Тривиум

Глава 23

Судьба, как заправский шулер, выбросила из рукава туз. Многосущное Зелье и Сила Магида, о которой он тогда ещё ничего не знал, сплавившись воедино, обратили его в Поттера. Сначала это казалось кошмаром, он растворялся, терял самого себя, всё вокруг плыло и кружилось. Вот и всё, думал Драко, я просто не выдержу и умру. Но он не погиб. Он родился заново. Оставшись в облике Гарри в Хогвартсе, в то время, как бесчувственного и неузнанного Поттера отправили в Имение Малфоев, Драко начал узнавать изнутри жизнь своего заклятого недруга. Вначале он чувствовал себя вором, грабителем, прокравшимся в дом, где обитает счастливая дружная семья. Вот он проходит по комнатам, смотрит на улыбающиеся колдографии, вертит в руках глупые безделушки, которые не стоят и гроша, но для этих людей они ценнее золота, потому что хранят дорогие воспоминания. Касается рукою вытертой спинки дивана, которому давно место на свалке, но его никогда не выбросят, потому что на нём так уютно сидеть вместе возле камина, пить горячий чай и рассказывать истории…
У них было то, чем Драко никогда не обладал. Другая дружба и другая любовь. Вопреки заверениям отца, Малфой уже давно понял, что этого не купить ни за какие деньги…
Нет, гриффиндорцы не были идеальными. Они бывали глупы, самонадеянны и сварливы. Они ссорились, а парни иногда и дрались между собой по абсолютно пустяковым (с точки зрения слизеринца) поводам. Но они и мирились, они беззаботно горланили и бесились в своей Большой Комнате, они шептались за полночь о секретах и мечтах. Они были такими… такими настоящими! Недоверчивый от природы да ещё и учёный жизнью Драко долго «принюхивался» к атмосфере на факультете. Он искал интрижки, старые, но не забытые обиды, едкие колкости исподтишка. И не находил их. Это было так непривычно! С младенчества он усвоил одно – не доверяй никому. Даже самому близкому окружению. Постоянно веди свою игру, используй людей, или они используют тебя. Аристократические семьи, составляющие «корпорацию» слизеринцев жили так всегда. И воспитывали детей соответствующим образом. Змеиный факультет Хогвартса лишь продолжал начатое дело. Новичков сразу ставили на место, объясняя неписанную иерархию. Существовали правила. Существовали маленькие партии и группки, враждующие между собой. Существовала «золотая молодёжь» и «прихлебатели». «Нувориши» и «беднота». Тянулись старые родовые споры, кровная вражда, о которой никто не говорил вслух, но все помнили.
Да, они горой объединялись против чужаков, откладывая в сторону все противоречия. Но лишь на время.
Да, они никогда не «выносили сор из избы». Но в избе из-за мусора уже было не разглядеть пол.
Да, они веселились и пировали. Но сейчас, напрягая память, Драко осознал, что они всегда делали это не «благодаря», а «вопреки». Даже когда слизеринцам действительно было что отметить, нужно было сделать это не просто, а в пику другим факультетам, в первую очередь – гриффиндорцам. Пафосно. Пышно. С роскошью. Богатые вносили в складчину золото за неимущих. Слизеринец просто не имел права выглядеть «не на уровне». Но только внутри факультета знали, какие «мелкие услуги» приходилось потом оказывать «щедрым парням» детям из семей, которые не могли похвастаться счётом в банке так же, как фамильным древом.
Драко был королём Слизерина. Ни капли преувеличения, просто факт. Он был знатен, богат, умён и обладал незаурядными магическими способностями. Одно только это автоматически вносило его в ряды «избранных». В то же время никто не забывал, кто его отец, кому он служит, и какая роль уготована в будущем самому Драко.
Слизеринцы могли участвовать в школьных конференциях на тему толерантности и равных возможностей. Они могли на время забыть «грязнокровку» и выдавливать из себя политкорректное «маглорождённый». Они даже могли выступать с докладами о недопустимости дискриминации, выслуживаясь перед преподавателями и накручивая очки факультету.
Но это была видимость. Завеса, скрывающая истинное положение дел среди наследников Салазара. Теперь Драко понял, что тень Томаса Ридла никогда не покидала пределов Слизерина. Она незримо присутствовала среди них, и её тяжкая сумрачная сила накладывала отпечаток на всех учеников в серебристо-зелёных одеждах.
Обернувшись Поттером, Драко словно вырвался из под древнего проклятья. Он почувствовал, что значит «взгляд со стороны», о котором учил его Ронан, на своей шкуре. И это ему понравилось! Сначала он пытался обмануть себя мыслями о том, что делает это ради знания о своих вечных соперниках, ради уникальной возможности проникнуть в самое сердце Гриффиндора. Но вскоре перестал лукавить с самим собой. В его сердце оказалось столько незанятого места для дружбы. И для любви. Гермиона… Что-то незнакомое, пугающее и одновременно прекрасное, теснилось в его груди при мыслях об этой девушке. Да, здесь были и отголоски чувств Гарри, он не мог этого отрицать. Их необычная, даже для магического мира, связь сделала их ближе кровных братьев. Они слышали мысли друг друга, чувствовали боли и радости, их сознания переплелись, подобно корням деревьев, выросших рядом…
Драко знал, что уже никогда не будет прежним. Он выбрал путь и шёл на встречу судьбе, оставляя Тривиум позади. И он ни о чём не жалел.

* * *