Глава 22- Что ты делаешь? – с недоумением спрашивает Блэк, привлечённый в кухню соблазнительным запахом жарящегося мяса.
- Ужин готовлю, - весело говорит Ойген – он стоит у плиты и довольно ловко нарезает помидоры. На нём блэковская серебристо-серая, расшитая серебром мантия, выглядящая на кухне довольно странно. На конфорках стоят кастрюля, в которой варится, судя по запаху, картошка, и сковорода со скворчащими на ней большими кусками мяса.
- Зачем? – изумляется Блэк. – Молли завтра придёт и всё сделает… а еда есть…
- Ну нужно же мне что-нибудь делать руками! – говорит тот. – Палочки у меня нет, колдовать ей я не могу – я скоро на стену от безделья полезу! И у меня уже пальцы сводит. Поэтому мы сейчас будем есть… то, что получится, - он смеётся и принюхивается. – Ты знаешь, я совсем не уверен в результате, так что если ты опасаешься – я готов попробовать сперва на себе.
- Молли завтра в ярости будет, - говорит Сириус, подходя к плите. – Выглядит здорово… пахнет тоже. Ты когда-нибудь раньше делал что-то подобное?
- Нет, конечно, - удивляется он. – Эльфы же есть и вообще… и я не знаю, сколько нужно его жарить – вроде недолго… ты непрожаренное мясо ешь?
- Ем, - усмехается Сириус. – Можно один попробовать, - он аккуратно отсекает Дифиндо небольшой кусок и левитирует его прямо в рот, обжигается, морщится, жуёт и говорит: - Всё! Готово! Просто отлично, то что надо – давай есть!
- Ну давай, - он смотрит на палочку Блэка с такой откровенной завистью, что тот кривится и говорит:
- Ну не могу я тебе палочку отдать, ну как ты не понимаешь? Ты бы на моём месте отдал?
- Ни за что! – Ойген смеётся, но жадного взгляда не отводит. – Но не завидовать – бешено и по-чёрному – не могу. Слушай, - он снимает сковородку с огня и достаёт две тарелки, - а запри меня с ней где-нибудь? Ну, посади в клетку, запри, спрячь в подвале – хотя бы на пару часов! А? Ну у меня ведь уже много раз в руках была палочка – я же всегда возвращал! Пожалуйста?
- Ладно, - решается неожиданно Сириус. – Подожди здесь.
Он уходит и возвращается с его палочкой, кидает через всю кухню – Ойген ловит, сжимает в руках, даже целует её радостно и выпускает сноп разноцветных искр.
- Только попробуй что-нибудь выкинуть! – предупреждает его Сириус, с трудом сдерживая улыбку.
- Непременно! – тот взмахивает палочкой, перекрашивая шевелюру Блэка в ярко-зелёный цвет и любезно сотворив в воздухе рядом с ним небольшое зеркало.
- Так, значит? – Сириус тоже выхватывает палочку – и начинается магическая дуэль. Они выскакивают в коридор, чтобы не разнести кухню – мясо, к счастью, снятое с огня, позабыто, впрочем как и варящаяся картошка, но ей повезло меньше, она так и стоит на конфорке – несутся по лестнице, сшибая щиты с отрезанными эльфийскими головами, Сириус хватает одну из них и швыряет в Ойгена, крикнув:
- Не поймал! Паршивый из тебя охотник, Мальсибер!
Тот в самом деле не ловит – но подхватывает её с пола и тоже кидает, крича:
- Кто бы говорил! – и правда, пропускает ответный пас, срывает со стены другую голову и швыряет её – Мальсибер на сей раз готов и ловит, затем отвечает крученым броском, трансфигурируя многострадальную голову в полете в нормальный квоффл…
Они часа два носятся по всему дому, то изображая охотников с квоффлами, то возобновляя магическую дуэль – наконец Ойген, сбитый с ног банальным Экспелиармусом, остаётся лежать на спине и говорит, задыхаясь от хохота:
- Всё я выдохся и сдаюсь! Ты выиграл, Блэк, пощади меня!
- Ладно, - тот падает рядом на пол. – На самом деле, ничья – я уже тоже на пределе. Это было здорово!
- Да-а, - тянет Мальсибер, раскидывая в стороны руки и тяжело дыша. – Слушай. А я, кажется, забыл снять с плиты картошку.
Они глядят друг на друга – и заливаются безудержным озорным смехом.
- Молли меня завтра убьёт! – сетует Сириус. – И за кастрюлю, и за картошку и даже за мясо, хотя, по-моему, оно получилось вкусным.
- Мясо я точно убрал… пойдём есть? И кухню проветривать… мы там пожар не устроили?
- Мы?! – возмущается Блэк, вставая и подавая руку Мальсиберу.
- Ну, я, - легко соглашается он, хватаясь за его руку и поднимаясь. – Можешь так Молли и передать.
- Для тебя – не Молли, а миссис Уизли, - одёргивает его Блэк.
- Как скажешь… готов сам прийти и извинится.
- Не надо… сиди у себя тихо и не высовывайся. Тебя здесь вообще нет, - напоминает он.
Они весело спускаются вниз – коридор заполнен неприятно пахнущим дымом, не говоря уж о кухне, в которой от него сразу же начинает першить горло и слезиться глаза. Когда они проходят мимо портрета, молчавшая до сих пор Вальбурга вдруг говорит, поджимая губы:
- Мальчишки! Какая вопиющая невоспитанность и неуважение к старому дому! Я давно не жду ничего другого от этого маленького мерзавца, но о вас, юный Мальсибер, я была лучшего мнения!
Они молча стоят, склонив головы – Ойген и в самом деле испытывает нечто вроде смущения, а вот молчание Сириуса удивляет, кажется, даже его самого, однако он почему-то не говорит ни слова… они переглядываются с Мальсибером – и едва удерживают улыбки, чувствуя себя мальчишками, которых распекает сердитая мамочка. И так же, низко и вроде бы покаянно склонив головы, начинают медленно двигаться в сторону кухни – и, закрыв, наконец, за собой дверь сползают по ней на пол, хохоча и кашляя от едкого дыма, что, впрочем, ничуть не уменьшает их веселья.
- У меня было такое ощущение, что мне снова лет семь – примерно столько мне было, когда я познакомился с твоей матерью, кажется, - говорит, наконец, Ойген, утирая выступившие на глазах слёзы. – Фу-у… сколько же дыма может дать одна маленькая кастрюлька! – он встаёт и подходит к плите, гасит, наконец, пламя и задумчиво глядит на то, что должно было стать гарниром к их ужину. - Эванеско! – говорит он, очищая кастрюлю… помогает это плохо, он смотрит на неё, потом на Блэка, ставит её на стол и повторяет: - Эванеско!
Та исчезает.
- Ну вот… мне кажется, пропавшая кастрюля лучше сожжённой, - говорит он. – Что бы с этим дымом такое сделать… я когда-то знал одно заклинание… как же он это делает…
- Кто он? – Сириус открывает окно и, выпуская из палочки струю воздуха, пытается хотя бы частично разогнать дым. Мальсибер к нему присоединяется, отвечая:
- Северус… он сто раз делал это при мне ещё в школе, но я не помню…
- Сами справимся, - говорит Блэк. – Меня уже тошнит от него – он тут разве что не ночует с тех пор, как ты появился. И не выставишь… неудобно же…
- Он лечит меня, - улыбается Ойген.
- Да я знаю… понять только не могу, на кой он вообще тебе сдался, - ворчит, но, в целом, не зло Блэк.
- Мы друзья, - Мальсибер смеётся. – С детства. И я скучаю по нему – и а теперь ещё и очень боюсь. Я понимаю, что тебе это странно и что ты ему не доверяешь – но мне-то он друг…
- Как ты с ним можешь вообще дружить? – поворачивается к нему Блэк. – Ну правда… ты же…
- Что я? – тот смеётся. – Ты тоже не похож на Люпина.
- Сравнил! Это… вообще другое. Да и не важно, я вот что хотел сказать, - говорит он с внезапной серьёзностью. – Когда мы, наконец, убьём В… Риддла, я…
В этот момент хлопает входная дверь, и только что упомянутый Люпин кричит на весь дом, видимо, усиливая голос Сонорусом:
- Сириус! Сириус, скорее!
Блэк выскакивает из кухни – Мальсибер очень тихо идёт следом, и успевает услышать только самый конец торопливого разговора:
-…в министерстве в Отделе Тайн – нам только что сообщили… Там Гарри, и он не один…
Вновь хлопает входная дверь – и Ойген остаётся один. Он несколько долгих мгновений стоит на лестнице, потом медленно подходит к входной двери и осторожно трогает ручку - заперто. Лёгкий, едва слышный шорох привлекает его внимание – он быстро оборачивается и видит эльфа, стоящего на лестнице со странным и потерянным видом: он кажется озадаченным и испуганным одновременно и мнёт в пальцах край своего ветхого одеяния. Ойген буквально ощущает его панику.
- Кричер, - в первый раз в жизни обращается к нему Мальсибер по имени, - стоять.
Эльф замирает, вероятно, пытаясь решить, слушаться ему гостя или же нет – Ойген, воспользовавшись этим его замешательством, почти бегом подходя ближе и крепко хватая его за тонкое сухое плечо.
- Ты знаешь, что происходит? Ведь знаешь, - говорит он, глядя в большие перепуганные глаза эльфа и понимая, что ничего-то, на самом деле, не сможет поделать, если тот не захочет ему отвечать: он здесь не просто никто, он тут пленник… и вообще ничего не знает о магии эльфов. – Что там случилось? Куда пошёл Сириус? Что там в Отделе Тайн, Кричер?
Эльф издаёт тихий писк и, зажмурившись, начинает отчаянно мотать головой – Мальсибер, которого вдруг озаряет удачная, на его взгляд, идея, хватает его за плечи, легко поднимает и тащит… к портрету Вальбурги, который, правда, сейчас пуст.
- Мадам! – в отчаянии зовёт он, вцепившись в несчастного эльфа с такой силой, что на его тельце, по-видимому, должны будут появиться синяки. – Прошу вас, пожалуйста... мадам, - она, наконец, появляется. – Мадам, умоляю вас, - он смотрит на неё и вправду с мольбой, - прикажите ему отвечать! Пожалуйста. Он знает, я уверен, что знает, куда пошёл Сириус! И что с ним там может случиться, - добавляет он тише. И, поскольку она молчит, продолжает: - Я понимаю, что он всегда вёл себя чрезвычайно недостойно и неправильно – но он ведь последний… последний из Блэков. Кроме него, больше никого нет… Прошу вас, мадам… пожалуйста, - его голос срывается – он физически чувствует течение времени и ощущает, как его становится всё меньше и меньше.
- Скажи ему, - наконец, говорит старуха, пристально глядя на эльфа. – Отвечай ему, Кричер.
- Что там будет, Кричер? – быстро спрашивает Мальсибер, не выпуская эльфа их своих на удивление сильных пальцев и лишь моля про себя всех богов, чтобы сейчас не было вызова. Только бы Лорду было не до него…
- Кричер не знал, что хозяин туда пойдёт! – трясясь, говорит, наконец, эльф. – Хозяин не должен был пострадать…
- Да плевать, что там должно было быть… он уже там. Что там его ждёт, ну?
- Кричер не мог отказать хозяйкам, - начинает рыдать эльф – Ойген коротко и сильно вздыхает, садится на корточки и говорит так мягко, как только может:
- Я понимаю. Просто скажи мне – там что-то опасное?
Эльф кивает и отворачивается, мотая головой – Мальсиберу требуется пара секунд, чтобы найти решение, а потом он говорит:
- Можешь попасть туда? Я могу аппарировать к министерству, я бывал там – но я понятия не имею, как найти Отдел Тайн. Ты сможешь найти там Сириуса?
- Найди его, - приказывает вдруг Вальбурга. – Ты можешь.
- Кричер найдёт, - судорожно вздыхая, говорит эльф. – Найдёт хозяина…
- Вместе со мной, - говорит Ойген. – Благодарю вас, мадам, - говорит он портрету, вежливо кланяется, потом поднимается и тащит зачем-то эльфа к двери. Его взгляд падает на висящий на вешалке чей-то гриффиндорский шарф – он улыбается весело и по-хулигански, снимает его, обматывает вокруг шеи и кивает эльфу: - Давай!
Раздаётся хлопок – куда более тихий, нежели от аппарации – и старинный и благороднейший дом Блэков пустеет.
