотел, чтобы ты знала.
– Почему? – затаив дыхание, спросила девушка.
Люциус встал и, сделав несколько шагов по комнате, произнес:
– Не важно, мы ведь встретились не для этого. Я не нахожу себе места, зная, что ты расторгла помолвку. Прошу тебя, расскажи, что случилось? Северус повел себя неподобающе? – с трудом сдерживая улыбку, представив Северуса, домогающегося женщину, спросил он.
– Нет, что ты, – была вынуждена признаться Гермиона. – Профессор Снейп никогда не позволял себе подобного поведения. – Дело в том, что он рассказал мне о своем представлении роли женщины в браке.
– И?
– Он настоящий тиран, приверженец домостроя, а подобное неприемлемо для меня, – гордо вскинув подбородок, заявила Гермиона.
– Конечно, нет. Как ему вообще в голову могло придти такое? Это же возмутительно! – вскакивая и едва не заламывая руки, воскликнул Люциус.
– И это еще не все, – почувствовав благодарного слушателя, продолжила девушка. – Он потребовал, чтобы после свадьбы я безвылазно сидела в подземельях! – немного приврала она.
– Ты? В подземельях? Мерлин, он что, с ума сошел? Как можно держать такую красоту в этих темных, мерзких, сырых подвалах?!?
Люциус все же заломил руки. На какие жертвы не пойдешь ради любви.
– Люциус, – все больше краснея, грозясь уподобиться цвету спелого помидора, смутилась Гермиона, – я не заслужила такого комплимента.
– Какого комплимента? – так "искренне" не понял Малфой.
– Никакая я не красивая, – покачала головой девушка.
– Конечно же, красивая. И не спорь, – остановил собирающуюся возразить Гермиону Люциус. – Я мужчина, и, согласись, лучше разбираюсь в женской красоте. Ты настоящая красавица. Скорее всего, из-за боязни потерять тебя мой друг Северус потребовал то, что потребовал.
– Нет, ты ошибаешься. Он ни разу не сказал мне ни одного приятного слова, не обнял, не признался в любви.
– Значит, он полный, нет, круглый идиот! На его месте я бы…
– Да? – подавшись вперед, выдохнула девушка.
– Нет-нет-нет. Не проси меня продолжать, – закрыв лицо руками, застонал Малфой. – Я не должен… Это неправильно. Северус – мой друг… Его счастье для меня важнее, чем свое.
– О, Люциус, какой же ты благородный, – прижав руки к сердцу, восхитилась гриффиндорка.
– Я слабый, безвольный… Я предаю дружбу, – все больше входил в раж аристократ. – Я предатель. О, Гермиона, я… – раскачиваясь из стороны в сторону, причитал Малфой.
И вдруг в одном стремительном прыжке оказался рядом с девушкой…
– Мерлин свидетель, я сделал все, что мог, – уткнувшись в колени потерявшей дар речи Гермионы, зашептал он. – Когда я узнал о твоей помолвке с Северусом, я едва не сошел с ума. Однако запретил себе даже думать о том, чтобы помешать вам. Мне казалось, ты счастлива. Но если это не так…
– Не так, – быстренько прояснила ситуацию гриффиндорка. – Я несчастлива, очень-очень несчастлива, – на всякий случай, если благородная душа красавца-аристократа все еще пребывает в сомнениях, уточнила она.
– Гермиона, – с придыханием произнес Люциус и, вскочив на ноги, бросился в другую комнату.
– Куда же ты? – в отчаянье закричала Грейнджер.
Ответа не последовало. Правда, Малфой вернулся весьма быстро, не дав девушке времени понять, что же произошло.
– Гермиона, прости, не помню твоего второго имени, – извиняющимся тоном начал Люциус, вновь опускаясь перед девушкой, но на сей раз на одно колено, – я люблю тебя, всегда любил. Окажешь ли ты мне честь – станешь моей женой?
– О… Это так... неожиданно, – растерялась та.
– Тебе надо подумать? – преданно смотря в глаза Гермионы и затаив дыхание, спросил Малфой. – Я все понимаю, – сник он.
– Нет! – подскочила на месте Грейнджер. – Не надо мне думать, я согласна!
– Я самый счастливый мужчина на свете, – улыбнулся Малфой, надевая кольцо на пальчик своей невесты.
– Люциус, – приблизила свое лицо к лицу жениха Гермиона, – я люблю тебя.
– Гермиона… – не отводя влюбленного взгляда, отозвался тот.
– Люциус, – еще ближе наклонилась Грейнджер, – я так сильно тебя люблю.
– О, Гермиона… – все так же неотрывно смотря на невесту, произнес Малфой.
– Люциус, я хочу…
– Чего, девочка моя?
Ах, эти голубые глаза, такие невинные, чистые, как и помыслы их хозяина…
– Покажи, как сильно ты меня любишь, – кусая губы и тяжело дыша, выдохнула Гермиона. – Покажи прямо сейчас.
– Как скажешь, любимая, – беспрекословно согласился Малфой и… едва ощутимо коснулся губами тонких пальчиков, на одном из которых красовалось бриллиантовое кольцо.
Да, народная молва явно ошибалась. Надо было брать инициативу в свои хрупкие девичьи ручки.
Домовой эльф заглянул в комнату, услышав звон разбившийся посуды, а вслед за этим грохот двух падающих тел. За многие годы служения Люциусу Малфою домовик привык, что тому может угрожать опасность отовсюду, и первым желанием эльфа было кинуться на защиту хозяина. Но, подумав хорошенько, он решил, что довольно слабые протесты Малфоя "ну что ты, я так не могу", а также вялые попытки отвоевать последнюю пуговицу на рубашке не являются призывом о помощи. А посему тихонько затворил дверь и поспешил по своим делам.
А в это самое время Снейп с каменным лицом, словно на допросе у авроров, наблюдал, как Джинни давится мороженным под его пристальным взглядом. Нет, на самом деле взгляд должен был быть вожделеющим, но не получилось.
– Вы, то есть ты доела? – наконец не выдержал Мастер зелий.
– Да, п-простите, – поперхнулась девушка и отодвинула пиалу с мороженым.
– Дело в том, – приступил к заученной наизусть речи слизеринский декан, – что из моего письма ты, должно быть, поняла, о чем я хочу поговорить.
Уизли усиленно закивала.
– Я хотел спросить, почему ты расторгла помолвку с Люциусом, – ни на йоту не отступая от написанного, продолжил Северус.
– Понимаете, профессор…
– Северус, – рявкнул Снейп, заставив тем самым Джинни подскочить на стуле. – Я же просил.
– Х-хорошо, Северус, – еще пару таких окриков, и младшая Уизли может остаться заикой до конца жизни. – После нашей последней встречи я поняла, что мистер Малфой – не тот, кто мне нужен.
– Он сделал что-то, что заставило тебя понять, что он тебе не подходит?
Гриффиндорка опасливо покосилась на своего учителя.
– Да, – нерешительно подтвердила она.
– И?
– Мистер Малфой повел себя неподобающе и распустил руки. Вот, – пусть и слегка, но все же приукрасила случившееся девушка.
Северус, памятуя о клятве Люциуса, что дальше слов дело не зашло, заскрежетал зубами, чем окончательно напугал Джинни, перед которой начали хаотично мелькать картинки ее жизни.
– Как он посмел? – вскочил Мастер зелий. – Как мог позволить себе подобное поведение с тобой? Ты же чистая и невинная девушка.
– О-о-о… – восхищенно протянула Джинни, моментально забыв все свои страхи.
– А дальше?
– Что дальше? – спустившись с небес на землю, не поняла девушка. – Надеюсь, вы не просите рассказать подробности.
– За кого ты меня принимаешь? – оскорбился Мастер зелий. – Я спрашиваю, как ты себя повела, – поддавшись вперед, процедил слизеринский декан.
Джинни обиженно засопела. Уж лучше бы Снейп поинтересовался мельчайшими деталями приставания к ней Малфоя, чем подставил под сомнение ее благопристойность.
– Знаете, профессор, – сделав упор на последнем слове, произнесла Уизли, – это не ваше дело. В конце концов, Люциус – мой жених.
– Бывший жених. Ты расторгла помолвку, – напомнил Северус, которому ее ответ пришелся совершенно не по вкусу.
– Я расторгла ее после, – парировала Джинни.
– Вот оно что, – зашипел Снейп. – Так значит, тебе нравится, когда мужчина распускает руки, и они ползут, куда не положено.
– Руки не ползают.
– Не спорь со мной!
– А они все равно не ползают, – уперлась Джинни.
– Я старше и больше знаю, – так же не уступал Мастер зелий.
– Не ползают, – нараспев произнесла девушка.
– Мне лучше знать про мужские руки. Я сам мужчина.
– Не ползают, не ползают, не ползают!
– Ах, так…
С этими словам Северус вскочил со своего места и стремительно подошел… даже скорее подбежал к своенравной гриффиндорке.
– Ну, я тебе сейчас покажу, – пообещал он.
– Не ползают, – показала язык Джинни и ловко отскочила в сторону.
Презрительно фыркнув, слизеринский декан решил не поддаваться на провокацию и не продолжать бесполезный спор с глупой девчонкой. Раз она не готова согласиться с опытным, взрослым человеком, то зачем зря тратить слова и силы? И потом, у него было много других идей, куда можно приложить свою энергию, которой с каждой секундой становилось все больше. Но с другой стороны, он же не такой. Вот ведь дилемма.
– Профессор, – тихонечко позвала Джинни, расстроенная тем, что Снейп, судя по всему, не собирается продолжать одну из ее любимых игр – пятнашки.
– Итак, на чем мы остановились? – садясь обратно в кресло, степенно спросил Снейп.
– На том, что руки не ползают.
– Ну и Поттер с ними, – отмахнулся слизеринский декан.
Девушка закусила нижнюю губу. А ведь могло быть так весело…
– Джинни, я ведь послал тебе письмо, потому что хочу помочь.
– Помочь как?
– Не знаю. Например, помирить вас с Люциусом.
– Но… – Уизли удивленно захлопала глазами.
Всего мгновение назад ей стало казаться, что Снейп заигрывает с ней, а теперь... Вот гад.
– Вам что, делать больше нечего?
– Не дерзи.
– От вас самого невеста ушла, мирились бы с ней.
– Не дерзи, говорю.
– И почему это вас Гермиона бросила? – не прислушалась к предостережению Джинни. – Что, тоже руки?
Северус, с трудом контролирующий свои верхние конечности, которые если пока и не ползли к девушке, то так и тянулись к ней, выпил залпом фужер вина, встал, одернул френч и… снова сел в кресло.
Джинни уже открыла рот, чтобы узнать, что это было, но, увидев несчастное выражение лица своего профессора, моментально передумала. Единственное, что ей хотелось сделать в данный момент – прижать Снейпа к груди и убаюкать.
– Знаете, – осторожно приближаясь к слизеринскому декану, призналась девушка, – я совершенно не понимаю Гермиону. Как она могла вас бросить? Вы же такой… замечательный… умный, смелый, благородный.
– Нет, ты ошибаешься, – покачал головой Северус. – Я, конечно, умный, но совсем не благородный и… тряпка.
– Не говори так о себе, – топнула ножкой девушка.
– Но это правда, Джинни, – опустив голову, признался мужчина. – И ты это сейчас поймешь.
Джинни обрадовалась, но рано.
– Я предложил руку и сердце твоей подруге, не любя ее. Это благородно?
– Не очень, – была вынуждена согласиться Джинни. – Но ты же сделал это не специально?
– В том-то и дело, что намеренно, – продолжил разглядывать девичьи ножки и разыгрывать мученика Снейп.
– Но зачем?
– Потому что Люциус сказал, что вы… А я… Я люблю тебя! Но боюсь в этом признаться.
Этот крик души не мог быть не услышан и не оценен Уизли. Всхлипнув, она бросилась на шею Мастеру зелий.
– О, Северус, я тоже тебя люблю, – выдохнула она, почувствовав, как мужские руки поползли, куда не положено.
– Джинни, – прошептал Снейп и потянул девушку куда-то вниз.
– Северус, – несильно запротестовала она, – ну что ты, я так не могу.
– Ну, хорошо, – вздохнул слизеринец. – Ты выйдешь за меня замуж?
– Да.
– Значит, теперь можно, – все настойчивее увлекая Джинни на пол, констатировал Снейп.
– Но…
– Кольцо подарю завтра.
– Ну, хорошо, если ты обещаешь, – сдалась девушка. – Только до свадьбы понарошку.
Снейп клятвенно пообещал.
