Глава 23. Студенческие будниСедьмой и последний год в школе начался с отмененных пар и хорошего настроения у студентов.
Погода с самого утра радовала солнечными лучами и теплом, сменившими прохладу дождя, так что рано проснувшиеся ребята имели возможность прогуляться на свежем воздухе, не рискуя подхватить простуду в первый же день.
Старшекурсники, планировавшие сдавать экзамен по ЗоТИ, заранее предупрежденные об отмене первой пары, предпочли провести лишнюю пару часов в своих кроватях, справедливо полагая, что в скором времени сон станет роскошью. Преподаватели буквально зверели, стоило кому-то записаться на их продвинутые курсы после успешной сдачи С.О.В.
Поттер с трудом раскрыл глаза, проснувшись от настойчивого стука в дверь. На всякий случай убедившись, что Драко и Блейз по-прежнему спали, он нехотя накинул халат на пижаму и прошлепал до двери, поражаясь, почему никто не додумался положить ковер: каменный пол был просто ледяным.
Взмахнув палочкой, он снял защитное заклинание, охранявшее покой троих слизеринцев. Полагаться на забывчивость или мягкосердечность однокурсников не приходилось.
- Гарри, слава Мерлину, ты цел! – Сириус быстро обнял крестника, очевидно, опасаясь его ответной реакции.
Гарри, впрочем, был только рад увидеть Блэка: ночью он несколько раз просыпался от кошмаров, в которых ему сообщали о смерти пациентов, доставленных после атаки банка.
- Я в полном порядке. Сам как?
В конце концов, пары отменялись в Хогвартсе крайне редко. А уж отмены занятий у Фрейм они весь год не могли добиться.
- Пара царапин, да трещина в руке. Зажило как на собаке. – Улыбнулся волшебник, осматривая комнату мальчишек.
- А у вас тут…
- Полный бардак и абсолютное отсутствие желания это менять. – Фыркнул парень, переступая с ноги на ногу.
Сириус хмыкнул, согласившись с предоставленной характеристикой. Подумать только, ребята прибыли в школу только вчера вечером, но на полу уже валялись вещи, а единственный рабочий стол был завален связками перьев и пергаментом. Комната была небольшой, поэтому каждый занятый сантиметр бросался в глаза.
- Но тут, пожалуй, лучше, чем в прошлой вашей комнате. Почти что гриффиндоская спальня.
- С чего бы это? – удивился Гарри, углубившись в поиски чистых вещей в своей потрепанной безразмерной сумке – ходить в перепачканных травой и грязью вещах он отказывался, а чистить вещи заклинанием не любил.
Это была одна из привычек, заимствованных им за время долгой дружбы с Малфоем и Забини. Первый терпеть не мог одевать одну и ту же вещь дважды, а второй утверждал, что заклинания бытовой магии были созданы нищебродами, неспособными купить себе пару эльфов. После длительного проживания с магглами Поттер легко бы переспорил обоих, но почему-то смирился с таким положением дел и принял сторону друзей. В конце концов, даже Грейнджер согласится, что многократное применение бытовых заклинаний к одной и той же вещи значительно сокращает срок годности последней.
- О, поверь, у грифов в башне даже домовики не хотят убираться. По крайней мере, когда я учился, вечеринки там не прекращались.
Скрывшись в ванной комнате и наскоро приведя себя в порядок, Поттер черканул записку и, повесив ее на волшебный будильник, поспешил вслед за крестным на завтрак.
Вечером они поесть так и не сумели. Дневной перекус и обед были пропущены по понятным причинам. Поэтому Гарри вполне бы мог сейчас съесть и гиппогрифа, будь он в школьном меню.
- Каша?! Они серьезно думают, что кто-то это ест? – Сириус демонстративно поморщился, будто в тарелке оказалось что-то не вполне съедобное. – Предлагаю устроить завтрак у озера.
- А чем каша внутри школы отличается от каши вне ее стен?
Поттер не испытывал ни малейшего желания смешать в своем желудке овсянку и кофе, но особого выбора у него не было. Вторые сутки провести голодным - слишком жесткое испытание для растущего организма.
- Фрейм передала кое-что вкусное. Сказала, что ты наверняка будешь голоден, так что…
Сириус выжидающе замолчал, явно сомневаясь, что крестнику захочется съесть что-то, что было приготовлено его невестой. Особой симпатии между этими двумя, к великому огорчению Блэка, не наблюдалось. Нет, Фрейм всегда отзывалась о Гарри с легкой улыбкой, но вот Поттер предпочитал либо переводить тему, либо просто сбегать посреди разговора, едва речь заходила о подруге крестного.
- Сириус, а почему ты все время зовешь ее по фамилии?
Блэк довольно улыбнулся, припомнив очередную школьную историю. Рассказывать ее подростку сейчас он, пожалуй, не станет – не дорос. А вот через пару лет обязательно поведает о бурной личной жизни Мародеров. Если бы Джеймс тогда в очередной раз не поссорился с Лили из-за Снейпа, они бы и не узнали о существовании малышки Лиз, следившей за яркими друзьями с самого ее первого курса. Знакомство началось с мелкой шуточной дуэли и взаимных оскорблений, задевших бойкую девчонку с веснушками. А потом как-то прицепилось: неуклюжая малышка Лиз, скромница Лиз, фантазерка Лиз. Она обижалась, не разговаривала, просила друзей обращаться к ней только по фамилии, потому что один гриф - наглая морда - заставил ее ненавидеть собственное имя. Только в конце седьмого курса Сириус, наконец, заметил, что младшекурсница со смешно распушенной гривой волос давно уже стала предметом для мальчишечьих разговоров, превратившись в красавицу Элизабет. Блэк и сам не заметил, как записался в клуб ее поклонников. Он буквально на стенку лез, видя, как с его Лиз прогуливается возле озера очередной парень. От Джима тогда было мало толку: лучший друг сам разрывался от противоречий (Лили начала гулять с ним после смерти его родителей, и гордый Сохатый подозревал, что ее симпатия была ничем иным как жалостью). Зато старина Римус, не забывавший пенять ему на то, что уже влюбленный в другую Блэк успел разбить пару девичьих сердец, открыл гриффиндорцу глаза. Если бы ни Люпин, Сириус никогда бы не заметил грустных взглядов, украдкой брошенных девушкой в его сторону. Сириус не смог долго игнорировать полученную информацию, и весну они провели вместе. Потом последовало расставание, пара малозначащих для него интрижек с соратницами по Ордену, даже короткое возвращение к одной из бывших пассий, но Сириус точно знал, что те три месяца с Лиз были самыми яркими в его жизни. И самыми счастливыми.
Ее возвращение в его жизнь стало не менее спонтанным и удивительным. Было странно узнать, что милая и умная девушка стала матерым аврором, правой рукой параноика Грюма, получила несколько боевых ранений и даже успела поработать в Хогвартсе. Ведь она уже в школе грезила семейным очагом, детскими пеленками и воскресными обедами. Но больше всего Блэк удивился, узнав, что повинен в такой резкой коррекции планов на жизнь он, Сириус Блэк. Именно это женщина заявила ему с порога, едва зайдя в новый штаб Ордена летом.
- Привычка. Знаешь, мы друг друга больше двадцати лет знаем. Да и злится она очень… Короче, мы еще в школе встречались. А потом…
Гарри пораженно уставился на взрослого волшебника, забыв на мгновение, что собирался съесть кусок пирога с мясом и приправами.
- Блэк, только не говори, что ты столько лет не можешь сделать ей предложения!
Сириус удивленно поднял глаза, внимательно изучая лицо крестника.
Кажется, выпечка, переданная Лиз, сотворила чудо, и Поттер смирился с его выбором!
От Гарри не укрылось, с какой нежностью Сириус говорил о своей подруге. Да и летом, когда два слизеринца жили в особняке на Гримо, только слепец мог не заметить, что было между этими двумя. Хотя это никак не объясняло отсутствия большого количества ванных комнат на этаже.
- Ну… Предыдущие шесть попыток заканчивались ссорами. Так что я решил не спешить. – Сириус не стал уточнять, что первое предложение он сделал, будучи бездомным школьником, а последующие пять – за последние полтора года.
Поттер ухмыльнулся, но промолчал, позволяя крестному перевести тему.
Блэк, моментально вспомнивший о важности высоких баллов за экзамены, с удовольствием пересказал ему, какие шпаргалки им удавалось пронести на экзамены. Гарри особенно понравились ползучие змейки по Истрии Магии. А вот на Трансфигурацию брать с собой заколдованные перья или пергамент не следовало – Макгонагалл следила за студентами едва ли не пристальнее, чем вся министерская комиссия.
Гарри никак не мог переключить внимание крестного на вчерашние события, хотя пищи для размышлений было много. Ему никак не давали покоя слова того мелкого политика и отношение Министерства к его другу. Он бы доверил свою жизнь Драко, но кто-то сверху явно был другого мнения.
Поттер с удовольствием бы пропустил первый день занятий, но Блэк торопился вернуться в Лондон, и Гарри был не в праве его задерживать. Со звонком воспитательная беседа подошла к концу. Заверив крестника, что уже на этой неделе профессор Фрейм проведет первые занятия, Сириус поспешил в кабинет директора.
По главной лестнице волшебники поднимались вместе, привлекая к себе внимание учеников.
К Гарри то и дело подбегала малышня, благодарившая его за чудесное спасение. Даже новые первокурсники, еще не знакомые с ним лично, спешили поприветствовать кумира.
Блэк с удовольствием наблюдал, как ребята с других факультетов дружески хлопали его нелюдимого крестника по плечам, желали удачного дня или предлагали после уроков поиграть в квиддич. Вот это был настоящий сын Джима, а не тот забитый сыч, что нагонял на него тоску короткими рассказами о необщительности окружающих. В самом деле, о какой факультетской предвзятости ему говорил крестник, если только за последние пятнадцать минут к парню с разными мелкими просьбами и советами обратились десятки ребят? Что уж говорить о девушках, так мило красневших при одном взгляде на Поттера? Вот она, настоящая школьная жизнь!
Сам Гарри держался из последних сил, прекрасно понимая: чем дружелюбнее он теперь будет, тем больше поддержки он получит, если вдруг ученики Слизерина объявят ему войну.
Когда же старшие гриффиндорцы, участвовавшие в травле двух слизеринцев пару последних лет, подошли, чтобы пожать ему руку, Поттер с трудом удержал хохот, душивший его. Шесть лет все вокруг просто пылали дружескими чувствами к нему и Драко, и вот теперь они нашли в себе силы, чтобы признаться в этом. Интересно, как там Драко и Дафна? Не сошли с ума от избытка новых друзей?
- Гарри, я тебя попросить хотел. Не издевайся над Лиз.
Сириус, кажется, и сам был не уверен, стоит ли просить подростка об этом. Но выслушивать претензии этих двух на семейных обедах он не собирался. А потому стоило уже сейчас позаботиться о таких мелочах.
- Крестный, а тебе не кажется, что я просто образец терпимости? – Гарри натянуто улыбнулся и кивнул проходившей мимо рейвенкловке.
Мантия девушки хоть и была школьной, но каким-то чудесным образом не скрывала, а подчеркивала ее отличную фигурку.
Старшекурсница в ответ на приветствие демонстративно фыркнула и отвернулась, но от внимательного Блэка не укрылся лукавый взгляд девушки, брошенный на слизеринца в последний момент.
- Гарри, ты не равнодушен к Рейвенкло? – засмеялся Сириус, сопоставив все известные факты о личной жизни юноши.
Послушать Фрейм, так Гарри весь год попадался в ночное время то с одной, то с другой девчонкой с этого факультета. Да и в прошлом году…
- Крестный, я не виноват, что у представительниц этого факультета такие… хм, мозги. – Специально акцентировал внимание Поттер и, нахально подмигнув, поспешил на урок.
Сириус отечески покачал головой, в глубине души чувствуя гордость за следующего Мародера. Он очень хотел, чтобы его сын, если Фрейм все-таки согласится стать миссис Блэк, был похож на младшего Поттера.
- Мерлин, забудь про все, что я у тебя просил раньше, и верни все, как было! – картинно вздыхал Драко, сидевший за спиной Поттера.
Дафна что-то рассерженно ему прошипела, но слизеринец ничуть ни смутился. Что поделать, одичал парень, почти на год оставшись без присмотра прекрасной дамы. И эта самая дама с минуты на минуту грозила превратиться в химеру.
Но без пяти минут женатому человеку было плевать на претензии своей неземной любви с Астрономической башни. Сегодня он явно чувствовал себя жертвой, а потому риск сорвать занятие представлялся ему лишь малой компенсацией морального ущерба.
Поттер улыбнулся уголками губ, прекрасно зная, что сейчас Драко просто не готов остановить эту комедию, не высказав все, что думает об этом неблагодарном мире.
- Тебе хорошо, это не тебя сегодня поприветствовала малявка Уизли, хлопнув по плечу!
Дафна вспыхнула от возмущения и демонстративно уставилась на доску, на которой одна за другой появлялись трудные формулы чар. Малфой, потративший первые полчаса лекции на жалобный скулеж, уже не брался сказать, какое заклинание они сегодня проходили. Да и зачем? Вчера они и без этих знаний неплохо справились с Пожирателями.
- Какой позор для чистокровного волшебника. – Хмыкнул Поттер, чуть повернувшись к другу. – Как же ты теперь жить будешь, оскорбленный?
Флитвик, хоть и заметил, что два студента опять отвлеклись от лекции, но в очередной раз промолчал. Наоборот, маленький профессор был несказанно рад узнать, что его мнение об этих двух молодых людях, оказалось верным. Одаренность ребят никогда не ставилась профессорами под сомнение, а вот их моральные качества вызывали у педагогического коллектива множество вопросов. Но время расставило все на свои места.
- И кто тут такой умный? – съязвил Малфой, но в голосе слышалось тихое веселье.
Все-таки Дафне еще предстояло открыть великое множество заморочек будущего супруга. Друзья, увы, узнали о них намного раньше.
Поттер уже собирался продолжить дружескую перепалку, но был наглым образом перебит.
- Молодые люди! Надеюсь, хоть кто-нибудь из вас в состоянии рассказать, в чем суть этого заклинания? Мисс Гринграсс?
Драко буркнул что-то про внимательного старикашку и уткнулся в книгу заклинаний. Поттер же начал просматривать свой конспект. Понятное дело, никаких разъяснений к формулам он не писал.
- Простите, профессор, я не знаю. – Вяло промямлила Дафна и опустила глаза.
Гарри даже повернулся, чтобы проверить, не покраснела ли подруга от стыда. Так оно и было. В их дуэте наконец-то появилась совесть.
Разворачиваясь обратно, Поттер успел уловить возмущенный взгляд Гермионы и отчего-то встревоженный – Уизли. Мерлин, неужели Рональд сочувствовал им? Драко прав – верните все обратно!
- Мистер Малфой? Тоже нет? Печально. Минус два бала со Слизерина. Мистер Поттер? – Флитвик с надеждой посмотрел на слизеринца, но Драко не выглядел опечаленным.
Он даже расстроенным не выглядел. Целых два бала. Можно подумать, их до этого не штрафовали. Главное, не заработать в первый же день отработку.
- А что конкретно вы хотите узнать, профессор? – Поттер проигнорировал недоверчивые взгляды однокурсников, изо всех сил стараясь остаться заинтересованным.
Лично он с первых минут утратил интерес к новой теме: Снейп еще в прошлом году подробно рассказал о применении этих бытовых чар в сражениях. Снейп вообще открыл ему глаза на многие заклинания и чары. Даже если бы Поттер вдруг последовал примеру Грейнджер и решил выучить всю школьную библиотеку наизусть, он все равно бы поражался каждый раз, когда профессор зельеварения рассказывал ему о незнакомых разделах магии. Все-таки Хогвартс без Северуса вызывал совсем другие эмоции.
- Естественно, способы применения. Любое заклинание имеет практическое значение, как вам известно. – Чуть ехидно заметил профессор, гадая, что задумал его ученик.
Поттер был сильным волшебником. По-своему даже гениальным. И как при таких данных ученик мог быть таким ленивым – просто загадка.
Но сегодня он дал ребятам необычное занятие: он как бы случайно «забыл» сообщить само заклинание, предлагая им самостоятельно определить результаты чар по сложным вычислениям и конечным формулам.
Кажется, даже Гермиона испытывала определенную сложность с идентификацией заклинания, тем удивительнее казалось спокойствие Поттера, прослушавшего алгоритм вычисления и демонстрацию основных пасов палочкой.
- Хм… Очевидно, что перед нами специфические чары защиты. Скажем, его можно использовать даже в медицине. Но, увы, оно также может нести смертельную опасность.
Если Флитвик и выглядел удивленным, то постарался никак не показать этого. Конечно, темы занятий по Чарам нередко перекликались с остальными предметами, но функциональный набор, предложенный учеником, строго ограничивал выбор подходящего заклинания.
- Назовите его, мистер Поттер.
- Это «Мортис гелу», что значит: «Ледяная смерть». Но нам оно больше известно как «Заледеней». При этом перевод с латыни в конкретно этом случае значительно ограничивает последствия заклятья.
- Поясните.
- Скажем, в медицине его удобно использовать для остановки крови. Вместо льда или просто холодной воды. Мгновенная заморозка. Но в случае использования английского эквивалента мы получаем… хм… попросту отмороженную конечность, не подлежащую восстановлению. Такое, согласитесь, проще сразу ампутировать.
Лицо Поттера не выражало ровным счетом ничего предосудительного, но в голосе юноши явно присутствовал намек на усмешку. Словно слизеринец припомнил какой-то забавный случай. Чего, разумеется, просто не могло быть.
- А что же с другими областями? – маленький профессор предпочел не заметить нотки превосходства в голосе юноши.
Поттер чуть откинулся на спинку скамьи, очевидно, расслабившись. Сомнений не осталось: юноша действительно имел представление об этом парном заклинании.
Флитвик всегда уважал чужие знания, потому предоставил студенту самостоятельно раскрыть тему. Тем более профессор заметил, как оживились присутствовавшие. Даже мистер Томас перестал зевать каждые три минуты, заинтересовавшись.
- В бытовом смысле заклинание часто используется для сохранения скоропортящихся продуктов. В отсутствие специальных приборов это весьма практично.
- Каких приборов? – переспросил Флитвик, хотя было видно, что он прекрасно разбирается в маггловской технике.
- Холодильников, сэр. Или морозильных камер. Думаю, на маггловедении об этом подробно рассказывают. Впрочем, в них продукты все равно портятся. Так что заклинание более выгодно.
Увы, не все чистокровные волшебники относились к магглам с пониманием. И потому им было достаточно сложно сейчас уловить суть слов Поттера. Было скорее удивительно, что Гарри впервые за семь лет высказал свою принадлежность к миру магглов. Студенты Слизерина всегда считали такое родство унизительным. Даже Северус будучи студентом предпочитал вспоминать только о крови Принцев, резко пресекая любые разговоры о происхождении отца. Помнится, Сириус Блэк находил этот факт биографии слизеринца весьма забавным.
Флитвик позволил себе чуть улыбнуться: юный Гарри сейчас очень напоминал Джеймса, всегда сидевшего на том же месте, что и его сын теперь. Поттер всегда знал чуть больше одноклассников, но не кичился этим, позволяя остальным проявлять себя. Кажется, Джеймса вообще не интересовали его оценки. Только количество отработок. Да и Блэк, успевший получить настоящее домашнее образование, не уступал своему другу. Удивительно, но рядом с ними всегда находился еще один талантливый волшебник. Римус Люпин. Мальчик с непростой судьбой, он смог сначала стать старостой факультета, а потом и старостой Школы. Без сомнения, это был один из лучших выпусков Хогвартса. Жаль, что им пришлось прямо со школьных скамей шагнуть в пекло войны. Будь у них возможность повзрослеть, и количество убитых было бы намного меньше.
- В список бытовых чар я бы включил менее энергоемкие чары холода, но вы абсолютно правы. Итак, медицина, домашняя практика. Это все области применения?
Поттер чуть помедлил, решая, стоит ли рассказывать дальше. Юноша оглянулся на Малфоя, но тот лишь пожал плечами, не понимая, чем вызвана заминка.
- То, что нас не убивает, делает нас сильнее. Так что английская версия заклинания была получена как раз для магических дуэлей. При частичном попадании на объект чары парализуют поврежденный участок тела. Соответственно, чем обширнее зона, тем труднее жертве полноценно участвовать в сражении. – Все-таки прокомментировал Поттер, вызвав у наиболее догадливых однокурсников недоверчивый шепот.
- Почему вдруг именно жертва, мистер Поттер? Ведь волшебник мог и сам напасть?
- Как я уже говорил, дело в эффекте. Если заклинание угодит в не защищенную щитом область, что более чем вероятно, оно блокирует почти все нервные окончания. Простите, но структура кости и мышц также нарушается. Если после этого подойти и просто ударить по льду, то он рассыплется вместе с замороженной конечностью. Иными словами, человек будет представлять собой ледяную скульптуру. Сохранив при этом все болевые ощущения.
На этот раз многие не удержались от вскриков.
- Но, профессор, разве это заклинание не запрещено? – воскликнула Гермиона, даже забыв поднять руку.
- Мистер Поттер? – Флитвик уже не сомневался, что на его вопрос ответят.
- Его запрещено применять на людях и разумных существах. На предметы, а также на формы жизни, не оговоренные в специальных соглашениях, этот запрет не распространяется. Оно не входит в список непростительных.
Гарри чуть прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Вот приспичило ему так легко проколоться на глазах у однокурсников. Как же, в кои-то веки он получил реальный шанс выделиться на фоне остальных. Мало ему было вчерашних приключений. Теперь по школе возобновятся слухи о его любви к темной магии. Шесть лет он слушал о том, что является следующим Темным Лордом и подобный этому бред. Просто гроза волшебного мира, подлежащая немедленной ликвидации. Если бы не Люциус, постоянно советовавший поддерживать недалекого министра Магии, наверняка слизеринца бы уже упекли в Азкабан. Так, на всякий случай, в воспитательных целях.
- Блестяще, мистер Поттер! пятьдесят баллов Слизерину! – Флитвик подпрыгивал на месте от восторга.
Немногочисленные слизеринцы, попавшие на продвинутый курс Чар, довольно улыбались. В первый же день им начислили столько баллов. Нет, цифра не была настолько уж огромной, но такие подарки обычно им делал только их декан. И без Снейпа змеи почувствовали себя неуютно в стенах школы. На лицах остальных студентов застыли страдальческие гримасы. Рональд моментально перестал сочувствовать и что-то рассерженно зашипел на ухо Томасу. Только Гермиона незаметно кивнула Гарри, внимательно следившему за настроением аудитории.
Потом вдруг маленький профессор, словно вспомнив что-то, резко обернулся к студенту.
- Мистер Поттер, я добавлю еще пятьдесят баллов, если вы продемонстрируете данные чары.
Класс затих. Нет, не так. Казалось, что он резко опустел – такая тишина воцарилась в нем.
Поттер, уже расслабившийся после спорной победы, мгновенно стал серьезным. Глубоко вздохнул и уверенно отчеканил, смотря в глаза профессору.
- Простите, профессор, но я не практикую такую опасную магию. Я всего лишь читал об этих парных заклинаниях. В качестве самообразования, так сказать.
- И правильно делаете. – Кивнул учитель и ободряюще улыбнулся. – Итак, теперь мы знаем особенности этих чар. Как вы, должно быть, поняли, мы не будем практиковать такого рода чары. А займемся лишь теоретическими аспектами.
Конец лекции прошел под тихие полушепоты студентов и непрекращающийся скрип перьев.
Послеобеденная Трансфигурация порадовала разделом анимагии. Макгонагалл долго и хмуро рассказывала о трудностях пребывания в теле животного, черпая вдохновение из собственного опыта.
Малфой, разозленный тем, что Дафна отсела от него, вдохновенно комментировал слова профессора, заставляя Поттера то и дело прятать смех за кашлем.
- Еще одним сложным аспектом является управление новым телом. Не думайте, что превратившись в животное, вы сразу начнете свободно передвигаться. На адаптацию у вас уйдет от минуты до пятнадцати. И, чем меньше животное, тем сложнее вам будет придти в согласие с самим собой.
- Ага, и с блохами. – Съязвил Драко, не вдохновленный перспективой превращаться в кого-то по доброй воле.
Прошло не меньше получаса, прежде чем профессор, наконец, подвела итог под своей растянувшейся речью.
- На занятиях мы будем изучать теоретический аспект превращений, проведем предварительный расчет ваших сущностей, на этом будем считать раздел анимагии завершенным. Желающие попробовать превратиться обязаны посещать дополнительные вечерние факультативы. Напоминаю, что самостоятельные попытки стать анимагом, особенно успешные, караются законом. В случае нашей удачной совместной работы министерские сотрудники оформят вам разрешение на свободные трансформации.
Прозвенел звонок, и возбужденные рассказами профессора студенты заспешили к кафедре, чтобы записаться в список желающих. Поттер, все это время чувствовавший на себе взгляд профессора, демонстративно прошел мимо, на ходу поправляя сумку. Не то чтобы ему не хотелось освоить самый зрелищный раздел трансфигурации, но и идти на поводу Макгонагалл он не собирался.
- Мистер Поттер… Гарри, задержитесь, пожалуйста.
Парень недовольно пожал плечами, но остался в кабинете, взглядом попросив Малфоя подождать его за дверью.
- Гарри, прежде всего хочу передать вам письмо. От нашего общего друга. – Женщина достала из кармана неприметный конверт и протянула его удивленному студенту. – А также возьму на себя смелость передать его устную просьбу. Не знаю, чем вы руководствуетесь, отказываясь становиться анимагом, но в вашем положении делать это нежелательно.
- Профессор, а в моем положении имеет смысл становиться зарегистрированным анимагом? Простите, конечно, но какой прок от животной формы, если каждая пешка Министерства будет знать каждое пятно на моей шкуре? Я скорее привлеку к себе внимание этим поступком, чем обеспечу себе защиту. – Поттер тем временем надежно спрятал письмо в складках мантии, не поленившись не вербально наложить на карман несколько защитных заклинаний.
Макгонагалл довольно кивнула, заметив демонстрацию талантов школьника, но промолчала.
- Я и не говорю вам о занятиях в общей группе. Скорее уж об индивидуальных уроках.
- Вы хотите, чтобы я попросил кого-то помочь мне? Но, профессор, это же не законно! – изобразить негодование получилось не особо, но Гарри не расстроился.
В конце концов, чтобы каждый урок изображать из себя святую невинность, нужно иметь стальные нервы.
- Хм, вот уж не предполагала, что использование чар холодной смерти, взрывающее плоть заклинание и прочие…хм, атрибуты боевой магии является широко распространенным явлением.
Поттер недовольно обернулся, боясь, что их подслушивают, и только тут заметил еле заметную дымку на стенах и дверях помещения. Значит, блокирующие и защитные чары. А вот это уже интересно. И крайне нетипично, ведь во время занятий этих заклинаний не было. Иначе Гарри, от скуки изучавший интерьер кабинета, их сразу заметил бы.
- Профессор, какую роль сыграл студент седьмого курса Блэк в последнем матче за Кубок?
Макгонагалл опешила от такого вопроса, но быстро сориентировалась и улыбнулась.
- Никакую. Сириус к тому моменту был давно отчислен из команды. Что, впрочем, не помешало ему пронести палочку на стадион и испортить мантии игрокам слизеринской команды. Вижу, ваш наставник не тратил времени зря.
- Простите, профессор, похоже, скоро я стану параноиком. – Чуть пристыжено пробубнил Гарри, пряча незаметно вытащенную палочку обратно в рукав.
- Целее будете. Дом Блэка слишком фонил на последнем собрании Ордена, мистер Поттер. вряд ли Сириус стал бы практиковать столь… жестокие формы защиты. Он очень талантлив, но использовать столько заклинаний такой мощности за столь короткое время… Непозволительная расточительность, вы так не считаете?
Поттер лишь грустно усмехнулся. Действительно, большинство заклинаний не влияли на потенциал волшебника. Говоря проще, маг мог устать от того, что постоянно держал руку с палочкой в напряжении и перемещался во время дуэли, но это никак не отражалось на его магических способностях. Естественно, кинуть по-настоящему мощные чары в начале сражения еще не уставшему волшебнику было куда проще. Но ничто не мешало ему кинуть эти же чары, скажем через час интенсивных нагрузок. Только прицел мог сбиться.
Но существовала совершенно обособленная группа заклинаний. Правильнее было бы назвать их проклятиями. Они разрушающе действовали на объект нападения, практически не оставляя жертве шанса выжить. При этом не меньше они ударяли и по создателю. Нельзя было выпустить десятки смертельных заклинаний подряд, при этом сохранив способность сражаться. Наверное, во всем мире существовало только два волшебника, способных полностью контролировать свой магический резерв, оставляя заклинания действенными, но не тратя на них слишком много энергии. И Снейп, помнится, всерьез вознамерился сделать из Поттера волшебника, мало уступающего по силе Волдеморту и Дамблдору. Как не переставал повторять профессор, даже развив свой дар до максимально возможной отметки, Поттер все равно проиграет им в вопросе опыта.
- Профессор, я практиковал их под руководством человека, ни словом, ни делом не вызывающего сомнений. Думаю, мой наставник вполне осознавал степень риска.
Макгонагалл кивнула, полностью соглашаясь со словами студента. Поразительно, но профессор, похоже, одобряла действия своего выпускника.
- Поттер, поверьте, даже спасая мир, всегда нужно помнить о цене собственной жизни. И, если эти знания приблизят вас к победе, я закрою глаза на несколько нетрадиционный способ их получения. Но позвольте и мне помочь вам. Я не могу знать, что готовится там, за пределами школы. Но предполагаю, что лишний козырь не помешает вам. Поэтому предлагаю вам, мистеру Малфою и мисс Гринграсс посещать индивидуальные занятия. Когда закончится это безумие, вы сможете вполне официально оформить свои навыки в Министерстве. А до этого момента я обязуюсь сохранить вашу тайну в секрете.
Гарри кивнул, пораженный словами декана Гриффиндора. Неужели профессора знали что-то, о чем молчали газеты? Внешнее спокойствие, вновь воцарившееся в магическом мире после нападения на Косой переулок, с каждым днем казалось все более фальшивым. Но и добраться до истины, будучи запертым в стенах школы, было невозможно. Оставалось только ждать и готовиться к страшному финалу.
- Профессор, я попросил бы, чтобы Дафна занималась в общей группе. Так мы привлечем меньше внимания.
Дафна была одной из самых талантливых ведьм на курсе. Но Гарри никак не мог поверить, что эта хрупкая и утонченная принцесса сможет пережить грядущую войну. Дамблдор и Снейп сделали свое дело, заставив Поттера принять настоящую картину мира. Да, он по-прежнему наслаждался обществом друзей, веселился и строил планы на будущее. Но он с пугающей ясностью помнил слова пророчества. Убить практически бессмертного Волдеморта в одиночку он сможет лет через сто, не раньше. Значит, необходимо набирать союзников. И вряд ли в этих списках окажутся его ровесники. По крайней мере, Дамблдор обещал ему это.
- Вы не хотите обрести верного соратника в лице невесты вашего друга?
- Дафна не будет участвовать в сражениях. При первой же возможности я отправлю ее и Малфоя к Гринграссам.
Он уже почти убедил ребят покаяться перед родителями. По понятным причинам Драко не мог просить помощи у своей семьи. Значит, оставалась надежда на семью Дафны. В переписке с Асторией он неоднократно возвращался к этой теме, пока маленькая королева не сообщила великодушно о том, что родители полностью поддерживают мысли Поттера. Забавно, что мистер Грингасс, ни разу не общавшийся с Поттером лично, достаточно быстро в деловой переписке согласился с доводами подростка, пообещав долго не мучить свою непутевую дочь и ее трусоватого избранника. Спустя пару недель он собирался отправить старшей дочери письмо с приглашением на Рождество для всей их дружной компании. От Гарри, правда, не укрылось, что в каждом письме лорд Гринграсс неизменно намекал и на него самого в качестве долгожданного гостя, так что оставалось только гадать, что же такого шепнула папе их младшая дочка, что глава рода вдруг проникся такой заботой к его скромной персоне.
- Собираетесь геройствовать в одиночку? – чуть осуждающе произнесла профессор, очевидно, не веря его словам.
- Собираюсь спасти дорогих мне людей от весьма сомнительной возможности погибнуть из-за меня. Профессор, я не прощу себя, если с ними что-то случится. Так или иначе, но я заставлю их покинуть Альбион.
- Поттер, а вам не кажется, что даже ваш отец был не столь категоричен?
О, да. Вот это было то самое сравнение, которое должно было заставить Поттера полностью раскаяться в задуманном и возглавить армию ничего не умеющих подростков.
Джеймс не был героем. Он старался скрыть свою семью. При этом разрешив жене трижды бросить вызов Волдеморту. Не отговорив лучшего друга стать аврором, а, наоборот, поддержав его. Заставив своим примером Римуса согласиться на предложение Дамблдора и стать шпионом в стае оборотней. Гарри не брался его судить: слишком отличались ситуации, в которых оказались отец и сын. Просто для себя решил, что сделает все, чтобы самые близкие для него люди оказались как можно дальше.
- И к чему это привело? Я не осуждаю его. Но, надеюсь, в моих силах сделать чуть больше.
Выходил он из кабинета трансфигурации, чувствуя себя выжатым лимоном. Профессор, убедившись, что юноша был настроен весьма решительно, обговорила с ним расписание занятий и попросила пригласить в ее кабинет Драко.
Выйдя из кабинета, Поттер заметил насупленного друга, не сумевшего подслушать разговор, и, отказавшись что-либо объяснять, просто загнал его в кабинет. Пусть Малфой тоже получит пару советов от сердобольной кошки.
Устало подперев спиной стенку, Гарри с тоской уставился в окно. Несмотря на отличную погоду, гулять ему больше не хотелось. Вполне хватило времени, проведенного с Сириусом. В библиотеку, что ли податься?
- Привет, Поттер. С чего вдруг один? – на подоконник, рядом с которым он стоял, легко запрыгнула младшая Уизли.
Сбросив объемную сумку с плеча, она скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на Гарри, вызвав у него легкую улыбку.
- Джин, ты сегодня обворожительна. Впрочем, как и всегда.
- Оставь свои потуги. Лучше скажи, что вы сотворили с Макгонагалл? И можно ли к ней после вас идти?
- С чего ты взяла, что мы в чем-то виноваты?
- Гарри, я тут кругами полчаса хожу. И наблюдаю, как нервный Малфой пытается подслушать некий разговор. Потом твой друг исчезает, зато на том же месте появляешься ты. Странно, не правда ли?
Поттер хмыкнул, отдавая должное ее словам. Прикинул, а с чего бы вдруг младшей Уизли томиться в душном замке вместо того, чтобы сидеть около озера под ручку с каким-нибудь грифом. Вариантов было не так много. Либо Джинни вызвала сама декан, либо…
- Неужели Гриффиндору наконец достался здравомыслящий капитан? Нам стоит начинать бояться? – получилось грубовато, но девушка явно не обиделась.
- О, да, Поттер. близок час расплаты. И уйдешь из школы ты без кубка. Обещаю!
Гарри искренне улыбнулся: слишком уж забавно выглядела воинственная Джинни. Кого бы они ни взяли на место Белл, вряд ли один игрок резко сменит общую картину. Значит, Гриффиндор останется вторым.
- И что же такого гениального придумала госпожа капитан?
Джинни лукаво взглянула на него, и Поттер вдруг понял, что что-то она действительно задумала. Надо бы пробраться на их тренировку. Бездарно слить последний год спустя столько великолепных побед он точно отказывался.
- О, Уизли. Давно не виделись. – Малфой в три шага преодолел разделявшее их расстояние и оказался рядом с лучшим другом.
Его пристальный взгляд заставил гриффиндорку густо покраснеть и ретироваться в кабинет защитницы. Закрывая дверь, гриффиндорка бросила последний взгляд на таких непохожих симпатичных парней и скрылась в недрах кабинета.
Малфой, все еще буравивший дверь взглядом, усмехнулся и расслабился.
- Она тебя клеит. – Из уст слизеринца это прозвучало как смертный приговор.
- Драко, наслаждайся своей личной жизнью и перестань уже навязывать эти розовые сопли другим. – С улыбкой ответил Гарри, но взгляд его стал серьезным.
Джин была очень милой девушкой, но вряд ли она стала бы так открыто демонстрировать свои эмоции. Скорее уж ей, как и ему, нравились эти дружеские перепалки. Далеко не все из окружения Поттера позволяли так с собой разговаривать. Гриффиндорцы, в большинстве своем воспитанные не чистокровными снобами, а нормальными людьми, в этом вопросе оказались куда менее привередливыми.
Малфой лишь пожал плечами и, закинув свою сумку с учебниками на плечо, поспешил за другом в подземелья. Если уж принципиальный Поттер решил быть слепым, то это дело очкарика.
Первая учебная неделя стала для студентов седьмого курса сплошным разочарованием. Во-первых, учителя не подкачали и на выходные задали столько, что ребята сразу же забыли о желании в последний учебный год показать себя образцовыми школьниками. Куда уж им, если даже Грейнджер пожаловалась, что вряд ли успеет выполнить все задания. Во-вторых, существенно изменилась программа обучения. Профессора ушли в глубокую теорию, прося студентов не доставать волшебные палочки на занятиях. Ребята, имевшие старших сестер и братьев, подтвердили догадки остальных: комплекты учебников были полностью заменены в этом году. В-третьих, единственным предметом, где отсутствие палочки приравнивалось к преступлению, стали Зелья и ЗоТИ. И, если вышедшая Фрейм попросту загоняла студентов на учебных дуэлях, то вот на зельях пришлось тренировать реакцию и умение ставить щиты: то тут, то там постоянно взрывались котлы, а студенты толпами ходили в Больничное Крыло, хором проклиная свои высшие баллы на С.О.В.
Проведя весь вечер в библиотеке, Поттер возвращался в гостиную, ощущая себя полной бездарью. А ведь он наивно полагал, что теперь знал на порядок больше однокурсников. Жаль, что на дом учителя задавали совсем другие темы и параграфы.
Едва шагнув к входу в гостиную, он ощутил опасность. Слабый укол паники разозлил его еще больше. Решительно сжав палочку в пальцах, Гарри произнес пароль и быстро шагнул в гостиную. Внешне тут было все как обычно: приглушенный свет, затухающий камин и отсутствие студентов. И это – в вечер воскресенья?
Просканировав комнату, Поттер убедился, что соперников в ней нет. Зато была пара весьма сомнительных ловушек по дороге к коридору с личными комнатами. И обойти их возможности не представлялось.
Закрывшись несколькими простенькими щитами, Гарри шагнул к первой из них. Как и следовало ожидать, то оказался примитивный липун, заставлявший жертву застрять на месте где-то на полчаса, не больше. Этим обычно баловались младшие курсы. Что ж, пусть это будет позабытая шалость. Еще пара таких ловушек, и Гарри разочаруется в однокурсниках окончательно.
Вторая ловушка оказалась рядом с разветвлением коридора на женскую и мужскую половины. Эта игрушка была уже серьезнее, но, к счастью, в многочисленных отчетах Уизли о разработках Поттер уже видел эту гадость. Одно контр - заклинание решило его проблемы.
На секунду парень задумался, не стоило ли проверить комнату Дафны, вдруг девушка попала в беду. Но, понадеявшись, что охоту все-таки открыли на него с Малфоем, Гарри свернул в коридор, ведущий к мужским спальням. И не зря.
Следующая ловушка в ответ на заклинание плюнула в мага слабеньким огнем.
- И кто тут у нас пиротехник?
Наконец, когда до их спальни оставалось не больше двадцати шагов, Гарри услышал шорох, и почти сразу же пригнулся: его чуть не задел обезоруживающий луч.
Наугад распахнув ближайшую дверь, Поттер спрятался за ней. Мелькнуло мимолетное желание вызвать подмогу, но Сириус и Люпин еще не прибыли в Хогвартс, Снейп отсутствовал, а тревожить других профессоров не хотелось.
- Ребят, это всего лишь я, ваш приятель. Против кого обороняемся? – усмехнулся парень и поспешно скрылся за дверью.
Два сногшибателя, ударив в дверь, чуть не проделали в ней дыру.
- Что же вы, друзья? Разве так встречают долгожданных гостей?
Да, его определенно здесь ждали. Даже потрудились потушить все магические светильники.
- Катись к Мерлину, Поттер! – огрызнулись визгливым голосом из темноты, и Поттер поморщился: как люди под давлением серой массы могли предавать даже тех, кто был им не безразличен?
- Ну что ты, Панси, я хорошо воспитан, поэтому дам я пропущу вперед.
- Да что ты знаешь о воспитании, выскочка? Даже подохнуть нормально не можешь! Неужели на Косой аллее ты увидел кровь и грохнулся в обморок? А все так переживали. Как же, лишились Героя! Кто ж нас теперь спасет?! – другая стерва, кажется, Мелисса, предпочла и вовсе перейти на ультразвук.
- С вашими мозгами вас уже ничто не спасет. Какого черта тут творится?
На этот раз молчали долго. Зато слышен был шорох мантий. Невидимые пока тени явно находились в движении, перемещались, старались найти выгодные позиции. Удивительно, но не один из парней еще не падал голос. Обычно именно они являлись организаторами травли. Та же Панс…
А так ли хорошо он знал Паркинсон? Да, она никогда не задирала его и вечно таскалась за Драко. А, если задуматься, так ли она была расположена к общению? Улыбки и дежурные шутки на Слизерине были в порядке вещей. Предельная вежливость шла об руку с многолетними клановыми соглашениями и просчитанными комбинациями. Окончательный выход Драко из-под опеки Рода не остался незамеченным для аристократии. Если бы только Поттер был достаточно осведомлен о политике в семьях его же однокурсников, он наверняка бы разрешил проблему мирно.
Гарри, воспользовавшись короткой передышкой, не вербально создал морок. Новенькая иллюзорная дверь располагалась на несколько шагов ближе к темному закутку, где располагалась его спальня. Возможно, влезать в самую гущу сражения было глупо, но иначе выяснить судьбу своих друзей он не имел возможностей.
Слизеринцы прекрасно понимали, что порча школьного имущества каралась месячными отработками и посещением директора. Должно быть, поэтому новую дверь не спешили бомбардировать заклинаниями. И дело было не в наказаниях: не пойман – не вор. Хотя Дамлдор всегда добивался истины, совершенно не расстраиваясь из-за очередной мебели. Куда серьезнее он подходил к наказанию виноватых. И не жалел на выяснение фамилий зачинщика и нервов, ни времени. Так что змеи, скорее всего, предпочтут разобраться с предателями, не затрагивая школьной собственности. Меньше улик – меньше проблем.
«Укажи» - подумал Поттер, все еще надеясь, что ему не придется влезать в драку. Но палочка упорно указывала на коридор все три раза. Неужели они и Дафну туда заманили?
Тогда ждать ответных угроз не было смысла.
Еще раз проверив щит, Гарри рискнул высунуться из-за укрытия. Дальше все было точно так, как его и учили.
Накрыл слабенькой сетью тупик, не давая тем, кто решит скрыться, пути к отступлению. Теперь все они оказались в одной ловушке.
Шаг – заклинание. Три сногшибателя. Четыре петрификуса. И долгожданные вскрики разочарования из темноты.
Поттер шагнул в темноту и скинул ставшую бесполезной иллюзию. Кто-то двигался ему навстречу, но Гарри просто не мог видеть, кто это был.
Прыжок от луча, ударившего в паре сантиметров от него, и ответное «Остолбеней».
Вжаться в стену, чтобы пропустить две тени и кинуть им в спины парализующие чары.
Расфокусировать внимание студента, с которым столкнулся плечами, и бесцеремонно уложить его на пол очередной детской магией.
Он не будет сражаться в полную силу. Против него были всего лишь дети. Такие же, как и он сам.
Кажется, здесь присутствовали почти все представители двух старших курсов: в очередной вспышке заклинания он смог различить знакомого шестикурсника.
До спальни оставалось не больше пяти шагов, когда на него обрушился шквал разноцветных вспышек. И не все из них имели приятные знакомые оттенки.
Окружив себя защитной сферой, Поттер шагнул к ним, на ходу переплетая несколько заклинаний в одно. Получилось даже лучше, чем он предполагал. Маленькая воронка захватила все пространство между стенами, сметя шестой и седьмой курс.
- Люмос максима. – Спокойно произнес Поттер, осматривая своих жертв. – Не тратьте силы. Останавливающих чар еще никто не отменял.
Волшебники смотрели на него с неприкрытой злобой, но при всем желании не могли ответить. Приклеенные к полу и стенам в смешных позах они выглядели жалко. Гарри брезгливо поморщился, с легкой грустью вспоминая, как еще год назад сидел с ними в гостиной и делал домашние задания, совсем не беспокоясь о том, что кто-то ударит в спину.
Дверь в спальню оказалась приоткрыта. Должно быть, его появление не осталось незамеченным.
Ногой толкнув ее, Поттер огляделся.
Кребб и Гойл, два недоразвитых тролля, наставили свои палочки на обездвиженных Драко и Блейза. Выглядели ребята, гневно следившие за своими стражами, весьма комично, словно уже готовились ко сну. Впрочем, так оно и было: первая неделя учебы вымотала всех.
В углу его собственной кровати сидела, сгорбившись, Гринграсс. По ее щекам катились крупные слезы, но девушка не могла пошевелиться, чтобы стереть их.
Дверь за спиной чуть слышно скрипнула, и Поттер, инстинктивно пригнулся и сделал бросок в сторону.
-Остолбеней!
- Экспеллиармус!
Заклинания столкнулись в воздухе, заполнив комнату цветными искрами.
- Риктумсемпра!
- Петрификус Тоталус!
На мгновение позже среагировали Кребб и Гойл.
На Гарри надвигались трое слизеринцев. Но парень чувствовал, что в комнате находился четвертый волшебник.
Щит отразил еще несколько заклинаний, а Гарри вынужден был ждать, когда неведомый четвертый пустит в ход что-то более мощное, что выходило за рамки программы первых двух курсов защиты.
- Поттер! ты все еще думаешь, что настолько крут? – выдал шестикурсник, нападавший на него со спины.
Два шкафа - громилы довольно заржали.
Гарри никогда не питал к этим троллям особой симпатии, но наивно полагал, что привыкшие подчиняться Малфою идиоты не посмеют напасть на них. Видимо, недооценил их тупость.
«Ну же!» - буквально взмолился Гарри, надеясь, что вот-вот в него кинут непростительным. Глупо, конечно, нарываться. Но как иначе объяснить превышение самообороны?
- Я не думаю так. Я это знаю. Что, Гуд, завидуешь моей славе?
- Чертов грязнокровка! – Новое заклинание, которое было Поттеру не знакомо, обуглило стену, в которую попало, на твердую «удовлетворительно».
- Ты зазнался! Не получив поддержки среди достойных, ты обратился к этим недоумкам. Думаешь, они спасут тебя, когда ты будешь молить о смерти?
- Занятно, что три четверти Хогвартса для вас – пустое место. Только вот, Гуд, разве не твои сестры учились в Рейвенкло? Или я что-то путаю? Впрочем, нелегко хранить в памяти столько информации, когда ты лишь третий. Так, Чарли?
Грегори что-то довольно шепнул Винсу, и они снова довольно заржали.
Взбешенный Чарльз Персиваль попытался взглядом уничтожить соратников, но вызвал лишь больший приступ хохота. Даже из неосвещенной части комнаты послышался довольный смешок.
Поттер знал, куда бить. Наследник и гордость рода появился лишь третьим. И это в чистокровной семье, по правилам хорошего тона не имевшей права иметь более двух детей. Вряд ли родители, терпеливо сносившие насмешки аристократического серпентария, прощали младшему сыну его многочисленные промахи. Парень был блестяще образован, но беда, не получил титул магического наследника. Его старшие сестры были талантливее недалекого братца. Уже будучи замужем обе женщины продолжали активно участвовать в светской жизни общества. Что касалось Чарльза…
- Что, получил титул и думаешь, что аристократы склонятся перед тобой? Да ни одна семья не отдаст свою дочь за тебя, полукровка. С твоей смертью прервется Род!
Попытка сотворить пыточное проклятье растворилась в воздухе легкой дымкой, но школьник не растерялся, наколдовав для обидчика сразу три болезненных костолома, прошедших в опасной близости от подпиравшего стену Поттера.
«Перед одним полукровкой же вы преклонили колени. Так чем я хуже?» - ехидно огрызнулось подсознание, но Поттер лишь вежливо улыбнулся, словно разговор шел о погоне во время одного из раутов, чем довел собеседника до бешенства.
- Спасибо за заботу, Чарли. Глава рода Поттеров этого не забудет.
Парень все-таки сделал ошибку, кинув темным проклятьем.
Гарри мгновенно вызвал защитника, предпочтя сформировать рыцаря. Жемчужные доспехи приняли заклинание на себя и осыпались на грязный пол искрящейся мукой. Поттер, не теряя времени, кинул путы и обездвиживающие в сторону Кребба.
Толстый увалень рухнул на замешкавшегося товарища.
Увернувшись от новой атаки Гуда, Поттер парализовал и продолжавшего барахтаться под окаменевшим Винсом словно раздавленная букашка Гойла.
Перекатившись, Гарри наставил палочку на явно впечатленного Гуда.
Теперь за его спиной были друзья, и он мог их защитить. От этой мысли стало чуть легче размышлять.
Словно вспышка пришло и озарение.
- Нотт, скажи мне, ради чего ты затеял этот аттракцион?
Теодор с кошачьей грацией возник за спиной шестикурсника, не спеша спасать своего слугу из неловкой ситуации.
- А ты и вправду хорош в дуэлях. – Кивнул однокурсник. – Уберешь?
Поттер, уже понимая, о чем пойдет разговор, лишь кивнул и направил палочку на Чарли.
- Тео…
И шестикурсник рухнул на пол без сознания, ударившись головой о каменный пол.
- Грубо, Гарри. – Поморщился Нотт, отодвигая носком туфли плечо лежавшего юноши.
- Слушаю. – Гарри без слов запер и запечатал дверь, не давая застрявшим в коридоре услышать хотя бы слово.
Информация – высшая награда в этом мире. И не стоит так опрометчиво разглашать ее.
- Тебе просили передать. – Нотт швырнул какой-то свиток на порядком развороченный рабочий стол.
Похоже, в ожидании слизеринца однокурсники не посчитали нужным оставить чужую корреспонденцию без внимания.
- Теодор, зачем ты ее принял?
- Это долг. И великая честь для моей семьи. Тебе не понять, полукровка.
Гарри невесело улыбнулся, соглашаясь с его словами. Он никогда не поймет этих червей, приклоняющихся перед убийцей. Лучше сдохнуть, чем стать рабом.
- К чему был весь этот спектакль? Не боялся, что пострадают твои прихлебатели?
- Благородный Поттер просто не мог никому повредить. Вот эти двое вполне могли. А мисс Гринграсс даже сделала. Дафна, где ты научилась этой дряни? Впрочем, узнаю подчерк Малфоев. – сыронизировал Нотт, доставая палочку.
Грингасс сузила глаза, видно, заклинание медленно теряло силу, но все еще работало, не позволяя слизеринке ответить.
- Все банально, Гарри. Так, как ты любишь. Я просто показал, что невозможно объединить всех и встать во главе такой армии. Я лишь проверил, кто верен нашим идеям. Как видишь, старшие курсы не поддались твоим чарам.
Поттер позволил себе улыбнуться уголками губ. Значит, младшие, те, с кем он возился несколько лет, не приняли сторону Нотта. Скорее всего они запеты сейчас в своих спальнях. Может, даже напуганы. Но никто из детей пока не рискнул открыто выступить против него. Значит, надежда еще есть.
- И что теперь? Не забывай, Нотт, не все, кто сегодня испугался тебя, поднимут свои палочки за Волдеморта.
И это была правда. Как бы ни трусила Панси, но она оставалась аристократкой а, значит, трусливой испуганной девчонкой, которая молча поддержит одну из сторон, но не примет участия в этом противостоянии.
- Ты просто не знаешь силы страха, Поттер.
Заклинание вылетело из палочки почти сразу. Защитник Поттера, материализовавшийся в воздухе едва успел прикрыть щитом беззащитного Драко.
- Хороший ход.
Нотт, не тратя время на дальнейший разговор, кинул еще три темных луча. На этот раз под прицелом оказались Блейз, Дафна и сам Гарри.
Магия трещала в воздухе, когда сразу четыре рыцаря сомкнули щиты, но не растворились как в прошлый раз, а продолжили защищать.
- Ты растратишь свои силы впустую. Подумай, стоят ли они того.
Гарри лишь окинул Нотта презрительным взглядом, от души желая тому провалиться на месте. Удержать светлую магию такой мощности было очень сложно. Он напряжения он чувствовал легкое покалывание в висках - первый признак большого расхода магического потенциала.
Нотт, заметивший, что однокурснику приходится нелегко, развлекаясь, бросал в непроницаемую жемчужную стену защитников заклинания. Гарри отвечал лишь на каждое второе, стараясь поддерживать заклинание.
Сбрось он щиты, и в пару мощных чар он стер бы этого выскочку с земли. Но он по-прежнему был в Хогвартсе. Снейп сотни раз говорил ему о возможных провокациях, но Гарри лишь пожимал плечами, думая, что потасовки в коридорах и должны были вывести его из себя. Как же он был не прав.
Раззадоренный Нотт, придерживавшийся, кажется, той же стратегии, постепенно начал. Заигрываться. После нескольких взрывных заклинаний, он перешел к проклятьям. Ничего, что могло бы относиться к запрещенным. Но костолом, отбитый одним из рыцарей в обездвиженного Гойла, всерьез напугал Поттера.
Магия в воздухе тем временем достигла невероятной концентрации.
Поттер уже начинал беспокоиться, не произойдет ли взрыва. По крайней мере, именно о нем предупреждали маги древности, призывая использовать высшие заклинания только на открытых пространствах.
В глазах Нотта появился опасный огонек, присущий фанатикам.
Пару раз оглядываясь назад, Гарри видел, что Драко уже почти справился с чарами Теодора. Подождать еще немного, и соперник окажется зажатым между двумя сильными магами.
Понимал это и Нотт, безуспешно пытавшийся наложить новые путы на пленников.
Нотт перешел на вебальную магию и теперь чуть ли не орал, создавая все новые и новые проклятья.
Магия вокруг стала осязаемая. Она отравляла воздух, сжигая кислород. Было почти невозможно дышать. Каждый вздох отдавался болью. Или Гарри только так казалось?
- Будь ты проклят, Поттер! Круцио! – прорычал Нотт уже не своим голосом, до дрожи напомнив Поттеру другого темного мага.
Не выдержав напряжения, жемчужные защитники лопнули как мыльный пузырь, стоило одному из щитов принять заклинание на себя. На Гарри обрушился откат от заклинания.
Трудно было предположить мощь, вложенную в него, если даже слабый отголосок пронзил тело тысячами острых игл.
И в этот момент, когда четверо волшебников остались беззащитными перед Темным Лордом, контролировавшим тело подростка, Нотт вдруг резко развернулся.
Дверь, запечатанная Поттером, налилась кроваво – красным цветом и разлетелась в щепки, превращая и без того развороченную комнату в малый филиал адовой пустоши. Что-то острое резануло по щеке совсем рядом с правым глазом, и Гарри почувствовал капельку крови, быстро сбегающую вниз по подбородку. Оглушенный и дезориентированный Поттер пытался понять, что происходит, когда вдруг услышал:
- Круцио! Круцио! Авада Кедавра!
Кто-то приглушенно охнул, стоило первому заклинанию исчезнуть в образовавшемся проеме, и Гарри с легким ужасом заметил серебристую бороду.
Если сейчас в стенах школы погибнет Дамблдор, Светлая сторона будет уничтожена в считанные часы. То, что не успеют выжечь Пожиратели, испепелит рухнувшая надежда.
Мысль вихрем пронеслась за сотые доли секунды, а тело уже получило команду.
«Мортис гелу» - мысленно выкрикнул Поттер вместе с палочкой, зажатой в подрагивающих пальцах правой, выкидывая вперед и левую руку.
Заклинание мощным потоком хлынуло в противника, не давая никому понять, что вообще происходило.
Он так и не почувствовал разряда, пробежавшего по волшебной полочке, но Нотт застыл. Его взгляд остекленел. Но самым страшным и удивительным было другое. Вместе с ним застыл и шар заклинания, готовый сорваться с палочки. И человек, и палочка, и заклинание оказались покрыты тонким слоем инея, словно кто-то поместил эту гигантскую скульптуру в холодильник.
Кто-то охнул, и в следующую секунду потрясенный Гарри, осевший на пол, расслышал голос Драко.
- Даф, все кончилось, все в порядке! Даф!
Девушка еле слышно плакала.
Блейз все еще пытался стряхнуть на удивление сильное заклинание и ругался, т.к. не чувствовал ног.
Драко что-то шептал Гринграсс, спрятав ее в своих объятиях.
А Гарри потерянно наблюдал за Дамблдором, быстро оценившим ситуацию.
Из коридора доносилось слабые охи – пыточное проклятье угодило в профессора Чар. Около него суетилась Фрейм. Гарри не видел, но мог предположить, что она наколдовала Патронуса: слишком уж четко она сформулировала ситуацию, когда вокруг не было достойных слушателей. Наверно, звала мадам Помфри. Или отправляла сообщение сразу в Аврорат.
Директор быстро сканировал состояние заледеневшего Нотта и хмурился. Наконец, он резким взмахом снял чары, на которые Поттер потратил так много сил, и поспешил наколдовать носилки для падающего тела.
Гарри смотрел на все это с легким непониманием.
Ведь он чувствовал, что телом Нотта управлял Волдеморт. Даже одаренному однокурснику были недоступны такие чары. Они должны были полностью истощить его, что, по-видимому, и произошло.
- Профессор…
И только тут Дамблдор поднял на него печальный взгляд. Директор смотрел так, словно он, Гарри, во всем виноват! Да как вообще могло случиться, что зависимый студент пробыл в школе неделю и остался никем не замеченным? Но внутренний голос подсказывал, что и он сам не заметил изменений в поведении однокурсника, хотя у них было почти одинаковое расписание.
- Гарри, думаю, что ты понял, что здесь произошло.
Юноша кивнул, не совсем понимая, какой реакции от него ждет директор. Но хуже всего было то, что до него начал доходить смысл произошедшего. Стремясь защитить человека, Поттер применил наполовину запрещенные чары. Что его теперь ждало? Исключение? Суд? Азкабан?
- И, прежде всего, я благодарен тебе за спасение моей жизни. Когда я почувствовал, что в подземельях идет сражение, я не мог предположить, какой опасный соперник встретится мне.
Гарри все еще сидел на полу, не зная, как действовать дальше. Попытаться сбежать с места преступления или покорно ждать своей судьбы. История жизни Сириуса наглядно подсказывала правильный исход, но сейчас у парня не было сил даже для того, чтобы встать на ноги.
Его рассуждения о бессмысленности собственной жизни были прерваны профессором по Защите.
- Гарри, как ты? – Фрейм ворвалась в комнату и оглянулась.
Было видно, как напугана женщина, хотя за свою работу она повидала многое. Едва заметив черную макушку, она подбежала к нему и по-матерински обняла, словно он действительно был ей дорог. Гарри невольно прижался к ней, ища защиты. Что поделать, имея в друзьях аврора, вырваться из замка и скрыться будет гораздо проще.
- Лиз, думаю, будет лучше, если ты поможешь ему дойти до моего кабинета.
Женщина, до этого успокаивающе поглаживавшая студента по волосам, резко развернулась. Гарри на секунду пожалел Дамблдора: столько злости было в ее глазах.
- Ничего знать не хочу, Альбус! Только представь, сколько времени он сдерживал этого… этого… Ему нужна медицинская помощь!
Поттер мысленно кивнул. Вот от зелья, снимающего головную боль, он бы точно не отказался. Между висками стучало так, словно там били пушки. И с каждым таким выстрелом боль усиливалась.
- К Поппи уже отправлен профессор Флитвик. Прямо сейчас туда же направятся мистер Малфой, мистер Забини и мисс Гринграсс. Я лично отнесу туда Теодора. Юношеское тело оказалось неспособно перенести таких магических экспериментов. Придется вызвать медиков из Мунго: с таким количеством пострадавших студентов мы просто не справимся. Да и мистеру Гойлу придется сращивать кости. Все это потребует времени, Лиз. Чуть позже я приду в кабинет, и мы сможем нормально поговорить.
Дамблдор и вправду уже поднял в воздух носилки с телом полумертвого Нотта. Рубашка на предплечьях была разорвана, и из-под лоскутов дорогой ткани торчала безобразная черная метка. Слуга, добровольно отдавший свою жизнь за шанс выслужиться перед Хозяином.
Поттера передернуло от отвращения. О какой жалости могла идти речь? Перед ними был не просто пострадавший студент, а молодой Пожиратель, угрожавший жизням бывших друзей.
Но Дамблдор придерживался другого мнения на этот счет, раз предпочел одним из первых доставить в Больничное крыло этого предателя.
- Альбус!
- Лиз, поверь, внушение такому количеству студентов, темные заклинания, запрещенные проклятия. И все это было сделано зарегистрированной палочкой! Сколько у нас времени, прежде чем все свободные Авроры явятся в школу для допроса?
Фрейм сжала губы, но кивнула. Ей как аврору были прекрасно известны методы работы родного отдела. И к этому моменту совершенно неплохо было бы иметь единую обговоренную версию произошедших событий.
Гарри вдруг вяло подумал, как он мог пропустить этот момент. Он действительно недооценивал страх. Легкое внушение, и боящиеся студенты способны были горы свернуть, лишь бы не угодить в немилость.
Мерзко.
Едва подросток добрался до кресла в кабинете директора, он тут же рухнул в него, совсем позабыв о правилах приличия.
Фрейм, впрочем, на этот раз предпочла промолчать.
- Дора, принеси пожалуйста, зелье от головной боли. И восстанавливающее, если осталось в моем чемодане. – Произнесла женщина в пустоту и затем села в соседнее кресло.
Не прошло и полминуты, как довольная домовиха поспешила передать хозяйке необходимое и послушно склонилась, ожидая дальнейших приказов.
Поттер с тоской подумал, что его собственным эльфам до такого уровня подчинения далеко. И дело не в том, что они совсем одичали. Скорее уж его эльфы были чересчур исполнительны. Впрочем, чего ожидать, если ими теперь управлял взбалмошный Добби, норовивший перевыполнить любой приказ с маниакальным блеском в глазах.
- Свободна. – Чуть повелительно сказала Фрейм и протянула склянки юноше. – Держи. Теперь тебе точно не помешает ясный ум.
С благодарностью приняв столь щедрые дары, Гарри, не задумываясь, проглотил их содержимое, даже не поморщившись. Лучше перетерпеть противный запах, чем мучиться от головной боли до утра.
Зелья подействовали быстро, и Поттер, предпочитавший не нарушать тишину, задумался о произошедшем. Мысленно прокрутив в голове все события этого дня, парень пришел к неутешительному выводу: именно его несдержанность подтолкнула Волдеморта к разрушению личности Нотта. Ведь в начале разговора слизеринец был уверен, что разговаривает с однокурсником. Так в какой же момент он перешел в разговоре грань, заставившую темного волшебника проявить себя?
«Зрительный контакт» - неуверенно шепнуло подсознание, но Гарри отмахнулся от этой идеи. Поддержание ментальной связи такого уровня говорило о задатках самого студента в этой области магии. Хотя тот же Снейп поражался, насколько разными волшебники видели фальшивые воспоминания в его голове. Может, и сейчас Гарри невольно породил ряд бредовых картинок, принятых Лордом за чистую монету?
Но это опять-таки не решало проблемы выбора момента.
«Полукровка. Это слово одинаково неприятно нам обоим». – Вдруг осенило Гарри, перебравшего заодно и все мысленные комментарии к действиям слизеринцев. Должно быть, в этот момент он испытывал злость, хоть и не заметил этого, стараясь спасти собственную жизнь.
Черт, зельевара бы сюда. Вот он точно прочитал бы занудную лекцию о бездарно потраченном времени и заставил бы тренироваться до седьмого пота. Больше дела – меньше бестолкового самокопания.
Жаль, но теперь Гарри сам был вынужден быть всегда начеку, боясь любой тени, возникавшей за углом. Как там написал профессор в коротком письме, переданном ему?
«Самая бездарная из всех возможных защит заслужила бы «Тролль» на экзамене, который бы принимал лично я».
Что ж, профессор Снейп явно дал понять, что не оценил стараний Малфоя и Поттера, придумавших способ обезопасить маленьких пассажиров экспресса. Интересно, что он скажет, когда узнает, как его бездарный студент остановил три старших курса, особенно не замарав руки? Все-таки не настолько уж он бездарен…
Хорошее настроение как рукой сняло.
Если его палочку проверят, то наверняка появится масса неудобных вопросов. И как на них реагировать Поттер имел весьма смутное представление.
Где носит этого старика, непостижимым образом готового решать все проблемы мира разом?..
И задумавшись, юноша не заметил, как задремал, измотанный насыщенным событиями вечером.
