Глава 23 НЕОЖИДАННЫЕ ПРИГЛАШЕНИЯДрузья ждали его в гостиной. Когда Гарри вошёл через портретный проём и скинул с себя мантию-невидимку, Рон, Гермиона и Джинни тут же набросились на него с вопросами.
Гарри сел у камина, протянул руки к тлеющим углям, от которых ещё шло приятное тепло, и быстро пересказал им всё, что увидел и услышал в Запретном Лесу.
– Он пригласил нас на свой юбилей? – спросил изумлённый Рон, когда Гарри закончил рассказывать. – Серьёзно?
– Но это ведь всё не просто так, верно? – спросила Гермиона с надеждой в голосе. – Не мог же Маркус вытащить Оуэна в лес только для того, чтобы сказать ему о вещах, которые можно безо всяких подозрений написать в письме?
Гарри кивнул.
– Он передал Оуэну инструкцию от отца. По-другому отправить её в Хогвартс не было возможности.
– И что там? – спросила Джинни.
Гарри быстро пересказал им, что они с Оуэном прочли в письме, которое ему передал Маркус, по пути из Запретного Леса. Флавий Флинт писал сыну, что по-прежнему рассчитывает на его помощь, однако пока не может посвятить во все детали. Но он обещает всё передать через его иностранных друзей, которых специально хочет позвать в свой дом под предлогом празднования юбилея.
– Получается, что скоро мы всё узнаем? – спросил Рон, улыбаясь и окидывая взглядом остальных. – Видите, оказывается, он нам поверил.
– Я бы не стала спешить с выводами, – сказала Гермиона, задумчиво глядя в окно. – Что-то здесь не вяжется.
– Ты это о чём? – спросил её Гарри.
– Почему Флинту обязательно нужен предлог, чтобы позвать в свой дом друзей Оуэна? Почему он снова уходит от ответа, даже в письме, которое, по его же замыслу, не может попасть не в те руки? Всё это кажется мне очень подозрительным.
– Может быть, он просто перестраховывается? – предположила Джинни. – На всякий случай, мало ли что могло бы случиться с Маркусом.
– То есть ты хочешь сказать, что одно то, что кто-то застукает их ночью в Запретном Лесу – это ещё не повод для подозрений? – саркастически поинтересовался Рон. Джинни бросила на него раздражённый взгляд.
– Я не такая глупая, как ты думаешь.
– Но тогда почему Флинт не расписал в своём письме всё как есть? – спросил Гарри. – Может быть, он всё-таки не доверяет Оуэну?
– Если бы он ему не доверял, то не стал бы посвящать в детали своего плана его друзей, – заметила Гермиона. – Нет, здесь есть какая-то другая причина.
Они просидели ещё какое-то время в гостиной, гадая, почему снова не удалось получить от Флинтов никакой важной информации. В конце концов Гермиона сдалась и предложила всем расходиться, чтобы не проспать завтрашние уроки.
– Кстати, а когда у Флинта юбилей? – шёпотом спросил Рон Гарри, пока они переодевались в пижамы. Тот назвал дату.
– Значит, у нас есть почти две недели на подготовку…
Утром в Большом зале, едва друзья встали из-за стола, к ним подошли Оуэн и Натали. Все вместе они вышли в холл, где пятикурсница, попрощавшись со всеми, отправилась на прорицания, а Гарри и остальные вышли из широко распахнутых парадных дверей замка и вместе двинулись в сторону теплиц.
– Вы заметили, что Кьяры не было за преподавательским столом? – спросил слизеринец. Все пятеро переглянулись, и Гермиона быстро рассказала ему о побочных эффектах превращения у оборотней. Когда она закончила, Оуэн выглядел ошарашенным.
– Это просто ужасно, – прошептал он.
Несколько минут спустя они вошли в теплицу. Профессор Стебль уже ждала их.
– Подготовьте перчатки и наушники, – сказала она, когда друзья присоединились к остальным вокруг длинного стола, заставленного большими глиняными горшками, – сегодня мы займёмся мандрагорами.
Через пятнадцать минут помещение огласил писк полутора десятков крошечных человечков, от макушек которых тянулись длинные толстые стебли. Студенты быстро перекладывали их из горшка в горшок и засыпали землёй, чтобы заглушить смертельно опасный крик.
– Что вы думаете о вчерашнем? – шёпотом спросил Оуэн у Гарри, когда они закончили с пересадкой мандрагор и теперь записывали за преподавателем несколько длинных определений.
– Слишком подозрительно, – ответил Гарри, но, заметив, что профессор Стебль смотрит прямо на них, торопливо добавил: – Всё потом.
Полчаса спустя они покинули теплицы и отправились в замок. У всех пятерых снова был свободный урок, поэтому, запершись в бывшем кабинете Флоренца, они быстро обсудили сложившуюся ситуацию.
– Тебе не показалось странным, что твой отец вновь не сказал тебе ничего конкретного? – спросила Гермиона Оуэна. Тот задумчиво окинул взглядом комнату и сказал:
– Это письмо написано так, что, попади оно в чужие руки, сможет успешно запутать читателя.
– Да, но он не отправил его обычной почтой, – заметил Гарри, – а передал тебе через Маркуса, из рук в руки. К чему такая подозрительность?
Слизеринец пожал плечами.
– Я не знаю. Ведь если бы он мне не доверял, тогда бы не написал, что мои друзья мне всё расскажут.
– А как ты вообще сможешь что-то от них узнать? – спросила Джинни, щёлкнув пальцами и вскочив с парты. – Вот, предположим, мы сходили на юбилей твоего отца, предположим, он поделился с нами своими планами. А дальше что?
Все смотрели на неё, ожидая продолжения.
– Хорошо, по легенде ты состоишь с нами в переписке, но не будем же мы открыто писать тебе о том, что услышали в вашем доме? Как тогда мы должны будем тебе всё рассказать?
– Может, через личную встречу? – предположил Гарри. – В Хогсмиде, например. У нас как раз в марте туда следующий поход.
– Вот это уже больше похоже на правду, – заметил Рон. – К тому же, мы ещё ничего не знаем. Может быть, отец Оуэна сам нам это же и предложит сделать.
– Ладно, с передачей информации мы более-мене разобрались, – сказала Гермиона, – но так и не ответили на главный вопрос: почему Флавий Флинт снова не сообщил своему сыну ничего конкретного?
И снова никто не смог выдвинуть ни одного более-менее внятного предположения.
– У меня только одна версия, – задумчиво произнёс Гарри, вставая с парты. – Он по-прежнему не доверяет Оуэну. Это же может быть очередной проверкой, не находите?
– Ты так думаешь? – спросил слизеринец. – Тогда тем более нужно сделать то, что велено. Чтобы рассеять последние подозрения.
– Не думаю, что последние. Но сейчас иного пути у нас всё равно нет.
На этом обсуждения решено было прекратить. Друзья уже собрались было выйти из класса, когда неожиданный оклик Гермионы остановил их в дверях.
– Мы забыли, что надо отправить письмо мистеру Уизли.
– Точно… – промычал себе под нос Гарри. Он сел за преподавательский стол, достал из сумки чернильницу и чистый лист пергамента.
На составление послания ушёл почти весь остаток свободного урока. То и дело кто-либо из стоящих рядом со столом друзей подсказывал или советовал, как сформулировать ту или иную фразу. Наконец письмо было запечатано, и Рон вызвался сходить в совятник и отправить его.
– Увидимся у Стрейдома, – воскликнул он, выбегая из кабинета.
Остальные поднялись на третий этаж и направились на защиту от Тёмных искусств.
– Это же кабинет Кьяры, да? – тихо спросила Джинни, останавливаясь возле одной из дверей.
– Да, – прошептала в ответ Гермиона. – Но лучше нам сейчас её не беспокоить.
Вечером на доске объявлений в гостиной Гриффиндора вывесили расписание матчей школьного чемпионата.
– У нас игра с Пуффендуем за неделю до посещения Хогсмида, – сказал Рон, вытягивая шею и глядя поверх шумящей толпы. Затем перевёл взгляд на Гарри. – Со всей этой подготовкой мы ведь напрочь забыли о квиддиче.
И это было правдой. После тренировки накануне четырнадцатого февраля они больше ни разу не выходили на поле. Между тем погода была более чем подходящая – от неожиданного потепления растаял почти весь снег. Пару раз Гарри видел в окне носящиеся над стадионом фигуры – наверняка сборная Пуффендуя уже начала тренировки.
– Завтра схожу к профессору Стрейдому, попрошу его забронировать нам стадион.
Удивительно, как он умудрился напрочь забыть об играх. Ведь ещё совсем недавно сам ставил команде в вину, что они не хотят так часто тренироваться. Всё-таки ни один год в Хогвартсе не выдастся ему спокойным…
На следующий день друзья вновь отправились к кабинету трансфигурации. Они бесшумно подошли к двери, и вышедшая вперёд Гермиона робко постучала.
– Войдите, – раздался приглушённый голос.
Лобоска сидела за своим столом, что-то записывая на куске пергамента. Когда они вошли, она подняла на них взгляд, и все невольно вздрогнули. Её серебристые волосы, обычно аккуратно расчёсанные, были растрёпаны, под голубыми глазами залегли глубокие мешки. Руки и плечи подрагивали.
– Всё хорошо, Кьяра? – спросил Гарри.
Лобоска, как могла, постаралась изобразить на лице улыбку.
– Да, просто… на этот раз превращение прошло не так гладко. Но у меня такое бывает, не о чем беспокоиться. Присаживайтесь.
И она снова наколдовала для них стулья.
– Ну, что вы можете сказать о произошедшем? – спросила она, когда все сели. Гарри и не удивился, что она в курсе всего – значит, то еле заметное движение в кустах ему тогда не померещилось.
Они принялись обсуждать странное поведение Флавия Флинта, вновь оставившего сына в неведении. Гарри ожидал, что Лобоска поддержит его мысль о том, что отец по-прежнему не до конца доверяет сыну, однако та неожиданно отрицательно покачала головой на его предположения.
– Я, конечно, не могу судить, но мне кажется, что здесь дело совсем в другом.
– В чём же? – спросил Гарри, слегка уязвлённый отсутствием от неё поддержки.
Лобоска встала, прихрамывая подошла к камину, повернулась к нему спиной и поплотнее закуталась в мантию.
– Вам не кажется, что он вас подозревает?
В кабинете повисла мёртвая тишина.
– Что вы имеете в виду? – спросил Гарри.
– Когда вы рассказали мне о том, как были в их доме на Рождество, – продолжила преподаватель трансфигурации, – то говорили, что Гермиона чуть не попалась в кабинете Флинта, помните?
– Но она ведь успела проскользнуть, – воскликнула Джинни, краснея следом за Роном и Гарри – уж очень неприятно всем троим было вспоминать о произошедшем.
– Ему могло хватить даже этого, – сказала Лобоска без следа сочувствия в голосе и слегка покачала головой. – В любом случае, даже если это так, как я думаю, теперь уже ничего не изменишь.
– На этот раз всё точно пройдёт без эксцессов, – с уверенностью в голосе произнёс Рон, ударяя кулаком в ладонь. – Мы лучше подготовимся и учтём все наши прошлые ошибки.
– Сначала мне надо попрактиковаться в ваших превращениях, – ответила на это Лобоска. – Когда вам нужно быть на празднике?
Гарри назвал дату.
– Понятно, – она глубоко вздохнула. – Ну хоть есть немного времени. В принципе, мы могли бы попробовать уже сегодня.
– Мне кажется, вам лучше сегодня ещё отдохнуть, Кьяра, – заметила Гермиона, с сомнением глядя на преподавателя, в особенности на её подёргивающиеся плечи и дрожащие ладони. В ответ Лобоска улыбнулась.
– Для меня это проще, чем извлекать воспоминания, – сказала она, возвращаясь обратно к своему столу. – Да и чувствую я себя уже гораздо лучше. Всё же давайте попробуем.
Гарри хотел было встать, но Джинни опередила его. Лобоска достала палочку и направила на неё. Несколько минут она шептала что-то, медленно двигая палочкой перед собой. А когда закончила, Джинни было не узнать. Теперь перед ними стояла уже знакомая друзьям девушка с чёрными волосами и тяжёлыми скулами и с любопытством рассматривала себя в зеркало.
– Почти абсолютное сходство, – сказала Лобоска, вновь улыбаясь и опуская палочку. – Единственное, что я не смогу изменить – это голос.
– Ну, его можно и подделать, – сказала Джинни чуть выше своего обычного тембра. – К тому же навряд ли они хорошо запомнили наши голоса.
Лобоска взмахнула палочкой и Джинни вернулась к своему обычному виду.
– Как долго держится эффект от заклинания? – спросила Гермиона, когда их преподаватель села обратно за стол.
– До того момента, пока его не снимут, – ответила хозяйка кабинета, чуть наклоняясь вперёд и морщась. – Пожалуй, сегодня я больше уже никого превращать не смогу.
– Всё и так было очень хорошо, почти не отличишь, – поспешила заверить её Джинни, и на лице девушки вновь появилась слабая улыбка.
– Спасибо огромное, Кьяра, что помогаете нам, – сказал Гарри.
– Это меньшее, что я могу сделать за своё бездействие во время войны, – ответила Лобоска, однако он сумел различить, как дрогнул в этот момент её голос.
Следующие два дня они продолжали ходить к преподавателю трансфигурации. С каждым разом превращения получались всё лучше, а друзья тем временем тренировались подделывать голоса.
– А, может быть, вообще не стоит? – спросил как-то Рон во время особо неудачной попытки изобразить низкий тембр, который, наоборот, вышел слишком высокий и всех рассмешил. – Из них никто наш голос не слышал, всё равно не узнает.
– Да, но нужен хотя бы акцент, – заметила Гермиона, сидя в кресле возле камина и наблюдая со стороны за их попытками, – иначе гости сразу же поймут, что вы не иностранцы.
– И зачем я только во всё это ввязался, – закатив глаза, сказал Рон, и, прокашлявшись, снова попытался что-то из себя выдавить.
На третий день за завтраком они получили письмо от мистера Уизли. Едва Рон распечатал конверт и прочёл первые строчки, как его глаза раскрылись от удивления.
– Что там? – спросил Гарри, заметив взгляд друга.
– Отец пишет, что их с Кингсли, Биллом, Чарли и Перси тоже пригласили на юбилей.
– Что? – в один голос спросили все.
– Сами глядите, – сказал Рон, протягивая письмо Гермионе. Та прочла его, также недоумённо передала Гарри, а тот – Джинни.
– Быть такого не может, – сказала она, возвращая пергамент брату. – Что Флинт задумал? Зачем зовёт к себе на праздник столько министерских работников?
– Может, хочет подмазаться? – предположил Рон. – Чтобы потом без проблем отвезти от себя подозрения?
– Надо показать Оуэну, – решил Гарри. Встав со скамьи, он подошёл к слизеринскому столу, нашёл глазами семикурсника и двинулся в его сторону.
– Есть разговор, – прошептал Гарри ему на ухо. Слизеринец кивнул, встал, и вдвоём они вышли из зала.
– Смотри, – Гарри протянул ему письмо мистера Уизли. Оуэн быстро прочёл, и брови его поползли вверх.
– Зачем он это сделал?
– Вот и мы тоже не можем понять, – Гарри огляделся. – При тебе в доме часто бывали сотрудники Министерства?
– Да, довольно часто, – подумав, ответил Оуэн. – В прежние времена у отца там было много знакомых. Но, как только власть сменилась, все его старые связи были потеряны.
– Может быть, он решил наладить новые? – предположил Гарри. Оуэн отрицательно покачал головой.
– В последнее время я несколько раз слышал от него нелестные отзывы о работе Министерства. И об отце Рона и Джинни, уж извините за такие подробности.
– Тогда мы не понимаем, в чём дело, – сказал Рон. Они с Гермионой и Джинни уже успели подойти к ним и услышать часть разговора. – Зачем ему звать тех, с кем он не хочет иметь ничего общего?
И тут лицо Гарри просветлело.
– Ты что? – недоумённо спросила у него Джинни.
– А вы разве не поняли? – сказал он, улыбаясь. – Так ведь Флинт же сам облегчил Министерству задачу! Пригласил вашего отца, ваших старших братьев. Да они теперь в два счёта снимут все защитные чары!
Несколько мгновений все молчали, осмысливая услышанное. Первой пришла в себя Гермиона.
– Точно! – воскликнула он, с энтузиазмом оглядывая остальных. – Это ведь и правда очень упрощает дело.
Весь день друзья ходили в приподнятом настроении. Мысль о том, что Флавий Флинт допустил такую большую промашку, придала им уверенности в своих силах. Теперь они не сомневались, что точно справятся. Лишь Оуэн не разделял общее веселье, оставаясь мрачным и задумчивым.
Они использовали каждую свободную минуту, чтобы вновь обсудить неожиданное приглашение министерских работников в дом Флинтов. Но вновь и вновь все их рассуждения заходили в тупик.
– Мы пытаемся понять мотивы человека, которого не знаем, – сказал Гарри. – Даже Оуэн не может дать внятного ответа, а ведь это его отец.
– Но должна же быть хоть какая-то причина, – в очередной раз повторила Гермиона. – Для чего-то ему это нужно?
– Может быть, он всё-таки решил пренебречь условностями и завязать новые знакомства в верхах Министерства? – предположил Рон. – В конце концов, почти все богатые чистокровные фамилии так и поступают.
– Но они бы никогда не пошли на сотрудничество с предателями крови, – сказала Джинни, отрицательно качая головой. – А ведь наш отец из таких.
На это Рону нечего было возразить.
– Ладно, всё равно скоро всё сами узнаем, – сказал Гарри, вставая с кресла и подхватывая сумку. – Идёмте, а то опоздаем на трансфигурацию.
Вечером они втроём с Роном и Джинни отправились в совятник с письмом для мистера Уизли. Гарри не сомневался, что тот уже и сам догадался, какую огромную службу сыграл им Флавий Флинт, приглашая всех старших Уизли в свой дом, однако всё равно счёл не лишним поделиться с отцом Рона своими догадками.
Когда белый силуэт Букли стал уже таким крошечным, что его почти невозможно было разглядеть, они вышли из совятника и отправились на тренировку. Снег в окрестностях замка растаял окончательно, дул совершенно неуместный для февраля тёплый весенний ветер.
Команда уже ждала их раздевалке.
– Сегодня, надеюсь, никто не готовится замёрзнуть? – спросил Гарри, оглядывая игроков. Все обменялись улыбками. – Думаю, не стоит вам напоминать, что скоро у нас важная игра, поэтому выходим и тренируемся до победного.
– Как это до победного? – спросила Натали.
– Пока не попадаем с мётел, – саркастически ответила Джинни.
Спустя несколько часов уставшая, но довольная команда ввалилась в общую гостиную Гриффиндора. Кут и Пикс сразу же ушли спать, а Натали и Демельза достали из сумок учебники и принялись за домашнее задание. Друзья расселись у камина, в одном из кресел их уже ждала Гермиона. Но едва они хотели уже снова начать обсуждать пришедшее мистеру Уизли приглашение, как в гостиную ворвался Ирвин Брандт.
– Смотрите, что у меня! – воскликнул он, завидев их четверых. В руках у него был зажат какой-то небольшой предмет. Он подошёл к ним и протянул его друзьям.
Это оказался вкладыш от шоколадной лягушки. Гарри взял его в руки. На нём была изображена Джинни. Счастливая, улыбающаяся Джинни с растрёпанными волосами, смотрящая по сторонам. На обороте вкладыша было написано:
Джиневра Уизли. Представитель древнего магического семейства. Единственная дочь Артура Уизли, в настоящий момент – первого заместителя министра магии. Героиня волшебного мира. Кавалер Ордена Мерлина первой степени. Героиня войны с Тем-Чьё-Имя-Нельзя-Называть, организатор школьного сопротивления в год, когда Хогвартс находился под властью Пожирателей смерти. Великолепный игрок в квиддич, в настоящий момент выступает за сборную факультета Гриффиндор в Хогвартсе (охотник). Сестра Рональда Уизли. Лучшая подруга Гермионы Грейнджер. Девушка Гарри Поттера.
Он несколько раз перечитал написанное. Особенно последнее предложение. И сам не заметил, как начал улыбаться.
– Ты чего это такой довольный? – спросил Рон.
Вместо ответа по-прежнему улыбающийся Гарри протянул им вкладыш. Едва Джинни увидела своё изображение, как у неё отвисла челюсть. Она долго не выпускала из рук вкладыш, то и дело переворачивая его. Всё не могла оторвать взгляда от своего изображения и текста на обороте.
– Сестрёнка, мы вообще-то тоже хотим посмотреть, – недовольно пробурчал Рон, но Джинни его как будто не услышала. Наконец она подняла взгляд и посмотрела на Гарри.
– Не удалось нам скрыть нашего романа, – сказал он, притворно вздыхая. – Теперь о нём узнает весь волшебный мир. То-то вейлы будут рыдать.
Джинни расхохоталась, выронив вкладыш. Этим воспользовалась Гермиона, тут же подхватив его с пола и принявшись внимательно изучать. Сгорающий от любопытства Рон положил голову ей на плечо и тоже углубился в чтение.
– Ну что, осталась, получается, только Гермиона, – сказал он, отрывая, наконец, взгляд от вкладыша, – все остальные уже получили свои почести от производителей шоколадных лягушек.
– Пожалуй, мне стоит уделить им больше внимания, – сказала Гермиона, в притворном ужасе закатывая глаза. – Прощай, обещание родителям не есть много сладкого.
– Брось, – успокоил её Рон, приобняв за плечи и притянув к себе. – Пара-тройка лягушек тебе точно не повредит.
– Уж кому как не тебе это лучше всех знать, – сказала Джинни, и все четверо расхохотались.
За учёбой, домашними заданиями и непрекращающимися тренировками по квиддичу друзья почти не заметили, как подошёл к концу февраль. Лобоска, тоже воодушевлённая неожиданным решением проблемы с защитными чарами, уже так наловчилась, что без особого труда трансфигурировала Гарри, Рона и Джинни в точные копии тех, кем они были на Рождество.
– А может быть использовать наши волосы? – спросил как-то Рон, когда ему в очередной раз вернули его нормальный облик. – Будет запас Оборотного зелья.
– Не получится, – ответила Лобоска, качая головой, – это же имитация внешности, а не настоящее превращение. Волосы остаются вашими, хоть и меняют свой цвет и длину.
Помимо изменения внешности, все они активно практиковали произношение с акцентом. И если у Джинни уже после нескольких дней получалось почти без особого труда выдавать себя за иностранку, то Гарри, как бы он ни старался, так и не смог выдавить из себя ничего, кроме лёгкого грассирования, которое часто слышал в своё время от Флёр. В конце концов все сошлись на том, что с тем образом, который ему вновь предстояло отыгрывать, можно будет обойтись и без излишних стараний – всё равно большую часть времени он должен молчать. Что же касается Рона, то он остановился на глухом и низком голосе, который, когда Лобоска заканчивала превращение, придавал всему его виду довольно зловещий вид.
Вечером одного из мартовских дней, накануне праздника в доме у Флинтов, друзья собрались в кабинете профессора трансфигурации, чтобы в последний раз обсудить и отрепетировать все детали.
– У вас у всех отлично получается, – заверила их Гермиона, вновь сидя в кресле у камина и наблюдая за тем, как они ходят по кабинету и разговаривают друг с другом, старательно отыгрывая свои роли.
Неожиданно раздался хлопок, и в камине показалась голова мистера Уизли. Он посмотрел на Гарри, Рона и Джинни, коротко кивнул и улыбнулся.
– Очень хорошо. Со стороны никогда бы не поверил, что это заклинания. Между прочим, а кто из вас кто?
Все в кабинете засмеялись.
– Как там с подготовкой? – спросил Гарри, подходя ближе к камину.
– Всё почти готово, – ответил мистер Уизли. – С нами пойдут несколько сотрудников Отдела магического правопорядка. Это опытные волшебники, которые снимут защитные заклинания и установят обманки, чтобы Флинты ничего не заподозрили.
Гарри кивнул. Нечто подобное он и ожидал.
– Снаружи вас прикроет отряд мракоборцев. А внутри о вашей безопасности позаботимся мы с Кингсли и несколько наших оперативников, замаскированных под высокопоставленных министерских работников и других гостей. Ещё несколько человек будут находиться в доме тайно, под мантиями-невидимками и дезиллюминационными заклятиями.
– Видимо, вам пришлось немало потрудиться, чтобы заменить одних людей на других, – заметила Джинни.
– С кем-то хватило одного разговора, на кого-то наложили чары забвения, – мистер Уизли пожал невидимыми плечами. – Мы не должны размениваться на мелочах, если дело касается нашей же безопасности.
– А Билл, Чарли и Перси в курсе? – спросил Рон.
Мистер Уизли отрицательно покачал головой.
– Операция проходит в строжайшей секретности, лишь несколько человек из Министерства знают о том, кто на самом деле действует под видом иностранных гостей.
Гарри усмехнулся про себя, представляя, как удивляются сейчас посвящённые в тайну чиновники. Гарри Поттер снова на передовой борьбы с врагами волшебного мира – неплохой вышел бы заголовок для передовицы «Пророка». Интересно, а какую версию сообщили мракоборцам и замаскированным оперативникам, которым приказали их охранять?
– От вас требуется не так много, – между тем продолжил мистер Уизли. – Как можно чаще будьте у нас на глазах. Вообще старайтесь не покидать гостиной без необходимости.
– А если что-то пойдёт не так? – спросила Джинни.
– Не должно, – заверил её Гарри, – мы продумали все возможные варианты.
– Кроме того, что мой отец может выхватить палочку и снять с вас заклятие превращения прямо посреди гостиной, – с усмешкой сказал Оуэн, сидевший в соседнем с Гермионой кресле.
– Мы предусмотрели экстренные меры и на этот счёт, – сказал мистер Уизли. – при малейшем подозрении со стороны Флинтов специальная группа использует в доме заклятие массового оглушения. Гарри, Рон и Джинни будут немедленно эвакуированы, а стиратели памяти позаботятся об остальном.
– Короче говоря, все подходы защищены, – произнёс Рон, довольно улыбаясь.
– И всё равно это не повод расслабляться, – заметил Гарри, кидая взгляд на сидящую в кресле Гермиону. – Однажды мы уже чуть было не провалились из-за этого.
– Ну конечно, и в этот раз будем гораздо осторожнее, – поспешил заверить его Рон.
– А если Флинту вдруг в разгар вечера приспичит пообщаться с нами наедине? – неожиданно спросила Джинни.
Мистер Уизли недолго медлил с ответом.
– С вас не спустят глаз, поэтому в любом случае мы будем иметь возможность оперативно вмешаться и помочь вам, если потребуется.
Эти слова немного успокоили Гарри, который всё равно оставался в сомнениях, несмотря на столь высокий уровень защиты.
– Будем надеяться, что всё это нам не понадобится, – продолжил мистер Уизли. – Не забывайте, что идёте вы туда в первую очередь для того, чтобы убедительно сыграть свои роли, выдать себя за друзей Оуэна, окончательно убедить Флинта, что вы реальные люди и он может полностью доверять вам и своему сыну. От вашего успеха будет зависеть вся наша дальнейшая работа.
– Мы всё понимаем, – заверила отца Джинни, – и на этот раз точно не подведём.
– Если вдруг вы почувствуете, что вам понадобится помощь – подайте сигнал. Любой сигнал, не важно, какой – и мы сразу же начнём действовать.
Ещё некоторое время ушло на обсуждение последних деталей.
– Думаю, на вашей части плана останавливаться надолго не нужно, – сказал мистер Уизли Гермионе, Оуэну и хозяйке кабинета. Те кивнули, а Лобоска сказала:
– У нас всё готово.
– Это очень хорошо, – отец Рона снова улыбнулся. – В таком случае я буду ждать вас завтра в пять вечера. И в очередной, не в первый и не в последний раз прошу – будьте очень осторожны.
– Будем, – сказал Рон очень серьёзным и решительным тоном. – Ты можешь на нас рассчитывать.
– Это я и хотел услышать. А теперь мне пора уходить. Всем спокойной ночи.
Они попрощались, и голова мистера Уизли исчезла в сполохах пламени.
– Собираемся завтра у меня в кабинете в половине четвёртого, – сказала Лобоска, поглядывая на часы. – А сейчас надо расходиться, время действительно уже очень позднее.
Они попрощались с преподавателем трансфигурации и вышли за дверь её кабинета, попутно сняв заклятие глухоты, наложенное Гарри пару часов назад. В коридорах замка было пусто. Друзья быстро вышли на лестницу, распрощались с Оуэном и направились в свою башню.
– Что-то вы снова поздновато сегодня, – сказала им Полная Дама, прищуриваясь.
– Бродим во сне. Шпингалет, – буркнул Рон. Проём отодвинулся, впуская их в комнату.
Хотя час был поздний, друзья ещё какое-то время просидели в гостиной, обсуждая завтрашний день. Сна не было ни в одном глазу, хотя все они сегодня порядком вымотались.
– Да, по сравнению с тем, что нам предстоит, поход к Флинтам на Рождество может показаться лёгкой прогулкой, – глубокомысленно изрёк Рон, поглядывая на тлеющие в камине угли.
– Перестань, – одёрнула его Гермиона. – На этот раз всё должно пройти гораздо лучше. Вы подготовлены, научены на прошлых ошибках. К тому же там завтра будет чуть ли не всё Министерство с мракоборцами.
– Вот и я не перестаю думать об этом, – сказал Гарри. – Интересно, хватит ли у Флинта ума не рисковать?
Они ещё немного порассуждали на эту тему, пока, наконец, зевающая Джинни, почти заснувшая в объятиях Гарри, не предложила им всем расходиться.
Чуть позже, лёжа в пижаме, скрытый от всех плотным пологом, Гарри всё не переставал думать о завтрашнем дне. Что их ждёт? Удастся ли им окончательно убедить Флавия Флинта? В какой-то момент он ощутил, что в душу его медленно прокрадывается страх, но поспешил отогнать от себя неприятные мысли. Не в первый раз им предстоит рисковать. В конце концов, они часто выходили сухими из воды. Иногда им везло, но ведь чаще всего они всё же справлялись и своими силами. Так пусть и на этот раз всё будет также.
Уже давно в тишине спальни раздавался мерный храп Рона, а Гарри по-прежнему лежал без сна, уткнувшись немигающим взглядом в потолок, и извлекал из глубин памяти места, моменты, обрывки воспоминаний. Препятствия на пути к философскому камню. Тайная комната с жутким Василиском. Турнир Трёх Волшебников и его ужасный финал. Отдел Тайн, битва с Пожирателями. Подземное озеро и кошмар, скрытый в его глубинах. Астрономическая башня, смерть Дамблдора. Годрикова впадина. Поместье Малфоев. Банк «Гринготтс». И, наконец, сотрясаемый вихрями сотен заклятий Хогвартс, воспоминания Снегга, последняя дуэль с Волан-де-Мортом, его красные, полные ужаса и ненависти глаза в последний миг перед тем, как тишину вспороло смертоносное заклятие…
Сейчас всё это казалось ему далёким, словно принадлежащим другой жизни. И действительно так оно и было. Гарри поднял руку и медленно дотронулся пальцами до шрама на лбу. Теперь лишь он напоминает ему о том, что когда-то было целью всего его существования. И пусть с тех пор прошло немало времени, но это точно останется с ним до самого конца.
