Глава 23Шли дни. Гарри ходил на уроки, делал домашние задания, тренировался с Томом и общался с Гермионой. Словом, обычные школьные будни. Неприятности начались на занятиях по уходу за магическими существами. Даже Гарри, который с Хагридом не был близко знаком, понимал, что назначать его преподавателем — не слишком хорошая идея. Том, который учился с Хагридом примерно в одно время и знал про его пристрастие к тварям разной степени злобности, пророчествовал исключительно мрачные последствия такого выбора преподавателя. Разумеется, мальчик не собирался полностью разделять все опасения наставника, но и пренебрегать ими не собирался. К тому же один учебник, по которому им предстояло заниматься, чего стоил. С другой стороны, после обеда было приятно выйти на свежий воздух, поэтому Гарри шёл на первый урок Хагрида практически спокойным. Рядом с ним шла Гермиона, которая как раз делилась своими впечатлениями о новых предметах.
— Ну и как тебе, Гермиона, прорицания?
— Знаешь, я очень жалею, что на них записалась.
— Чего так?
— Это абсолютно нелогичный предмет. Вот ты веришь, что в чаинках можно увидеть судьбу? Я, например, сильно сомневаюсь. В конце концов, я предпочитаю сама её творить, а не выискивать предзнаменования судьбы где попало.
— Может, всё дело в том, что тебе просто не хватает фантазии?
— Если на уроках прорицания надо притворяться, что видишь в чаинках предзнаменования, так я лучше совсем перестану на них ходить. И никто не будет меня упрекать, что я сморозила глупость. Этот урок — просто чушь по сравнению с моей любимой нумерологией.
— Ну, кто бы сомневался.
Дальше они шли молча. Проходили через луг, спускающийся к Запретному лесу, где на опушке стояла хижина Хагрида. Впереди замаячили три слишком хорошо знакомые спины, значит, предстоящие два урока они будут заниматься со слизеринцами. Малфой о чём-то вдохновенно разглагольствовал, а Крэбб и Гойл похохатывали. Гарри не сомневался, что знает, о чём у них идёт речь. Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него — охотничий пёс Клык. Весь его вид выражал нетерпение — ведь это был первый в его жизни урок.
— Скорее идёмте! — закричал он, когда ученики подошли ближе к его жилищу метров на десять. — Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперёд!
На какой-то миг Гарри подумал с содроганием, что Хагрид ведёт их в Запретный лес, но лесничий повёл их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нём никого не было.
— Прошу всех встать вдоль изгороди! — распорядился Хагрид. — Чтобы всем... э-э... было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки…
— Что? — изумился Малфой. — Как это откройте?
— А? — не понял Хагрид.
— Как мы будем их открывать? — членораздельно повторил Малфой.
— Хороший вопрос.
Он вынул свой учебник, который был крепко-накрепко перевязан длинной веревкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. Одни, как Гарри, стянули свою ремнем, многие засунули в тесную папку с молнией, кто-то усмирил огромными скрепками.
— Кто-нибудь...э-э... может открыть? — спросил Хагрид упавшим голосом.
Весь класс отрицательно замотал головами.
— Это совсем просто... Надо только её погладить. — Лесничий говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи.
— Да что ты говоришь?
Он взял у Гермионы учебник и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, нацелившись откусить Хагриду палец, но лесничий огромным указательным пальцем успел погладить его корешок. Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его широкую ладонь.
— Ах, какие мы все глупые! — насмешливо воскликнул Малфой. — Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали!
— Я... я... думал, они такие милые, — неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону.
— Просто милашки! — издевался Малфой. — Хороша шутка — рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку.
Девочка отвела взгляд. Ей явно было жаль лесника, но инстинкт самосохранения у неё явно был. И он говорил, что нормальные учебники не должны пытаться отгрызть вам руку при попытках взять их в руки.
— Достаточно, Малфой. Мы все поняли, что умение принимать неожиданные решения не для тебя. Не позорь факультет, — решил вмешаться Поттер.
Малфой задохнулся от возмущения.
— Ну... ну вот... — Хагрид, очевидно, потерял нить дальнейших действий. — Теперь у вас... это, значит... есть учебники. Но главное — волшебные существа. Пойду сейчас приведу. Подождите...
Лесничий пошёл в лес и скоро скрылся за деревьями.
— Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит!
— Знаешь, не хочется с ним соглашаться, но идея сделать Хагрида учителем — не самая лучшая.
Тем временем у лесничего активизировались защитники. Одним из них оказался Уизли.
— Заткнись, Малфой!
— Тебя, Уизли, не спросили!
Тем временем вернулся Хагрид. С ним было около дюжины странных существ. Какая-то странная помесь коня и орла. Когти на передних лапах величиной в треть метра — настоящее орудие убийства. На каждом животном кожаный ошейник, вместо поводка — длинная цепь. Концы поводков крепко зажаты в огромных ручищах лесничего, который рысью следует за «волшебными существами».
— Но! Но! Вперёд! — оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики.
Подъехав ближе, звери были привязаны к частоколу. Ученики попятились.
— Знакомьтесь! Гиппогрифы! — восторженно махал рукой лесничий. — Красавцы, а!
— Спорный вопрос. Очень спорный.
— Ты ничего не понимаешь.
— Поттер, только не говори, что ты на это повёлся! Ты взгляни на их когти.
— Ну, мне же не обязательно под них лезть.
— Безнадёжен, — констатировал Том.
— Ну как? — Хагрид потёр ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. — Если хотите, можете подойти ближе.
Желающих, кроме Уизли, не нашлось.
— Перво-наперво запомните, — сказал Хагрид. — Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго.
Малфой его не слушал. Он о чём-то шептался с Крэббом и Гойлом. Видимо, надеялись всё-таки сорвать урок.
— Гиппогриф всё делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, — продолжал Хагрид. — Подойдёшь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?
Все отступили. Никто не горел желанием познакомиться с крылатыми существами. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.
— Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий.
— Я хочу! — вызвался Уизли.
Гарри на это только хмыкнул.
— Видишь, Том? Сейчас мы выясним степень агрессивности гиппогрифа.
— Знаешь, на секунду я поверил, что этим самым добровольцем окажешься именно ты.
— Ага, бегу и падаю.
Тем временем Хагрид давал Уизли советы относительно знакомства с гиппогрифом. На взгляд мальчика, не слишком утешительные. Впрочем, волновались они зря. Существо отвесило гриффиндорцу поклон, после чего лесничий заверил, что можно подойти поближе и погладить. Для Уизли, конечно, лучшей наградой было бы разрешение покинуть загон, но делать нечего, он медленно подошёл к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия. Все захлопали, кроме Малфоя и его дружков, вид у которых был явно разочарованный.
— Видишь, Том, это не так уж и страшно.
Это немного воодушевило остальных, поэтому скоро весь загон представлял собой удивительное зрелище — мальчишки и девчонки, немного побаиваясь, кланялись, пёстрые чудища приседали, Невиллу несколько раз пришлось бежать от своего крылатого партнера, не желавшего отвесить поклон. Сам Гарри не остался в стороне и пошёл знакомиться с Клювокрылом. Проблем не возникло, гиппогриф ответил на поклон и скоро мальчик смог его погладить. Тем временем Малфой, видимо, решил, что всё идет слишком хорошо, либо взыграл его идиотизм, дающий о себе знать уж слишком часто. Другого объяснения тому, что произошло дальше, Гарри не придумал. Малфой с приятелями тоже решили присоединиться к Поттеру. Выбор их пал на Клювокрыла. Тот любезно поклонился Малфою в ответ на приветствие, и Малфой стал гладить его клюв, не проявляя особого почтения.
— Это совсем просто, — говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Гарри. — Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился... Держу пари, — обратился он к гиппогрифу, — ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь.
— Поттер, не смей!!
В какую-то долю секунды произошло несколько вещей: Гарри оттолкнул Малфоя, но немного не успел: сверкнули стальные когти, и оба мальчика упали. Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник. Впрочем, повреждения оказались не такими значительными, как казалось на первый взгляд. Во всяком случае, Гарри смог подняться.
— Запомни, Малфой, — прошипел он. — Если у человека напрочь отсутствуют мозги, то никакое аристократическое происхождение и воспитание не поможет.
Мальчик сделал несколько шагов, но покачнулся, так что плечо Гермионы пришлось очень кстати.
— Пошли отсюда, здесь всё равно делать нечего.
— Гарри, тебе нужно в больничный отсек!
— Угу. Вот туда и пошли.
Они ушли. Где-то там остался Малфой со своими царапинами, Хагрид с раненым учеником и испуганные студенты, но сейчас это не имело значения. Нужно было добраться до кровати.
— Хорошая мысль. Может, ты мне всё-таки объяснишь, что это был за приступ идиотизма?!
— Хоть ты не начинай. Ничего же не случилось.
— Не случилось, говоришь?! А то, что ты шатаешься, как тростник на ветру, так, мелочи?!
— Ничего серьёзного не случилось.
— Поттер, я тебя очень прошу: воздерживайся в дальнейшем от таких методов решения проблем. Ну, или на худой конец, перестань решать чужие проблемы. Обещаешь?
— Угу.
— Я запомню.
***
Гарри лежал в больничном крыле и злился. В первую очередь, наверное, на себя. Вторым на очереди стоял Драко Малфой, потом декан, потом старший Малфой. Мальчик-то надеялся, что ему удастся отлежаться в тишине и спокойствии. Как же! Сначала притащили Малфоя, который всем подряд жаловался то на жуткую боль, то на то, что он умрет прямо сейчас. Потом примчался Снегг и стал выяснять причины нахождения двух его учеников в больничном крыле. Выяснив, стал объяснять, что он думает о мыслительных способностях, сначала Малфою, который, похоже, где-то потерял инстинкт самосохранения, потом — Хагриду, который мало того, что притащил на первый урок по-настоящему опасных существ, но и не учёл всю скудность мышления учеников. После минутного перерыва он вспомнил про Поттера, который как всегда залез не в своё дело. Дальше в школу был вызван старший Малфой. Тот долго допытывался про гиппогрифа, потом выражал признательность Поттеру за сведения принесённого ущерба к минимуму. Гарри пытался намекнуть, что преподаватель не есть главный виновник чрезвычайного происшествия, но его никто не слушал. Лесничему грозило судебное разбирательство, которое, учитывая степень влияния Люциуса Малфоя, вряд ли бы разрешилось в пользу первого.
— Поттер, я в упор не понимаю, что тебя не устраивает. Тебе что, жаль гиппогрифа?
— Дело не в том, жаль мне его или нет. Проблема в том, что Малфой — идиот, причём его идиотизм поощряют. Ты представляешь, сколько он будет демонстративно страдать? У него и так ощущение собственной важности несколько зашкаливает, а теперь оно взлетит на невиданные высоты.
— Может быть. С другой стороны, ты же сам прекрасно понимаешь, что проблема не в этом.
— Не в этом? О чём это ты? Хотя подожди, я, кажется, понял. Не надо продолжать. И давай закроем обсуждение этой темы. Хорошо?
— Надеюсь, что это возможно, Поттер. Ой, как надеюсь...
