Глава 23Очередная попытка подать прошение. И очередной провал. Но в этот день он не улыбался, а меланхолично открывал длинные кусочки от моего прошения. Я насторожился и даже не стал по обыкновению возмущаться. Если Дамблдор не улыбается, значит, что-то случилось. А если он грустный, значит, произошло что-то совсем ужасное.
– Северус, у меня две новости. Обе плохие.
Когда же закончатся эти мучения? И сам себе ответил: против генов не попрешь, если мазохизм в крови, то это навсегда.
– Давайте уже. Все равно рано или поздно узнаю и лучше, если от вас.
Таким печальным я его давно уже не видел. Да, с той самой ночи.
– Сириус Блэк сбежал.
– Не смешно, оттуда сбежать нельзя.
– Оказалось – можно.
Я давно научился справляться со своими эмоциями, закрывать сознание, читать чужие мысли и тому подобное, но тут эти умения не помогли. Новость просто парализовала мой мозг. Наружу выполз животный страх и опутал меня своими щупальцами. Я снова тот пятнадцатилетний мальчишка, висящий в воздухе вниз головой. Почему они не оставят меня в покое? Я уже вычеркнул его из своего списка, а теперь опять приходится вписывать. Меня трясет при одной мысли о том, что Блэк спокойно разгуливает на свободе.
– Как такое может быть? Где же справедливость? Лили там, в земле, а он гуляет… – я дрожу, несмотря на летнюю жару.
– Возьми себя в руки, пожалуйста. Это еще не все. Северус, я пригласил Люпина на должность учителя защиты от темных сил. Прежде, чем кричать, попробуй понять. Он знает Блэка с детства, он поможет нам защитить Гарри.
Люпин. Оборотень в Хогвардсе. Блэк где-то там за Хогвардсом. Нет, не спасти мне в этом году Поттера. Я-то хоть пожил, а мальчику только тринадцать. Что он видел в этой жизни? И я уверен, что Поттер встретится с Блэком, он не может не встретиться. И будет потом Альбус рыдать над нашими хладными трупами.
– Альбус, можно мне чаю?
Я наблюдал за ним, пока он суетился над чашками, и так мне стало его и себя жалко, что я не выдержал. Подошел и неуклюже его обнял. От неожиданности Альбус выронил чашку. Серебристый звон, и она разлетелась на мелкие кусочки. Как моя жизнь.
– Соврите мне что-нибудь.
– Что?
– Соврите, что все будет хорошо.
– Когда я тебе врал? – он отстранился и удивленно посмотрел на меня. – Я уверен, что все будет хорошо. Я ведь не знаю, что случится через пять минут. Почему же я должен думать, что произойдет что-то плохое?
– А почему вы считаете, что произойдет что-то хорошее?
– Если думать, что произойдет что-то хорошее, значит, оно обязательно произойдет. Не сомневайся, проверено Альбусом Дамблдором, – подмигнул он мне.
– Ну, раз проверено…
Чай у Альбуса потрясающий, особенно, если пить без сахара. Альбус норовит тайком насыпать в мою чашку эту белую гадость, мотивируя тем, что сладкое улучшает настроение. Вообще, сладкое вредно для здоровья. Но его темный шоколад я готов есть хоть каждый день. Он не сознается, где его берет, наверное, чтобы я чаще приходил на чай. Это непередаваемое наслаждение, когда маленький горький кусочек во рту тает и смешивается с божественно вкусным травяным чаем. Альбус умудряется что-то говорить во время чаепития, но я его не слышу. Я наслаждаюсь своим спокойствием.
– … дементоры. Северус! Ты меня слушаешь?
– Слушаю. Какие дементоры?
– Ты все прослушал, – сокрушается Альбус. – Министерство поставит дементоров возле школы. Мне удалось убедить Фаджа не пускать дементоров в саму школу. Так что, теперь мы будем окружены их отрядом.
– Если Блэку удалось сбежать от них из Азкабана, вряд ли они смогут его тут остановить.
– Меры безопасности. А что еще может предпринять Министерство? Придется увеличить порции шоколада в рационе учеников и преподавателей.
– Я надеюсь, это все ваши новости?
– Да, и, Северус, присмотри за Гарри.
– Куда я денусь.
***
Сначала прибыли дементоры. Теперь я понимаю, почему Альбус не питает к ним нежных чувств. Чем больше у человека плохих воспоминаний, тем сильнее дементоры на него влияют. Плохих воспоминаний у меня предостаточно, поэтому до самого ужина я оставался в своих подземельях под предлогом какого-то недоделанного зелья для Помфри, но к ужину все-таки пришлось выйти. Я досчитал до десяти, прежде чем посмотреть на Люпина. Альбус говорит, что у меня нездоровый цвет лица и мне нужно чаще бывать на свежем воздухе, но Люпин, кажется, побил все мои рекорды, такое ощущение, что его год держали в подвале и не кормили. Он же мой ровесник, а выглядит лет на пятнадцать старше… и его одежда. Даже я при моем отсутствии вкуса такое бы никогда не надел.
– Профессор Люпин любезно согласился занять пост преподавателя защиты от темных сил, – тем временем объявил Дамблдор.
Услышав это, я мысленно растоптал невесть откуда появившуюся жалость к Люпину и, уже от души, наслаждался его убогим видом и слабой реакцией учеников на его появление. Судя по тому, как меня сверлил взглядом Поттер, все эти эмоции отразились тогда на моем лице. Наплевать. Пусть я должен держать в тайне то, что Люпин – оборотень, пусть я должен готовить ему ликантропное зелье бесплатно. Но я не собираюсь скрывать свою ненависть к нему. Этого Альбус мне запретить не может.
Из-за Люпина я кое-что упустил. Я понял это только тогда, когда ужин уже закончился и дети стали расходиться по спальням. Я ждал, пока разойдутся преподаватели. Альбус неподвижно сидел в своем кресле, прикрыв глаза рукой. Со стороны могло показаться, что он просто задумался, но я, мысленно укоряя себя за излишнее внимание к Люпину, знал, что происходит. Альбус хотел оградить детей от влияния дементоров, дать им время привыкнуть, особенно после случая с поездом, и поэтому весь вечер удерживал магический щит вокруг обеденного зала. Чего ему это стоило, знал, наверное, только я. На него дементоры оказывали большее влияние, чем на всех остальных, а ему пришлось весь день лично с ними общаться, да еще найти в себе силы на то, чтобы весь ужин держать щит. Как я мог забыть.
Наконец все разошлись. Я тихо подошел к Альбусу, положил руку на плечо. Он слегка вздрогнул и открыл глаза.
– А, это ты.
– Вы можете встать?
Он покачал головой.
– Обхватите меня за шею, вот так. А теперь попробуем подняться. Альбус, ну не спите, я же не могу вас по школе левитировать.
Он с трудом держался на грани между сном и реальностью. Вот же упрямый старик, а если бы ужин продлился чуть дольше… Хоть бы о себе подумал. Впал бы в вечный сон, и с кем бы я тогда чай пил.
– Альбус, пароль. Да проснитесь же! Я не знаю пароль.
– Сливовая помадка, – еле слышно шепчет Альбус.
Впереди непреодолимая лестница.
– Осталось совсем немного, ну проснитесь. Альбус, очнись! Ты меня слышишь?
Молясь, чтобы нас никто не увидел, я левитировал директора в его покои. Пройдя камин, в очередной раз удивился, почему директор не может его от меня закрыть. Все, дотащил, можно расслабиться. Аккуратно опустил его на кровать. Убедился, что он спит, разул его, накрыл одеялом. И уже собирался уйти, как Альбус во сне забормотал:
– Он не должен… Мальчик мой. Нет, я не смогу…
– Тише, тише, жив ваш Поттер, – я коснулся морщинистой щеки. – Спите.
Он послушно затих, а я еще немного посидел рядом. На всякий случай еще раз убедился, что с ним все хорошо и вышел.
***
Дамблдор проспал два дня. Пока он спал, я тянул весь этот дурдом на своих плечах. Бедный Драко стал первой жертвой профессора Хагрида и его милых зверушек. Я с Люци все еще не разговаривал, поэтому он доставал Минерву. Но ссора с Люци на мои отношения с крестником никак не повлияла, и я здорово оторвался на Поттере и Уизли на уроках.
Однажды я опять случайно подслушал разговор Альбуса и того странного старика.
– Ты видишь в этом проблему?
– Проблема очевидна. И она не одна, – ответил Дамблдор. – Больше всего мне не нравится то, что он не знает.
– Он? Одной ложью меньше, одной больше. Какая разница.
– А если он узнает? Ты только представь, хоть на минуту.
– Может быть, все пустить на самотек? Что могли – сделали. Тебе же всегда везет, может, и сейчас повезет.
– Я каждый день борюсь с самим собой. Сколько еще я буду скрывать? Может, сказать ему, и пусть все идет к черту?
– Я тебе скажу! Я сейчас тебе так скажу! И так на пороховой бочке курим, а ты еще и соломку поджечь со всех сторон хочешь. Альби, это была твоя идея. И только попробуй сейчас все испортить. Скажешь… потом…
– Если бы не он… я бы не сомневался.
– Альби, оставь сомнения. Слушай, а как Блэк проникнет в замок? Может быть, его проведет оборотень ваш?
– Нет, Люпин не тот человек. Я чувствую, что он что-то знает, но он ни за что не приведет убийцу.
Дальше я слушать не стал. Альбус, как всегда, заботился о своем Поттере, который, как следовало из разговора, и не подозревал, что ему грозит опасность. Но версия с Люпином мне совсем не понравилась. Чем, позвольте спросить, Альбус думал, когда приглашал сюда этого оборотня? Не понимаю, Альбус – хитрый лис, но сейчас он точно что-то упустил.
***
Я убью Люпина. Он умудряется и в своем стесненном положении выставить меня на посмешище. Ладно Лонгботтом, что с идиота возьмешь. Но Люпин-то совсем не идиот. Или я ошибаюсь? Я ему зелье буду готовить, я его на уроках буду заменять, а он с самого начала демонстрирует свое отношение. Хорошо, что Драко рассказал, а то и не знал бы, чему Минерва так улыбается, когда я в учительскую вхожу. Ну, что ж, раз ничего не изменилось, получишь ты, Люпин, войну. Может быть, ты еще не понял, но я тут сильнее, и тебе меня не победить.
***
В прошлые годы было веселее, а сейчас тоска, хоть вешайся. Даже Лонгботтом перестал котлы взрывать. Одно радует – Люпин, вроде бы, понял, что себе дороже со мной воевать. Или просто полнолуние скоро…
Я потерял два котла, пока готовил ему зелье. Первый раз я добавил львиную долю сока ядовитого плюща, который разъел котел. Во второй раз я добавил слабительную составляющую, в результате чего котел взорвался. А потом представил расстроенного Дамблдора и все-таки, наконец, сварил самое настоящее ликантропное зелье.
Когда я с готовым зельем зашел к Люпину, то чуть стакан не выронил. Спелись уже. И сколько ненависти в зеленых глазах Поттера.
– Я демонстрировал Гарри моего загрыбаста, – поведал Люпин, показывая на аквариум.
Так и подмывало спросить, а продемонстрировал ли он уже своего оборотня. Но я сдержался.
– Превосходно. Вы должны выпить это прямо сейчас, Люпин.
– Да-да, обязательно, – заверил Люпин.
– Я сделал полный котел, – продолжил я, – на случай, если вам понадобится еще.
– Я, скорее всего, выпью еще завтра. Большое спасибо, Северус.
– Не стоит благодарности, – произнес я со всей благожелательностью, на которую был способен в тот момент. Мне как раз пришла в голову мысль, как отомстить Люпину. Сколько раз я Поттеру шкуру спасал и видел только ненависть. А тут появился Люпин, и месяца не прошло, как они уже друзья-товарищи.
Реализация моего плана была прервана нападением Блэка. Дамблдор применил все свое влияние, чтобы не пустить дементоров в Хогвардс, пока дети спали в Большом зале. Я задавил в себе панический страх и отправился с остальными на поиски. Естественно, мы ничего не нашли.
– У вас есть предположения о том, как он сюда пробрался? – спросил я у Дамблдора.
Мы стояли как раз возле Поттера, и я надеялся, что он не спит. Может быть, хоть так предупрежу его.
– У меня их много, Северус, и каждое следующее – более неправдоподобное, чем предыдущее.
Ну да, а самый правдоподобный и реалистичный вариант он не признает. Ох уж мне это дамблдоровское зрение: ему легче ничего не видеть, чем обвинить своего драгоценного оборотня.
– Кажется невероятным, что Блэк смог бы проникнуть в школу без чьей-то помощи изнутри. Помнится, когда вы назначили...
– Я не верю, что кто-либо из живущих в замке стал бы помогать Блэку, – отрезал Альбус.
То ли он разгадал мои намерения, то ли вправду верил. Разве поймешь, что у него на уме.
Через несколько дней я все же смог воплотить свой план. «Как распознать и убить оборотня». Прелестное название. Я представлял лицо Люпина, когда он получит по два свитка от каждого студента на эту тему. Может быть, у кого-нибудь из детишек даже хватит ума сопоставить собственное сочинение и болезнь профессора Люпина.
***
– Альбус, отмените матч.
– Зачем?
– Это скопление людей на открытом пространстве, у Блэка будет столько возможностей.
– Но Гарри будет все время в полете. Вероятность минимальна.
– Да, но это глупо. Мы не сможем его защитить.
– Северус, детям нужны положительные эмоции. Нас окружили голодные дементоры. Шоколад уже не помогает. Ты видишь, какой дождь? Как ты думаешь, откуда он?
– Без понятия.
– Когда в одном месте собираются маги с плохим настроением, что может получиться? Они пока дети, вот и получился ливень. Если отменим матч, мы утонем.
Премерзкая погода. Альбус наколдовал над преподавательской ложей непромокаемый тент, а вот студентам не позавидуешь. И кто, спрашивается, потом им будет зелья по ночам готовить. От моего гнева Альбуса спас его нездоровый вид. Видимо, дементоры опять активизировались.
Я был относительно спокоен – директор сидит рядом и, если что, подстрахует. Люпин временно недееспособен, Альбус проверял. Мне оставалось лишь закутаться по самый нос в теплый шарф и с ехидством комментировать попытки Поттера разыскать в этом безумии крылатый шарик. Альбус, хоть и делал строгие глаза, но особо удачным шуткам смеялся от души.
Когда в поле попала молния, он толкнул меня в бок локтем.
– Смотри за Гарри. Блэк тут.
– Откуда вы знаете?
– Дементоры его чувствуют.
Внезапная тишина – мне показалось, что я оглох. Душераздирающий страх, ледяной кошмар. Вдруг Альбус подскочил и выбежал на поле. Красивый патронус. Хорошо, что он остался на матче – и Поттера спас, и дементоров прогнал. Я после новости о Блэке двинуться не мог, а Альбус быстро сообразил. Он под дождем отлевитировал Поттера в замок. Только бы не простудился.
Как же Блэк попал в замок? Альбус говорил, что Люпин уже принял человеческий облик. Вот, все сходится – он вполне мог привести Блэка… и тогда, на Хэллоуин, тоже мог. Надо проверить, пока Альбус занят Поттером. Я заставил себя встать и пойти к комнатам оборотня. О том, что я буду делать, если найду там Блэка, постарался не думать.
Наконец дверь. Я крался по коридору, стараясь создавать поменьше шума. Дверь закрыта так, чтобы никто не смог выйти из комнат. Защита на месте, чувствуется рука Альбуса. Но почему-то Хогвардс меня иногда слушается. Я могу проходить через камин у Альбуса, даже тогда, когда он закрыт, и горгулья у входа в его кабинет иногда отскакивает раньше, чем я произношу пароль. Сейчас удача снова была на моей стороне, и мне удалось открыть дверь.
Дверь наткнулась на что-то твердое, и я, на всякий случай, достав палочку, протиснулся в образовавшийся проход. Чем-то твердым оказался Люпин в пижаме, лежавший без сознания возле двери. Он, кажется, хотел выйти, но не смог преодолеть защиту Дамблдора. Об этом говорила расцарапанная дверь и разбитые в кровь руки. Первую мысль – оставить все, как есть, и уйти – я запихнул подальше. Как раз сейчас Люпина можно допросить, воспользовавшись его слабостью.
Я пихнул ногой безжизненное тело. Тело признаков жизни не подавало. Перевернув Люпина на спину, я с удовольствием залепил пару пощечин. Он глухо застонал, приходя в себя. Кажется, он не ожидал меня тут увидеть.
– Гарри в опасности. Я чувствую это. Северус, найди его.
– Спокойнее, Люпин, – я поморщился. – Поттер твой живой и почти невредимый.
– Что случилось?
Нет, нельзя так сыграть. Он действительно волнуется, и, судя по его состоянию, он не мог привести Блэка.
– Блэк пробрался на стадион, а следом за ним явились дементоры. Поттер потерял сознание и упал, но сейчас с ним Дамблдор, – прервал я его расспросы.
Он облегченно вздыхает и опускается на пол, я решительно выхожу за дверь. Но какая-то неведомая сила возвращает меня обратно. Это непонятное и новое для меня чувство. Я не могу описать его, вот просто почувствовал, что нельзя Люпина так оставить и все.
Он лежит все в той же позе. Однако, на этот раз, я не пинаю его ногой, а трясу за плечо.
– Люпин!
– Да? – он приоткрывает глаза.
Вид у него еще тот: глубокие тени под глазами, разбитая щека, бледная кожа, руки в крови. Налицо последствия ликантропного зелья. За каким чертом он, спрашивается, поднялся с кровати?
– Люпин, давай я тебе помогу встать.
– Не стоит беспокойства. Я тут немного отлежусь, как-нибудь пройдет. Спасибо тебе, Северус.
– У тебя в понедельник уроки. Мне что, больше делать нечего, что ли, как тебя заменять?
За руки привожу его в сидячее положение.
– Вот, ты уже сидишь. Еще чуть-чуть.
Я не слишком вежливо подхватываю его под плечи и рывком ставлю на ноги. Кажется, Люпин при падении повредил ногу, потому что, как только я отпускаю руки, он, покачнувшись, вскрикивает от боли и повисает на мне. С ума сойти, я стою посреди комнаты в обнимку с полудохлым оборотнем. Кто зайдет – не поверит.
Тащу Люпина к его кровати, он очень худой и потому совсем легкий. Несколько минут – и я возвращаюсь с набором зелий. Ничего, Помфри потерпит, потом новых наварю. Так, сначала нога. Колено сильно опухло. Мазь и повязка, ничего страшного, пройдет через пару дней. А вот руки он сильно разбил. Я касаюсь окровавленной щеки и, сквозь мокрую ткань бинта, чувствую жар от кожи. Мерлин! Он же весь горит.
– Люпин, очнись.
Одному мне не справиться.
– Альбус, тут оборотень ваш… умирает вроде, – мрачно сообщаю я в камин.
Через несколько секунд появляется запыхавшийся директор. Судя по его виду, он, наверное, решил, что мы тут друг друга убиваем.
– Что случилось?
– У него жар, скорее всего, после ликантропного. И он без сознания, я не могу дать ему зелья. Сделайте что-нибудь.
Альбус обеспокоенно присаживается на край кровати с другой стороны и кладет руку оборотню на лоб.
– Да, дело плохо. Хорошо, что ты оказался рядом.
Он, близко наклонившись к Люпину, что-то шепчет. Люпин в бреду пытается отпихнуть директора от себя, но я крепко удерживаю оборотня за руки. После минутной борьбы Альбусу все же удается привести Люпина в сознание.
– Северус, быстрее, это ненадолго, – Альбус приподымает его за плечи.
Я вливаю оборотню в горло все, что может помочь. Я даже не жду, пока он прокашляется. Все, успел. Альбус бережно опускает Люпина на подушки. Как ни странно, у того еще хватает сил прошептать:
– Директор, как Гарри?
И он проваливается в сон. Альбус улыбается мне со странным выражением на лице. Я знаю, что он хочет сказать, и поэтому молча сбегаю оттуда. Но, думаю, Дамблдор и так все понял.
