Глава 22Он думал, что будет легче, но оказалось не так. Паршивое настроение и нетронутое огневиски на столике. Скорпиус тер подушечками пальцев лоб, как будто бы это помогало придумать, что делать дальше, или же становилось бы легче. Ему было все равно сейчас на наверняка мучавшуюся от совести Уизли — рано или поздно до нее дойдет осознание того, что она все-таки подставила и его, и собственную кузину. Было все равно даже на Поттера, который теперь, безусловно, ненавидит его — он имел на это право.
Скорпиус думал о Лили. Как она поведет себя? А впрочем, догадывался.
Он знал, что она боялась наступления этого момента. И он, Малфой, был этому виной. Судя по тому, что она недавно сказала, особого доверия или надежды на то, что ее чувства не безответны, у нее попросту нет.
Это была не то чтобы идиотская ситуация, а какая-то неправильная. Лили не должна чувствовать себя неудобно. Ей не должно быть стыдно за то, что она делает.
Нет, Скорпиус вовсе не чувствовал себя виноватым. Он просто здраво воспринимал положение дел. Но все же что-то не давало ему покоя. Он тянулся к ней, огорчался, представляя ее чувства в момент того, как она узнает, что ее брат теперь обо всем осведомлен. Она захочет резкого шага. И, наверное, она все-таки заслуживала его.
Боялся ли он потерять ее? Нет, но лучше бы она была с ним. Он желал, чтобы она была рядом. Не осмеливаясь сказать или даже подумать, что навсегда, но просто
сейчас,
пока что. Наверное, Малфой был не готов взять и разойтись с ней по разным дорогам. Нет. Однако, скорее всего, это сделать придется…
Он вспомнил, какую чушь однажды спросила у него Уизли. Влюблен ли он в Поттер? Этот вопрос, несмотря на их относительно хорошие отношения, показался ему таким идиотским! Уизли что, ничего умнее не могла спросить? Тогда его это взбесило, но он старался этого не показать. Его ответ, разумеется, не оказался совсем уж искренним. Хотя изрядная часть была правдой.
Лили привлекала его. И очень сильно. С самого начала ему и не казалось это чем-то серьезным. Ему нравилось, что ей не присуще глупость и наивность. Она знала его характер и нутро. Это было великолепно. Наблюдать за тем, как она сдается, покоряясь ему. И только ему. Это мысль чуть ли не будоражила. Не каждый бы смог раскрепостить ее. Чтобы она открылась каким-то новым ощущениям и новому опыту. И Малфою нравилось следить за тем, как она меняется и как некоторые качества проявляются в ней с еще большей силой. Она любопытная, смелая. Даже ее авантюризм не мог не заводить. Просто наблюдать за тем, как она злится, как из ее уст вылетают колкие фразочки, пытаясь задеть его — все это уже приносило удовольствие.
А когда недавно она обняла его, крепко прижавшись и будто бы ища защиты… Ее что-то беспокоило. И было невозможно не откликнуться. Она слишком волнуется. За всех. Кроме себя. В этом случае у нее имеются четкие рамки и принципы. Лили решительна. Именно поэтому она больше не захочет с ним встреч.
Теперь, когда Альбус в курсе, для нее это приняло серьезные обороты. Она посчитает это расплатой за бездумность. Впрочем, Скорпиус понял, что и сам не шибко много думал перед игрой и после нее. Все шло своим чередом, он не спешил брать четкий контроль над ситуацией. Ему бы ничего не стоило не искать разговора с ней после игры. И он знал, что она бы наверняка пережила бы его отсутствие утром. Она же еще и сильная. Но Скорпиус пошел дальше. Это и было ошибкой.
Но тут ничего не поделаешь, ему было так спокойнее. Пока что он хотел, чтобы она не знала других, чтобы она принадлежала только ему. Ему претила сама мысль, что рядом с ней будет какой-нибудь придурок! Как только она подходила к Буту Скорпиус уже почти продумывал, какой бы памятник прекрасно смотрелся на могиле этого червяка. А когда она клала руку на его предплечье, Малфой в ту же секунду понимал, что этот мальчишка даже могилы не заслуживает. Слава Мерлину, Поттер не прибегала к кокетству, выводя Скорпиуса из себя еще больше.
Лили — его девушка. Плевать на то, что подумали бы другие. Людям нужны сплетни и интриги, поэтому, если бы она захотела… их пара, безусловно, стала бы фаворитом в огромном ассортименте обсуждений у злых языков.
Но до этого вряд ли дойдет.
Скорпиус поднял голову, услышав какой-то шорох в коридоре. Неужели вернулась Уизли? Он поднялся с дивана, не собираясь сегодня разводить с ней дебаты.
— Э… Малфой?
Уже почти шагнув в коридор, ведущий в его комнату, Скорпиус остановился. Голос принадлежал не Роуз.
С кем только ему не приходилась общаться — Малфой был готов к разговору, даже к самому неприятному и неожиданному, в любое время. Однако… Черт, он просто и предположить не мог, что это произойдет так быстро.
Лили на секунду зажмурила глаза. Он повернулся к ней с расслабленным взглядом.
— Я была в библиотеке… — она поняла, что должна с чего-то начать.
— И встретила там Уизли, — скучающим тоном продолжил Скорпиус. – Да, теперь твой брат знает о нас, а ты пришла за тем, чтобы уйти навсегда. Поверь, Поттер, если ты думаешь, что я тебя так плохо знаю — ты сильно ошибаешься. Мы с тобой могли бы и без этого обойтись.
Он сделал паузу, пока она приходила в себя от того, что ей не пришлось произносить самое неприятное.
— И честно говоря, я не горю особым желанием продолжать этот разговор. Если ты боишься общественного мнения, то мне почти стыдно за тебя, Поттер.
Лили захлопала глазами, не понимая, как отнестись к его речам. Она приоткрыла рот, захотев что-то сказать, но не смогла. Просто на ум ничего не приходило…
Они стояли на расстоянии друг от друга, и это, как посчитал Скорпиус, было теперь не пределом. Он чувствовал, как она далеко от него. Его это волновало, но он не мог показать этого.
— Лили, — негромко и будто обвиняя произнес он, — иди готовься ко сну. А завтра расскажешь брату, что ему показалось. И что Уизли
тоже показалось.
О Мерлин… Она даже не заметила, как на глазах ее навернулись слезы. И что, это все? Всему пришел конец?
Он так холодно говорит обо этом. И ранит еще больнее.
«Ну, а как ты себе это представляла?» — спросила у себя Лили и не могла ответить. Еще не сорвавшиеся слезы душили.
Малфой опустил глаза.
— Я не хочу этого видеть, — сказал он.
Она отвернулась, и в следующую секунду в гостиной раздался тихий всхлип.
Ну не думала она, что для нее все обернется именно так! До игры она всегда полагала, что выше него, что она имеет право дерзить, а он не смеет этого делать! И всегда, всегда он брал над ней верх. И сейчас было так же. Она думала, что скажет все сама, он выслушает и с легкостью отпустит. И она уйдет, погрустит, но потом все придет в норму… Но почему же все не так?
Он просто заткнул ей рот и растоптал всю решимость.
— Поттер, хватит реветь.
Лили закрыла ладошкой рот, пытаясь унять всхлипы. Она не могла даже с места сдвинуться и убежать прочь, подальше от этой чертовой гостиной и него. Она почти чувствовала, как он прожигает взглядом ее спину.
— Прекрати, — его голос оказался совсем близко.
Она почувствовала, как на плечи мягко опускаются его руки. От этого Лили настигла только новая волна рыданий. А ведь меньше всего она хотела так раскисать перед ним! Какого черта все скопившееся за последнее дни вылилось именно сейчас? Она чувствовала себя размазней. И ведь никогда не понимала девчонок, льющих слезы из-за парней.
Малфой пока что был рядом, просто жалел ее. От этого тупо выворачивало.
Она хотела вырваться и убежать, но ее голову вовремя озарила самая главная мысль. И слезы как-то резко покинули после этого. Лили повернулась к Малфою, пытаясь вытереть щеки рукавами свитера.
— Ну что, успокоилась? — посмотрел на нее Скорпиус, хотя она заметила, как, видимо, непросто ему дается сохранять невозмутимость.
На самом деле, Малфой ненавидел женские слезы.
— Ты это специально! — выговорила она, толкнув его. Но получилось несильно. Жаль.
Он поднял одну бровь.
— Поттер, ты обезумела? Что я, по-твоему, «специально»?
Лили дикими глазами уставилась на него. Он дернул головой, требуя поторопиться все ему объяснить.
— Ты хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой!
Услышав это, Скорпиус усмехнулся.
— Поттер, я тебя умоляю, — начал он. — Это случилось непроизвольно, клянусь. Признаюсь, что сейчас мне даже неудобно…
— Лгун!
— Хорошо, мне вовсе не неудобно. Но будь уверена, я этого не хотел. И раз уж так оно вышло, то ты лучше бы задумалась, почему… Но нет — лучше наброшусь на Малфоя.
Лили дернулась от всхлипа, того самого, при котором уже не плачешь, но он еще настигает тебя некоторое время.
— Заслужил.
— Что? — чуть не ошалел он. Брови взмыли вверх. — Поттер, ты ничего не попутала случайно?
— Не попутала, — буркнула она. — Ты сделал мне больно. Как же вы все уже достали! Одни лезут в мою жизнь, другой упрекает!
— А ну, успокойся, — прохладно произнес Скорпиус. Еще истерик ему тут не хватало. И так еле слезы вытерпел, черта с два.
— Да ты просто не хочешь… — сказала она, прежде чем успела подумать. И не поверила.
— И чего же?
— Чтобы я уходила, Малфой, — она посмотрела в его глаза, почувствовав, как ему захотелось отпрянуть.
Поттер его раскусила. Когда он думал, это воспринималось совершенно по-иному. Сейчас Скорпиус будто наткнулся на собственное отражение. В действительности это было отражение его мыслей.
— Поэтому и говорил со мной так!
Было заметно, как он внутренне ощетинился.
— Ну и что? — спросил он, фыркнув. — Теперь ты довольна, Поттер? Думаешь, приручила слизеринца?
Все это так быстро наваливалось, что она даже не успевала тщательно и адекватно воспринимать информацию: и ту, что возникала в ее голове, и ту, что он пытался донести до нее. Получается, она нужна Малфою? Она ему не безразлична?
— Почему ты никогда не говорил, что я значу или не значу для тебя? А теперь тебя бесит, что я хочу уйти!
— Не бесит — уходи, — прохладно бросил он.
— Ах, так? — сказала Лили и резко развернулась, сорвавшись с места.
Она решительно зашагала в сторону выхода из гостиной. А ведь думала, что он остановит ее.
Так по-детски.
У гобелена она повернулась. Он все еще стоял там, сложив руки и смотря на нее через весь коридор.
— У самой-то смелости хватит уйти?
И он был прав. Теперь уже не хватало…
— Зачем ты держишь меня?
Скорпиус призадумался, что может ответить. Чувства — это ведь слабости, не так ли? Но без Лили будет погано на душе. Видеть ее с кем-то — еще поганее.
— Потому что
ты моя, черт возьми!
Скорпиус повысил голос, выдернув сложенные в замок руки, и Лили опешила. Медленным шагом она прошла половину коридора и остановилась, засомневавшись…
— Ну и что дальше? — хмыкнув, спросила она. — Я готова быть твоей. В отличие от тебя. Но я не готова к тому, кем я буду выглядеть в глазах людей, когда ты захочешь другую, Малфой.
Он прищурил глаза, смотря на нее и пока что не отвечая. Лили со вздохом опустила глаза.
— Да, можешь считать меня трусихой. В этом вопросе я завишу от мнения других…
Он подошел к ней очень близко. Скорпиус не желал видеть ее понурость, хотел, чтобы она расправила плечи и подняла на него глаза.
— Лили, — тихо сказал он, коснувшись рукой ее подбородка и подняв голову, — прости за те слова.
Большими пальцами он смахнул с ее щек оставшиеся слезы.
Скорпиус понимал, что ее зависимость от того, что скажут люди, вполне оправдана. Но доказывать ей что-либо или переубеждать совсем не хотелось.
Он опустился к ее губам и на секунду коснулся их.
— Скажи мне, ты только из-за этого собралась порвать со мной?
Она отвела взгляд в сторону. Душа кричала: «Ты не любишь меня, Малфой! Зачем же мне быть с тобою?» Лили закусила нижнюю губу, не зная, что ответить. Благодаря его упрекам и поведению, она теперь понимала, что он не хочет, чтобы она покидала его. И черт, это вполне хватало для того, чтобы остаться…
— Будь моей девушкой, — сказал он. — И без всяких «Малфой, отпусти меня!» и «Малфой, нас могут увидеть».
Скорпиус недовольно закатил глаза, вспоминая все это.
На лице Лили появилась полуулыбка.
Она поднялась на носочки и поцеловала его так же мимолетно, как он недавно. Но на этот раз, не ожидая от нее подобного, он не вытерпел и за талию притянул ее к себе. Ведь это была ее маленькая инициатива, которой ему показалось мало.
— Малфой, — почти в губы произнесла она, — я собираюсь взять с тебя обещание.
— Да? — удивился он. — И какое же?
— Я хочу ощущать то же собственничество, что и ты.
Он ухмыльнулся.
— Я твой.
Лили на мгновение зажмурила глаза, не веря, что он только что сказал это.
Все, как всегда, вышло не так. Она не прибежала, как думала, в свою комнату с грустной миной и не улеглась поскорее спать, пока не вернулась Шарлин. Расстроенные чувства были, но сейчас они тонули в его поцелуях и объятьях. Лили была уверена, что и Малфой не мог ожидать такого исхода этого вечера…
